…needless to say I'll stand in your way… ©
Автор: Тамми
Название: Праздник для двоих
Фандом: Bleach
Дисклеймер: отказываюсь от прав на вселенную и персонажей
Предупреждение: OOC, AU
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Гин/Рукия
читать дальше
1.
– Удивительно: мы готовимся к Новому Году вместе, а празднуем по отдельности. Не~есправедливо.
– Это не моя вина. Ты ведь сам отказался пойти в особняк. А Новый Год нужно встречать в кругу семьи.
Рукия была сосредоточена на перевязывании коробки с подарком для Бьякуи, когда Гин плавно опустил ленту серпантина на ее макушку. Вскинув голову, девушка окинула Ичимару уничтожающим взглядом.
– Украшай дерево, а не меня, – посоветовала она с оттенком угрозы в голосе.
Гин подумал о том, что сидящая у камина Рукия очень милая в розовой шерстяной кофточке и черной юбке до колен. Ему впервые довелось увидеть ее в таком домашнем наряде.
Однако девушка была так увлечена упаковкой подарков, что, казалось, вовсе забыла о существовании Гина. Тот полюбовался зимним видом из окна, вывел на замерзшем стекле их инициалы, допил чудовищный шоколад, который приготовила его возлюбленная, и наконец-то решил потребовать к себе внимания.
– А я хочу украшать тебя. Не волнуют меня елки.
Бросив на него подозрительный взгляд, Рукия взяла Гина за руку и заставила сесть рядом. Ичимару не сопротивлялся, напротив, победно улыбался.
– Ты не любишь этот праздник? – отрывисто спросила Рукия, не глядя на него.
– А ты? – протянул он.
– А ты? Кстати, я ненавижу, когда ты так делаешь.
– Как? – осведомился он с ехидной улыбкой.
– Уводишь разговор в сторону, когда я пытаюсь говорить о тебе.
– Я никогда так не делаю, – возразил Гин с достоинством. Он вытянулся на ковре, устроив голову на коленях Рукии, и мечтательно вздохнул. – Я люблю праздники. Я люблю подарки.
– Учитывая степень любви к тебе окружающих, думаю, что прежде тебе приходилось делать подарки себе самому, – рассеянно заметила Рукия, шурша оберткой.
Гин нахмурился, припоминая.
– Рангику иногда мне что-нибудь дарила... Давай я тебе помогу.
– Нет, я хочу сама… А какие ты любишь подарки?
– Откуда такой интерес? – Гин выпрямился, наблюдая, как она воюет с серпантином.
– Ну, просто боюсь промахнуться.
– Рукия, твой подарок мне понравится, даже если ты преподнесешь мне корзину сушеного таро.
– Это так мило, но ни черта не облегчает мне задачу, – подняла она бровь.
– Можешь подарить мне ночь любви в Лас Ночес.
– Что, еще одну?!
– На троне Айзена, моя прелесть, – Гин нетерпеливо цокнул, отнимая у нее коробку.
– Я хочу сама! – запротестовала она.
– Ну и что, – насмешливо отозвался он и озадаченно на нее посмотрел. – А мне тебе что подарить?
Рукия хотела отмахнуться, но ее глаза вдруг загорелись.
– Обещай не злить моего брата!
– Отклоняется.
– Но Гин!..
– Рукия-чан, что угодно, кроме альтруизма.
Он искоса посмотрел на Рукию, которая сидела как недовольный нахохлившийся птенец, и фыркнул.
– Чем тебя порадовать? – спросил он кротким голосом, который всегда выбивал почву из-под ее ног.
– Все, что нужно, у меня есть, – хмыкнула она, и довольный Гин привлек ее к себе.
Удобно устроившись в его объятьях, Рукия стала смотреть на огонь в камине. Ичимару на редкость спокойно отнесся к тому, что Новый Год им придется встретить друг без друга. Он уронил, что каждый день рядом с ней для него праздник, но Рукия прекрасно знала его отношение к Бьякуе, и понимала, что в уме Гин уже успел свалить вину и на главу клана Кучики, и на его «печально покорную сестру».
Рукия сделала бы ради Ичимару все. Но и ради Бьякуи тоже.
Кто виноват в том, что они настолько непримиримы.
И оба так ей дороги.
– Гин… – прошептала она.
– Что, Рукия? – отозвался он негромко.
– Все-таки, почему ты никогда ничего о себе не рассказываешь?
– Ты не спрашиваешь, – заметил он.
– А если спрошу, скажешь?
– Может быть.
Рукия закатила глаза, но решила не сдаваться.
– Тогда я начну. Почему ты никогда не отвечаешь прямо на мои вопросы?
– Потому что не верю в однозначность слов, – отозвался он с иронией.
– Ичимару, отвечай честно.
– Что значит «честно»? – Гин поцеловал ее в висок, и Рукия улыбнулась.
– Разговора опять не получается…
– Что тебя беспокоит? – спросил он с легким удивлением.
«Сама не знаю», – подумала она.
– Расскажи мне, о чем ты мечтал, когда был ребенком, – попросила она негромко.
– Не умереть, – ответил он просто.
Ошеломленная Рукия выпрямилась, поворачиваясь к нему лицом. Это был искренний ответ.
– Тебе было тяжело? – спросила она понимающе.
– Жизнь в Руконгае мало кому кажется сладкой, – заметил Гин с улыбкой.
– Может, поэтому ты стал таким человеком, – задумчиво проговорила Рукия.
– Каким? – в его голосе прозвучала насмешливая нотка, и девушка спохватилась.
– Таким, – улыбнулась она, взяла его лицо в ладони и легко поцеловала в губы. – Не думай, что я тебя не понимаю, – добавила она серьезно. – И тебе есть чем гордиться. Ты спас лейтенанта Мацумото.
– Я был в нее влюблен, – сказал Гин, глядя ей в глаза.
– Да, – отозвалась Рукия, справляясь с уколом ревности. Она отстранилась и почувствовала, как он погладил ее по щеке, вновь поворачивая ее лицо к своему. Ей не хотелось смотреть ему в лицо, но Гин был настойчив.
Наконец их взгляды встретились, и Рукия увидела, что Ичимару не улыбается.
– Это несоизмеримо, – сказал он негромко.
Ее губы дрогнули, но она ничего не сказала.
– Не веришь мне, да?
«Ты не найдешь слов, чтобы успокоить меня, – подумала Рукия. – Потому что слова ничего не значат».
– В этом вся ты, – улыбнулся Гин, целуя ее ладонь. – Тебя постоянно нужно завоевывать, даже когда победа, казалось бы, у меня в кармане.
– Глупости, – буркнула она, возвращаясь в его объятья. – Просто мне не по себе…
– Почему? Ты делаешь проблему из ничего.
– Это ты любишь драматизировать.
– Дело ведь вовсе не в Рангику. В ком?
– Не знаю… – Рукия расстроено качнула головой. – Мне просто не нравится то, что я так плохо тебя знаю. Я не уверена даже, что смогу это объяснить! Мне от тебя не скрыться, Гин. И я даже не хочу бежать, но иногда меня просто распирает от желания сделать все тебе назло!
Гин не выдержал и рассмеялся, и Рукия сердито стукнула его по колену.
– Прости, – пробормотал он, справляясь со смехом. – Можешь дальше изливать душу.
– Ты слишком самоуверен, Ичимару! – отрезала она. – К тому же, откуда мне знать, как долго ты сможешь так ко мне относиться?
– Если тебя интересуют конкретные сроки, то в чувстве к тебе я иду на рекорд.
– Ты так говоришь, – закатила глаза она.
– Если говорю, значит так и есть, – вкрадчивым голосом заметил Гин. – Я не стал бы тебе врать, я бы ушел от ответа.
Рукия повернулась к нему и увидела довольную улыбку на его лице.
– Ты надо мной издеваешься, да? – спросила она грозно.
– А ты как думаешь?
– Все понятно, Ичимару.
Это нечестно: ведь ему никогда не составляло труда узнать о ней все, что хотелось. В прошлом ей казалось, что если она поделится с кем-нибудь своими страхами, своей болью, произойдет что-то ужасное. Но когда Гин был так близко, одно его присутствие мешало подступиться к ней призракам прошлого. Тепло его прикосновения было сильнее мрачного холода воспоминаний.
Рукия не замечала, как он заставляет ее открываться перед ним. Очень скоро у нее не осталось от него тайн.
«Ты никогда по-настоящему не могла смириться с той потерей», – так он сказал о Кайене, и это ее словно ножом по сердцу резануло.
Ну почему он не может закрыть на это глаза? Как делали все остальные? Ей не нужна чужая жалость, утешения, слова людей, которые не понимают, что она чувствовала.
И все же она продолжала говорить – сперва неохотно, а потом это стало таким естественным – рассказывать ему обо всем.
«Когда я погибну, мое сердце останется с Гином, – подумала Рукия и зажмурилась, обнимая Ичимару крепче. – Оно уже с ним…»
– Почему притихла? – шепнул Гин. – Или это такая форма наказания для меня?
Рукия упрямо не открывала глаз. Уже в полудремоте она чувствовала, как он гладит ее волосы, прижимает ее к себе все крепче, покрывает поцелуями ее расслабленное лицо.
– Хочешь расскажу тебе то, чего не знает никто?
Молчание. Гин улыбнулся и заговорил еще тише:
– Такие люди как мы с тобой могут прожить всю жизнь, никого не полюбив. Но если это произойдет, отказаться от такого чувства будет непросто. А иногда приходится это делать. Приходится молчать, пусть это и противоречит твоему сердцу. Это происходит, когда твои губы сомкнуты чем-то более сильным чем клятва. Страхом.
Рукия уже успела пожалеть о начатом разговоре, но было поздно: Ичимару не остановится.
– Однажды я встретил девушку, которая заставила меня по-новому взглянуть на причину моего существования. Она не показалась мне сильной, должен признать, и я решил, что могу протянуть руку и забрать ее себе, когда захочу. Как я ошибся, да, Рукия-чан?
«Не буду открывать глаз», – подумала Рукия, не шелохнувшись. Гин улыбнулся, касаясь губами ее волос.
– Теперь мне кажется, что она просто испугалась. Неизвестного или сильного чувства. Испугалась и сбежала, хотя сделай она шаг навстречу, всего один шаг, она была бы так любима, как никто в этом мире, была бы счастлива, по-настоящему счастлива. Но она так долго блуждала во тьме… Мы оба.
– Так ты говорил о моем страхе? – спросила она еле слышно.
– Не только.
Рукия не видела, как глаза Ичимару потемнели от непрошенных воспоминаний.
– Я очень тебя люблю, – сказал он вполголоса.
2.
«Боль – лучший учитель», – частенько говорил Айзен.
Он любил блеснуть красивой фразой, вычитанной в каком-нибудь нудном трактате. Гин думал, что это забавно: академик, взявшийся покорить мир…
Айзен учился на чужом опыте, поэтому ему казалось, что он не допустит никаких ошибок. Он познал все. Но именно эта уверенность в итоге приведет к тому, что его словно жирного паука прихлопнет линейкой жалкий школьник.
Гин не был похож на экс-капитана. Его учила жизнь, а не книги, и все, что проходило через него, становилось его опытом.
И страху он тоже научился не из книг.
Если бы у Ичимару был более готический склад ума, он бы сравнил свой договор с Айзеном со сделкой Фауста и Мефистофеля. Это несмотря на то, что у Мефистофеля, как минимум, было чувство юмора – Айзена подобное качество обошло.
Зато ему была присуща любовь к цитатам.
– Возможно, стоит действительно испытать боль, чтобы познать этот мир.
Ичимару не придавал значения этим словам. В этом и была его ошибка: Айзен не был бы пародией на ученого, если б не пытался ставить опыты на своих лабораторных крысах.
Еще Айзен был параноиком.
– Я уничтожаю предателей и причину предательства, – заметил он как-то. – По-моему вполне разумно, это помогает избежать многих ошибок. И я весьма ценю тебя, Гин, поэтому постараюсь убрать все преграды с пути нашего сотрудничества.
– О, не стоит беспокоиться. Я сам их уберу.
Оборвать связи с Рангику, отдалиться от подчиненных, вызвать всеобщую неприязнь…
Труднее всего было удерживать себя в руках и вовремя останавливаться, когда перед глазами была Рукия. Впрочем, в таких случаях неизменно помогали воспоминания о словах Айзена, и Гин не щадил ни Рукию, ни себя, возводя между ними стены.
Как же он желал смерти экс-капитану.
В итоге все, что он смог сделать, – это смотреть на его гибель. Гин не сомневался, что по закону вселенской справедливости, Айзена ждет глупая смерть. Но он не ожидал, что она придет от мальчишки, которого когда-то в грош не ставили.
Ичиго было наплевать на мудрость Айзена. У него была своя философия.
– Для начала, Айзен, всесильные не бегут от врагов!
– Я не сбегал, – возразил Айзен. – Я ушел.
– Игра словами не меняет сути. И почему ты так нервничаешь? Неужели твоя победа больше не кажется тебе такой очевидной?
На это Айзен ничего не ответил. Ситуация была смешная до ужаса, вот только Ичимару в тот момент было не до смеха.
Его лидер сыграл с ним свою последнюю злую шутку. Там, в Каракуре, куда они отправились, Гин думал лишь об одном: пусть Рукия остается в Лас Ночес. Пусть время тянется медленно, пусть они не встретятся больше никогда, только бы она не покидала Уэко Мундо, пока битва не закончится.
Но Рукия не была бы Рукией, если бы вела себя соответственно желаниям Ичимару. Конечно, она рванула вслед за Ичиго. Этот мальчишка откусил слишком большой кусок и скоро им подавится, а хуже всего то, что Рукию он тянет за собой.
И сейчас не во власти Ичимару выбирать для нее противников.
Все его худшие страхи подтвердились, когда он увидел ее скованную бакудо Айзена.
– Продолжай, Гин. Я сам убью ее.
Глупо-глупо-глупо… Его мозг лихорадочно работал, а время словно замерло. Айзен мог убить ее в момент, но что-то удерживало его. Может то, что лисенок угодил наконец в капкан.
Рукия смотрела исполненным ненависти взглядом на Айзена, Айзен не сводил глаз с Гина, а Гин…
– Я отдал тебе приказ, Гин. Возвращайся на поле боя.
Если бы Ичимару взялся считать, сколько раз его благополучие было на лезвии ножа из-за Рукии, он быстро сбился бы со счета. Но сейчас, кажется, удача и вовсе ему изменила. Да он бросится на Айзена и попытается его остановить, и погибнет. А Рукию убьют все равно.
Для того чтобы сделать тебя сильнее, я заставлю тебя страдать.
Иногда боль приводит в тупик, и тогда все заканчивается. Ты больше не становишься сильнее. Так что пусть лучше он умрет, только бы не видеть, как ее убьют первой.
Гин никогда не любил глупцов и глупые действия. Однако сейчас он призадумался. Если совершая воистину идиотские поступки чувствуешь такой подъем, может, все горе от ума? И Ичиго не так уж неправ?
А Рукия была в замешательстве: между Айзеном и Гином словно шла незримая игра. Упорство Ичимару было непонятным.
– Капитан Айзен, вы уверены, что не хотите использовать эту девчонку? – лениво протянул Гин. – Она, бесспорно, вдохновение Куросаки Ичиго.
Айзен ласково улыбнулся.
– Нет нужды. Куросаки Ичиго уже проиграл.
– Не рано ли так говорить? – рванулась Рукия, пытаясь разорвать связку бакудо. – Битва еще не кончена!
– Но иметь козырь на руках – хорошо, – торопливо добавил Ичимару.
– Ты не будешь использовать меня против него, – прошипела Рукия и замерла: столько ярости полыхнуло во взгляде Ичимару, которым он окинул ее всего на мгновенье.
«Я однажды сам тебя прикончу. Хоть мучиться не будешь…»
– Ты назойлива, – заметил Айзен и шагнул к Рукии, вынимая меч.
И тут произошло то, чего она не ожидала: реяцу Ичимару взвилась как ненормальная, хлестнула ее по лицу, и девушке показалось, что рвущуюся духовную силу подпитывают ненависть, гнев и отчаяние.
Айзен не шелохнулся.
– Подумай дважды, Гин, – сказал он не глядя на Ичимару. – Думаешь, я до сих пор ничего не понял? В твоей ненависти к ней никогда не было никакой логики. Жаль тебя разочаровывать, Гин, но ты плохой актер. И все же я прошу тебя: подумай еще раз.
– Простите, капитан Айзен, – наклонил голову Гин. Шут до мозга костей. – Чуяло мое сердце, что моя жизнь закончится самоубийством. Но чтобы таким экстравагантным…
– Ты сам признаешь, что не можешь победить меня, – холодно сказал Айзен. – Оно того стоит? Ты же никогда не был глупцом.
Гин улыбнулся. Впрочем, это же Ичимару. Даже если разбить ему губы в кровь, он будет улыбаться.
– Что делали бы мудрецы без глупцов? – сказал он негромко. – Мне всегда казалось, что к этому миру ваши требования более чем завышенные, капитан Айзен.
Он смог выйти в банкай. Он даже смог разбить цепь связующего заклинания на Рукии. Но она, конечно, никуда не побежала, вероятно, решила позлить его напоследок. А ведь было бы неплохо, если бы его идиотский жест доброй воли сохранил ей жизнь.
Разумеется, он не победил Айзена, но битва не далась тому дешево.
Когда Гин пришел в себя после короткого забытья, первым, что он увидел, было белое как мел лицо Рукии. Его самолюбию был нанесен такой удар, что он даже не подумал порадоваться ее спасению. Не успел Ичимару и рта раскрыть, как Рукия процедила сквозь зубы:
– Я должна помочь Ичиго. Он сражается с Айзеном. А ты оставайся здесь и не думай, что то, что ты сделал, сойдет тебе с рук.
– Спасение твоей жизни мне никогда не сходило с рук, – отозвался он без тени кансайского акцента в голосе.
Рукия нахмурилась и встала на ноги. Помедлив немного, Гин поднялся вслед за ней. Такое шоу как битва Айзена и Ичиго он не пропустит, даже если будет разваливаться на части.
3.
– Ты не мог всего предвидеть.
– Я не мог предвидеть тебя.
Рукия наконец открыла глаза.
– Я ненавижу, когда кто-то рискует жизнью из-за меня, – сказала она стиснув зубы.
– Я знаю, но это все равно ничего не изменит. Теперь мне остается только бороться за тебя, раз уж бороться с тобой я перестал.
– Мне кажется, что я для тебя оказалась плохим дуэлянтом, – призналась она. – Я не успеваю за тобой.
Ичимару склонил голову, улыбаясь.
– Вообще-то ты единственная всегда могла меня сразить, не делая абсолютно ничего.
– Приятно слышать.
Она поцеловала его почти яростно, Гин даже немного удивился этому напору. Рукия потеряла себя из-за захлестнувшего ее чувства.
– Я люблю тебя, – отрывисто прошептала она, не глядя на него. Она всегда спотыкалась на этих словах, если смотрела ему в глаза.
– Спасибо.
– Уже скоро рассвет, – грустно сказала она, отстраняясь. – Мне пора возвращаться в поместье.
– Я тебя провожу.
Чувствуя себя как никогда ужасно из-за того, что приходится оставлять его в одиночестве под Новый Год, Рукия собрала со стола открытки, которые она нарисовала для друзей, подарки, каждую секунду ожидая услышать его просьбу не уходить.
Гин не сказал ни слова. В молчании они вышли на улицу, где холодный ветер сразу ударил им в лицо, леденя кожу.
– Не споткнись, – Ичимару взял ее за локоть, когда они ступили на обледенелую дорожку.
– Гин, я из тех людей, которые начинают спотыкаться чаще, если их поддерживают.
– Ах вот как…
Она могла различить улыбку в его голосе.
Когда они остановились неподалеку от поместья, Рукия повернулась к Гину с умоляющим выражением в глазах.
– Знаешь… Ты все-таки мог бы прийти к нам. Брат не будет возражать.
– Это не лучшая идея, Рукия-чан. Думаю, увидимся уже в новом году.
– Ладно, – сдалась она. Перехватив подарки поудобнее, Рукия потянулась поцеловать Ичимару. – Счастья в новом году.
– Твое счастье – мое счастье, – привычно насмешливым тоном отозвался он. – Жду тебя, как только все ваши трогательные семейные традиции будут соблюдены.
– Не язви, – фыркнула она. – Я куда больше руконгайка, чем ты. И мне… будет не хватать тебя.
– И мне тебя, Рукия.
Еще один поцелуй – и она направилась к дому. Ичимару смотрел ей вслед в надежде, что она хотя бы голову повернет и взглянет на него еще раз.
«Ну что же, капитан Кучики… Если Новый Год – семейный праздник, стоит сделать так, чтобы отныне я считался ее семьей».
Название: Праздник для двоих
Фандом: Bleach
Дисклеймер: отказываюсь от прав на вселенную и персонажей
Предупреждение: OOC, AU
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Гин/Рукия
читать дальше
Праздник для двоих
1.
– Удивительно: мы готовимся к Новому Году вместе, а празднуем по отдельности. Не~есправедливо.
– Это не моя вина. Ты ведь сам отказался пойти в особняк. А Новый Год нужно встречать в кругу семьи.
Рукия была сосредоточена на перевязывании коробки с подарком для Бьякуи, когда Гин плавно опустил ленту серпантина на ее макушку. Вскинув голову, девушка окинула Ичимару уничтожающим взглядом.
– Украшай дерево, а не меня, – посоветовала она с оттенком угрозы в голосе.
Гин подумал о том, что сидящая у камина Рукия очень милая в розовой шерстяной кофточке и черной юбке до колен. Ему впервые довелось увидеть ее в таком домашнем наряде.
Однако девушка была так увлечена упаковкой подарков, что, казалось, вовсе забыла о существовании Гина. Тот полюбовался зимним видом из окна, вывел на замерзшем стекле их инициалы, допил чудовищный шоколад, который приготовила его возлюбленная, и наконец-то решил потребовать к себе внимания.
– А я хочу украшать тебя. Не волнуют меня елки.
Бросив на него подозрительный взгляд, Рукия взяла Гина за руку и заставила сесть рядом. Ичимару не сопротивлялся, напротив, победно улыбался.
– Ты не любишь этот праздник? – отрывисто спросила Рукия, не глядя на него.
– А ты? – протянул он.
– А ты? Кстати, я ненавижу, когда ты так делаешь.
– Как? – осведомился он с ехидной улыбкой.
– Уводишь разговор в сторону, когда я пытаюсь говорить о тебе.
– Я никогда так не делаю, – возразил Гин с достоинством. Он вытянулся на ковре, устроив голову на коленях Рукии, и мечтательно вздохнул. – Я люблю праздники. Я люблю подарки.
– Учитывая степень любви к тебе окружающих, думаю, что прежде тебе приходилось делать подарки себе самому, – рассеянно заметила Рукия, шурша оберткой.
Гин нахмурился, припоминая.
– Рангику иногда мне что-нибудь дарила... Давай я тебе помогу.
– Нет, я хочу сама… А какие ты любишь подарки?
– Откуда такой интерес? – Гин выпрямился, наблюдая, как она воюет с серпантином.
– Ну, просто боюсь промахнуться.
– Рукия, твой подарок мне понравится, даже если ты преподнесешь мне корзину сушеного таро.
– Это так мило, но ни черта не облегчает мне задачу, – подняла она бровь.
– Можешь подарить мне ночь любви в Лас Ночес.
– Что, еще одну?!
– На троне Айзена, моя прелесть, – Гин нетерпеливо цокнул, отнимая у нее коробку.
– Я хочу сама! – запротестовала она.
– Ну и что, – насмешливо отозвался он и озадаченно на нее посмотрел. – А мне тебе что подарить?
Рукия хотела отмахнуться, но ее глаза вдруг загорелись.
– Обещай не злить моего брата!
– Отклоняется.
– Но Гин!..
– Рукия-чан, что угодно, кроме альтруизма.
Он искоса посмотрел на Рукию, которая сидела как недовольный нахохлившийся птенец, и фыркнул.
– Чем тебя порадовать? – спросил он кротким голосом, который всегда выбивал почву из-под ее ног.
– Все, что нужно, у меня есть, – хмыкнула она, и довольный Гин привлек ее к себе.
Удобно устроившись в его объятьях, Рукия стала смотреть на огонь в камине. Ичимару на редкость спокойно отнесся к тому, что Новый Год им придется встретить друг без друга. Он уронил, что каждый день рядом с ней для него праздник, но Рукия прекрасно знала его отношение к Бьякуе, и понимала, что в уме Гин уже успел свалить вину и на главу клана Кучики, и на его «печально покорную сестру».
Рукия сделала бы ради Ичимару все. Но и ради Бьякуи тоже.
Кто виноват в том, что они настолько непримиримы.
И оба так ей дороги.
– Гин… – прошептала она.
– Что, Рукия? – отозвался он негромко.
– Все-таки, почему ты никогда ничего о себе не рассказываешь?
– Ты не спрашиваешь, – заметил он.
– А если спрошу, скажешь?
– Может быть.
Рукия закатила глаза, но решила не сдаваться.
– Тогда я начну. Почему ты никогда не отвечаешь прямо на мои вопросы?
– Потому что не верю в однозначность слов, – отозвался он с иронией.
– Ичимару, отвечай честно.
– Что значит «честно»? – Гин поцеловал ее в висок, и Рукия улыбнулась.
– Разговора опять не получается…
– Что тебя беспокоит? – спросил он с легким удивлением.
«Сама не знаю», – подумала она.
– Расскажи мне, о чем ты мечтал, когда был ребенком, – попросила она негромко.
– Не умереть, – ответил он просто.
Ошеломленная Рукия выпрямилась, поворачиваясь к нему лицом. Это был искренний ответ.
– Тебе было тяжело? – спросила она понимающе.
– Жизнь в Руконгае мало кому кажется сладкой, – заметил Гин с улыбкой.
– Может, поэтому ты стал таким человеком, – задумчиво проговорила Рукия.
– Каким? – в его голосе прозвучала насмешливая нотка, и девушка спохватилась.
– Таким, – улыбнулась она, взяла его лицо в ладони и легко поцеловала в губы. – Не думай, что я тебя не понимаю, – добавила она серьезно. – И тебе есть чем гордиться. Ты спас лейтенанта Мацумото.
– Я был в нее влюблен, – сказал Гин, глядя ей в глаза.
– Да, – отозвалась Рукия, справляясь с уколом ревности. Она отстранилась и почувствовала, как он погладил ее по щеке, вновь поворачивая ее лицо к своему. Ей не хотелось смотреть ему в лицо, но Гин был настойчив.
Наконец их взгляды встретились, и Рукия увидела, что Ичимару не улыбается.
– Это несоизмеримо, – сказал он негромко.
Ее губы дрогнули, но она ничего не сказала.
– Не веришь мне, да?
«Ты не найдешь слов, чтобы успокоить меня, – подумала Рукия. – Потому что слова ничего не значат».
– В этом вся ты, – улыбнулся Гин, целуя ее ладонь. – Тебя постоянно нужно завоевывать, даже когда победа, казалось бы, у меня в кармане.
– Глупости, – буркнула она, возвращаясь в его объятья. – Просто мне не по себе…
– Почему? Ты делаешь проблему из ничего.
– Это ты любишь драматизировать.
– Дело ведь вовсе не в Рангику. В ком?
– Не знаю… – Рукия расстроено качнула головой. – Мне просто не нравится то, что я так плохо тебя знаю. Я не уверена даже, что смогу это объяснить! Мне от тебя не скрыться, Гин. И я даже не хочу бежать, но иногда меня просто распирает от желания сделать все тебе назло!
Гин не выдержал и рассмеялся, и Рукия сердито стукнула его по колену.
– Прости, – пробормотал он, справляясь со смехом. – Можешь дальше изливать душу.
– Ты слишком самоуверен, Ичимару! – отрезала она. – К тому же, откуда мне знать, как долго ты сможешь так ко мне относиться?
– Если тебя интересуют конкретные сроки, то в чувстве к тебе я иду на рекорд.
– Ты так говоришь, – закатила глаза она.
– Если говорю, значит так и есть, – вкрадчивым голосом заметил Гин. – Я не стал бы тебе врать, я бы ушел от ответа.
Рукия повернулась к нему и увидела довольную улыбку на его лице.
– Ты надо мной издеваешься, да? – спросила она грозно.
– А ты как думаешь?
– Все понятно, Ичимару.
Это нечестно: ведь ему никогда не составляло труда узнать о ней все, что хотелось. В прошлом ей казалось, что если она поделится с кем-нибудь своими страхами, своей болью, произойдет что-то ужасное. Но когда Гин был так близко, одно его присутствие мешало подступиться к ней призракам прошлого. Тепло его прикосновения было сильнее мрачного холода воспоминаний.
Рукия не замечала, как он заставляет ее открываться перед ним. Очень скоро у нее не осталось от него тайн.
«Ты никогда по-настоящему не могла смириться с той потерей», – так он сказал о Кайене, и это ее словно ножом по сердцу резануло.
Ну почему он не может закрыть на это глаза? Как делали все остальные? Ей не нужна чужая жалость, утешения, слова людей, которые не понимают, что она чувствовала.
И все же она продолжала говорить – сперва неохотно, а потом это стало таким естественным – рассказывать ему обо всем.
«Когда я погибну, мое сердце останется с Гином, – подумала Рукия и зажмурилась, обнимая Ичимару крепче. – Оно уже с ним…»
– Почему притихла? – шепнул Гин. – Или это такая форма наказания для меня?
Рукия упрямо не открывала глаз. Уже в полудремоте она чувствовала, как он гладит ее волосы, прижимает ее к себе все крепче, покрывает поцелуями ее расслабленное лицо.
– Хочешь расскажу тебе то, чего не знает никто?
Молчание. Гин улыбнулся и заговорил еще тише:
– Такие люди как мы с тобой могут прожить всю жизнь, никого не полюбив. Но если это произойдет, отказаться от такого чувства будет непросто. А иногда приходится это делать. Приходится молчать, пусть это и противоречит твоему сердцу. Это происходит, когда твои губы сомкнуты чем-то более сильным чем клятва. Страхом.
Рукия уже успела пожалеть о начатом разговоре, но было поздно: Ичимару не остановится.
– Однажды я встретил девушку, которая заставила меня по-новому взглянуть на причину моего существования. Она не показалась мне сильной, должен признать, и я решил, что могу протянуть руку и забрать ее себе, когда захочу. Как я ошибся, да, Рукия-чан?
«Не буду открывать глаз», – подумала Рукия, не шелохнувшись. Гин улыбнулся, касаясь губами ее волос.
– Теперь мне кажется, что она просто испугалась. Неизвестного или сильного чувства. Испугалась и сбежала, хотя сделай она шаг навстречу, всего один шаг, она была бы так любима, как никто в этом мире, была бы счастлива, по-настоящему счастлива. Но она так долго блуждала во тьме… Мы оба.
– Так ты говорил о моем страхе? – спросила она еле слышно.
– Не только.
Рукия не видела, как глаза Ичимару потемнели от непрошенных воспоминаний.
– Я очень тебя люблю, – сказал он вполголоса.
2.
«Боль – лучший учитель», – частенько говорил Айзен.
Он любил блеснуть красивой фразой, вычитанной в каком-нибудь нудном трактате. Гин думал, что это забавно: академик, взявшийся покорить мир…
Айзен учился на чужом опыте, поэтому ему казалось, что он не допустит никаких ошибок. Он познал все. Но именно эта уверенность в итоге приведет к тому, что его словно жирного паука прихлопнет линейкой жалкий школьник.
Гин не был похож на экс-капитана. Его учила жизнь, а не книги, и все, что проходило через него, становилось его опытом.
И страху он тоже научился не из книг.
Если бы у Ичимару был более готический склад ума, он бы сравнил свой договор с Айзеном со сделкой Фауста и Мефистофеля. Это несмотря на то, что у Мефистофеля, как минимум, было чувство юмора – Айзена подобное качество обошло.
Зато ему была присуща любовь к цитатам.
– Возможно, стоит действительно испытать боль, чтобы познать этот мир.
Ичимару не придавал значения этим словам. В этом и была его ошибка: Айзен не был бы пародией на ученого, если б не пытался ставить опыты на своих лабораторных крысах.
Еще Айзен был параноиком.
– Я уничтожаю предателей и причину предательства, – заметил он как-то. – По-моему вполне разумно, это помогает избежать многих ошибок. И я весьма ценю тебя, Гин, поэтому постараюсь убрать все преграды с пути нашего сотрудничества.
– О, не стоит беспокоиться. Я сам их уберу.
Оборвать связи с Рангику, отдалиться от подчиненных, вызвать всеобщую неприязнь…
Труднее всего было удерживать себя в руках и вовремя останавливаться, когда перед глазами была Рукия. Впрочем, в таких случаях неизменно помогали воспоминания о словах Айзена, и Гин не щадил ни Рукию, ни себя, возводя между ними стены.
Как же он желал смерти экс-капитану.
В итоге все, что он смог сделать, – это смотреть на его гибель. Гин не сомневался, что по закону вселенской справедливости, Айзена ждет глупая смерть. Но он не ожидал, что она придет от мальчишки, которого когда-то в грош не ставили.
Ичиго было наплевать на мудрость Айзена. У него была своя философия.
– Для начала, Айзен, всесильные не бегут от врагов!
– Я не сбегал, – возразил Айзен. – Я ушел.
– Игра словами не меняет сути. И почему ты так нервничаешь? Неужели твоя победа больше не кажется тебе такой очевидной?
На это Айзен ничего не ответил. Ситуация была смешная до ужаса, вот только Ичимару в тот момент было не до смеха.
Его лидер сыграл с ним свою последнюю злую шутку. Там, в Каракуре, куда они отправились, Гин думал лишь об одном: пусть Рукия остается в Лас Ночес. Пусть время тянется медленно, пусть они не встретятся больше никогда, только бы она не покидала Уэко Мундо, пока битва не закончится.
Но Рукия не была бы Рукией, если бы вела себя соответственно желаниям Ичимару. Конечно, она рванула вслед за Ичиго. Этот мальчишка откусил слишком большой кусок и скоро им подавится, а хуже всего то, что Рукию он тянет за собой.
И сейчас не во власти Ичимару выбирать для нее противников.
Все его худшие страхи подтвердились, когда он увидел ее скованную бакудо Айзена.
– Продолжай, Гин. Я сам убью ее.
Глупо-глупо-глупо… Его мозг лихорадочно работал, а время словно замерло. Айзен мог убить ее в момент, но что-то удерживало его. Может то, что лисенок угодил наконец в капкан.
Рукия смотрела исполненным ненависти взглядом на Айзена, Айзен не сводил глаз с Гина, а Гин…
– Я отдал тебе приказ, Гин. Возвращайся на поле боя.
Если бы Ичимару взялся считать, сколько раз его благополучие было на лезвии ножа из-за Рукии, он быстро сбился бы со счета. Но сейчас, кажется, удача и вовсе ему изменила. Да он бросится на Айзена и попытается его остановить, и погибнет. А Рукию убьют все равно.
Для того чтобы сделать тебя сильнее, я заставлю тебя страдать.
Иногда боль приводит в тупик, и тогда все заканчивается. Ты больше не становишься сильнее. Так что пусть лучше он умрет, только бы не видеть, как ее убьют первой.
Гин никогда не любил глупцов и глупые действия. Однако сейчас он призадумался. Если совершая воистину идиотские поступки чувствуешь такой подъем, может, все горе от ума? И Ичиго не так уж неправ?
А Рукия была в замешательстве: между Айзеном и Гином словно шла незримая игра. Упорство Ичимару было непонятным.
– Капитан Айзен, вы уверены, что не хотите использовать эту девчонку? – лениво протянул Гин. – Она, бесспорно, вдохновение Куросаки Ичиго.
Айзен ласково улыбнулся.
– Нет нужды. Куросаки Ичиго уже проиграл.
– Не рано ли так говорить? – рванулась Рукия, пытаясь разорвать связку бакудо. – Битва еще не кончена!
– Но иметь козырь на руках – хорошо, – торопливо добавил Ичимару.
– Ты не будешь использовать меня против него, – прошипела Рукия и замерла: столько ярости полыхнуло во взгляде Ичимару, которым он окинул ее всего на мгновенье.
«Я однажды сам тебя прикончу. Хоть мучиться не будешь…»
– Ты назойлива, – заметил Айзен и шагнул к Рукии, вынимая меч.
И тут произошло то, чего она не ожидала: реяцу Ичимару взвилась как ненормальная, хлестнула ее по лицу, и девушке показалось, что рвущуюся духовную силу подпитывают ненависть, гнев и отчаяние.
Айзен не шелохнулся.
– Подумай дважды, Гин, – сказал он не глядя на Ичимару. – Думаешь, я до сих пор ничего не понял? В твоей ненависти к ней никогда не было никакой логики. Жаль тебя разочаровывать, Гин, но ты плохой актер. И все же я прошу тебя: подумай еще раз.
– Простите, капитан Айзен, – наклонил голову Гин. Шут до мозга костей. – Чуяло мое сердце, что моя жизнь закончится самоубийством. Но чтобы таким экстравагантным…
– Ты сам признаешь, что не можешь победить меня, – холодно сказал Айзен. – Оно того стоит? Ты же никогда не был глупцом.
Гин улыбнулся. Впрочем, это же Ичимару. Даже если разбить ему губы в кровь, он будет улыбаться.
– Что делали бы мудрецы без глупцов? – сказал он негромко. – Мне всегда казалось, что к этому миру ваши требования более чем завышенные, капитан Айзен.
Он смог выйти в банкай. Он даже смог разбить цепь связующего заклинания на Рукии. Но она, конечно, никуда не побежала, вероятно, решила позлить его напоследок. А ведь было бы неплохо, если бы его идиотский жест доброй воли сохранил ей жизнь.
Разумеется, он не победил Айзена, но битва не далась тому дешево.
Когда Гин пришел в себя после короткого забытья, первым, что он увидел, было белое как мел лицо Рукии. Его самолюбию был нанесен такой удар, что он даже не подумал порадоваться ее спасению. Не успел Ичимару и рта раскрыть, как Рукия процедила сквозь зубы:
– Я должна помочь Ичиго. Он сражается с Айзеном. А ты оставайся здесь и не думай, что то, что ты сделал, сойдет тебе с рук.
– Спасение твоей жизни мне никогда не сходило с рук, – отозвался он без тени кансайского акцента в голосе.
Рукия нахмурилась и встала на ноги. Помедлив немного, Гин поднялся вслед за ней. Такое шоу как битва Айзена и Ичиго он не пропустит, даже если будет разваливаться на части.
3.
– Ты не мог всего предвидеть.
– Я не мог предвидеть тебя.
Рукия наконец открыла глаза.
– Я ненавижу, когда кто-то рискует жизнью из-за меня, – сказала она стиснув зубы.
– Я знаю, но это все равно ничего не изменит. Теперь мне остается только бороться за тебя, раз уж бороться с тобой я перестал.
– Мне кажется, что я для тебя оказалась плохим дуэлянтом, – призналась она. – Я не успеваю за тобой.
Ичимару склонил голову, улыбаясь.
– Вообще-то ты единственная всегда могла меня сразить, не делая абсолютно ничего.
– Приятно слышать.
Она поцеловала его почти яростно, Гин даже немного удивился этому напору. Рукия потеряла себя из-за захлестнувшего ее чувства.
– Я люблю тебя, – отрывисто прошептала она, не глядя на него. Она всегда спотыкалась на этих словах, если смотрела ему в глаза.
– Спасибо.
– Уже скоро рассвет, – грустно сказала она, отстраняясь. – Мне пора возвращаться в поместье.
– Я тебя провожу.
Чувствуя себя как никогда ужасно из-за того, что приходится оставлять его в одиночестве под Новый Год, Рукия собрала со стола открытки, которые она нарисовала для друзей, подарки, каждую секунду ожидая услышать его просьбу не уходить.
Гин не сказал ни слова. В молчании они вышли на улицу, где холодный ветер сразу ударил им в лицо, леденя кожу.
– Не споткнись, – Ичимару взял ее за локоть, когда они ступили на обледенелую дорожку.
– Гин, я из тех людей, которые начинают спотыкаться чаще, если их поддерживают.
– Ах вот как…
Она могла различить улыбку в его голосе.
Когда они остановились неподалеку от поместья, Рукия повернулась к Гину с умоляющим выражением в глазах.
– Знаешь… Ты все-таки мог бы прийти к нам. Брат не будет возражать.
– Это не лучшая идея, Рукия-чан. Думаю, увидимся уже в новом году.
– Ладно, – сдалась она. Перехватив подарки поудобнее, Рукия потянулась поцеловать Ичимару. – Счастья в новом году.
– Твое счастье – мое счастье, – привычно насмешливым тоном отозвался он. – Жду тебя, как только все ваши трогательные семейные традиции будут соблюдены.
– Не язви, – фыркнула она. – Я куда больше руконгайка, чем ты. И мне… будет не хватать тебя.
– И мне тебя, Рукия.
Еще один поцелуй – и она направилась к дому. Ичимару смотрел ей вслед в надежде, что она хотя бы голову повернет и взглянет на него еще раз.
«Ну что же, капитан Кучики… Если Новый Год – семейный праздник, стоит сделать так, чтобы отныне я считался ее семьей».
@темы: картинки, fan-fiction, Гин/Рукия, Bleach
-
-
02.01.2010 в 03:31Ты сегодня поражаешь размахом, после долгого перерыва) Аттракцион неслыханной щедрости!
-
-
02.01.2010 в 04:21Ве-ли-ко-леп-но. Гинорук в твоем исполнении иных слов и не заслуживает.
Рада, что к тебе вернулась муза,
а то пугала меня на днях-
-
02.01.2010 в 11:37Чьорт, щастя для фаната х)
-
-
02.01.2010 в 14:33– Отклоняется.
– Но Гин!..
– Рукия-чан, что угодно, кроме альтруизма.
^___________________________^
-
-
02.01.2010 в 15:31Как же велика сила его любви! *___*
– Можешь подарить мне ночь любви в Лас Ночес.
– Что, еще одну?!
– На троне Айзена, моя прелесть
^_______^
я бы отдалась в рабство за фик об этом)))))))))
Я не стал бы тебе врать, я бы ушел от ответа.
И в этом весь Гин.
я бы, наверное, половину текста процитировала...
Чёрт, я не могу соскрести слова в связные предложения... Любовь моя, только ты можешь так вынести мне мозги. ГинРукия для меня - самый ненормальный пейринг из всех, которые я шипперю, и отношение к нему у меня особое... А ты каждым своим фиком о них вынимаешь у меня мозги, встряхиваешь и ставишь обратно...
Они у тебя оба - самые настоящие и живые, и я не понимаю, почему ты всегда ставишь ООС в шапку..
Блин. Я правда не могу подобрать слова, чтобы передать все те чувства, которые у меня вызвал твой текст...
Спасибо тебе огромное за него.
-
-
02.01.2010 в 18:40L666 убери альбом, Рукия-чан
Спасибо
veliri я бы отдалась в рабство за фик об этом)))))))))
Да я бы сама отдалась. В рабство
Спасибо, родная. Рада, что добралась до твоих мозгов
-
-
02.01.2010 в 19:26хотя я никогда в твоих талантах не сомневалась.– Обещай не злить моего брата!
– Отклоняется.
– Но Гин!..
– Рукия-чан, что угодно, кроме альтруизма.
Снесло мозг напрочь
-
-
02.01.2010 в 19:27-
-
02.01.2010 в 19:28Я таки сходила на ШХ
-
-
02.01.2010 в 19:31И как фильм?
-
-
02.01.2010 в 19:34Если абстрагироваться от имен, то посмотреть и посмеяться можно, а так, ИМХО, бред бредом. И кстати, ты была права, после этого фильма пейринг Холмс/Ватсон взлетит до небес
-
-
02.01.2010 в 19:40И кстати, ты была права, после этого фильма пейринг Холмс/Ватсон взлетит до небес
потому что там крупными буквами всё написано
-
-
02.01.2010 в 19:42veliri потому что там крупными буквами всё написано слэшерам даже напрягаться не надо, чтобы там чего-то разглядеть)))
Охо-хо, да слэшеры и по мелкому шрифту - крупные специалисты
-
-
02.01.2010 в 19:44потому что там крупными буквами всё написано
Ага, транспарантными
Тамми Сходи, всё развлечешься. Это ты так называешь несчастные 10 дней?
-
-
02.01.2010 в 19:45Охо-хо, да слэшеры и по мелкому шрифту - крупные специалисты
ну так о том и речь)))))))
если они - мы? - способны разглядеть слэш там, где его вапще не видно, то что уж говорить о таких фильмах ,как этот...
-
-
02.01.2010 в 19:46-
-
02.01.2010 в 19:46Чуть ли не весь сюжет крутится вокруг ревности Холмса к Мэри
Ты сурьёзно или иронизируешь?
-
-
02.01.2010 в 19:48сегодня ходила в кино )))))
и даже написала неадекватный пост на эту тему)))))))
я слишком слабо знакома с каноном, чтобы меня покоробило это новое видение, поэтому у меня одни восторженные вопли)))))
-
-
02.01.2010 в 19:49А на что больше похоже?
я слишком слабо знакома с каноном, чтобы меня покоробило это новое видение, поэтому у меня одни восторженные вопли)))))
А вот я, наоборот, слишком сильно. Это одно из моих любимейших произведений.
-
-
02.01.2010 в 19:50-
-
02.01.2010 в 19:51Как человек, плотно подсевший на Холмс/Ватсон, я готова поверить, что ты всерьёз)))))
Но если делать выводы из того ,что ты думаешь о фильме...то больше похоже на иронию))))))
хотя. не исключено ,что и то, и другое одновременно х))
А вот я, наоборот, слишком сильно. Это одно из моих любимейших произведений.
тогда не удивительно, что ты не в восторге)..
-
-
02.01.2010 в 19:53-
-
02.01.2010 в 19:54Значит, у тебя новый ОТП.
Ну теперь я точно пойду.
-
-
02.01.2010 в 19:55Последний вариант
тогда не удивительно, что ты не в восторге)..
Я не в восторге от видения героев авторами фильма, но назвать фильм плохим или скучным не могу.
-
-
02.01.2010 в 20:00ну, он временный, пока живы впечатления от фильма))))))
жаль, что ты не сможешь для меня про них ни чего написать ...
я бы умерла от щастья, получив от тебя такой текст **
L666
йа догадлифф?)))
Я не в восторге от видения героев авторами фильма, но назвать фильм плохим или скучным не могу.
А, вот как... Понятно.))
Что, совсем никто из героев не понравился?)
-
-
02.01.2010 в 20:04Ха-ай))
Что, совсем никто из героев не понравился?)
Блэквуд!
-
-
02.01.2010 в 20:06Блэквуд!
.. а гоооолоооос....**
Роберт *____* это был мой первый фильм, в котором я его увидела...и влюбилась *__*
-
-
02.01.2010 в 20:08Предлагаю перебраться к тебе на днев, а то мы Тамми весь пост сейчас зафлудим
-
-
02.01.2010 в 20:10пошли.))) йа не протифф.)))) хотя не думаю, что любимая будет сильно уж ругацца))))
-
-
03.01.2010 в 13:21veliri
я бы умерла от щастья, получив от тебя такой текст **
Надо посмотреть хотя бы...