Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Калейдоскоп - 4

Автор: Тамми
Название: Калейдоскоп
Фандом: Bleach
Дисклеймер: отказываюсь от прав на вселенную и персонажей
Предупреждение: OOC, AU
Рейтинг: R
Пейринг: Гин/Рукия

Глава четвертая

– Мне весьма любопытно узнать, почему вы приказали именно мне убить ее.
– Хотел увидеть: сможешь ли ты переступить через дорогого человека. Я смог…
– А-а, ну перед кем тут притворяться, капитан Айзен? Мы же оба знаем, что если бы вы переступили через нее, этот несчастный ребенок был бы сейчас мертв. Хотели вывести ее из игры, чтобы она не ввязалась в предстоящую войну? Все равно, ввяжется, поверьте, очень уж упрямая ваша Хинамори-чан.
– О, кто бы говорил. Я не удивлюсь, если твоя Рукия-чан не сегодня-завтра заявится в Лас Ночес.
– Моя Рукия-чан далеко не идиотка.
– Нет… Она благородна, это намного хуже.

На сводах пещеры выступала вода. Она собиралась в капли, наполнялась силой, струилась по безмолвным камням. Мертвая вода. Последний подарок.

– Все. Я устал.
Рукия смерила своего спутника насмешливым взглядом.
– Тебе не хватает выносливости, Ичимару.
Гин пожал плечами и опустился на землю.
– Можешь идти дальше, если хочешь. Я тебя догоню.
«Ну конечно…»
Она очень обрадовалась тому, что ее самолюбие не пострадало, и ей не пришлось сдаться первой. Но Рукия сама валилась с ног. Неизвестно, сколько они шли, но портал не становился ближе. А порой вообще складывалось впечатление, что они ходят по кругу. Рукию это уже начало выводить из себя. Однообразный пейзаж до ужаса надоел, к тому же, девушка умирала от голода.
– Какой дурацкий мир, – сказала она в сердцах, присаживаясь напротив Гина. Тот выглядел необычайно бодрым для усталого человека.
– А что если… – с задумчивым видом проговорил он.
– Что? – спросила она недовольно.
– Если этот мир не настоящий? А настоящий – под землей.
Рукия сощурилась.
– Думаешь, под нами большой город, населенный гномами? – проговорила она, не скрывая скептицизма.
– А вдруг?
– Ичимару… – Кучики покачала головой. – Ей-богу, откуда в тебе эти странные фантазии?
– Рукия-чан, – с усмешкой проговорил он. – Спорим, что до сегодняшнего дня ты думала, что есть всего три измерения?
Она сжала губы.
– Ну и что… В основном, все разумные существа находятся в трех мирах. А этот необитаем. Может, это вообще иллюзия…
– Уверяю тебя – нет.
– Может, я под гипнозом с того момента, как вошла в твой дом…
– Мм, какой мнительный ребенок…
– После всего, что ты мне рассказал?! – возмутилась она. – Я уже не знаю, чему верить, Ичимару. Такое ощущение, что я сплю.
– Давай я тебя разбужу?
Она отвела взгляд.
– Нет, спасибо…
– Я уже не знаю, стоит ли мне тешить себя надеждой, что однажды ты скажешь что-то вроде: «Да, Гин», – заметил он скорбно.
Пальцы Рукии непроизвольно вцепились в ткань хакама.
– У тебя странные надежды…
– А что такого? – притворно удивился он. – Я зову тебя по имени. Или ты считаешь, что как только ты произнесешь мое имя, ты попадешь под какое-нибудь заклятье?
– Ерунда.
– Тогда что?
– Мы не настолько близки.
– Ну, вот это легко исправить, – с иронией бросил он.
Рукия готова была зарычать от негодования. Ей нужно срочно выбраться из этого мира, пока она не свихнулась рядом с Ичимару. Такое ощущение, что он попросту загоняет ее в угол.
– Не хочу ничего исправлять.
Гин вздохнул и достал из рукава небольшой полотняный мешочек. Рукия искоса на него посмотрела.
– Это что? – спросила она подозрительно.
– Приворотное зелье.
– Очень смешно!
– Хурма сушеная… Любишь ее?
– Нет, – Рукии не приходилось есть сушеную хурму, но она была уверена: то, что любит Ичимару, вызовет у нее аллергию.
– Хм. Ну прости, огурцов с собой у меня нет.
Ее глаза наполнились изумлением.
– А откуда ты…
– Держи, – он протянул ей мешочек. – Все же лучше чем ничего. На одних духовных частицах долго не протянешь.
Рукия взяла кусочек хурмы и положила его в рот.
– Ничего.
– Ничего?
– Вкусно.
– Так-то, Рукия-чан. Не стоит сразу от чего-то отказываться, даже не попробовав.
«А-а-а, черт… Только мне начнет казаться, что разговор безопасный, как он снова со своими намеками… Как ловушки в старом замке: шаг сюда – колья, шаг туда – камнепад…»
Она проглотила хурму, и в ее голову вдруг пришла еще более ужасная мысль.
«А если он ничего такого и не имел в виду? Если я сама вечно ищу какой-то скрытый смысл? Ох, тогда я еще хуже его…»
– У тебя такой убитый вид, – с наигранной заботой спросил Гин. – Что такое? Вспомнила, что плохо спрятала любовный роман и теперь боишься, что его найдет твой брат?
– Мой брат никогда не будет рыться в моих вещах, – огрызнулась она.
– О-о… Ну, боюсь, всей силы благородства великого капитана Кучики жалкий я не в состоянии понять.
– Почему ты вечно к нему цепляешься? – рассердилась Рукия. – Ты завидуешь ему?
– Что ты, я глубоко его уважаю…
– Оно и видно…
– Рукия-чан, пожалуйста, ешь. Тебе нужны силы.
– А ты?
– Я сыт.
– Ичимару, – Рукия пристально на него посмотрела. – Ты ведь шутил насчет приворотного зелья?
Гин негромко рассмеялся.
– А, что, уже действует? – спросил он тихо.
В ее лицо бросилась краска.
– Ты просто… странный!
– Ты так нервничаешь… – проговорил он с улыбкой.
– Я не нервничаю, – возразила она тотчас.
– Почему ты так боишься показаться слабой?
– Я не боюсь.
– Почему ты вечно со мной споришь?
– Я не… О-о, может, хватит, наконец?!
– Ладно, – Гин примирительно улыбнулся и коснулся ее руки. Кучики вздрогнула, ей показалось, что ее окутало тепло от одного лишь короткого прикосновения. – Что ждать от ребенка, который боится всего лишь произнести мое имя?
Вечно он все портит. Рукия зажмурилась.
– Ох, чтоб тебя…
Она взглянула ему в лицо и яростно выкрикнула:
– Гин-Гин-Гин-Гин-Гин! Счастлив теперь?!
Ичимару мог гордиться собой. Только он мог вот так вывести ее из равновесия.
– Ты невыносим! – заявила она, поднимаясь. – Я иду дальше.
Его рука перехватила ее запястье.
– Нет. Ты недостаточно отдохнула.
– Какая тебе разница?
– Рукия-чан, если ты упадешь без сил, мне придется нести тебя на руках. Я, без сомнений, буду в выигрыше, а ты?
Рукия пристально на него взглянула.
– Ичимару, не надо меня щадить, – сказала она негромко. – Я справлюсь.
– Я знаю. Но тебе все равно надо собраться с силами.
Она закатила глаза, села на землю и снова принялась за хурму.
– Какой ты заботливый.
– Если речь о тебе…
– Это ирония была, Ичимару.
– Как ни странно, я и не надеялся на обратное. Я знаю, что ты вечно ждешь от меня только чего-нибудь ужасного.
– И обычно ты не обманываешь мои ожидания.
– Вот такой сарказм ранит меня в самое сердце.
– А оно у тебя есть?
– Ты меня добила.
Рукия рассмеялась. Общение с Ичимару было каким угодно: раздражающим или веселящим, но ровным – никогда.
– Ичимару, ты веришь, что мы отсюда выберемся?
– Рукия-чан, ты так часто об этом спрашиваешь, что мне начинает казаться, что ты хочешь остаться здесь.
– С тобой? Никогда.
– То есть, как только мы выйдем отсюда, ты сразу от меня сбежишь? – поднял он бровь.
– Со скоростью шунпо.
– О, кажется, я перестал чувствовать энергию портала.
– Зато я чувствую, – сказала она насмешливо.
– Неужели так не терпится со мной расстаться? – улыбнулся Гин.
Рукия невольно сжалась.
– А ты чего хотел… – вполголоса произнесла она.
– Ты будь осторожнее, когда задаешь мне такие вопросы. Я ведь могу тебе ответить…
«Ему явно нравится выбивать почву у меня из-под ног…»
Ее взгляд снова заскользил по безжизненным холмам. Гин ее жалеет и не дает им идти дальше, и она вынуждена созерцать этот унылый пейзаж. Уэко Мундо кажется чуть ли не курортом, по сравнению с этим измерением. Не будь тут Ичимару…
– Как Айзен смог достичь банкая? – спросила Рукия, пытаясь отвлечься от странных мыслей. – Как он справился с Кьека Суйгецу? Или она уже тогда любила его?
– Не знаю, он мне никогда об этом не говорил. Почему спрашиваешь?
– Любопытно.
– Ты мне веришь, Рукия-чан?
– Тому, что ты рассказал? – она помедлила и кивнула. – Как ни странно, да. Хотя, судя по всему, фантазия у тебя богатая… Но я все равно не понимаю методы Айзена.
– Я сам не всегда его понимал… – пожал плечами Гин. – Он был сложным человеком. Тяжело переживал смерть родителей, как я потом выяснил… В Академии ему не очень доверяли. Да и его капитан, кажется, не особенно его жаловал.
– Потому что его родителей казнили?
– Отчасти…
– Это в память о них он занялся пустофикацией? – не сдержалась Рукия.
Гин внимательно на нее посмотрел.
– Рукия-чан, тебе дорог Куросаки Ичиго?
Рукия поперхнулась хурмой.
– В каком… В каком смысле? – осторожно спросила она.
– Вовсе не в том, о котором ты подумала, и о котором я даже думать не хочу. Как друг. Вы ведь близки?
– Ну… да.
– Несмотря на то, что он вайзард?
– Это другое! – горячо возразила она.
Гин улыбнулся.
– Как Улькиорра поживает? – спросил он с иронией. – Уже ходит в школу с Иноуэ Орихиме?
– Это… – Рукия запнулась и отвела глаза. – Это тоже другое…
– А Нелиел?
– Ичимару, это…
– Гриммджо в Генсее нравится?
– Перестань! – не выдержала она. – Ты говоришь о личностях. В целом, пустофикация – это плохо.
– Потому что в Готее тебе так сказали?
– Потому что это так!
– А ты знаешь, как появились первые вайзарды? Это было не вмешательство извне. Мутация. Они даже не были опасными, а Сейрейтей их просто уничтожил. Предварительно собрав о них данные для последовавших опытов.
– Я не верю тебе, – сказала она мрачно.
– То, что Общество Душ было спасено усилиями вайзардов, которых создал капитан Айзен и которых Совет 46 приговорил к смерти, ну не ирония ли судьбы?
– Все равно, Айзен поступал плохо.
– Я это знаю.
– Тогда почему ты ему помогал?
– Рукия-чан, – Гин явно забавлялся. – А давно ли я в твоих глазах стал хорошим?
– Ну и зачем же ты мне все это рассказываешь? – понизив голос, спросила она. – Думаешь, я пойму Айзена?
– Если завтра Куросаки Ичиго приговорят к смерти, ты пойдешь против Готея?
Она помрачнела.
– Разве не очевидно?
– Только потому, что он спас тебя?
– Потому что он мой друг. И никакой казни не заслуживает.
– Скажи, Рукия… – по губам Гина скользнула улыбка. – А кто в принципе заслуживает казни? Кого имеет право наказывать Готей?
– Ну давай, скажи мне, – чувствуя неприязнь, проговорила Рукия.
Гин пожал плечами.
– Будь у меня ответы на все вопросы, моя жизнь была бы невероятно скучна.
Рукия чувствовала себя так, точно угодила в паутину и запутывается в ней все больше.

Спустя полчаса они продолжили путь. Рукия уже устала концентрироваться на реяцу портала, и крайне удивилась, когда они, наконец, его нашли. Он находился в пещере, вход в которую был таким темным, что даже сводов не было видно.
При одном взгляде на него Рукию парализовало. Было что-то по-настоящему злое в исходящей из пещеры реяцу. Ичимару тоже почувствовал это, но никак не прокомментировал.
«Там будет темно…»
И неправильно.
В ее душе начала подниматься настоящая паника.
Все плохо, плохо, очень плохо…
– Идем, – спокойно сказал Гин. И нахмурился в удивлении, когда увидел ее расширенные в ужасе глаза и побелевшие губы. – Рукия-чан, не бойся. Мы должны идти, давай…
– Ну уж нет, – прошептала она дрожа. На Гина она даже не взглянула, ее взгляд был прикован к пещере. – Я там ничего не вижу… Я не пойду дальше!
– Пойдешь, конечно, выбора нет, – хладнокровно заметил Ичимару.
– Не могу! – закричала она, утратив последний контроль над собой.
Гин почувствовал легкое удивление. Это не было похоже на Рукию – вот так открыто паниковать. Ужас на ее лице – он такого прежде не видел.
Кучики, казалось, позабыла, что он рядом. Ее сердце грозило пробить грудную клетку. Она знала, чувствовала всем своим существом, что не должна входить в эту пещеру.
Ичимару насмешливо улыбнулся и скрестил руки на груди, возвращаясь к старым приемам.
– Ты такая жалкая.
– Ступай к дьяволу, Ичимару! – прорычала она, но голос ее сорвался.
Ей хотелось сжаться в комок. Или исчезнуть. Только бы необходимость выбора отпала. Казалось, благоразумие совсем оставило ее.
– Мм, – протянул Гин, глядя на нее. – Ладно, я тебя принуждать не собираюсь.
Он развернулся в сторону темного пещерного входа, и лицо Рукии исказилось.
– Ты сумасшедший.
– Да? Что же, у тебя есть право на свое мнение. А я вот считаю тебя трусливой и невежливой.
– Я не труслива! – крикнула она.
– Тогда почему ты дрожишь? – спросил он иронично.
– Я не смогу там пройти, – прошептала она. – Я просто это знаю…
Ичимару медленно повернулся к ней.
– Я тебя проведу, – сказал он негромко.
– Что? – сглотнула она. В висках застучала кровь.
– Я проведу тебя, – четко выговаривая каждый слог, сказал он. – Если ты мне веришь.
Рукия вглядывалась в его лицо, пытаясь хоть что-то прочесть, а потом опустила голову.
– Ты меня там бросишь…
Лицо Ичимару вытянулось от удивления, а потом на его губах снова появилась саркастическая улыбка. Прошло несколько тягостных мгновений, и Рукия тихо добавила:
– Я думаю, тебе это покажется неплохим завершением твоих вечных издевательств надо мной.
– Ты пытаешься думать как я? – осведомился он прохладным тоном. – Как интересно…
Рукии казалось, что она скоро не сможет дышать под прессом его реяцу, а он бесстрастно наблюдал за ее попытками справиться с давлением. Это была их старая игра, в которой она никогда не одерживала победу, потому что чувствовала себя слабой и беспомощной перед его змеиным гипнозом, и в которой не выигрывал он, потому что она никогда не просила пощады и не сдавалась, а просто мучить ее ему доставляло мало удовольствия.
Ноги Рукии невольно подкосились, дыхание стало рваным, и уже больше походило на всхлипы. Губы Гина дрогнули, и он скрыл реяцу. Конечно, ему было больно терять хрупкую связь, которая, казалось, зародилась между ними, но ведь ненависть к нему Рукии, ковалась годами. Разумеется, она все еще ему не верит. Тем более, сейчас, когда выглядит такой потерянной… Она такая бледная, вероятно, еще немного – и лишится чувств.
– У тебя выбор невелик, – заметил Ичимару высокомерно. – Либо здесь умрешь. Либо там. Но если ты пойдешь, есть маленький, совсем небольшой шанс, что я тебя не брошу.
Когда у нее хватило сил поднять глаза, она увидела перед собой его протянутую руку. Сердце ее болело. Что бы ни ждало ее впереди, она с этим не справится. Она это так ясно осознавала, что голос разума не мог помочь.
– Выбирай, Рукия-чан. Останешься здесь и сохранишь то, что вы, Кучики, называете гордостью. Пойдешь со мной – и, возможно, сохранишь жизнь.
Он не о том говорит. Ичимару не понимает. Почему он так уверен, что сможет ее защитить? Или… Правда, сможет?..
Медленно выдохнув, Рукия осторожно вложила руку в протянутую ладонь. Пальцы Гина тотчас сомкнулись.
Он помог ей подняться, и она поняла, что дышать ей стало легче. Она хмуро посмотрела на его лицо.
– Ты должна мне полностью довериться, – сказал он медленно. – Я не смогу на тебя отвлекаться. Если буду чувствовать, что что-то идет не так, я буду спасаться в одиночку. Ну как, согласна на такие условия?
Она молча кивнула. Гин мягко провел большими пальцами по ее вискам, и головная боль вдруг стала затихать.
– Ты ведь меня действительно ненавидишь? – проговорил он с веселым удивлением. – Даже если я сейчас скажу: «Я брошу тебя в котел с кипящим маслом», ты кивнешь и поверишь, что я так сделаю?
Даже если это вопрос с подвохом, ей сейчас не до того.
– Я считаю справедливым то, что ты в первую очередь думаешь о себе, – отозвалась она спокойно.
– А. Ну ладно, – Гин отвел руки от ее лица. – Подожди, не шевелись.
Сначала ничего не происходило, но потом Рукия почувствовала, как вокруг ее талии обвивается веревка из реяцу.
– Зачем это? – резко спросила она.
– Необходимость, – коротко пояснил Гин. – Или предлагаешь мне держать тебя все время за ручку? А если мне придется вступить в бой?
Рукия качнула головой.
– Я поняла.
– Хорошо, – он улыбнулся. – Идем.
Гин шагнул вперед, но внезапно оцепеневшей Рукии не удавалось заставить себя пошевелиться.
– Ичимару… – прошептала она. – Постой.
Он фыркнул, сжал ее запястье и легонько потянул девушку за собой. С трудом перебирая ногами, Рукия позволила ему увлечь себя к входу в пещеру, и за мгновенье до того, как они нырнули во тьму, Кучики перестала бороться с собой и судорожно вцепилась в руку Гина.

Едва они погрузились во тьму, голову Рукии наполнили голоса. Казалось, что все люди мира разом заговорили рядом с ней таким странным шепотом, который может разодрать глотку не хуже крика.
«Я не должна бояться…»
Их руки разъединились. Рукии казалось, что она сама выпустила пальцы Ичимару. Она не была счастлива от этого.
Реяцу ее вибрировала как ненормальная. Гин, идущий впереди, был удивительно спокоен.
«Повернись ко мне, – молила она. – Мне так страшно, пожалуйста, посмотри на меня…»
Она никогда не думала, что ей захочется увидеть его улыбку.
Но есть и плюсы. Если она выживет и вернется домой, сможет похвастаться тем, что сбежала из ада…
Эта мысль отвлекла ее, и она не заметила, как ее нога увязла в хрупком, как стекло, гравии. Рукия попыталась выдернуть ее, но не смогла. Ей казалось, что она начинает врастать в землю. В отчаянии Рукия попыталась позвать Ичимару, но из ее горла не раздалось ни звука.
Холодный липкий ужас облепил девушку, как гигантские щупальца. Ей казалось, что там, где стояла она, время застыло. А Ичимару продолжал идти вперед.
Как ни напрягала Рукия голосовые связки, ей не удавалось ни закричать, ни даже прошептать. Подошвы ее ног стали медленно тонуть, точно погружались в вязкую болотную трясину.
Холодно…
«Мы поделили сладости. Это твоя доля…»
Почти леденящий холод… Почему он не останавливается? Почему не чувствует, что она в беде?
«Я приветствую тебя в Тринадцатом Отряде. Наш капитан частенько болеет, так что я тут за все отвечаю…»
Сердце ее билось все реже… Расстояние между нею и Гином увеличивалось, а темнота, к которой глаза Рукии, казалось бы, уже приспособились, вдруг раскололась на части, кружа вокруг девушки, подобно стае летучих мышей.
«Хисана была твоей старшей сестрой…»
Она не могла шевельнуть даже пальцем…
«Спасибо, Кучики-сан… С возвращением…»
Она не могла даже моргнуть…
«Мне все равно, хочешь ты своей казни или нет. Я же сказал: твое мнение не имеет значения!»
Рукия почувствовала, как могильный холод окутывает ее. А потом ее пронзила слепящая непереносимая боль.
Возможно, ее уже целиком затянуло в трясину. Она ничего не видела, не могла вздохнуть. Ей казалось, что она захлебывается тяжелым непереносимым отчаянием.
«Я не хочу умирать… Я не хочу умирать вот так… Я не могу так умереть, пожалуйста! Только не так!»
Казалось, что все ее существо наполнила тяжелая ядовитая вода, медленно подчинявшая себе ее тело. Перед глазами на короткий миг вспыхнуло пламя, как на Сокьеку… Сердце Рукии разрывалось на части.
«Я не могу, я обещала, я не хочу умирать, пожалуйста, помоги мне, помоги мне…»
– …ИЧИМАРУ! – ее крик зазвенел во всех уголках пещеры.
– Я здесь, не бойся.
Его спокойный голос прозвучал совсем близко. Она не видела Гина, но почувствовала, как его рука мертвой хваткой стиснула ее запястье. Мгновенье – и она словно вынырнула из темного омута на поверхность. Первым, что Рукия смогла разглядеть, когда зрение вернулось к ней, были их соединенные руки. Все еще будучи в шоке, она увидела, как на ладони Гина под яростной атакой бушующей вокруг них энергии открываются глубокие раны. Но он не отпустил ее. Он не ослабил хватку ни на секунду. Рукия почувствовала, как он с силой потянул ее на себя, и через секунду она оказалась в его объятьях, задыхаясь от ужаса. Не ощущая ног под собой, не чувствуя вообще ничего, кроме ослепительного облегчения от того, что он рядом, Рукия вцепилась пальцами в его косоде. Если он ее сейчас отпустит – она умрет.
– …не бойся, все кончилось, все хорошо, я люблю тебя, Рукия, если бы ты знала, как я тебя люблю, все позади, я с тобой…
– Господи, – простонала она, наконец. Даже слезы к ней не шли. – Я думала, что умру…
– Прости… – сказал он тихо. – Прости меня. Я чуть было не опоздал…
Внезапно она окаменела в его объятьях. Потом медленно подняла лицо.
– Ичимару, – сказала она, пристально глядя на него. – Что ты сейчас сказал?
– Прости меня, – повторил он вполголоса.
– Нет, – недовольно тряхнула она головой. – До этого.
– Не бойся.
– И все?
– И все, – отрывисто проговорил он и снова ее обнял.
Рукия закрыла глаза и перевела дыхание. Сейчас все не имело значения… Во всяком случае, она пыталась убедить себя в этом.
«Я буду храброй… Я буду очень храброй. Если все закончится, если я и он, если мы выйдем отсюда живыми, я научусь смотреть правде в глаза. Клянусь».
– Нужно идти, мы почти вышли.
Он отстранился и взял ее за руку. Она шла за ним, рассеянно думая, что еще одно потрясение вроде погружения в смертельную трясину или признания в любви от Ичимару Гина, определенно ее прикончит.

@темы: fan-fiction, Гин/Рукия, Bleach

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Калейдоскоп - 3

Автор: Тамми
Название: Калейдоскоп
Фандом: Bleach
Дисклеймер: отказываюсь от прав на вселенную и персонажей
Предупреждение: OOC, AU
Рейтинг: R
Пейринг: Гин/Рукия

Глава третья

– Ты убьешь меня, если потребуется, Гин?
– Конечно, капитан Айзен! Я убью любого, кто может нам помешать. Включая вас.
– Твой энтузиазм меня почти обижает.
– Что вы, что вы…
– Помни, ради чего мы это делаем.
– А разве я когда-то забывал?..

– Давным-давно в одном королевстве…
– Я убью тебя.
– Ох... Ну ладно. Миллионы лет назад, когда людей еще не было, этим миром управляли стихии.
– Которые вышли из Хаоса? Я не поклонник теологии, Ичимару, так что давай конкретнее.
– Это скорее космогония, дорогая…
– Хорошо, только не действуй мне на нервы.
Измерение, куда они попали, сильно напоминало Уэко Мундо. Серый пейзаж, вот только вместо пустыни – холмы. Рукия порадовалась тому хотя бы, что недостатка в духовных частицах не чувствовалось, значит, им с Ичимару не грозит скорая гибель. Но девушку немного напрягало то, что мир вокруг казался абсолютно безжизненным. Даже слабого дуновенья ветра не чувствовалось. От двух лун – белой и золотистой – света было столько, сколько можно наблюдать во время хмурых осенних рассветов.
Рукия старалась не поддаваться унынию. Она сидела на коленях напротив Ичимару, и с внимательно-нетерпеливым видом слушала его объяснения.
– Так вот, Рукия-чан, миром правили стихии. Не застал это время, но полагаю, это было весело. А потом, как водится, произошел, Катаклизм.
– Какой?
– Появился человек. И мир стал ужасающе материальным.
– Это бред какой-то… – подняла она бровь.
– Ну извини, плохой я рассказчик. В общем и целом, суть в том, что все стихии стали замкнутыми, и возможности магии оказались резко ограничены.
– Хорошо, а дальше что было? – нетерпеливо спросила она.
– Духовные создания, – улыбнулся Гин, – порожденные, как ты сказала, Хаосом, отчаянно пытались ужиться в мире с людьми. Так появились люди с высоким уровнем духовной силы.
– Шинигами, – полуутвердительно-полувопросительно сказала она.
– Не только, – Ичимару покачал головой. – Ты же знаешь о квинси не понаслышке. Потом твоя подруга Иноуэ Орихиме, твой друг Садо Ясутора… В них тоже заложена сила, она не взялась из ниоткуда.
– Допустим, я все это поняла… – неуверенно проговорила Рукия. – Хотя я ничего не поняла. Хочешь сказать, что в наших мечах… Или в заколках Иноуэ…
Гин утвердительно качнул головой.
– Преобразованная энергия первичных или вторичных элементов.
– Ичимару… – произнесла она умоляющим тоном.
На его губах появилась сочувствующая улыбка, и Рукии захотелось его побить.
– У тебя стихийный Занпакто, – сказал он негромко. – Лед и снег…
– И?
– Это порождение воды и воздуха, да?
– Ну ты же знаешь, что да. И?
– Вода – не просто химическое соединение. Во всяком случае, та вода, что обладает духовной силой. Когда мы говорим, что Занпакто живые, это ведь не метафора?
– Я все это могу понять, – кивнула Рукия. – Соединение духовных и материальных энергий, разумность мечей… Я не понимаю, почему ты говоришь о материализации как цели… Я имею в виду, единственная цель материализации меча – это банкай, разве нет?
Гин снова кивнул и наклонился к ней.
– Но ведь речь идет еще и о подчинении меча. Брат тебе не говорил об этом?
– Я думала, это преувеличение, – сказала она медленно. – Как дань традиции, что ли. Мечи – часть нас, они помогают нам, зачем им с нами же бороться?
– Отнюдь. Разумеется, гармония – залог слаженной работы носителя и его Занпакто. Шинигами и Занпакто связаны своеобразным контрактом с самого рождения. Однако подспудно духовная сила в шинигами всегда стремится выйти наружу. Можешь спросить об этом у Куросаки Ичиго при вашей следующей встрече, уж он-то страдает из-за этого…
Рукия крепко задумалась. Да чтобы Соде но Шираюки попытался ее подавить? Или материализоваться за ее счет? Немыслимо.
Наконец она спохватилась.
– А Кьека Суйгецу при чем?
Ичимару запустил пальцы в волосы, у него стал немного задумчивый взгляд.
– В мече капитана Айзена был заключен один из сильнейших и старейших духов, цель которого не просто материализация, а уничтожение всех людей. С реяцу и без.
Рукия медленно поднялась. Ичимару понимающе на нее посмотрел, и она яростно прошипела:
– Не пудри мне мозги… Думаешь, я поверю в этот бред? Духовные мечи не…
– Не все. Этот.
– Если это так, почему мы все не уничтожены? – спросила она, не скрывая сарказма.
Он тихо рассмеялся, и у Рукии по коже побежали мурашки. Ей казалось, что еще немного, и ее мозг закипит.
– И правда…
Бурлящий в Кучики праведный гнев рвался наружу. Ох, обрушила бы она его на одну самодовольную среброволосую голову…
– Еще скажи мне, что Айзен пытался нас всех защитить… – ее голос просто сочился ядом.
– Хм… Что-то в этом роде. Капитан Айзен хотел заточить свой недовольный меч в единственно возможном месте. Камере из черного камня в Королевском дворце.
– Ичимару, ты считаешь меня дурой? – взорвалась Рукия наконец. – Я не верю тебе! Если бы все было так, он мог все рассказать Обществу Душ…
– Его бы убили, и ты это знаешь.
– Поэтому он предпочел убивать других?
– Он предпочел преподать всем урок, – Гин тоже поднялся, и она потеряла возможность кричать на него сверху вниз. – Готей слаб, Рукия-чан. Его может уничтожить и внутренний, и внешний враг.
– О, верю тебе на слово, – яростно выплюнула она.
– По-настоящему сильным людям трудно быть такими максималистами как ты.
– Считаешь?!
– Я воочию это видел.
– Это ерунда, – отрезала она.
– Как мне это нравится в тебе, – протянул он. – Даже прожив столько лет в Сейрейтее, ты не утратила веры в лучшее. Это так ми~ло.
Ее глаза сузились под его издевательским взглядом.
– Но ты считаешь, что я заблуждаюсь?
– А кто сказал, что я прав? – он демонстративно пожал плечами. – Может, для нас с тобой есть две разные правды.
Рукия почувствовала, как в ее душе поднимается отвращение.
– И ты, и Айзен… Вы одинаковые, – процедила она сквозь зубы. – Кем вы себя возомнили, богами? Думаешь, хоть кому-то стало лучше?! От всех этих смертей! Или ты считаешь, что вы с Айзеном всех спасли?
– Время покажет, – сказал он бесстрастно. – Удивительно, я был уверен, что сильнее ты меня возненавидеть не сможешь…
Она вздрогнула и отвела глаза. Гин посмотрел на ее белое от потрясения лицо, и его тон вдруг смягчился.
– Я понимаю: ты в смятении. Ты злишься на меня, потому что я говорю жестокие вещи, а еще ты злишься на себя, потому что в глубине души ты меня прекрасно понимаешь. Капитан Айзен все это время сражался с врагом, который был сильнее всех вас вместе взятых… И, поверь, он частенько глубоко задумывался, а стоит ли ему на самом деле тормозить намерения Кьеки Суйгецу и защищать людей? Может быть, все, действительно, стало бы лучше, если бы он дал силе своего меча ход, погрузил бы всех в анабиоз и уничтожил? Перекроил бы Вселенную на свой лад… Тем не менее, эти мысли не помешали ему покончить с жизнью глупейшим образом. Предоставив шинигами гордиться своей фальшивой победой. Капитан Айзен не был святым. Какое счастье, не правда ли, Рукия? Представляешь, что было бы, попади сила Кьеки Суйгецу в руки, ну скажем, Тоуссена-сана? Мы бы уже встречали Апокалипсис…
Рукия обхватила себя руками, ее била дрожь. Айзен, глупец…
Никто не хочет смерти, Кучики Рукия.
Но зачем было делать все таким сложным! Развязать такую войну и в итоге специально напороться на меч. А Ичимару? Сколько он собирался сидеть в том доме и мучиться иллюзиями, лишь бы не просить помощи у Готея? Почему мужики вечно такие упертые?!
После долгого молчания и переваривания услышанного Рукия несмело спросила:
– И что стало с мечом Айзена?
– Ее реяцу не рассеялась сразу. Она оказалась такой концентрированной, что умудрилась воплотиться в нескольких образах. Иллюзии, ловушки… Рукия-чан попала под влияние одной блуждающей западни.
– А ты не попадал? – нахмурилась она.
– Нет, ко мне она лояльна. Не чувствует во мне угрозы.
Рукия потерла лоб. Ее мозгу явно было слишком много пищи для размышлений.
– Но почему Кьека Суйгецу оказалась привязана к тому дому так сильно?
– Я же говорил тебе, Рукия-чан. Дом был совершенно обычным. Хотя от этих скрипящих половиц у меня вечно был мороз по коже… Как от твоего взгляда, если честно…
– Ох, кто бы говорил!
Гин хмыкнул. Признаться, что она его боялась, Рукия могла только в момент запальчивости.
– Значит, не дом? – сказала она настойчивым тоном. – А что тогда?
– Хогьеку, – коротко ответил Гин. – На нем остаточная реяцу капитана Айзена. А Кьека Суйгецу как бы… прикипела к нему.
Кучики не выдержала и закатила глаза.
– Человеческие чувства у меча? – издевательски проговорила она. – Надо же…
– Какая же ты холодная, Рукия-чан! – рассмеялся Гин. – Каждый имеет право на любовь. Даже странную.
У нее перехватило дыхание от столь откровенной провокации.
– Неужели, – выдавила она из себя, опуская взгляд.
– Уж поверь моему опыту…
– Ну, раз ты так говоришь…
– Что такого интересного ты увидела на земле? – с усмешкой спросил он.
– Значит, Кьека Суйгецу не хотела, чтобы Айзен умер? – проговорила Рукия, поднимая голову, но все еще избегая взгляда Ичимару.
– Сложно сказать… Все же логика подобных существ немного отличается от нашей. Но она точно хотела его использовать для истребления людей.
– А зачем она нас выбросила сюда? – Рукия нервным жестом обвела рукой вокруг.
– Видимо, не хотела, чтобы я тревожил кристалл… Это поразительно. Хогьеку практически невозможно уничтожить. А остатки реяцу не материализованного меча смогли его поглотить.
– Это большая сила, – с неприятным чувством заметила Рукия. – От нее будут только беды в будущем… Не верю, что говорю это, но лучше бы Айзену удалось достигнуть цели…
– О~о. Добро пожаловать в наш лагерь, Рукия-чан.
– Все не так! – возмутилась она. И тихо добавила: – Просто все это не так, не так…
– Не так просто, как тебе хотелось бы? – с улыбкой подсказал Гин.
– Вы же могли обойтись без стольких жертв! – горячо воскликнула она.
– Вообще-то, капитан Айзен хотел устранить только Совет 46… Не мог им простить одну вещь.
– Какую?
– Его близкие пострадали из-за решения Совета… Это было давно.
– У Айзена были близкие?! – ее изумление было почти искренним.
– Жестокая, бессердечная Рукия-чан, – нараспев проговорил Гин.
– Ладно, – буркнула она. – К чему теперь говорить о нем плохо…
Гин негромко сказал:
– Его родители подверглись пустофикации и были уничтожены по приказу Совета 46. Этого капитан Айзен не смог простить Сейрейтею.
– Да при чем тут Сейрейтей! – возмутилась она.
– При том, Рукия-чан, что все эти эксперименты изначально проводились под эгидой Готея.
– Это невозможно. Такие исследования под запретом.
Ичимару сокрушенно покачал головой. Ее наивность была безгранична.
– Тебе не кажется, что слишком уж небрежное отношение к запретным экспериментам у Готея? Они не торопились их пресекать. Или ты считаешь, что такие выбросы энергии оставались незамеченными для руководства?
Рукия зажмурилась, стискивая голову руками.
– Это все неправда… Это ведь неправда, Ичимару? Ты просто мне мозги пудришь…
Гин иронично на нее посмотрел и коротко вздохнул.
– О, ну конечно, это неправда, – проговорил он успокаивающим тоном. – Мы просто хотели захватить мир. А вообще, все хорошо, и добро победит, Рукия-чан.
Время остановилось. Рукия смотрела на землю чуждого ей мира. Интересно, здесь есть солнце? Живут ли здесь хоть какие-нибудь существа?
Может, ли случится так, что людям на самом деле грозит опасность от того, что их породило?
Рукию передернуло. Спустя мгновенье она почувствовала, как ее ледяные руки обхватывают ладони Ичимару, и перевела на него скорбный взгляд.
– Тебе не холодно, Рукия-чан? – проговорил он заботливо. Было такое ощущение, что они не на краю мира, а на катке, и он беспокоится из-за того, что она не надела перчатки.
– Ичимару, – сказала она дрогнувшим голосом. – Значит, мы все умрем?
Гин застыл. Было видно, как отчаянно он старается съязвить как-нибудь помягче.
– Э-э… Ну, определенно, когда-нибудь… Но если ты хочешь, можем прямо сейчас отправиться на поиски Философского камня.
– Ты же понял, о чем я! – воскликнула она в отчаянии.
Он вздохнул.
– Да, я понял… Рукия-чан, нельзя бояться того, что есть. Да, не все стихии и энергии гармоничны. И одна из них яро желает стереть с лица земли людей. И в следующий раз, спустя годы или миллионы лет, ее носителем станет не капитан Айзен. И всем будет угрожать большая опасность… Но ведь вечного мира не бывает.
– Я это понимаю, но все-таки…
– Увы, нельзя отвоеваться на всю жизнь, чтобы потом только веселиться, особенно в нашем случае. Поэтому меньше переживай из-за этого и не откладывай жизнь на потом. Будь счастлива здесь и сейчас.
– Можно подумать, у тебя есть все для счастья, – буркнула Рукия, раздосадованная его насмешливо-поучительным тоном. Ей казалось, что за весь свой монолог он ни секунды не был искренним.
– Нет, конечно… – Гин улыбнулся, выпуская ее руки. – Но я работаю над этим.
Она предпочла не углубляться в эту тему.
– А твой Занпакто? – она покосилась на вакидзаши, висевший на его поясе. – Он не предлагал тебе захватить мир?
– О, у нас с Шинсо полная гармония. Нам не нужен мир, слишком много мороки. Мне бы со своим садом справиться… У Шинсо ко мне только одна претензия.
– Какая? То, что ты глупый и злой?
– Так, хватит меня обижать. Нет. Шинсо считает, что мне не хватает прямолинейности.
Рукия фыркнула, прикрыв рот рукой.
– Шинсо не заблуждается… Должна заметить, твой релиз мало соответствует твоему характеру.
– Хм…
– Ну, во всяком случае, мне так показалось.
– Ну и каков мой шикай? – Рукия удивилась тому, как глухо вдруг зазвучал его голос. Что это с ним...
– Такой стремительный, что захватывает дух, – сказала она честно.
– Спасибо…
– Что такое? – спросила она подозрительно. Гин был необычайно серьезен.
– Нет, ничего… А какой бы мне подошел?
– Мм… Какой-нибудь белый змей, сжимающий жертву в своих кольцах.
Ичимару остолбенел.
– Рукия-чан… Это вот так ты думаешь обо мне? Впору повеситься… Я убиваю врагов наиболее быстрым способом. Стараюсь причинить как можно меньше боли. Но Рукия-чан видит какого-то неуравновешенного кровожадного маньяка…
– Ну извини. У меня нет претензий к Шинсо. Она на тебя явно не похожа.
– Наверно, она – лучшее во мне. Всегда знает, когда нужно бить, а когда медлить… Ладно, а что насчет твоего меча?
– Добрый. Спокойный.
– Твой шикай… красивый.
– Спасибо. Правда, странно?
– Что?
– Ну, что бы ни было между нами, нам нравятся Занпакто друг друга.
Гин ничего не ответил.
– Ичимару, война тебя изменила? – вполголоса спросила Рукия.
– Я бы так не сказал.
– Значит, ты всегда был таким? – ее тон прозвучал настойчиво, и Гин удивленно на нее взглянул.
– Каким?
Рукия помолчала, подбирая определение.
– Другим… Не таким, как я тебя помню.
– Хороший вопрос. Можно сказать, философский.
– Снова надо мной смеешься, – произнесла она с укоризной.
– Смех лечит сердце, Рукия-чан.
– Или ранит его.
– У всего есть обратная сторона.
– Может…
– Ты бы удивилась тому, насколько бы изменилась твоя жизнь, если бы ты улыбалась все время.
– Люди бы попросту перестали мне верить, – заявила она безапелляционно.
– Тем веселее говорить правду.
– Нет, – она решительно покачала головой. – Я бы не смогла стать такой.
– Тебе и не нужно, – в его голосе была настоящая нежность. – Моя Рукия-чан прекрасна такая, какая есть.
– Нет.
Гин на нее посмотрел с веселым удивлением.
– Нет? Что «нет»? Тебе лишь бы спорить со мной.
– Нет, не твоя, – сказала она упрямым тоном.
Улыбка Гина не померкла ни на секунду.
– Это пока что.
Рукия отчаянно отогнала от себя все мысли, которые не проходили под грифом «Ичимару просто надо мной издевается». Гин видел, что она не верит ни единому его слову. Отчаянно пытается не верить, дабы ее система ценностей, и так уже сильно пошатнувшаяся, не рухнула окончательно. Но его это мало расстраивало. Когда речь шла о Рукии, Гин был рад, даже если счастье преподносилось ему по чайной ложке. А сейчас они говорили так долго, и, как она ни была смущена, в ней не было привычного отвращения. И Гин считал, что ради такого не жалко оказаться черт знает где.
Хотя, все-таки стоит доставить принцессу домой.
– Нам нужно найти портал в наш мир, Рукия-чан, – сказал он небрежно.
– А мы не сможем его сами открыть?
– Вряд ли. Но я чувствую колебания реяцу.
Рукия сосредоточилась, прикрыв глаза. Действительно, где-то впереди билась похожая энергия, она колебалась как рваные паруса на ветру.
– Думаешь, это выход?
– Похоже на то… Пойдем?
Девушка направилась за Гином, с трудом удерживаясь от того, чтобы постоянно не оглядываться. Довольно непривычно быть в месте, где нет никакого движения.
– Так странно, – обронила она, догоняя Ичимару.
– Что?
– Что Хогьеку больше нет. А ты уверен?..
– Абсолютно. Пожалуй, зря я снял с него кеккай. Впрочем, чего теперь-то переживать…
– А если мы вернемся домой, а там уже ничего нет… – проговорила она задумчиво.
– Полагаю, Кьека Суйгецу неплохо разошлась, поглотив артефакт такой силы, – возразил Гин. – Да еще и нас, походя, сюда закинула. Она исчерпала лимит. Вряд ли в ближайшие лет двести объявится.
– Слабое утешение.
– Ну, ты же у нас максималистка, – он послал ей улыбку.
Рукия пожала плечами и бросила быстрый взгляд на небо.
– Две луны. Какой жадный мир.
– Считаешь, что в этом измерении две луны за счет какого-то другого? Научись мыслить шире, Рукия-чан.
– Такое ощущение, что воздух здесь какой-то разреженный.
– Это еще не все. Смотри.
Гин остановился, подобрал с земли камешек и легким движением подбросил его вверх. Тот поначалу завис в воздухе, а потом стал падать медленно, как осенний лист.
– Что это? – с любопытством спросила Рукия. – Другое ускорение?
– Похоже на то… А может, окружающие предметы просто спят…
– Ну и фантазии… – ее напряжение как рукой сняло, она даже готова была рассмеяться. – Хорошо, что они не воплощаются в жизнь.
– Это почему же? – не понял Ичимару.
– Ну, если речь конкретно о тебе… – протянула она с насмешкой.
– О, мне уже не по себе.
– Не хочешь слышать?
– Отчего же, поделись своими соображениями.
– Думаю, если бы твои желания сбывались, во-первых, планета заросла бы хурмой. Во-вторых, все тебя жутко боялись бы.
Гин повернулся к ней.
– Рукия-чан, поверь, – снисходительно заметил он. – Если бы исполнение желаний было в моих возможностях, я бы о хурме думал в последнюю очередь.
Рукия не нашла что ответить. Гин улыбнулся ей и продолжил путь.
– А если портал уже закрылся?
– Откуда в тебе этот пессимизм? Или это такая скорбная аура у людей из клана Кучики?
– Не зли меня. Мы застрянем тут навсегда?
– Ну почему… Если у тебя передатчик с собой, набери Урахару Киске. Для него нет закрытых дверей. Знаешь, мы с капитаном Айзеном держали пари. За какой срок Урахара-сан откроет Гарганту.
– И? Ты выиграл?
– Если бы.
– Значит, проиграл? – Рукия почему-то почувствовала превосходство над Ичимару. – И что тебе пришлось делать?
– Целый день не дразнить арранкаров и Тоуссена-сана, – Гин застыл на мгновенье, а потом покачал головой. – Это был плохой день.
– Ха! Нужно было больше верить в Урахару.
Гин удивленно на нее взглянул.
– Разве ты на него не сердишься?
– За что?
– За что? Мм… Ну хотя бы за то, что он поместил в тебя Хогьеку и подверг опасности.
– Нет, – ответила Рукия равнодушно. – Он же не желал мне зла.
Гин пристально на нее посмотрел и медленно проговорил:
– Ты невероятна. Ты прощаешь брата, который тебя посылает на смерть, прощаешь друга, который тебя арестовывает, сестру, которая бросает тебя на произвол судьбы, ученого, который тебя использует… В общем, прощаешь всех. Пожалуй, если и есть несчастное исключение, на которое твоя доброта не распространяется, так это я.
– Глупости… – бросила она недовольно.
– Разве я не прав? – насмешливо сказал он.
– Я тебя не ненавижу.
– Ой ли.
– Поверь мне. Если мы застрянем тут, меня тешит только одна мысль. От скуки я не умру.
Его лицо изменилось.
– Рукия-чан… – тихо проговорил он.
Она нетерпеливо тряхнула волосами.
– Что? Мы идем дальше или нет?
Она обогнула неподвижного Гина и пошла вперед. Ее спину жег его взгляд, и она чувствовала, как все переворачивается в душе.
Сказала и ладно. Тем более, это правда. Странно или нет, так получилось.
Ей хотелось, чтобы Ичимару снова взял ее за руку, чтобы показал, что она не одна. А он как назло, даже не делал попытки приблизиться. Невыносимый человек.
«Мне кажется, что у меня в крови разливается огонь… Тогда почему мне так холодно… Почему так холодно, Гин?.. То есть, Ичимару…»

@темы: fan-fiction, Гин/Рукия, Bleach

---

Калейдоскоп - 2

Автор: Тамми
Название: Калейдоскоп
Фандом: Bleach
Дисклеймер: отказываюсь от прав на вселенную и персонажей
Предупреждение: OOC, AU
Рейтинг: R
Пейринг: Гин/Рукия

Глава вторая

Пойдем… Пойдем со мной… Мы изменим этот мир вместе. Зачем тебе защищать людей? Они трусливы, они мелочны, они порочны… Ты не такой как они. Я дам тебе неограниченную власть. Мы вернем все на свои места. Люди могут только разрушать, они не могут править миром как должно. На это способны только стихии… Мы вернем все на круги своя. Магия снова будет свободна, вода будет течь вверх, огонь снова сможет летать… Только убери их с нашего пути! Ты способен на это, только ты, Соске…

– Хватит.
Рукия распахнула дверь, и чуть не налетела на Гина.
– Привет, – улыбнулся он.
– Где ты был? – возмущенно спросила она. – И почему так долго? Что это был за крик?
– А-а… Не знаю.
– Не знаешь? – недоверчиво повторила она. – Куда ты ходил, Ичимару?
– Никуда.
Он прошел в комнату и опустился на кушетку. Рукия скептически на него посмотрела: Гин был бледен, как полотно.
– Ого, Ичимару, взгляни на себя. Краше в гроб кладут.
– Ты всегда такая милая по отношению ко мне, Рукия-чан, – он откинул голову на спинку дивана, слабо улыбаясь.
– Ты это заслужил. Что произошло, ответь мне.
Он покачал головой.
– Долго объяснять…
– А куда нам торопиться? – бросила она с сарказмом. – Времени у нас полно, так что я с удовольствием выслушаю, почему этот дом буквально переполнен реяцу! Это ведь не моя духовная сила, и не твоя! Что за чертовщина? Если бы я не знала, что Айзен мертв, я бы решила, что это его шутки!
Гин пристально на нее взглянул и медленно проговорил:
– Капитан Айзен не специализировался на эротических иллюзиях, не оскорбляй его светлую память…
Рукия покраснела.
«Черт-черт-черт… Значит, и он тоже…»
– Это просто смешно, – проговорила она, отводя глаза.
– Честно говоря, я уже близок к тому, чтобы лишиться чувства юмора – заметил Гин едко. – Хотя ты неплохо смотришься в кимоно.
Ей даже не хватило сил возмутиться. Устало прикрыв глаза, она сказала:
– Ичимару, давай просто уйдем отсюда. Заберем Хогьеку и уйдем.
– Я бы с радостью пошел с тобой хоть на край света, – улыбка Гина была исполнена очарования. – Но мысль о том, что в этом доме хозяйничает странная потусторонняя сила, не внушает мне энтузиазма.
– Сними кеккай и позови сюда двенадцатый отряд!
– Это бесполезная трата времени.
– И что? – спросила она, едва сдерживаясь. – Мы просто будем торчать здесь, пока с ума не сойдем?
– Ты вольна уйти в любой момент.
– Я не оставлю Хог…
– Я даю тебе слово, что не стану использовать Хогьеку во вред Готею. Можешь идти теперь.
Брови Рукии сошлись на переносице.
– Тогда зачем ты, вообще, меня сюда позвал? – спросила она, понизив голос.
– Я хотел тебя увидеть, – улыбнулся он.
Кучики яростно мотнула головой.
– Я не верю тебе. Ты просто хочешь запутать меня!
– Считаешь?
– Ты что-то задумал!
– Почему ты так в этом уверена?
– Потому что знаю тебя. Ты не уймешься, пока не уничтожишь нас всех.
– Мне льстит, что ты возвела меня в ранг абсолютного зла, но, поверь, жизнь не так проста. Вообще, нет ничего однозначного. Иногда, чтобы понять, что такое зло, недостаточно даже визита в ад.
Рукия отчаялась понять, что этот доморощенный демагог пытается ей сказать. Она сама не знала, что делать: бежать из этого странного дома или остаться здесь.
– Если я уйду, ты будешь один, – заметила она, отступая. – Если…
Гин лениво поднял голову и окаменел.
– Рукия, – произнес он жестко. – Стой на месте.
Она поморщилась.
– Вот только не указывай…
– Не двигайся, – повторил он, поднимаясь. – Ты только что вошла в зону кидо-ловушки Кьека Суйгецу. Я тебя заклинаю всем, что тебе дорого, не шевелись.
Кучики изумленно на него уставилась.
– Ичимару, о чем ты…
На концах его пальцев вспыхнули яркие голубые огоньки, и Рукии показалось, что комната задрожала от колебаний его реяцу. Ничего себе. Похоже, это точно не шутки. Гин приблизился к ней вплотную, и Рукия застыла.
– Если я хотя бы на секунду отвлекусь, – проговорил он спокойно, – тебе конец.
Длинные пальцы Ичимару осторожно коснулись ее головы, и по коже девушки побежали мурашки. Она отчаянно пыталась не шевелиться. Время текло ужасно медленно; Рукии казалось, что ее нервы натянуты, как струна, на глаза девушки даже слезы навернулись от напряжения.
– Ичимару, – вымолвила она побелевшими губами.
– Тихо…
Ее взгляд упирался в его грудь, но она чувствовала, как на макушке рассыпается искрами и сплетается в причудливые сети его реяцу. Прежде никогда она не подвергалась подобному воздействию чужой духовной силы.
Внезапно ее с головы до ног пронзила отчаянная судорога. Рукия не смогла удержаться от восклицания. Ичимару поддержал ее за запястья, и она с удивлением почувствовала, что его пальцы то и дело вздрагивают.
Напряжение буквально скрутило Кучики. Выдохнув, она уткнулась лбом в грудь Ичимару. Он вздрогнул и прижал ее к себе, зарываясь пальцами в шелк ее волос.
– Ну, – проговорил он с натянутой иронией. – Лет десяти своей жизни я точно лишился…
«Он сказал: Кьека Суйгецу… Почему?..»
– Возвращайся в Сейрейтей… – сказал он тихо и легко коснулся губами ее виска.
– О, нет, Ичимару, – вполголоса сказала она. – Меня же потом совесть замучает. Но ты мне объяснишь, почему…
– Так и знал, что ты это скажешь… – перебил он ее. – Но потом не вини меня, я тебя предупреждал.
– Отпусти меня.
Гин на мгновенье напрягся и разжал объятья.
– Что ж, этих слов я тоже ждал.
Рукия пристально на него взглянула.
– Спасибо, что спас мне жизнь… наверное. Но я хотела бы услышать побольше об этой ловушке. И вообще, обо всем, что тут творится.
Он устало покачал головой.
– Потом. Дай мне передохнуть.
– Ичи…
– Потом, Рукия-чан. Все потом.

Кьека Суйгецу. Рукия прикрыла глаза, восстанавливая в памяти битву Хирако и Айзена. То, что ей удалось мельком увидеть. Слова, которые до нее донеслись…
Неужели вы все-таки научились безжалостности, капитан?..
Ей казалось, что она услышала настоящую горечь в словах Айзена, но тогда ей не хотелось об этом думать. Тогда она мечтала только об одном – чтобы закончилась эта ужасная война…
Ичимару так ее обнял… Что с ним творится? Да и вообще, почему ее и его мучают такие странные видения? Все это какая-то хитроумная западня…
А потом меч Айзена просто расплавился у всех на глазах. Лезвие засветилось и исчезло, рассыпавшись ручейком огненной лавы. И Айзена не стало.
Плавность его движений, приятное звучание его голоса… Как вышло, что раньше она не замечала всего этого? Рукии казалось, что она жила зажмурившись. И потом, разве Ичимару всегда смотрел на нее так? Она не помнила этого.
У нее было чувство, что Айзен до самого конца хотел сказать что-то важное. Наверно, Хирако тоже это почувствовал, потому что он наклонился над своим бывшим лейтенантом и тревожно вглядывался в его лицо, пока тот не испустил последний вдох…
А когда-то, давным-давно, Ичимару в разговоре с подчиненными обронил, что об лед можно обжечься намного больнее, чем об огонь. И посмотрел прямо ей в глаза, хотя она стояла дальше всех. Почему он так сказал?
И почему Айзен так легко проиграл? Зачем он создал на собственном пути столько преград?
Все, что ему требовалось, – это однажды на Совете капитанов вынуть меч из ножен. Зачем он раскрылся? И почему он даже не вышел в шикай, когда сражался с Хирако?
Рукия опустила отяжелевшую голову на сложенные на столе руки. У нее было странное чувство, точно разгадка тайны рядом с ней, порхает как Адова бабочка. Из-под опущенных ресниц Кучики следила за дрожащим пламенем единственной горевшей в комнате свечи, пытаясь поймать ускользающую мысль. Глаза ее слипались. Уже сквозь сон она услышала, как Гин вошел в комнату. Ей хотелось открыть глаза, но сил не было даже на это. Рукия почувствовала мягкое прикосновение к своим волосам, потом ее осторожно подняли на руки.
– Я сама, – уронила она, не открывая глаз.
– Это твои любимые слова, не так ли? – голос Ичимару звучал почти нежно.
Он осторожно опустил ее на прохладные простыни и присел на кровать рядом с ней.
Его рука отвела упавшие на ее лицо пряди волос, такой заботливый жест был для Кучики в новинку. Медленно открыв глаза, она увидела, что Ичимару задумчиво смотрит на нее, и как ни странно, не улыбается.
– Ичимару, почему?.. – прошептала она, борясь со сном.
Его губы дрогнули.
– Потому что, – отозвался он негромко и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб.
Когда он выпрямился, она уже спала.
«Поймешь ли ты меня когда-нибудь?»
Его пальцы нежно гладили ее лицо. Подумать только, блуждающие призраки чуть не погубили его девочку. Из-за своего эгоизма он мог потерять ее навсегда. Капитан Айзен всегда говорил, что опаснее всего для человека – его желания.
Ничего. За те только мгновения, что она позволила ему держать ее в своих объятьях, он защитит ее от чего угодно.
Постарается, во всяком случае.
– Рукия, – проговорил он, покрывая поцелуями ее ладонь. – Боюсь, скоро ты поймешь, что есть вещи намного страшнее меня…

Сон был тревожным. Рукии казалось, что вокруг нее мир, который то рассыпается на части, то вновь собирается из осколков.
– Никто не хочет смерти, Кучики Рукия.
В какой-то момент она оказалась перед огромным зеркалом. Оно было какого-то странного кровавого оттенка. Отражение Рукии в нем было статичным: в лице не было жизни. Девушка, отступила, отвернулась, но краем глаз успела заметить, что отражение не изменилось, даже не дрогнуло.
Кучики подняла руку, изучающе глядя на нее, но перед глазами все дрожало.
– Ты видишь эти духовные частицы, Кучики Рукия?
Она вздрогнула и подняла взгляд. Перед ее глазами танцевала золотая пыль.
– Каждая частица неповторима… Каждая станет частью чего-то. Ты веришь в добро и зло?
– Я…
– Добро и зло куются из одного и того же материала. Шинигами никогда не были выше других. Все мы всего лишь часть одного круговорота.
– Айзен…
– Я вижу, о чем ты думаешь. Ты мудра, ты не можешь не понимать. Я знаю, ты продолжаешь со мной бороться, потому что ненавидишь меня. Но ведь это всего лишь сон. Во сне ты можешь со мной согласиться.
– Почему ты умер?
– Меня убили, разве нет?
– Это больше похоже на самоубийство…
– Давно ли ты стала думать так?..

Рукия вскочила, задохнувшись безмолвным криком. Ее сердце стучало так сильно, словно она долго бежала в гору. Утерев со лба пот, Рукия огляделась. В комнате было темно, свеча, стоявшая на столе, чадила, поэтому толку от нее было мало. Девушке стало не по себе оттого, что Ичимару не оказалось рядом. Подивившись сему парадоксу, Рукия поднялась с кровати и взяла с кресла меч. Интересно, сколько часов она проспала. В этом доме, кажется, даже время по-другому течет.
«Я должна уговорить его уйти. Пока ничего не случилось…»
Она вышла из комнаты и прикрыла дверь. В коридоре тускло горели стенные фонари, неприятный желтый свет действовал на нервы. Рукия постучала в дверь спальни Ичимару, но ответа не получила. Чувствуя досаду, она вошла и огляделась. Комната была пуста.
– А-а, проклятье, – выругалась она и снова вышла в коридор.
Она зашла в библиотеку, в столовую, но не нашла Гина. Его реяцу она тоже не чувствовала. Поразмыслив, Рукия решила поискать его в саду.
Когда она вышла из дома, ее волосы тронул нежный ночной ветер. Рукия бросила долгий взгляд на усыпанное звездами небо. Сегодня было полнолуние – красивое и тревожное.
Где-то рядом рыбки плескались в воде. Рукия пошла на этот звук и увидела небольшой пруд, очень похожий на тот, что был в саду Бьякуи. На зеркальной глади воды разлился лунный свет – это было волшебное зрелище.
Позабыв об Ичимару, Рукия склонилась над водой, пытаясь разглядеть рыб. Может, потом, когда все закончится, она сможет подарить какого-нибудь большого карпа брату, чтобы он не расстраивался из-за похищенных Ячиру рыб.
Рука девушки коснулась прохладной воды, и вдруг в глубине пруда мелькнул темный силуэт. Рукия отдернула руку и вскочила.
Ей показалось на секунду, что она увидела в воде человека. Рукия досадливо хмыкнула, злясь на себя за мнительность, и провела рукой по лбу. Что же это такое…
– Ичимару! – позвала она наугад. – Ты здесь?
«Где ты, черт тебя побери?!»
Ветер стих, но стало холоднее. Казалось, тьма вокруг Рукии сгущается, превращается в свинец. Ей было страшно попросту обернуться.
«Почему… Почему? Что происходит, не понимаю!»
– Что ты здесь делаешь?
Вздрогнув, Рукия повернулась к Гину. Он удивленно посмотрел на нее.
– Рукия-чан…
– Это, правда, ты? – выдохнула она.
По его губам скользнула улыбка.
– Я, поверь… Что такое?
Его присутствие вмиг ее успокоило, и Рукия мельком подумала: как же относительно все в мире. Привычное зло даже в лице подлого предателя и манипулятора Ичимару Гина все же лучше неизвестности.
– Я видела кого-то в пруду, – сказала Рукия, кивая на воду.
– Что? То есть… Рыбок, что ли?
Она отчаянно замотала головой.
– Человека.
Ичимару слегка нахмурился и подошел к пруду.
– Тебе показалось, – неуверенно проговорил он.
Рукии явно было не по себе. Ичимару не смог удержаться от того, чтобы коснуться ее плеча, но она невольно дернулась, и его рука упала.
– Давай уйдем! – прошептала она, боясь говорить в голос. – Здесь что-то неладное творится, я чувствую! Ичимару, пожалуйста…
– Хорошо, – сказал он спокойно.
– Правда? – удивилась она.
– Да, – он насмешливо взглянул на нее, наклонив голову вперед. – Разве я могу допустить, чтобы ты боялась, Рукия-чан?
– Ладно… – она недоверчиво от него отступила. – А Хогьеку?
– Он у меня.
Гин достал кристалл из рукава. Рукия нахмурилась и коснулась его пальцами.
И вдруг сквозь нее прошла волна энергии. Вспышка бело-голубого света ослепила девушку. Следом она почувствовала резкий толчок и потеряла равновесие.
Когда Рукия пришла в себя, она лежала на земле. Гин молча подошел к ней и протянул руку.
– Что это было? – пробормотала она, поднимаясь на ноги.
– Вот теперь у нас действительно неприятности, – отозвался он с иронией.
Рукии показалось, что его лицо стало непроницаемым, даже больше чем обычно.
– Что ты имеешь в виду?
– А ты оглянись.
Она недоуменно обернулась и чуть не вскрикнула. Дом исчез. Сад исчез. Вокруг них были неузнаваемые холмы.
– Она впитала Хогьеку… – пробормотал Гин. – Забавно.
– Ичимару, – прошептала Рукия. – Что это… Где мы?
– Посмотри на небо.
Раздраженно цокнув, Рукия подняла голову и замерла.
Две луны. Такого не бывает, верно?
– Что это значит? – спросила она медленно.
– Только то, что нас забросило в какое-то другое измерение…
– Что?! Как? И что мы будем делать?
– Искать дорогу назад, я полагаю… Ну или попробуем прижиться здесь.
– Это из-за Хогьеку?
– Хогьеку больше нет, – заметил Гин рассеянно.
Рукия покачала головой.
– Я так понимаю, паниковать смысла нет, ты меня утешать не станешь… Так что, лучше давай объясни, что происходит. У меня уже есть пара мыслей, но… Хотя, рискну. Это Айзен? Он жив?
– Нет, – улыбнулся Гин. – Это его меч.
– Сейчас не до метафор, – закатила она глаза.
– Это не метафора, Рукия-чан. Я говорю о Кьеке Суйгецу.
Она непонимающе на него посмотрела.
– Разве меч не был уничтожен вместе с ним?
– Нет, его, точнее ее, уничтожить нельзя… Как и все Духовные мечи… После гибели своих хозяев, спустя годы или века они находят новых носителей.
– Правда? – Рукия невольно коснулась рукояти Соде но Шираюки. – Значит…
– Да, им это нужно, чтобы продолжать бороться за свою цель.
– Какую?
– А ты не знаешь? Материализоваться в нашем мире.
– Зачем им это?
– Потому что, – Гин снисходительно улыбнулся. – Этот мир принадлежал им когда-то.

@темы: fan-fiction, Гин/Рукия, Bleach

---

Калейдоскоп

Автор: Тамми
Название: Калейдоскоп
Фандом: Bleach
Дисклеймер: отказываюсь от прав на вселенную и персонажей
Предупреждение: OOC, AU
Рейтинг: R
Пейринг: Гин/Рукия

Калейдоскоп

Она никогда не ускользала от его взгляда, с того момента, как впервые попала в поле его зрения. И это произошло задолго до ее вступления в клан Кучики. Даже до ее прихода в Сейрейтей.
Впервые Ичимару Гин увидел Кучики Рукию в Руконгае. Тогда на его глазах она дала отпор человеку, который был больше ее в три раза. Выставила его посмешищем перед толпой таких же оборванцев, как она сама.
«Забавная девчонка».
Гин удивился, когда поймал себя на том, что следит за ней, хотя потасовка уже кончилась. Осмеянный руконгаец явно злился на нее. Ичимару понял, что он собрался преследовать ее, но каковы бы ни были намерения обиженного торговца, они упокоились вместе с ним.
Шинсо всегда попадает в нужную ей цель.
В Академии Рукия уже была другой. Казалось, Гин должен был бы уже позабыть ее, прошло немало месяцев с того руконгайского происшествия. Лишь иногда на задворках его подсознания всплывали порывистые движения этой девушки.
Рукия попала в окружение шинигами и стала более сдержанной. Гин пару раз видел ее мельком, и, хотя в его голове уже начали зарождаться определенные мысли и планы на ее счет, ему казалось, что торопиться некуда. Как только она закончит обучение, он дернет за пару ниточек и возьмет ее в свой отряд. В том, что к тому времени он будет капитаном, Ичимару не сомневался.
Карты ему неожиданно спутал молодой капитан Кучики. Рукия стала частью клана, который, казалось, был изолирован от внешнего мира. Гин сердился на Бьякую за вмешательство и на Рукию за то, что она так ловко от него ускользнула. Хотя кто отказывается от такого предложения? Бродяжка вроде нее даже раздумывать не должна, когда ей оказывают такую честь, это было бы, по меньшей мере, невежливо.
Ичимару все это понимал, и, тем не менее, в нем говорила тяжелая и непонятная ему самому досада. Раньше он не задумывался об этой девчонке всерьез, потому только, что был уверен: рано или поздно она попадет под его влияние. Теперь же она была под защитой великого и мрачного клана. Люди Кучики, может, и без радости приняли в свои ряды эту новую игрушку своего лидера, но если приняли, значит, признали ее своей, и будут защищать ее, если потребуется. Вдобавок, она являлась офицером отряда Укитаке, человека, который относился к своим подчиненным как к детям родным. А чуть позже стала чуть ли не главной любимицей Шибы Кайена, а его тоже трудно было назвать безразличным к близким ему людям.
Когда Гин встретил Рукию, уже Кучики, после ее вступления в Готей-13, она наконец-то увидела его. Разумеется, она удивилась, откуда во взгляде человека, которого она прежде никогда не встречала, столько сарказма? Гин тоже был удивлен. Потому что впервые за все время, что он следил за ней, на ее лице появился чистый, почти панический страх. Он видел, как судорожно сжимаются ее пальцы, как белеют губы, как она отчаянно борется с оцепенением.
Он ее испугал.
Это показалось ему до ужаса смешным. При новой их встрече он увидел то же самое. При третьей она начала бороться.
В четвертый раз она заговорила с ним сама. Ему почти стало ее жаль.
Гин понимал: он внушал ей страх, потому что ее тревожила неизвестность. Поэтому она пыталась говорить с ним, смотреть ему в лицо. Как же она его веселила… Он-то знал, что скорее мир перевернется, чем она сможет играть с ним на равных, но это ничуть не портило ему удовольствие. Хотела она сама этого или нет, но она пыталась разгадать, что именно таится за его улыбкой, а если быть точнее, за той его улыбкой, что была адресована именно ей.
Он не сразу заметил, что интерес ее к нему начинает гаснуть под всепоглощающей ненавистью, которую он зародил в ней походя, сам того не желая.
И вдруг игра утратила для Ичимару половину своего очарования. Ему не нравились приступы странной горечи, которые стали появляться все чаще. Не нравилось то, что он засыпает, думая о том, как подступиться к ней завтра. Не нравилось то, что в толпе он выискивает ее взглядом, даже если не чувствует ее реяцу.
И больше всего прочего, ему не нравилось выражение ужаса и отчаяния, которого он по привычке пытался от нее добиться и которое неизменно появлялось на ее лице, стоило ей увидеть его. Когда Гин ловил на себе ее затравленный взгляд, ему казалось, что его легкие жжет едкая кислота. Рукия того не знала, но он уже не чувствовал себя победителем.
Все коварство любой игры в том, что поначалу она кажется всего лишь невинным развлечением. Потом она затягивает тебя все сильнее.
Сегодня на кону – только твое любопытство, которое ты желаешь удовлетворить, и время, которое ты готов потратить на запугивание наивного ребенка. Завтра ты делаешь ставкой собственную жизнь, которая уже связана с жизнью этой девчонки, и сердце, которое ты рискуешь потерять.
Ичимару уже веселила не только Рукия. Он поражался самому себе.
Когда он узнал, что Абараи Ренджи ранили, он поспешил прийти ему на помощь. Отчасти оттого, что ему хотелось пойти вопреки приказу Бьякуи. Отчасти, из-за дурацкого мальчишеского желания, чтобы она узнала и стала переживать: ведь волей-неволей она оказалась обязана врагу.
Апогеем глупостей Ичимару Гина стал его поход к ее камере. Он и так был взвинчен из-за невольной атаки Рангику и скорбного взгляда ничего не понимающего Изуру. Когда он увидел ее холодную готовность к смерти, это стало последней каплей.
«Ты не изменилась, Рукия-чан… Забавно. Я могу коснуться твоих волос, и ты не успеешь отшатнуться. Я слышу каждый удар твоего сердца. Твои чувства как всегда так легко прочесть на твоем лице.
Сколько уже длится наша безмолвная борьба? Неужели ты ничему у меня так и не научилась? Нельзя смотреть на врага такими глазами.
Я не могу предать капитана Айзена, иначе погибнем все мы. Не думал, что однажды мне придется напомнить себе об этом. Тем более из-за тебя.
И, тем не менее, спасибо, Рукия.
Благодаря тому, что ты меня так отчаянно ненавидишь, у меня даже нет повода поддаться соблазну».
Ичимару позабыл эту мысль, когда под понимающим взглядом Айзена поднял меч. Его бывший капитан играл со всеми, и Гин не тешил себя надеждой, что он сам был исключением.
– Убей ее, Гин…
Зачем? Зачем убивать ее теперь, в этом нет необходимости!
– А-а, ничего не поделаешь…
На секунду Ичимару показалось, что мир вокруг него закрутился как безумная карусель.
А потом все стало правильно и легко.
Шинсо всегда попадает в нужную ей цель.
Правда, капитан Кучики?

Если вы думаете, что это конец, спешу вас разубедить. Как нередко говорится в фильмах: «История только начинается…»
Само собой, если бы все могло закончиться так просто, не было бы такого начала.

Глава первая

Почему они ничего не хотят видеть? Они неисправимо самодовольны и глупы. Неужели они не понимают, что расшатывают этот мир?
Что ж, если для того, чтобы опомниться, им требуются страх и боль, я дам их им в избытке…

Дом, в котором скрывался Ичимару, был окружен кеккаем неизвестной природы. Рукия пристально оглядела высокую резную ограду, ей казалось, что сеть заклинания переплетена с самой изгородью.
Чуть помедлив, Кучики протянула руку к едва видимой сфере. Та мягко уклонилась под ее пальцами. Рукия нахмурилась и, не оборачиваясь, сказала сопровождающему ее офицеру:
– Дальше я пойду одна.
Он почтительно поклонился, но Рукия не обратила на это внимания; собравшись с духом, она шагнула вперед, и ворота стали медленно открываться. Кучики мрачно подумала, что с большим энтузиазмом она входила в Башню Раскаяния. Как только девушка оказалась внутри, ворота заскрипели за ее спиной, отделяя Рукию от внешнего мира, но она не обернулась. Нечего себя накручивать.
Она была в саду теперь. Узкая усыпанная гравием дорожка вела к двухэтажному коричневому особняку, дому, где находился последний из предателей, развязавших войну в Обществе Душ. В его руках был Хогьеку.
В воздухе витал тонкий запах роз и жасмина. Взгляд Рукии заскользил по запущенным кустам и деревьям, которые разрастались в свое удовольствие. Бьякуя, наверняка, удивился бы, увидев такое. Глаза Рукии чуть сузились, когда она вспомнила последний разговор с братом.

– Вести переговоры он будет только со мной?
– Да, он так сказал.
– Значит, так тому и быть.
– Я – против. Это ловушка.
– Возможно. Но у нас нет выбора, брат. Риск оправдан.
– Его интерес к тебе всегда меня настораживал. Я не могу тебя отпустить.
– Мы поступим так, как следует.
– Я не собираюсь подвергать тебя опасности.
– Но я справлюсь, поверьте.
– В тебя я верю. Я не знаю, что ждать от него.

Рукия остановилась перед кустом с розами, задумчиво глядя на полураспустившийся темно-красный цветок. Конечно, она боялась. Но ей, как и всем остальным хотелось как можно скорее поставить точку в этой войне. Что бы Ичимару ни задумал, так просто он не победит. Рукия собрала всю свою решимость для того, чтобы дать ему отпор, если потребуется. Как бы то ни было, она защитит друзей и брата. Ичимару сильно заблуждается, если думает, что сможет запугивать ее как прежде. Она стала сильнее.
Пальцы Рукии коснулись бутона.
– Если хочешь, сорви его.
Дрожь пронзила ее с головы до ног, подобно сильному электрическому разряду, а потом появилось ужасное чувство, будто внутренности скручиваются в тугой узел. Знакомая реакция. Вся решимость Кучики разлетелась как пепел на яростном ветру.
Рукия готовилась к тому, что сначала она почувствует его реяцу. Затем – услышит его шаги. И лишь потом – ненавистный голос.
О нет. Конечно, Ичимару любит заставать людей врасплох.
Рука девушки упала.
– Зачем он мне? – холодно спросила она, поворачиваясь к нему.
Ичимару был в форме шинигами. Какой цинизм. Он смотрел на нее с улыбкой, которую ей отчаянно хотелось стереть с лица одним хорошим ударом.
– Жаль, что цветы не могут сами решать, кому их срывать, правда? – он шагнул к ней, и она невольно отступила, поцарапав ладонь о колючий куст.
– Мне кажется, что ты именно из тех людей, которые любят решать все за других, – сказала она, хмурясь.
Гин насмешливо приподнял бровь и поднес руку к подбородку.
– Ненависть… – пробормотал он. – Приятно, что в мире есть хоть что-то неизменное. Что ж, добро пожаловать, Рукия-чан. Признаюсь, я безумно по тебе скучал.
Рукия сжала руки в кулаки, ей было трудно дышать. Не сводя с нее взгляда, Гин медленно покачал головой.
– В общем-то, я понимаю твое желание держаться от меня как можно дальше… Но не могла бы ты перестать топтать несчастные цветы?
Растерянно обернувшись, Рукия поняла, что взгляд Ичимару загнал ее в куст с розами чуть ли не целиком.
Прекрасно. Умудрилась сдать все свои позиции даже без боя. Вот тебе и стала сильнее…

Складывалось такое впечатление, что дому, куда Рукия вошла вслед за Гином, тысяча лет. Едва она переступила порог, на нее повеяло стариной из всех углов. Взгляд девушки скользнул по висевшим на стенах картинам в тяжелых золоченых рамах (большинство из них изображали сцены охоты), по потертым стенным фонарям, по старым гобеленам. Она никогда не видела ничего подобного.
Рукии даже показалось, что она слышит шепот вещей, но когда она попыталась прислушаться, ощущение пропало. Кучики застыла в холле, чувствуя, как в ее душе нарастает растерянность. Какое странное место…
Ичимару посмотрел на нее через плечо и направился к широкой лестнице, покрытой мягким ворсистым ковром. Рукии ничего не оставалось, как пойти за ним. Они поднялись на второй этаж, дошли до конца коридора и очутились в огромной роскошно уставленной комнате. Гин отстегнул меч от пояса и бросил его на кушетку.
Окинув комнату пристальным взглядом, Рукия повернулась к Ичимару и требовательно спросила:
– Где Хогьеку?
– Не беспокойся об этой ерунде, – улыбнулся он, задвигая тяжелые шторы.
– Я здесь именно из-за этой, как ты выразился, ерунды, – отрезала она. – Верни мне его, и покончим с этим.
Гин хмыкнул и повернулся к ней.
– Кто же так ведет переговоры, Рукия-чан? Тонкой дипломатической игре не учат в великом клане Кучики?
Краска гнева бросилась ей в лицо.
– Я не намерена с тобой играть, – процедила она сквозь зубы. – Говори мне, где…
– А-а, – простонал Гин сокрушенно. – Я так и знал… Давай хотя бы поговорим о чем-нибудь отвлеченном для приличия. Я столько времени провел в одиночестве, разве ты не знаешь, каково это?
Рукия покачала головой, глядя на него с нескрываемым отвращением.
– Это просто поразительно… – сказала она негромко. – Или ты забыл, по чьей вине я оказалась в Башне Раскаяния?
– О-о… Значит до того, как ты попала в тюрьму, ты не была одинока?
Она молча прожигала его взглядом, и Гин вздохнул.
– Как вышло, что доблестный капитан Кучики отпустил свою ненаглядную сестренку прямиком в лапы врага? – осведомился он, опуская руку на спинку старинного изогнутого кресла. Не получив ответа, Ичимару наклонил голову, и в его ироничном голосе вдруг скользнула нотка угрозы. – Не думай, что игра в молчанку поможет тебе что-то выгадать… Я в последнее время так раздражен. Пожалуйста, не заставляй меня быть жестоким.
Рукия саркастически фыркнула, и Гин скользнул пальцем по губам.
– Давно ли ты стала такой бесстрашной? – спросил он с сочувствующей улыбкой.
– Я тебя не боюсь, Ичимару, – отрезала она.
– Пра~вда?
Она не успела даже моргнуть, а он уже оказался рядом. Пожалуй, даже слишком близко. Рукия невольно вскрикнула, отшатнувшись, и почувствовала, как рука Гина ласково ерошит ее волосы.
– Неправда, – заключил он с насмешливой улыбкой.
Сердце ее все еще сжималось от ужаса, и вместе с этим в ней начал бурлить гнев. Ичимару улыбался, он видел ее насквозь.
Рукии показалось, что в ней что-то взорвалось. Отступив на шаг, она схватилась за меч. Ичимару равнодушно взглянул на появившийся перед его лицом клинок, даже не делая попыток отойти.
– Танцуй, Соде но Шираюки! – прорычала Кучики.
Гин почувствовал, как его волосы взметнула волна реяцу от ее Занпакто.
– Бери свой меч и защищайся!
Он приподнял бровь.
– Ты что-то путаешь, Рукия-чан, – произнес он, глядя на нее сверху вниз. – Я не играю по твоим правилам. Ты будешь играть по моим.
Черты ее лица исказились.
– Значит, я тебя просто убью, – с тихой угрозой произнесла она.
Он скрестил руки на груди, будто давал понять, что не собирается защищаться.
– Где Хогьеку?
– В соседней комнате, на столе под барьером кидо, – охотно поведал он. – Барьер вокруг дома только внешний, так что ты можешь уйти в любой момент. У тебя больше нет ни одной причины, чтобы сохранять мне жизнь, я все тебе сказал. Теперь, Рукия-чан, можешь убить меня с легким сердцем.
Сжав челюсти, Рукия подняла меч. Раз подняла – нужно бить.
Перед ней беззащитный человек.
Но ведь это Ичимару.
Она никогда и никого не убивала с легким сердцем.
Но ведь это Ичимару.
Она ненавидела судить других людей и их поступки.
Но ведь это Ичимару.
– Первый танец… – проговорила она голосом, который вот-вот грозил сорваться.
Глупо вот так тянуть время. Его лицо в считанных сантиметрах от острия Соде но Шираюки, она может просто шагнуть вперед, и все будет кончено. Она навсегда сотрет улыбку с его лица.
А если опустит меч – значит, он победил. Значит, она слабая.
Ее руки, сжимающие рукоять меча, мелко задрожали. Гин не переставал улыбаться.
– Рукия-чан… – проговорил он тихо. – Ты уже играешь по моим правилам.
На нее точно вылили ушат ледяной воды. Лезвие Соде но Шираюки со свистом рассекло воздух и вернулось в ножны.
– Я не такая как ты, – глядя ему в лицо, сказала она.
Гин ничего не ответил, и Рукия с решительным видом вышла в коридор.
Хогьеку, действительно, был в соседней комнате. Увидев знакомое сияние, Рукия поморщилась. Кристалл совсем не изменился – по-прежнему был маленьким и опасным.
«Сейчас я заберу его и уйду…»
Но как только ее пальцы приблизились к Хогьеку, он отскочил. У Кучики расширились глаза, и она повторила попытку. Бесполезно. Снова и снова. Хогьеку ускользал от нее как живой.
– Проклятье! – изумленно бросила она.
– Развлекаешься?
Рукия резко повернулась и увидела Ичимару, который стоял, прислонившись к дверному косяку.
– Что это? – резко спросила она.
– Правда, у капитана Айзена своеобразное чувство юмора? – Гин скрестил руки на груди. Он явно веселился.
– Это кеккай?!
– Да. Любопытное изобретение.
– Это не смешно! – искреннее возмутилась Рукия. – Ичимару, я должна забрать Хогьеку!
– Бери, я разве тебя останавливаю? – пожал он плечами.
– Ты издеваешься?! Как снять этот дурацкий кеккай?
– Рукия-чан, не будь такой вспыльчивой! Он не дурацкий, а забавный…
Она шагнула к нему и настойчивым тоном произнесла:
– Ты ведь можешь его снять, верно?
– Кто знает… – он склонил голову набок, не сводя с нее взгляда. Конечно, может, чертов лис!
– Ну так сними!
– С чего мне тебе помогать? – мягко спросил он. – Я же не такой как ты.
Рукия замерла. Закрыла глаза, сосчитала до десяти по-японски и по-английски, выдохнула и сдержанно на него посмотрела.
– Прошу прощения за свои слова. Теперь ты мне поможешь?
Гин прикрыл лицо рукой, сотрясаясь от беззвучного смеха.
– Рукия, Рукия… Никто во всем мире не развлекает меня так как ты, – пробормотал он.
– Ичимару, перестань! – с негодованием воскликнула она. – Помоги мне! Тебе это нужно не меньше чем нам!
– Нужно мне? А-а… Рукия-чан, ты, что, всерьез считаешь, что я веду переговоры для того, чтобы вернуться в Готей?
Она осеклась.
– А зачем тогда? – спросила она подозрительно.
– Я бы сказал, что дело не в переговорах, а в парламентере, – Гин выпрямился. – Я знал, что ты обязательно придешь сюда, чтобы помочь Готею. Так же как и то, что без Хогьеку ты не уйдешь. И, поверь мне, учитывая данные обстоятельства, я даже не собираюсь снимать кеккай с кристалла. Надеюсь, тебе здесь понравится.
Рукия не шевелилась, ее глаза потемнели от ярости.
«Я ненавижу его».
«О-о, она меня ненавидит».
– Это просто глупо, – с трудом проговорила она, наконец. – Если я не могу его забрать, я уйду. Я не останусь с тобой.
– Хорошо. До свидания.
Она повернула голову, бросив взгляд на Хогьеку, который лежал на столе так мирно, будто не он пять минут назад скакал как сумасшедший по всему столу.
– Кай, – проговорила она наудачу, протянув руку вперед.
– Наивное дитя, – улыбнулся Гин. – Еще скажи «пожалуйста», вдруг сработает.
– Пожалуйста, – сумрачно произнесла Рукия.
Гин фыркнул.
– Вот это мне в тебе и… Знаешь, я пойду тебе навстречу. Ты только выиграешь.
– Я никогда не выигрываю, если речь идет о тебе, – сказала она глухо.
– Ну, хотя бы выслушай меня?..
Рукия повернулась к нему и кивнула.
– У меня есть одна книга, завещанная капитаном Айзеном. Я сам ее не читал, но знаю, что там о кидо и реяцу. Можешь попробовать найти заклинание сама.
– Почему я должна тебе верить? – изумилась она.
– Ну, выбор у тебя не велик… Или хочешь оставить все как есть?
– Ты можешь просто снять кеккай и отпустить меня, – настойчиво сказала она. – Война кончилась, Ичимару!
Он поднял ладонь, и она умолкла.
– Война здесь ни при чем. Как и Готей. Не надо меня уговаривать, Рукия-чан. Принимай мои условия или…
«Ловушка, ловушка, ловушка…»
Рукия в отчаянии тряхнула головой.
– Ладно, что за книга? – быстро спросила она, не глядя на него.
Ичимару улыбнулся. Она была так очаровательна в своей предсказуемости.

Книга была такой тяжелой и огромной, что Рукия решила пролистать ее, не поднимая со стола. Осторожно переворачивая страницы и вглядываясь в странные символы, Кучики отчаянно пыталась хоть что-нибудь понять. Через пару минут ей пришла в голову печальная мысль, что только Отдел Научных Исследований может во всей этой белиберде разобраться.
Наконец, она нашла страницу, где вскользь упоминался Хогьеку. Рукия нахмурилась, вспоминая, как Айзен извлекал из нее кристалл. Ей тогда показалось, что она лишилась части самой себя, и в то же время стало намного легче.
– Удивительно, что Урахара Киске выбрал именно тебя, – раздался голос Гина над ее ухом.
Она дернулась, когда пальцы Ичимару убрали волосы с ее затылка, нежное прикосновение ей казалось более опасным, чем близость раскаленного металла. Рукия словно оцепенела. Как она ни старалась пошевелиться, ничего не выходило. Даже слова не могла произнести. Она услышала легкий шелестящий смешок и почувствовала, как Ичимару приник губами к ее шее. Его руки крепко обняли ее за талию, и Рукии захотелось закричать.
Широко раскрытыми глазами Кучики смотрела на иероглифы, ее пальцы все еще сжимали уголки книжных страниц, а Ичимару продолжал ее целовать, прижимая к себе все крепче. Под его губами ее кожа начала гореть, она была не в силах перевести дыхание…
– Нашла что-нибудь, Рукия-чан?
Рукия вздрогнула, и ей показалось, что реальность вокруг нее разлетелась на тысячу осколков. Весь воздух ушел из ее легких.
Она резко повернулась и увидела, что Гин стоит чуть ли не в трех метрах от нее с выражением подозрительности на лице.
– Что с тобой? – спросил он медленно. – Ты дрожишь, у тебя лицо горит… Тебе нехорошо?
Девушка поднесла руку к горлу, ее дыхание было прерывистым.
– Ичимару… – выдохнула она.
«Что… Что это было?!»
Гин покачал головой.
– Похоже, тебе нездоровится… Пойдем, я покажу тебе твою комнату. Продолжим завтра.
Когда он взял ее за локоть, Рукия невольно отшатнулась. Гин проглотил это без замечаний и не стал больше к ней прикасаться.

Комната, отведенная ей, была небольшой, напоминала старинный западный будуар. Рукию не отпускало напряжение, она стояла, обхватив себя руками, и слушала Ичимару.
– Та дверь ведет в смежную со спальней ванную, – объяснял Гин. – В шкафу есть все, что тебе может понадобиться… Если что, моя спальня через две двери.
Она бросила на него выразительный взгляд, и он пожал плечами:
– Мало ли…
– Этот дом, – проговорила она, беспокойно оглядываясь. – Он очень странный…
– Да нет, вполне обычный… Тебе что-нибудь нужно?
– Угу. Чтобы ты снял кеккай с Хогьеку, - мрачно отозвалась она.
Гин снисходительно улыбнулся.
– Спокойной ночи, Рукия-чан.
Едва за ним закрылась дверь, Рукия опустилась на кровать, сжимая виски пальцами. Ей никогда в жизни еще не было так страшно.

Сон не шел к Ичимару. Он думал о том, что поступает попросту глупо, удерживая Кучики здесь против ее воли. Но меньше всего ему хотелось менять решение.
Она ничуть не изменилась. Ну, может, волосы стали чуть длиннее. И боли во взгляде поубавилось…
Гин прикрыл глаза и услышал стук в дверь.
– Открыто, – с легким удивлением проговорил он.
В дверном проеме показалась тонкая фигура. Рукия успела переодеться в халат, который нашла в шкафу. Ичимару нахмурился и приподнялся. Понимая, что даже угроза быть четвертованной не заставила бы ее прийти к нему по собственной воле, он почти испугался.
– В чем дело? – спросил он, его голос прозвучал хрипло.
Рукия быстрыми шагами подошла к его кровати. Она напоминала призрачную фею, и Гин даже потер глаза, пытаясь избавиться от странного ощущения.
– Я не могу здесь находиться, – прошептала она, дрожа.
– Что-то случилось? – он взял ее за руку, привлекая к себе. – Сядь сюда, успокойся.
Она опустилась на край его кровати и с усилием выдохнула сквозь зубы.
– Не могу. Меня переполняет страх. Я не выдержу.
Гин осторожно коснулся рукой ее волос, как всегда наслаждаясь украденными прикосновениями. Рукия задумчиво посмотрела на него, не делая попытки отодвинуться.
– Как ты это выдерживаешь? – прошептала она с трудом.
– Что именно?
Ее глаза потемнели. Она забралась на кровать с ногами и, приподнявшись на колени, прильнула к нему.
– Ичимару, мне так страшно…
Гин молчал. То, что она была так близко, будто помутило его разум. Рукия отстранилась и скользнула пальцами по его лицу. В груди Ичимару что-то сдавило, он поднял голову, не веря в происходящее. Рукия пристально на него посмотрела, потом нагнулась и поцеловала его в губы. Оторвалась, вопросительно заглянула в его глаза и поцеловала снова, уже смелее. Оцепенение прошло; Ичимару стиснул ладонью ее затылок, другая его рука заскользила по шелковой ткани ее халата. Он отчаянно старался сдерживаться и не напугать ее, но, непохоже было, что Рукия чего-то боялась. Не разрывая поцелуя, Ичимару опрокинул девушку на подушки, приподнялся над ней и жадно вгляделся в лицо. Глаза Рукии сверкали в полутьме, дыхание было сбивчивым, волосы рассыпались в беспорядке. Гин судорожно сглотнул, его сердце колотилось в бешенном ритме. Рукия, придавленная его телом к постели, смотрела на него спокойно и бесстрашно. Ичимару нагнулся, чтобы поцеловать ее, и его лицо встретилось с подушкой.
Гин резко поднялся, чувствуя почти ужас, и с трудом подавил разочарованный стон. В спальне он был один. Переведя дыхание, он лег на кровать и накрыл голову подушкой.
– Ох, капитан Айзен… Это жестоко даже для вас…

Завтракали оба в подавленном состоянии. Когда взгляд Рукии пересекался с взглядом Ичимару, ей казалось, что кусок просто застревает в горле.
– Как спалось? – спросил он насмешливо.
– Хорошо, – отозвалась она небрежно.
«Маленькая лгунья».
Но он не собирался иронизировать по этому поводу, потому что разочарование, испытанное им ночью, все еще жгло сердце.
– Не холодно было?
– Нет…
– Не скучно?
– Оставь меня в покое, Ичимару, – процедила она сквозь зубы и поднялась. – Я пойду читать ту книгу.
– Она в моей спальне. Я решил просмотреть ее утром, когда ты еще спала.
Рукия сжала губы. Гин улыбнулся и встал.
– Пойдем.
В молчании они дошли до его комнаты. Ичимару открыл дверь в спальню, и Рукия уже собиралась войти, когда дорогу ей преградила его рука.
– Ты обещаешь себя хорошо вести?
– Я обещаю тебе спальный мешок изо льда, если не оставишь меня в покое.
Гин повернулся к ней лицом и покачал головой.
– Не пойдет. Я не собираюсь делать все за тебя, Рукия-чан… Раз ты у меня в гостях, будь ко мне помягче.
– Ичимару, я не в гостях, – раздраженно бросила она. – Я здесь не по своей воле!
– По своей. Я же тебя не держу. Ну же, пообещай быть хорошей девочкой, и мы войдем.
– Ничего я не буду тебе обещать. Ты все обратишь против меня.
Глядя на ее исполненное неприязни лицо, Гин тихо удивлялся.
«Бо~же… И как я мог хотя бы на секунду поверить в то, что она сама кинется мне на шею?..»
– Ты плохой человек, – вздохнул он, впуская ее внутрь. – Все хочешь делать по-своему.
– Ох, ну извини, что меня не заботят твои интересы, – раздраженно бросила она.
Книга лежала на кушетке. Рукия с трудом подняла ее, положила себе на колени и стала читать.
Ичимару присел рядом с ней.
– Это полный бред, – пробормотала Рукия, переводя взгляд с книги на него.
– Будь терпеливее… Когда-нибудь разберешься.
Рукия с подозрением на него посмотрела, закрыла книгу и отложила ее.
– Я не смогу снять этот кеккай, ведь так? – сказала она негромко.
Гин покачал головой. Ресницы Рукии опустились.
– Ичимару, зачем все это? – спросила она сдержанно.
– А зачем тебе Хогьеку? – отозвался он.
– Чтобы ты ничего с ним не натворил!
– А Сейрейтей его использует в благих целях?
– Конечно! – ей бы хотелось, чтобы в голосе прозвучало побольше уверенности.
– Поверь, пока он в моих руках, всем спокойнее. Понимаешь, о чем я говорю? – его рука небрежно легла на спинку дивана и теперь была близко к ее затылку.
– Это ничего не меняет…
Гин театрально вздохнул.
– Твое упрямство разрывает мне сердце.
– Ичимару, не пытайся меня запутать. Ты примешь наши условия…
– Мм, – протянул он и дотронулся пальцами до ее волос.
– Потому что выбора у тебя нет, – яростно прошипела Рукия, отодвигаясь.
– Выбор есть всегда, Рукия-чан, – заявил он уверенно.
– Если ты не собираешься вести переговоры, зачем я здесь?
– Я не говорил, что против сделки, – заметил он. – Просто меня не волнует договор с Готеем.
– Вот только не говори, что хочешь заключить договор со мной, – сказала она ядовитым тоном.
– Именно.
– И что тебе нужно?
Гин тонко улыбнулся.
– Меня мучают кошмары в этом доме… И никого нет, чтобы меня защитить.
Рукия помрачнела, и он лениво спросил:
– У тебя тоже кошмары?
– Можно так сказать, – отрезала она.
– И кто их герой?
– Человек, которого я ненавижу.
Стало тихо. Потом Гин небрежно бросил:
– Разве ты способна на ненависть, Рукия-чан?
– Очевидно.
Она встала и почувствовала, как Ичимару поднялся следом. Его рука легла на ее плечо, сжала его, и Гин негромко спросил:
– В твоих кошмарах я делаю вот так?
Она не успела отшатнуться, когда он коснулся губами ее шеи, того места, где бился пульс.
– Ты ублюдок! – прошипела она, отступая.
– Запомни, Рукия-чан… – его голос зазвучал как-то высокомерно. – Оригинал всегда лучше подделки. И если надумаешь… я предоставлю тебе возможность дать выход всей твоей… ненависти.
– Ты просто чокнутый! – процедила Рукия сквозь зубы. – Слишком долго пробыл в одиночестве.
Его лицо неожиданно стало серьезным.
– Не буду отрицать.
– Я все равно не собираюсь… – начала она яростно, но леденящий кровь крик, раздавшийся где-то внизу, заставил ее умолкнуть.
Рукия подскочила и в испуге ухватилась за рукав Ичимару.
– Что это было? – прошептала она.
Гин задумчиво посмотрел на дверь.
– Понятия не имею…
Он осторожно высвободил свой рукав из ее пальцев и с улыбкой спросил:
– Ничего, что я оставлю тебя одну на минутку?
«Ичимару, если ты уйдешь, я клянусь, после смерти мой призрак будет выть в водосточной трубе твоего дома!»
Рукия выдавила улыбку.
– Конечно. Иди.
Гин вышел из комнаты. Поразмыслив, Рукия обнажила меч, лучше быть наготове.

@темы: fan-fiction, Гин/Рукия, Bleach

---

Автор: Тамми
Название: Без названия
Фандом: Bleach
Дисклеймер: отказываюсь от прав на вселенную и персонажей
Предупреждение: OOC, AU
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Улькиорра/Орихиме

Почему для меня время остановилось? Почему, несмотря на то, что вокруг кипит битва, я ничего не вижу? Почему мне так больно, что хочется навсегда исчезнуть? Почему я не могу смириться?
Я никогда… никогда не могла просто бежать в свое удовольствие. Я всегда гналась за кем-то, задыхаясь от отчаяния. Почему же вышло так, что единственный человек, который согласился бы идти со мной рядом, вдруг исчез?

– Иноуэ, – Рукия легонько хлопнула ее по щеке. – Соберись. Не время…
– Кучики-сан…
Орихиме растерянно огляделась. У нее было такое чувство, что она путается у всех под ногами, раз в пять минут кому-нибудь из ее друзей приходилось приводить ее в чувство.
– Займешься ранеными? – спросила Рукия, переводя дыхание.
– Да…
Спотыкаясь на каждой кочке, Орихиме направилась в тыл. Ей не было смысла находиться среди сражающихся, но она может лечить тех, кому больно…
«Вот здесь… здесь я хотела находиться? Я твердила, что хочу сражаться? Я плакала, когда Урахара-сан запретил мне участвовать в войне, как глупая девчонка, которую друзья не позвали на вечеринку… Я переоценила себя, с самого начала не нужно было пытаться стать тем, кем я не являюсь… Из-за моих ошибок пострадали мои друзья… Из-за моих ошибок… он тоже…»
К ее горлу подступил ком.
– О, а вот и наша зверушка.
Иноуэ вздрогнула, увидев двоих арранкаров.
– Пойдем-ка, - сказал один из них. – Айзен-сама тебя ждет.
Ее губы задрожали.
– Оставьте меня в покое, – прошептала она яростно.
– Это вряд ли…

Ей было больно. Но она не собиралась сдаваться. Она и так слишком долго отступала. Ей надоело мыслить глобально и абстрактно и пытаться защищать всех. Есть люди, ради которых она готова умереть. Но она не обязана умирать ради остальных.

Когда ее противников смело волной чужой реяцу, Орихиме показалось, что она умерла. Иначе как объяснить то, что перед ней…
У нее было чувство, что она превратилась в каменную статую с живым сердцем. Но и сердце ее билось все реже; Орихиме отсчитывала удары, точно они были последними. Перед глазами все расплывалось от слез. Стоящий перед ней человек медленно повернулся, и она почувствовала мягкое прикосновение к своей щеке. Орихиме ничего не видела, но ей это было и не нужно.
– Ты слишком часто плачешь.
Она всхлипнула, шагнув вперед.
– Я умерла? – прошептала она, прижавшись к его груди.
– Это было бы досадно, учитывая то, что я только начинаю жить.

– Все это весьма умилительно, – раздался мягкий голос Айзена. Орихиме вздрогнула и отпрянула от Улькиорры. – Жаль, но у меня нет времени наблюдать сцену вашего воссоединения. Улькиорра, отойди. Мне нужна эта женщина.
Она вскинула голову, вглядываясь в лицо Шиффера, но арранкар даже не пошевелился.
Айзен легко вздохнул.
– Хорошо. Поставим вопрос иначе. Орихиме. Подойди ко мне. Сделаешь это – и я не трону Улькиорру.
Девушка задрожала.
– Ну, или можешь проверить, сколько раз он сможет возродиться, – поднял бровь Айзен. – Поверь, способности регенерации весьма ограничены. Я это знаю. Я ведь сам его создал. Хотя полагаю, тебе нравится страдать?
Ее лицо стало мертвенно-бледным.
– Подойди, Орихиме, – в спокойном голосе Айзена скользнула нотка угрозы.
Иноуэ сделала шаг вперед и замерла, остановленная сильной рукой.
– Орихиме.
Она вздрогнула. Он впервые назвал ее по имени, но произнес это так просто, без надрыва, словно в мыслях уже давно звал ее так.
– Кому из нас ты веришь?
Она посмотрела в его глаза, и через секунду ее лицо осветила улыбка.
Улькиорра коснулся губами ее лба.
«Наконец-то… Наконец-то я все делаю правильно…»
Ну а далее следует долгая батальная сцена… Наверно.

@темы: fan-fiction, Улькиорра/Орихиме, Bleach

---

-Sode_no_Shirayuki

С Днем Рождения!
Желаю тебе побольше веселья, потому что смех продлевает жизнь!

@темы: картинки, birthday

---

Riana, очень-очень-очень рада!
Это так странно и прекрасно, что вокруг меня больше фанатов ГинРуки, чем ИчиРуки! Располагайтесь

@темы: картинки, приветствия

---

Пожалейте меня, я опять болею! Ну что за наказание - плохой иммунитет
Вчера ночью свалилась с температурой и меня мучили кошмары, связанные с 6-м фильмом ГП, причем все моменты - Гарри / Джинни
Значит, Широ жив? Круто, но я даже не могу сильно порадоваться, болезнь меня валит с ног...

P.S.  Cerise Rouge, сюжет для ГинРуки у меня есть, дело за тобой, chere!

@темы: я, Bleach

---

 Fabula. Добро пожаловать!
Ульхиме, не правда ли?

@темы: картинки, приветствия

---

-Sode_no_Shirayuki, и что же привело ко мне самый красивый меч Сейрейтея?
ИчиРуки? Потому что Гинзуру тут почти нет

@темы: картинки, приветствия

---

Xronos, милости прошу!
Располагайтесь, будьте как дома!

@темы: картинки, приветствия

---

Искра

Автор: Тамми
Название: Искра
Фандом: Bleach
Дисклеймер: отказываюсь от прав на вселенную и персонажей
Предупреждение: OOC, AU
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Гримджо/Рукия *инфернальный смех*; намек на УльХиме (О да, я не пишу о трупах. Но, как говорилось в «Реальной любви»: «Фильм не окончен, пока не идут титры» (с). Так что, для меня Улькиорра живее всех живых *снова инфернальный смех*)

Искра

- Что нам делать? Что делать? Что…
- Куросаки, - не выдержал Исида. – Ты убийственно оригинален. Перестань нудить. Нам нужно решить, что делать с этим арранкаром.
- Исида прав, Ичиго, - заметил Ренджи.
- Он сказал то же самое, что и я! – возмутился Ичиго.
- Нет, - Исида с достоинством поправил очки. – Ты просто причитал. Я же сформулировал задачу.
Ичиго заскрипел зубами.
- При-ду-рок.
- Знаете, раз уж Гриммджо вам помог волей-неволей, - нехотя проговорил Ренджи, – мы уродами будем, если сдадим его в Сейрейтей.
- В Сейрейтее и без него забот хватает, - раздался резкий голос Рукии. Кучики рылась в холодильнике в поисках молока. – Отправьте этого арранкара восвояси, мало нам проблем…
- Рукия, ты думаешь, что говоришь… – повернулся к ней Ичиго, когда Иноуэ робко проговорила:
- Давайте, правда, его отпустим…
Рукия послала улыбку подруге и торжествующе взглянула на Ичиго.
- Не пойдет, - покачал головой Ренджи. – Как мы его отпустим? А если он кого-нибудь убьет?
- Не убьет, - убежденно заявила Орихиме.
Ренджи иронично на нее посмотрел и заметил:
- Нет, я в курсе, что ты нынче специалист по арранкарам, но…
Получив от Рукии по голове свернутой газетой, Абараи поспешно умолк. Орихиме покраснела и начала в пугающем темпе есть мороженое с треской.
- А-а, хватит! – простонал Ичиго и хлопнул ладонью по столу. – Попросим Урахару-сана сделать для него гигай. И пусть пока поживет здесь. Благо, отец и девочки на две недели свалили на Окинаву.
- А согласится ли он? – с сомнением спросил Исида.
- А кто его будет спрашивать? – искренне удивился Ичиго.
- Куросаки, сам посуди! Ну не на цепь же ты его посадишь!
Глядя на задумчивое лицо Ичиго, Иноуэ быстро проговорила:
- Куросаки-кун, это негуманно.
- Мы же о Гриммджо говорим, - склонил голову набок Ичиго. – Тут нет места гуманизму.
- Он же живой человек! – возмутилась Орихиме.
Взгляд Ичиго стал скептическим.
- Иноуэ, мы все в курсе изменений в твоей жизни, но…
Газета Рукии приземлилась на макушку Ичиго.
- Вы любите сплетни больше, чем Ассоциация женщин-шинигами, - заметила она ровно. – Это показатель, поверьте моему слову.
- Спасибо за мороженое, мне пора домой, - Орихиме вежливо улыбнулась и поднялась. – Если нужна будет помощь, звоните.
Едва за ней закрылась дверь, Ичиго и Ренджи заговорили в один голос о том, как сильно их тревожит судьба Иноуэ. Исиде пришлось напомнить о проблеме более важной, той, которая сейчас была на втором этаже, скрученная тройным бакудо и ремнями Иссина для верности.
- Ну. И кто с ним поговорит? - хмуро проговорил Ичиго. – И не смотрите на меня даже. Он меня ненавидит.
- Мы с ним незнакомы, - пожал плечами Исида.
- Ага. Самое время для церемоний, - пробурчал Ичиго, но Рукия его перебила:
- Я пойду.
- Почему? - в один голос вопросили Ичиго и Ренджи. Какую бы кандидатуру они не хотели предложить, это была явно не Рукия.
- Потому что я наиболее адекватная, - с достоинством проговорила Кучики. – К тому же, вы получите время всласть пообсуждать Иноуэ и ее, как вы там говорили? – перемены.
- Ах, какая же высокомерная девчонка, - пробормотал Ренджи.
Когда убедился, что шаги Рукии в коридоре стихли.

- О! Уже развязался, - Рукия захлопнула дверь. – Быстро же.
Гриммджо лежал на кровати Ичиго, закинув руки за голову, и являл собой образец безразличия к окружающему миру и собственной судьбе.
- Я бы мог разнести тебя в пыль за секунду, - спокойно сказал он.
- Ну, говорят, третий раз – самый верный. Рискни.
Подкатив к кровати стул, Рукия уселась на него и уставилась на Гриммджо.
- У нас проблемы, которые нужно решить. Пойди нам навстречу.
Его губы скривились.
- Не заключаю сделок с шинигами.
- Придется поступиться принципами.
Рукия извлекла из стола Ичиго альбом и фломастер.
- Если ты не будешь вести себя сносно, - проговорила она, водя маркером по листу. – Тебя ждет… мм… примерно это… и это… и вот это, если Готей разозлится совсем.
Гриммджо не сводил с нее презрительного взгляда, а потом удостоил вниманием ее рисунок. Его лицо вытянулось. Рукия закрыла фломастер колпачком и хмыкнула:
- Другими словами…
- Постой, - перебил ее Гриммджо. Его тяжелый взгляд заставил девушку вопросительно приподнять брови. – Что. Это. Такое?
Рукия удивленно моргнула и посмотрела на свой альбом.
- Иллюстрация? – осторожно предположила она.
Гриммджо вздохнул и закрыл лицо рукой.
- Вы, шинигами, в натуре, - садисты.
- Что ты хочешь сказать? – ледяным голосом поинтересовалась Рукия.
- Хреново ты рисуешь, вот что!
Глаза Кучики сузились, и она швырнула альбом в Гриммджо.
- Какие мы умные! Может, ты рисуешь лучше? Давай посмотрим!
- Это просто смешно, - Гриммджо откинулся на спинку стула. – Позови Куросаки. Я лучше пятьдесят раз наткнусь на его кретинский меч, чем буду выслушивать твой бред.
- Ну и не выслушивай, - огрызнулась Рукия. – А-а, ты такой же как Ичиго, блин!
- Ага. Десять раз, - Гриммджо закатил глаза. – Я бы тебя убил за такое сравнение, но мне лень шевелиться.
- Гриммджо, тебе хочется вернуться в Уэко Мундо? – спросила Рукия, гневно глядя на арранкара.
- Не особо, - буркнул он.
- А чтобы с тобой сделали все это? – она кивнула на альбом, страницы которого он машинально перебирал пальцами.
- Иди к черту.
- Тогда давай мы предоставим тебе гигай, чтобы ты мог пожить здесь, пока не решишь, что делать дальше.
- Мне не нужны подачки шинигами. Я не настолько жалок.
- Забавно это слышать от человека, который потребовал вылечить своего врага.
- Где связь?
- Ты непоследователен.
- Ты назойлива… Ого, кто это?
Гриммджо впился взглядом в нечаянно открытую страницу альбома.
- Ичиго.
- Ну, тут он похож, не поспоришь, - довольно проговорил Гриммджо. Кучики улыбнулась, довольная тем, что ее творчество оценили.
- Ладно. Пойду принесу тебе поесть, - она хлопнула в ладоши и поднялась. Гриммджо посмотрел на ее спину и спросил:
- Почему ты так обо мне печешься?
- Ты помог Ичиго и Иноуэ, - пожала она плечами.
- Не собирался. Просто обстоятельства так сложились.
- Вот из таких складывающихся обстоятельств и состоит жизнь, - заметила она снисходительно.
Гриммджо хмыкнул и стал листать ее альбом. Его бесило то, что реяцу восстанавливалась так медленно, и он чувствовал вечную слабость. Возможно, не стоило тратить последние силы на то, чтобы освободиться от пут.

- Это бракованный гигай, что ли? – Гриммджо оглядел свои руки и ноги.
- Если ты имеешь в виду отсутствие дыры и маски на пол-лица…
- Ясно-ясно, - закатил он глаза.
- Как ты себя чувствуешь? - Рукия сидела на стуле, скрестив руки на груди. Гриммджо бросил на нее быстрый взгляд.
- Как в огромном резиновом чулке.
- Привыкай, - она принялась за рисование. – И обживайся.
Гриммджо рухнул на кровать.
- Чего это ты не пошла с этим придурком в школу? Решила заделаться моим охранником?
- Ни черта подобного, - ровно отозвалась она. – Не захотела и не пошла.
- О-о… Может, приготовишь что-нибудь поесть?
- Я тебе не служанка, - отрезала она.
- Да я бы и сам сделал, только не думаю, что Куросаки обрадуется тому, что я здесь как дома.
- А ты и так как дома. Ты умудрился выжить Ичиго из комнаты, даже я этого не смогла.
- Плохо пыталась. Этот гад пытался меня заставить спать на полу.
- Скажи спасибо, что он не отправил тебя в ванную.
Гриммджо вытянулся во весь рост и стал смотреть, как Рукия рисует. Несколько минут он следил за ней, а потом ему в голову пришла неожиданная мысль.
- Знаешь, ты такая мелкая, что я мог бы запросто тебя поднять одной рукой, - искренне удивился он.
- Да неужели! – рассердилась она, отрываясь от альбома. – Ты мне надоел. Вечно только грубишь!
- Я просто говорю правду, - рассмеялся он.
Рукия вскочила на ноги.
- Может, я и маленькая, - разъяренно проговорила она. – Зато я старше тебя почти в десять раз, так что имей…
- В десять раз? – Гриммджо расхохотался. – Перестань мне вешать лапшу на уши, я же не Куросаки! Сколько тебе, за сотню хотя бы перевалило?
Она раздраженно цокнула и пошла к двери.
- Куда ты собралась? – Джаггерджак попытался принять серьезный вид.
- Гулять, - отрезала она.
- Я тоже пойду. Надоело торчать в четырех стенах, пора поразмяться.
- Можешь идти один.
- Ок. Прекрасная идея.
Рукия застыла, а потом гневно тряхнула головой.
- Вот еще. Пойдешь со мной, а то еще…
- Ладно, не оправдывайся, - он прошел мимо нее, легонько хлопнув ее по макушке, и Рукия задумалась: почему все мужчины, начиная с Кайена и заканчивая Ичимару, так любят применять по отношению к ней этот покровительственный жест?

- Жарко, - протянул Гриммджо, поглощая мороженое. Они были на городской площади у фонтана.
- Это еще начало, - заметила Рукия мрачно.
- Может, еще порцию? – предложил арранкар задумчиво.
- Ни за что. Если хочешь, сбегай к Иноуэ и займи денег у Улькиорры, я не буду вечно за тебя платить.
Гриммджо поперхнулся.
- Я сыт, спасибо, - сдавленным голосом проговорил он.
Рукия передернула плечами и села на край фонтана.
- Тебе Генсей по душе, верно? – спросил Гриммджо, опускаясь рядом с ней.
- Иногда здесь весело.
- Не достает вечно присматривать за Куросаки?
- Не достает вечно его провоцировать на драки?
- А может, я его характер закаляю.
Рукия подозрительно на него посмотрела, и он кивнул.
- Ладно, он меня просто бесит.
- Ты с таким же успехом можешь ругаться с зеркалом, - усмехнулась она.
- На что ты намекаешь?
- Ни на что.
Гриммджо предпочел не углубляться, потому что понял уже, Кучики считает их с Ичиго похожими, а так как ему это сходство не льстило, выслушивать всякую ерунду лишний раз ему было неохота.
Его взгляд упал на их руки, которые лежали рядом на каменной скамейке. Поразительно, насколько они разные. Гриммджо двинул пальцами, словно решил накрыть ладонью руку девушки, но в последнее мгновенье передумал.
- Давай еще пройдемся? – предложил он.
- Что такой милашке делать с панком вроде тебя? – раздался рядом с ними насмешливый голос. Рукия нахмурилась, когда какой-то парень ухватил ее за локоть. За ним стояла группа хихикающих друзей. – Пойдем с нами, тут недалеко есть где потанцевать.
- Я не танцую, - отрезала Рукия, вырываясь,
- Да и мы тоже, - расхохотались незнакомцы.
- Вот и проваливайте.
- Не будь такой грубой, - тяжелая рука опустилась на плечо Рукии. Гриммджо начал подниматься, когда Кучики сделала одно резкое движение локтем назад, и ее незадачливый ухажер со стоном опустился на землю.
- Чертова… стерва!
Его друзья подняли страшный вой, и набросились на шинигами все сразу. Глядя на происходящее, Гриммджо диву давался. Он не думал, что девчонка может так драться. Даже в его арсенале не было подобных уличных приемов.
Наконец он спохватился и решил присоединиться к веселью. Однако когда он попытался ударить одного из нападавших, его кулак не двигался с привычной скоростью, и противник увернулся. В итоге Гриммджо ударил в основание фонтана. Рукия фыркнула.
- Что за черт! – изумленно воскликнул Джаггерджак.
- Это гигай. Он замедляет твои движения, - отрывисто произнесла девушка, вцепившись в рукав его рубашки. – Бежим.
- Бежим? – повторил он недоверчиво. – От этих недонос… То есть, я хотел сказать, с поля боя?
- От полиции, - улыбнулась она и потянула его за собой.
Раздался звук сирены. Ничего не понимающий Гриммджо позволил Рукии увести себя с площади. Через несколько минут они вошли в тихий парк и устроились на скамейке.
- А ты неплохо дерешься, - заметил Гриммджо. - Для шинигами.
- Я так дралась задолго до того, как стала шинигами, - Рукия достала платок из кармана и стала обвязывать его раненную руку. – Пять минут гигаю, Урахара тебя убьет, если будешь продолжать в том же духе.
- Это бред. Зачем ограничивать наши способности?
- Уж перестройся. Не буду же я вечно тебя спасать.
- Вот это самомнение… Между прочим, ты сама начала эту дурацкую драку. Эти слабаки того не стоили.
- Кто бы говорил… Терпеть таких не могу. Ох, сколько подобных личностей я вразумила в Руконгае…
- У тебя темное прошлое? – Гриммджо ухмыльнулся.
- Меня многие боялись, - улыбнулась она в ответ.
- Да ладно!
- Честно! Я…
Рукия поймала его исполненный веселого любопытства взгляд и запнулась.
- С ума сойти, - она завязала платок и отпустила его руку. - Мы нормально разговариваем почти пять минут.
- Ага, - широко улыбнулся Гриммджо. – Непорядок, малявка.
- Не называй меня так, - сказала она холодно. – Можешь звать меня шинигами, если тебе хочется, но…
- Я буду звать тебя как хочу, - произнес он самодовольно.
- Ну и ладно, - Рукия поднялась. – Я иду к Иноуэ.
Гриммджо поднялся следом и пожал плечами.
- Тогда я – к Куросаки.
- Ичиго собирался к Урахаре после уроков.
- А мне он и не нужен. Пойду посплю… Все лучше, чем с эти придурком отмороженным встречаться.
- Не говори так о нем, - вступилась за подругу и ее выбор Рукия.
- Это просто поразительно, что вокруг этого высокомерного урода так бабы вьются, - хмыкнул Гриммджо, и Рукия, поджав губы, пошла прочь.

- Кучики-сан! – Орихиме радостно улыбнулась. – Какой сюрприз, входите! Вы вовремя.
- Вовремя? Почему, ты готовишь? – с подозрением спросила Рукия, разуваясь и проходя в комнату.
- Нет. Я…
Из кухни вышел Улькиорра. При виде Рукии его взгляд стал насмешливым.
- Кучики Рукия, - медленно проговорил он. – А я-то полагал, что твои останки следует искать под руинами дома, который был разрушен усилиями двух безмозглых идиотов.
Рукия сладко улыбнулась.
- Останки? Мне не нравится эта тема, а тебе?
- Мне тоже! – поспешно заявила Орихиме, выходя из кухни с чашками в руках. Пока она расставляла их на столе, Рукия спросила у Шиффера:
- Ты не хочешь встретиться со старым другом?
- Пожалуй, в списке дел на ближайшую тысячу лет встреча с Гриммджо стала бы последним пунктом.
Рукия рассмеялась и стала помогать Орихиме.
- Хотите пирог, Кучики-сан? – предложила та, снова уходя в кухню.
- А.. ну… - видя, что Рукия явно колеблется, Улькиорра шепнул одними губами:
- Я готовил.
- Это, по-твоему, должно меня обнадежить? – скептически шепнула она в ответ.
При виде пирога, покрытого зеленой глазурью, Рукия снова улыбнулась.
- Улькиорра, ты предсказуем, - сказала она, когда они рассаживались за низеньким столом. – В прошлый раз была зеленая паста.
- О вкусах не спорят, не правда ли? – насмешливо заметил он. – Твои рисунки…
- Не начинай! – закатила глаза Рукия. – Ты и Ичиго, и Гриммджо… История нас рассудит. Когда-нибудь мои картины будут висеть в Академии Искусств.
- А рецепты Орихиме выкупят французские повара. Прости, это шутка, - быстро добавил он, увидев предостерегающий взгляд Иноуэ.
- У вас так тихо и спокойно, - вздохнула Рукия, пригубив чашку с чаем.
- Убей Гриммджо, - предложил Улькиорра серьезным тоном и снова получил от Орихиме укоризненный взгляд.
- Легко сказать! – фыркнула Кучики. – Его невозможно заткнуть.
- Знаю, - кивнул Шиффер. – В таких случаях я обычно прибегал к…
Рукия заинтересованно подалась вперед, но Орихиме взмолилась:
- Давайте не об Уэко Мундо, пожалуйста!
- Как скажешь, - Улькиорра пожал плечами.
«Какая они хорошая пара, - мысленно восхитилась Рукия. – Ичиго и Ренджи – дураки, ничего не понимают…»
- Но знаете, я думала, все будет хуже, - вернулась она к разговору, сцепив руки в замок. – Может, твой пример все-таки повлиял на него…
Улькиорра хмыкнул.
- Не думаю, что дело в этом… Но, все равно, спасибо, Кучики Рукия.
- За что? – удивилась она.
- За то, что ты сказала.
Рукия недоуменно взглянула на него, а Орихиме, кажется, поняла, о чем он говорит. В ее глазах вспыхнула нежность.
Подавив улыбку, Кучики поднялась.
- Спасибо за чай. Мне пора, увидимся как-нибудь…
Пора было покинуть тихую гавань и вернуться в дом, где бушевали страсти.

- Я дома! – крикнула Рукия, закрывая дверь. Ответа не последовало. Девушка немного удивилась и поднялась в комнату Ичиго.
Гриммджо стоял там с полотенцем в руках. На нем не было абсолютно ничего, очевидно, он принимал душ и не успел одеться.
При виде голого арранкара, на коже которого все еще поблескивали капли воды, Рукия отреагировала как любая нормальная, разумная женщина.
Она завизжала.
Гриммджо поднял брови и пару раз сильно тряхнул наклоненной вбок головой. То ли вода в ухо попала, то ли он пытался вытрясти отголоски ее крика.
- Ну извини, - сказал он нехотя и стал медленно вытирать волосы полотенцем. – Конечно, твой восторг понятен, но такая бурная реакция… Не думал, что твои темные желания так яростно рвутся наружу.
- Заткнись! - Рукия отвернулась и закрыла глаза рукой для верности.
- Ты так боишься поддаться соблазну, что готова наткнуться на все, что есть в этой комнате? Глаза открой.
- Оденься, черт!
- Я еще не высох до конца. В чем проблема? Ты же столько времени прожила с Куросаки… Нет, я понимаю, что он не выдерживает сравнения рядом со мной, но…
- Гриммджо, - буквально зарычала Рукия. – Ты идиот!
- У тебя сейчас очень соблазнительный голос, - издевательским тоном бросил он, повязывая полотенце на талии. – Маленькая зануда.
- Я не маленькая!
В ответ раздался смех. Рукия поняла, что ничего не добьется, и выскочила из комнаты.

«Меня будут мучить кошмары. Всю ночь».
Рукия полулежала на диване, подперев рукой голову, и читала Шекспира. Ичиго и Гриммджо сидели на полу и смотрели какой-то тупой боевик.
- Это кино – дурацкая провокация, - проворчал Джаггерджак. – Где вы видели, чтобы один слабачок победил кучу сильных парней?
- Он побеждает, потому что он главный герой, - буркнул Ичиго. – У него нет выхода.
- Тупизм…
- Традиция.
- Малявка, сделай нам бутербродов.
- Иди к черту.
Ичиго повернул голову и удивленно посмотрел на Рукию.
- Это он тебя так называет?
Рукия оторвала взгляд от книги и мрачно уставилась на Ичиго.
- Ну… либо меня, либо тебя…
Куросаки хмыкнул, и Кучики уронила голову на диван.
- Все, я спать.
Захлопнув книгу, она поднялась на ноги, нашарила тапочки на полу и пошла к двери.
- Сладких снов, мелкая.
- Спокойной ночи, Рукия.
- Да-да, вам тоже, - отозвалась она, потирая глаза, и вышла в коридор. Какая странная жизнь началась.

- Прости за вчерашнее. Я должен был бережнее отнестись к твоей невинной психике.
Рукия лениво ковыряла палочками жареный бекон.
- Только Ичиго не говори, - отозвалась она сонно. – Он меня засмеет.
- Почему?
- Над ним смеются все, кому не лень, ведь он такой скромник… Я бы рассказала тебе пару историй, но если он узнает, он меня убьет.
Гриммджо усмехнулся.
- Да, могу представить… Все в его комнате перерыл – ни одного порно-журнала.
- Лучше бы ты поискал в комнате его отца, - улыбнулась Рукия.
Джаггерджак отхлебнул кофе и вскользь заметил:
- Завтра годовщина моего превращения в арранкара… Подумать только. Такое чувство, что сто лет прошло.
Рукия коснулась пальцами лба. Она вдруг стала серьезной.
- Гриммджо… А что вам предлагал Айзен? Зачем ты ему служил?
- Я не служил. Просто брал то, что он давал.
- Что?
- Силу.
- И только?
- Это много, разве нет? Могу теперь я задать тебе вопрос?
- Да.
- Если бы Айзен попался не Куросаки, а тебе, ты бы приняла бой?
- Да, - отозвалась она, не задумываясь.
- Так и знал, - Гриммджо поставил чашку на стол. – Вы шинигами – стопроцентные пешки. Готовы умереть во имя благой идеи, даже если не понимаете ее до конца.
Рукия нахмурилась.
- Почему ты думаешь, что я сражалась с Айзеном во имя какой-то идеи? – произнесла она недовольно.
Гриммджо вопросительно поднял бровь.
- Я сражалась с ним потому, что он ранил близких мне людей, чтобы добраться до меня.
Его губы растянулись в широкой улыбке.
- Хогеку был в тебе, - проговорил он, прожигая ее взглядом. – Разумеется, лучшей реяцу, чем твоя, для этой задачи сложно найти…
- Для какой задачи? Что ты мелешь?
- Как у тебя с кидо?
- Высший балл в Академии, - резко отозвалась она, не сводя с него глаз.
- Естественно. Такая гармоничная и прекрасная аура, такое удивительное равновесие… Каково это, Кучики? Знать, что если бы ты была сильнее, никаких арранкаров бы не было? Никакой войны бы не было?
В глазах Рукии засверкали искры. Гриммджо казалось, что воздух между ними начинает трещать от напряжения.
- Хогеку – всего лишь инструмент, - тихо ответила она, чеканя каждое слово. – Арранкары – всего лишь духи. И если кто-то из вас и поддался внушению Айзена и пошел сражаться с нами, так это, потому что вы не уверенные в себе слабаки, у которых нет ни капли собственного ума. А моей вины здесь нет.
- Вы шинигами считаете себя королями этого мира…
- Это вы сами нас возвели на пьедестал. Чтобы вам было к чему стремиться. Вам казалось необходимым найти оправдание собственному существованию, потому что вы считали его неправильным. Даже, если бы мы проиграли, ничего бы для вас не изменилось. Люди, которые все время равняются на других, никогда не будут свободными.
Лицо Гриммджо дрогнуло, и Рукия улыбнулась:
- Еще бекона?
- Не надо…
Кучики отодвинула стул и поднялась.
Гриммджо долго оставался за кухонным столом. Рукия уже вымыла всю посуду и ушла наверх, а он все смотрел перед собой.
Она была не такой как все они. Даже не такой как Куросаки. У нее был инквизиторский склад ума, поэтому не было даже смысла пытаться ее запутать, если речь шла о чем-то серьезном.
Она будет безжалостна.
Гриммджо вспомнил слова Улькиорры, брошенные им когда-то вскользь о Рукии и одном из их командиров, и подумал, что нет ничего странного в том, что Ичимару Гин ее ненавидел.

Весь день они общались, не глядя друг на друга. Гриммджо хотел сказать ей, что она не права, но он понимал, что это не поможет.
Как, как Улькиорра выдерживает роман с человеческой девкой? Он – сияющий образец арранкаров? Как у него не вскипают мозги, если Гриммджо выстегнула одна только беседа на тему, о которой он прежде старался не думать?
Потом пришел Ичиго с новым фильмом, где все попросту дрались друг с другом, и Гриммджо воспрял духом.
Меньше думаешь – веселее живешь. Куросаки – пример.
Перед тем как отправиться в постель, Рукия пожелала ему спокойной ночи с вежливой улыбкой.
Гриммджо даже на секунду затаил дыхание, не зная, чего от нее ожидать.
- То, что я сказала утром… это не относится к тебе, - проговорила она извиняющимся тоном.
- Как мило, шинигами, - грубо бросил он.
- Я не очень люблю тему Айзена. Прости, я переборщила.
- Забей. Ты просто вредная.
Рукия нахмурилась.
- Гриммджо, а что делал Улькиорра, когда хотел, чтобы ты замолчал? – спросила она вдруг.
- Уходил из комнаты, - ответил он мрачно.
Девушка понимающе закивала.
- Ладно, тогда я пойду…
- Тупица.
«Как это сочетается в ней? Как она может быть одновременно такой взрослой и таким ребенком?»
Гриммджо вздрогнул, неожиданно осознав, что Рукия занимает все его мысли.

- С днем рождения, Гриммджо! – ехидно проговорила Рукия. – Здоровья и успехов в личной жизни.
- Как смешно, малявка, - он покачал головой. – День рождения, скажешь тоже…
- Да ладно… Много у тебя что ли персональных праздников? – Рукия примостилась на письменном столе Ичиго.
- День победы над Куросаки?
- Забавно, что вы оба считаете, что в ваших битвах вы только побеждали.
- Ну, мы же оба живы, - пожал плечами Гриммджо.
- Трогательно. Лови.
Гриммджо схватил брошенную Рукией красную коробочку и повертел ее в руках.
- Что это?
- Подарок, естественно.
- Мне?
- А кому же?
- Как странно, - задумчиво сказал Гриммджо, открывая коробочку. – Получать подарки. Как настоящий день рождения…
- Брось! – Рукия рассмеялась. – Ты так говоришь, как будто тебе никогда…
Она оборвала себя, глядя на насмешливое лицо арранкара.
- Гриммджо, прости, - растерянно проговорила она. – Прости, я не подумала.
- Фигня. Сама выбирала или Куросаки помог?
- Вообще-то, Ичиго просто предложил купить тебе валерьянки. Только не выдавай меня.
- Я его просто потом придушу.
- Ладно, только не говори, за что ты его душишь в этот раз.
- Ага… - рассеянно отозвался он. – Что это?
- Это носится на руке. У Ичиго такой есть, видел?
- Этот другой…
- Просто он кожаный.
- А что это за иероглиф? «Битва»?
- Да. Просто все с надписью «Котенок» порасхватывали.
- Еще одно слово в таком духе, мелкая, и до своего дня рождения ты не доживешь.
Рукия рассмеялась и соскочила со стола.
- Давай помогу.
Она стала застегивать на его запястье напульсник. Гриммджо смотрел на ее макушку, и когда она закончила, заговорил:
- Слушай, малявка. Если у меня день рождения, все должно быть по правилам?
Рукия иронично на него взглянула.
- Торт в виде мышки?
- Нет. Как насчет праздничного поцелуя?
Ее лицо потемнело, как грозовое небо.
- Ну да, - саркастически протянула она.
- Давай, - Гриммджо грациозно шагнул к ней. – Я знаю: тебе хочется…
- Еще одно движение, и ты поцелуешься с крышкой стола, - предупредила она.
- Когда ты мне угрожаешь, ты такая забавная.
Рукия мотнула головой назад, проверяя, есть ли путь к отступлению. В ту же секунду Гриммджо сгреб ее в объятья.
- Попалась, шинигами!
- Убью, - задыхаясь, проговорила она. – Пусти меня, быстро!
- С днем рождения меня, - промурлыкал Гриммджо, наклоняясь к ее губам.
Она зажмурилась, но ничего не произошло. Через мгновенье Рукия почувствовала, как вибрирует грудь Гриммджо. Приоткрыв глаза в недоумении, Рукия увидела, что арранкар трясется от беззвучного смеха.
Рукию тоже затрясло. От гнева.
- Ты… Чертов мерзавец!
Гриммджо отпустил ее и расхохотался в голос.
- Урод!
- Ты… ты… - он собрался с силами и, давясь от смеха, проговорил: – Ты себе сильно льстишь, шинигами.
- Я тебя ненавижу!
- Так сильно разочарована? Иди ко мне, я тебя утешу.
Рукия заскрипела зубами.
- Я тебя точно убью.
Взгляд Гриммджо вдруг стал мягким. Протянув руку, он погладил девушку по голове.
- Знаешь, мне кажется… Только не смейся. Я к тебе вроде как… привязался.
Она громко фыркнула.
- Я же сказал не смеяться! – зарычал Гриммджо.
- Прости. Думаю, это пройдет.
«Вряд ли».
С каждым днем он думал о ней все больше. Их отношения стали началом чего-то нового для него. Улькиорра сказал однажды, что в Иноуэ Орихиме слишком много жизни. Гриммджо же считал, что в ней слишком много меланхолии. Но Рукия была другой. Порывистой, грубой, резкой, язвительной. Порой даже безжалостной.
А иногда ранимой.
Гриммджо казалось иногда, что она искрится весельем, а в другое время она становилась спокойной и мягкой. И глядя на нее, ему даже не хотелось нарушать гармонию, которой она была окружена.
Кучики Рукия была для Гриммджо олицетворением самого понятия «жизнь».
И когда он был рядом с ней, ему казалось, что и он живет. И дышит с ней в одном ритме.
Но больше всего Гриммджо в ней нравилось то, что она не смотрела на него свысока. Временами в ней было нахальство и самодовольство, и даже типичное для шинигами высокомерие. Но не по отношению к нему.
Его пальцы вцепились в ее запястье.
- А что ты обо мне думаешь?
- Ничего, - буркнула она. – Пусти меня.
- А если не отпущу?
- Я знаю отличный способ остудить твой пыл, - прошептала она, пытаясь вырвать руку.
- Ничего у тебя не выйдет. Я сам не в восторге от того, что ты оказалась такой забавной, шинигами.
Рукия замерла.
- По-твоему, это комплимент?
- А разве тебе со мной не весело?
- Ты грубиян!
- Но тебе весело?
- Ты меня доводишь!
- И тебе весело…
- Ты меня всерьез не воспринимаешь, и я чувствую себя по-идиотски!
«За это сочетание неуверенности и упрямства ты мне нравишься еще сильнее».
- Ты просто надо мной смеешься.
- Мне нравится, когда ты рядом.
Рукия чувствовала, как горят ее щеки.
- Ну… значит, мы будем как бы… друзьями?
- Нет, это было бы слишком пресно.
- Гриммджо, - прошипела Рукия, отступая.
- Что? Хочешь узнать какой именно кеккай не сможет пробить мое церо?
- Да что это за отношения такие? – возмутилась она.
- Ну я же не говорил, что мне не нравится сопротивление, - пожал он плечами.
Кучики задумалась.
- А если я не буду сопротивляться, ты от меня отстанешь?
- Можешь думать так.
«Наивная».
Она перестала бороться и мило улыбнулась.
Гриммджо пристально на нее посмотрел, а потом взял ее лицо в ладони. Рукия недоверчиво хмыкнула.
- Как смешно…
- Ничего смешного, - серьезно возразил Гриммджо и поцеловал ее в нос.
Ее ресницы дрогнули в изумлении.
- Ты с ума со…
Хмыкнув, арранкар обнял ее за талию и стал покрывать поцелуями ее лицо, каждый миллиметр, до которого мог дотянуться.
Его прикосновения были мягкими, не потому что он был образцом нежности. Просто ему нравилось ее дразнить. Рукия крепко зажмурилась.
- Хватит, - пробормотала она. – Это смущает…
Гриммджо уронил голову и уткнулся лицом в ее плечо.
- Тебя слишком легко смутить, - недовольно пробурчал он.
- Неправда.
- Ну и ладно. Не собираюсь тебя заставлять.
- С чего бы это?
- Просто понимаю, что тебя не заставишь делать то, чего ты не хочешь. Такой же характер.
- Как у кого?
- Как у меня.
Рукия посмотрела на него с любопытством в огромных глазах.
- Ты считаешь, что мы похожи?
- В некоторых вещах.
- Ого… Вот это точно комплимент.
Она рассмеялась, и Гриммджо через секунду присоединился к ней.
- А что у нас еще общего? – спросила она, когда они отсмеялись.
- Мм… Дьявольская сексуальность?
Она прикусила губу. Гриммджо посмотрел на нее и фыркнул.
- Ты не желаешь соглашаться с тем, что я сексуален, но признательна за то, что я считаю тебя такой?
- Что-то в этом роде.
Гриммджо так нравилась ее улыбка. Она просто сводила его с ума.
- Славно, что мне не удалось тебя убить, - проговорил он, жадно глядя на ее губы.
- Это почему же?
- Потому что я получил возможность отпраздновать лучший в моей жизни день рождения, - сказал он и накрыл ее губы решительным поцелуем.

Через пару дней тема Орихиме и Улькиорры потеряла актуальность для Ичиго и Ренджи.
Ее сменила другая, куда более пугающая.

@темы: fan-fiction, Bleach

---

Самая правильная вещь

Автор: Тамми
Название: Самая правильная вещь
Фандом: Bleach
Дисклеймер: отказываюсь от прав на вселенную и персонажей
Предупреждение: OOC, AU
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Ичиго/Рукия

Самая правильная вещь

Ичиго снилось, что он стоит в школьном коридоре в окружении друзей. Все они были какими-то серыми и безликими, а их движения были замедленными, как на кинопленке. И, хотя ребята что-то говорили, Куросаки не удавалось расслышать ни слова.
А Рукия стояла впереди, спиной к нему, и ее он видел так четко, как наяву. Но, несмотря на это, она казалась невообразимо далекой. И сколько Ичиго ни напрягал голос, дозваться ее он не мог.

Ичиго открыл глаза и увидел Рукию у окна; она возилась со своим телефоном. Из-за того, что она стояла вполоборота, Куросаки не удавалось разглядеть ее лицо полностью. Но взгляд Кучики был исполнен спокойствия и безмятежности.
- Рукия, - произнес Ичиго хрипло.
Она мгновенно повернула голову.
- Проснулся? Что с тобой?
У него было впечатление, что прошла целая вечность, пока он смотрел на нее, но подобрать слова, чтобы начать разговор, казалось невозможным.
- Тебе нехорошо? - Рукия опустила телефон в карман, встревожено глядя на него. Потом она подошла к столу и налила в высокий стакан воды из графина, который им заботливо принесла Юзу, чтобы они меньше страдали от летней жары.
Ичиго приподнялся и стал жадно пить, не обращая внимания на то, что вода уже давно стала теплой и потеряла вкус.
Когда он осушил стакан и поднял голову, он наткнулся на внимательный взгляд Рукии.
- Тебе плохой сон приснился? У тебя такой вид подавленный…
- Правда? – перевел дыхание Ичиго. – Пустяки…
Рукия помолчала, а потом добавила:
- Ничего удивительного после того, что ты пережил…
- Мы вместе это пережили, - немного удивленно сказал он.
- Знаешь, - Рукия отвела взгляд. – Мне жаль, что меня не было рядом с тобой тогда. Правда, жаль. Я хотела бы тебя поддержать. Но ты справился сам. Молодец.
Ичиго нахмурился.
- За что ты просишь прощения? – спросил он вполголоса. – Пока я чувствовал твою реяцу, реяцу вас всех, я мог сражаться.
- Да. Верно.
Рукия выпрямилась и стала ходить по комнате, складывая вещи. Ичиго нахмурился.
- Что ты делаешь?
- Нужно разобраться, что выкидывать, а что взять с собой, - отозвалась она. – Хотя, возможно, мне все это больше не понадобится…
- Почему? Хочешь забыть обо всем, что здесь было, когда вернешься в Общество Душ? – мрачно спросил он.
- Не говори глупостей, - спокойно проговорила Рукия.
Ему казалось, что его горло стиснула невидимая рука. Каждое спокойное движение подруги злило его.
- Скажи, ты сама хочешь вернуться или это Готей на тебя давит? Или, может, Бьякуя?
Рукия замерла, с платьем, которое она складывала, переброшенным через локоть.
- Так надо.
- Кому надо?
- Мне. Тебе. Всем.
- Вот только за меня не решай, - Ичиго поднялся с кровати и подошел к окну. Чуть подумав, он распахнул его, и до них донеслись шум далеких автомобилей и чириканье гнездившихся на растущем неподалеку дереве воробьев.
Рукия пожала плечами и положила платье в дорожную сумку. Ичиго подошел к ней, окинул взглядом груду вещей и взял игрушечного зайца.
- А это ты берешь?
Кучики мельком взглянула на игрушку и отозвалась:
- Ну, так это же твой подарок.
- Что? Я не… а-а…
Он вспомнил, как однажды, когда они пошли на фестиваль, он выиграл этого зайца в одном павильоне и сунул ей в руки, не сказав ни слова.
- Я забыл.
- Ну ничего.
Ичиго потер виски, зажмурившись.
- Рукия, какого черта происходит?
- О чем ты?
- О тебе. Ты ведешь себя странно.
После недолгого молчания, Рукия тихо сказала:
- Ты очень изменился. Ты. И… Иноуэ тоже.
Она отвернулась, и Ичиго яростно мотнул головой.
- При чем тут…
- Разберись в себе, Ичиго, - оборвала она его. - Я не буду тебе мешать.
- Ну что ты говоришь?
- Ичиго, - Рукия посмотрела ему в глаза. – Ты иногда смотришь сквозь меня. Ты ничего мне не говоришь. Я не знаю, может быть… может, ты и Иноуэ… Только не бойся меня обидеть, то есть, мы же друзья, поэтому…
Ичиго сделал шаг назад, изумленно глядя на нее.
- Постой так ты… ты решила, что я… Господи, Рукия…
- Не хотела тебе этого говорить, - пробормотала она. – Наверно, я больше не понимаю тебя. Ты замкнулся.
- Может быть, тебе хочется меня побить? – выдавил улыбку он.
- Может быть, у меня больше нет на это права?
Она застегнула «молнию» на сумке.
- Готово.
- Рукия, я не люблю Иноуэ, - сказал Ичиго резко. – Никогда не любил. Даже ничего подобного не испытывал. И не полюблю. Это не она меня изменила. Просто так получилось, что она была рядом. Пойми.
- Тогда что произошло? – спросила она, повернув к нему голову.
Он помолчал, а потом отвел глаза.
- Я проиграл бой.
- Что?
- Бой с Улькиоррой. Я его проиграл. Как последний трус и слабак.
Рукия недоуменно нахмурилась.
- Я дрался с ним, как чокнутый. Когда увидел его, вспомнил о том, как он не пустил меня к тебе, когда ты была ранена. И это… просто как-то выстегнуло меня! А он продолжал меня провоцировать, запутал Иноуэ, и я как дурак… И потом он стал серьезным, а я не заметил этого перехода… Не стал его слушать. Рукия, зачем я сражался? Я чувствую себя подонком…
- Ты хотел защитить друзей, - сказала она ровно.
Ичиго зажмурился и прошептал:
- Тогда почему я так сомневался? Почему мне было так плохо? Почему у меня не было того чувства, которое я испытывал, когда спасал тебя?
Ресницы Рукии медленно опустились.
- Это все из-за меня, - прошептала она. – Эта война не была твоей… Я тебя втянула. Если бы мы не встретились…
- Не говори так. Если бы мы не встретились… ничего бы не было.
- Чего, например?
- Того, что есть между нами.
Солнце закрыло облаками, и им обоим показалось, что воздух в комнате стал серым. Рукия следила за тенями на стене, и ей было грустно.
- Я все еще хочу… защищать моих сестер. И друзей. Я стану сильнее. Только не отворачивайся от меня. Я не смогу все это сделать, если ты будешь говорить, что я стал для тебя чужим человеком.
- Я не говорила такого, - заметила она.
- И не говори. Останься со мной.
Для Ичиго такая просьба явно была непростой. Рукия это понимала. Она мягко положила ладонь на его запястье.
- Хочешь, поговорим?
- Давай. Я все тебе скажу.
- Ты очень сильный, Ичиго, - искренне произнесла она. - Но даже у сильных людей бывают времена, когда им не справиться в одиночку. Перестань себя терзать. Не твоя вина в том, что обстоятельства так сложились. А твои чувства делают тебе честь, ты пытаешься понять и простить даже врагов. Это мудро.
- Ты так считаешь?
- Да.
Ичиго пристально смотрел на нее. Вдруг он схватил ее за плечи и горячо прошептал:
- Не возвращайся в Общество Душ.
- Ичиго…
- Пожалуйста. Нет таких законов, которые запретили бы тебе остаться со мной. А если и есть, я готов их нарушить. Рукия, останься здесь, ты нужна мне.
В нем явно говорило отчаяние.
- Я должна, - обронила она.
Его лицо омрачилось.
- Понятно.
Она сама не верила, когда закрывала за собой дверь. Ей всем сердцем хотелось вернуться к нему. Но одна мысль ее удерживала.
«Если тебе нужна я… именно я… ты не оставишь все как есть. А если это не так, я все делаю правильно».

- С тех пор как ты вернулась, я тебя почти не вижу. Много дел в отряде?
- Да, брат.
Сидеть в четырех шагах от старшего брата, от которого веяло надежностью и покоем, было приятно. Седзи были открыты, и Рукия чувствовала запах летних цветов, который доносил ветер. Наблюдая за кисточкой, которой Бьякуя водил по пергаменту, Рукия не переставала восхищаться уверенными движениями брата. Интересно, долго он всему этому учился? Или до сих пор учится?
- У тебя все в порядке? – спокойно спросил Бьякуя, не отвлекаясь от работы.
- Да.
- Цикады не тревожат тебя по ночам? На моей половине невозможно уснуть из-за их криков.
- Я не слышу…
Бьякуя бросил на Рукию внимательный взгляд и опустил кисть в тушечницу.
- У тебя, точно, все хорошо?
Она наклонила голову в почтительном жесте, который ни на миг его не обманул.
- Новости из Генсея…
- Никаких.
- Может, это к лучшему…
Рукия не ответила, ее отвлекли мрачные мысли, она даже не видела, что Бьякуя следит за ней из-под ресниц.
- … а может, и нет? – закончил Кучики мысль.
- Вы мне скажите, брат, - проговорила она сдержанно.
Бьякуя покачал головой.
- Рукия, что ты вообще здесь делаешь?
- Живу, - отозвалась она и тут же прикусила язык, опасаясь, что ответ прозвучал резко. Но ее брат даже не нахмурился.
- Ты мыслями не здесь, а в Каракуре. Вот и отправляйся туда.
- И что мне там делать?
- Там и решишь.
- Капитан Укитаке…
- ... отпустит тебя с благословением. Не выдумывай поводов, которые оправдали бы твое упрямство.
Рукия услышала, как где-то в саду стукнул бамбуковый фонтан.
- Зачем вы мне это говорите? – спросила она тихо.
- Видишь ли, мне не доставляет удовольствия созерцать твое мрачное лицо, - сказал он просто.
- Я ведь должна быть здесь, - ее голос становился все неувереннее.
- Только если ты этого хочешь. А ты не хочешь.
- Но здесь моя семья.
- Она никуда не денется. Рукия, я вряд ли могу зваться самым чутким старшим братом, но я ведь все вижу. Хватит себя терзать.
- Вы хороший брат! – тотчас возразила Рукия. Потом ее лицо снова потемнело. – Я не думаю, что вернуться сейчас – хорошая идея. Может, Ичиго нужно побыть одному.
- Мне кажется, он и так слишком много времени провел в одиночестве, - сказал Бьякуя, возвращаясь к каллиграфии. – Раз я это понял, то ты тоже должна была заметить. Возвращайся к нему. Вряд ли он из тех людей, которые будут сыпать страстными признаниями. Но я не думаю, что ты придаешь этому качеству первоочередную важность.
Эти слова повергли ее в ступор.
«Точно… Чего я ждала? Признания в любви? От Ичиго… Я сглупила, брат прав, какая разница?»
Рукия мгновенно поднялась на ноги.
- Я…
Бьякуя увлеченно чертил какие-то штрихи, и Рукия с улыбкой сказала:
- Я не буду вас отвлекать. Я пошла, брат.
- Иди, иди.
Она легко поклонилась и вышла из комнаты.
Бьякуя оценивающим взглядом окинул иероглиф, который он только что вывел на пергаменте.
«Понимание».
Застывшему в задумчивости капитану Кучики казалось, что Рукию он понимает куда лучше, чем когда-либо смог бы понять Хисану…
Наверно, поэтому он частенько забывал, что она ему вовсе не родная сестра.

В комнате Ичиго было непривычно пусто. Рукии даже показалось на мгновенье, что здесь больше никто не живет. На столе – ни учебников, ни карандашей, ни даже маленького блокнотного листка. Кровать была застелена, на полу – ничего не валялось, как обычно, и у Рукии было такое чувство, что если она откроет сейчас шкаф – увидит пустые полки.
Поглощенная осмотром, Рукия прозевала тот момент, когда дверь открылась, и в комнату вошел хозяин.
Кучики резко повернулась к вошедшему. На Ичиго были футболка и спортивные штаны, на шее висело полотенце. Прямиком из душа, видимо. При виде Рукии Ичиго заметно напрягся.
- Что-то случилось? – спросил он хмуро.
- Нет… - тихо отозвалась она.
Смерив ее недоверчивым взглядом, Куросаки закрыл дверь и приблизился к ней.
- Тогда почему ты здесь?
Она выдавила улыбку.
- У тебя все хорошо?
- Все отлично. Лучше не бывает.
Рукия несмело обвела рукой комнату.
- Тут как-то изменилось все…
- Ты так думаешь?
«Да, он злится», - подумала она печально.
Ичиго плюхнулся на кровать и заложил руки за голову. На Рукию он не смотрел. Понимая, что помогать ей он не собирается, девушка вздохнула.
- Я пришла попросить у тебя прощения.
Ичиго хранил гордое молчание.
- Я просто сбежала… Как обычно. Ичиго?..
Она посмотрела на его насупленное лицо и в отчаянии стиснула руки.
- Мне, правда, очень жаль.
- Ладно. Забей.
- Ты… меня простил?
Ичиго поднялся и коротко пожал плечами. Рукия закатила глаза.
- Да или нет?
- Да, - закатил глаза он. - Буду я долго злиться из-за такой ерунды.
Что-то было не так. Пытаясь не обращать внимания на растущую в груди тревогу, Рукия отвела глаза и тихо спросила:
- Мм… Может быть, тогда… Пойдем прогуляемся? Мороженого съедим?
- Ты прости, конечно, я занят, - Ичиго подошел к столу и стукнул по его крышке пальцами, точно принял какое-то решение.
- О… Тогда…
Атмосфера становилась все тяжелее. Ичиго не поворачивался к ней, и Рукия направилась к окну.
- Ладно, я пойду тогда, не буду тебе мешать.
- Ага. Увидимся.
Ей казалось, что ее оглушили. На негнущихся ногах Рукия подошла к подоконнику и вскарабкалась на него.
- Пока – а! – Рукия вскрикнула, когда Ичиго ухватил ее за плечи и потянул на себя.
- Тупица, - с насмешливой нежностью проговорил он. - Как ты могла поверить?
- Э… - выдохнула она. - Но…
- Три дня! – Ичиго пылал праведным гневом. – Что ты там делала? Розовые кусты в саду Бьякуи подстригала?
- Ичиго, ты не злишься на меня? – прошептала Рукия.
- Злюсь, - хмуро отозвался Ичиго. А потом тихо добавил: - Только на себя я злюсь больше. Надо было сразу за тобой пойти…
- Я останусь здесь, - сказала она, стиснув на его груди футболку.
- Зачем?
- Ты против? – удивленно вскинула она голову.
- Ну это будет как минимум странно, учитывая то, что я буду в Сейрейтее. Хотя, если хочешь, - вся комната в твоем распоря…
- Ты собрался в Сейрейтей? - Рукия заглянула ему в лицо. – Зачем?
- Затем. Я много интересного узнал за время твоего отсутствия… Но об этом потом. Я тут подумал…
- О чем же?
- Я вроде как сказал тебе, что не влюблен в Иноуэ? А я сказал, в кого я влюблен?
Рукия рассмеялась.
- В кого?
- Ты будешь шокирована, - мрачно пообещал он.
- В Гриммджо, что ли?
Ичиго замер.
- Я… я потерял нить разговора, - проговорил он с усилием.
- Перспектива тебе показалась заманчивой? – спросила она игриво.
- Возьми назад эти слова!
Шутливая борьба привела их к плавному падению на кровать. Ичиго привлек Рукию к себе одной рукой.
- Паршивые были эти дни, - негромко проговорил он, глядя в потолок.
Рукия вздрогнула и прижалась к его боку.
- Ичиго, - шепнула она.
- Что?
- Я больше никогда от тебя не сбегу.
- Да я сам больше никуда тебя не отпущу.
- Почему?
- Потому что я влюблен не в Гриммджо, а в тебя.
Рукию снова пробрал смех.
- Это самое дурацкое признание из возможных. Надеюсь, твой друг-арранкар не чихает отчаянно сейчас в Уэко Мундо.
- А я надеюсь на обратное, - мстительно проговорил Ичиго и зевнул. – Давай пойдем в Сейрейтей завтра. Я так долго не спал…
Рукия подумала о том, что Ичиго обнимает ее так, словно это вполне естественно. Поразмыслив, она пришла к выводу, что это, на самом деле, самая естественная и правильная в мире вещь.

@темы: fan-fiction, Bleach, Ичиго/Рукия

---

Кризис, кризис...
Творческий кризис. Я пишу ИчиРуки. Это будет что-то очень маленькое. Чертов Гин въелся мне в мозг. Кто-нибудь, верните меня на истинный путь
Ну, какие там нынче спойлеры?

@темы: я, Bleach

---

Marishella, располагайтесь! Надеюсь, найдете что-нибудь интересное

@темы: картинки, приветствия

---

Наверно, я преданный поклонник Паку Роми. Персонажи, которых она озвучивает, и которых я знаю, нравятся мне все.
Это еще одна причина любить Тоширо... Я не прощу Кубо, если он не перестанет шинковать Хицугаю.

@темы: я, аниме, Bleach

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Кто ты для меня

L666, поздравляю тебя с Днем Рождения!
Желаю тебе жизни, полной приключений, и чтобы все они заканчивались хорошо!

Автор: Тамми
Название: Кто ты для меня
Фандом: Bleach
Дисклеймер: отказываюсь от прав на вселенную и персонажей
Предупреждение: OOC, AU
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Гин/Рукия
Посвящение: L666, многие лета тебе
Предупреждение: OOC, AU. Любители IC Ичимару, обоснуев, ангста и драм НЕ ЧИТАЙТЕ. В этом фике вы ничего подобного не найдете.

Кто ты для меня

1.
В штабе тринадцатого отряда было шумно и весело. Царящая там атмосфера абсолютного добра и непобедимой дружбы заставила Ичимару Гина почувствовать себя одиноким и потерянным в этом страшном мире, где злу и коварству уготована неизменная незавидная участь. Стряхивая это ощущение, он обратился к проходившему мимо него по коридору офицеру:
- Я прошу прощения…
Тот мгновенно выпрямился, на его лице мешались страх и неприязнь. Знакомый коктейль эмоций для жертв Ичимару.
- Д-да? Чем я могу вам помочь, капитан Ичимару?
Его все еще боятся и уважают. Славно.
- Мне нужна Кучики-сан, - небрежно проговорил Гин.
- Офицер Кучики занимается документацией в третьем кабинете.
Да, разумеется. Он чувствовал пульсацию знакомой реяцу.
- Хотите, чтобы я ее позвал? – дрожащим голосом предложил несчастный солдат.
- Нет необходимости, - сладко улыбнулся Гин. Никто ведь не хочет, чтобы Рукия выскочила в окно и сбежала. – А она одна?
- Э… Так точно.
- Благодарю за помощь, - от улыбки капитана третьего отряда офицер согнулся скорее в полуобморочном приступе, а не в вежливом поклоне, а Гин пошел к третьему кабинету.
Странно, обычно он мог, сосредоточившись, почувствовать реяцу Рукии даже с другого конца Сейрейтея. А сейчас ее духовная сила пульсировала так тихо…
«Моя принцесса устала?» – усмехнулся Гин.
Он завернул за угол и приблизился к двери кабинета, где работала Рукия

2.
Ичимару от смерти отделяли несколько вдохов. Только эта разумная мысль билась в его мозгу, когда он лежал, съедаемый жаром, на больничной койке. Гина терзала мучительная боль, и его сознание переполняли видения прошлого: он слышал громкий шепот – то ли руконгайцев, которые ненавидели его, то ли медицинских работников четвертого отряда. Ему иногда казалось, что с ним говорит Рангику, но она была ребенком, значит это невозможно, значит это бред, и ее тут нет. Эта агония… результат полученной им раны? Или прощальный подарок капитана Айзена? С губ Гина слетал хриплый смех. Он дурак, дурак, какой же он дурак…
Казалось, что под его кожей пылает костер. Интересно, скоро ли его убьет лихорадка…
Иногда он принимал за галлюцинации реальные звуки; они тревожили его, и он начинал метаться на кровати.
«Он в бреду. Ничего не понимает… Я боюсь, что...»
«Ерунда. Он не умрет, этот ублюдок слишком настырный…»
Он снова начинал смеяться, и разговоры смолкали. Наверно, он кажется им сумасшедшим. Да, он действительно сошел с ума. Этих разговоров и нет вовсе, ему все просто снится. Все…
Чьи-то руки опускали полотенце в таз с водой, потом отжимали его, и Гин слышал звук падающих капель. Уже спустя мгновенье он чувствовал прикосновение влажной ткани ко лбу. Это очень помогало, он был благодарен. Гину трудно было открыть глаза, и он пытался наугад поймать слабыми пальцами руку, которая держала полотенце, прижаться к ней иссушенными губами, царапая нежную кожу; главное – чувствовать эту реяцу, чувствовать, что она, пусть во сне, пусть наяву, рядом с ним...
Это горячка доконает его. Гин поверить не мог, что ему грозит такая жалкая смерть. Не на поле битвы от чьего-то быстрого меча. Не на эшафоте.
«Я… умру?. Умру...»
Его подсознание было слабым, оно не успело закалиться, оно не подчинялось его жестокому циничному разуму, который, казалось, был безразличен ко всему. Сейчас Ичимару понимал как никогда. Он не хотел умирать.
Реяцу, пульсировавшая рядом с ним, казалась такой родной и гармоничной. Необходимой как воздух. Она ведь не уйдет?
- Рукия-чан…- шептал он в забытьи. – Ты добрая… Даже слишком…
Резкий голос чуть было не привел ее в чувство:
- Ох, заткнись, Ичимару.

Позже Гин думал, что она буквально взяла его за руку и увела от смерти. Он не представлял, что было бы, не чувствуй он, что она рядом. И не хотел об этом думать.
Его больше волновала причина, по которой она провела рядом с его постелью столько часов. Разумеется, Кучики Рукия была благородным человеком. Просто Гин не думал, что это благородство когда-нибудь коснется его. Он уже успел проститься с ней.

3.
Здание, в котором пульсировала реяцу врагов, напоминало западный оперный театр. Когда Рукия ворвалась внутрь, ее взгляду открылись полупустые залы, высокие сводчатые потолки, в глубине которых гнездились голуби, белые колонны. Величественность, сквозившая в архитектуре, подавляла. Рукия инстинктивно сбавила скорость и перешла с бега на шаг.
Казалось, что в зале никого нет, но, то и дело, слышались какие-то шорохи, будто здание жило само по себе. Шаги Кучики отдавали гулким звуком, как она ни старалась их приглушить.
Снаружи бушевала гроза. Рукия знала это, и все же, каждый новый раскат грома заставлял ее вздрагивать. Конечно, ведь там было что-то пострашнее грозы – битва, в которой сошлись мощнейшие духовные силы этого мира.
В полутьме послышался звук шагов, и девушка замерла. Из-за колонн появился Ичимару Гин. Кучики сузила глаза и сжала рукоять меча. Вот и противник. Гин замер, увидев ее, а потом усмехнулся.
- Зачем ты забралась так далеко, Рукия-чан? – протянул он. - Да еще в одиночку?
Его голос был спокойным, чуть насмешливым, и только. Рукия нахмурилась, глядя, как он неспешными движениями огибает зал и останавливается у нижних стенных фонарей, чтобы их зажечь.
- Ичимару, - сказала она так тихо, как могла, чтобы не потревожить эхо.
- Мм? – рассеянно отозвался он, щелкая огнивом. – Не бойся…
«Я не боюсь», - хотелось ответить ей. Что это с ним? За стенами этого странного здания кипит битва, а он тут свет зажигает…
- Чтобы ты не скучала, я готов разогнать тьму… - Гин нетерпеливо цокнул, но фонарь наконец-то вспыхнул. – Правда, я добрый?
Рукия стиснула зубы, ее переполняло негодование.
- Повернись ко мне, - сказала она жестко. – Я не буду убивать человека, который стоит ко мне спиной.
- В таком случае… позволь, я постою к тебе спиной? – насмешливо обронил он.
- ПЕРЕСТАНЬ СО МНОЙ ИГРАТЬ! – не сдержалась она.
Ее крик рассыпался тысячей отголосков во всех уголках зала. С балок вспорхнули потревоженные птицы. Гин медленно повернул к ней голову.
- Ты не осторожна, Рукия-чан.
Его реяцу не давила на нее, как раньше. Она оплетала Рукию как виноградная лоза, но от этого не легче. Что ж, она знает, что он сильнее ее. И что? Что с того?
- Не надо запугивать меня, – понизив голос, сказала она. – Думаешь, я не способна? Сражаться против такого как ты?
Под ее полным неприязни взглядом Ичимару склонил голову набок.
- Где остальные? – спросил он мягко.
- Да какая разница! – в отчаянии воскликнула она, шагнув вперед.
Гин рассмеялся и, наконец, повернулся к ней.
- Верно… Мы с тобой вместе, разве важно что-то другое?
В ее глазах мелькнуло недоумение.
- Замри, Рукия-чан, - со сладкой улыбкой пропел Ичимару, вынимая меч из ножен. – Это будет быстро.
Зрачки Рукии расширились, и она приготовилась защищаться. В следующую секунду произошло невероятное. Мимо ее виска стремительно просвистело лезвие. От быстрого движения Кучики ощутила дуновение на своей щеке, но Шинсо не срезала даже волоска с ее головы.
Позади Рукии раздался приглушенный крик. Девушка сглотнула, чувствуя, как на висках проступают капли пота. Ее охватил озноб. Шинсо возвращалась медленно, ее острие было окровавленным. Рукия следила за лезвием краем глаз и чувствовала то, что зовут deja vu.
Гин спокойно вытер меч и вложил его в ножны.
- Ну… начало положено, - улыбнулся он.
Потрясенная происшедшим, Рукия на секунду зажмурилась и тут же ощутила, что Гин оказался рядом в один шаг шунпо. Девушка резко выдохнула от неожиданности и распахнула глаза. Лицо Ичимару было в считанных сантиметрах от ее собственного. Гин поднял руку и ласково провел пальцами по ее щеке. От этого прикосновения Рукию пронзила дрожь, и сердце ее остановилось, точно скользнуло во тьму.
- Ичи… - начала она возмущенно, но его пальцы легли на ее губы и не позволили закончить.
- Ты не представляешь… - проговорил он негромко. – Не представляешь даже, сколько сил мне приходится прикладывать, чтобы сдержаться, Рукия-чан… Не говори ничего. Это последний раз, я думаю. Как же это грустно… Так грустно, что просто смешно…
Она смотрела на его неизменно изогнутые в улыбке губы, и вдруг ее глаза наполнились слезами. Он пугал ее, как ребенка пугает темнота.
Ичимару не сводил с нее взгляда, его пальцы нежно скользили по ее щеке, и он знал, что через пару секунд ему придется оставить ее и уйти. А она не понимает… Она все так же ничего не понимает. И он не станет ей ничего объяснять. Пусть живет в счастливом неведении. Вот только сил дразнить ее у него тоже не было. Все силы ему потребуются совсем для другого.
Гин наклонился, его ладонь легла на ее затылок, другая рука обвила талию.
«Пару мгновений ты никуда от меня не денешься, Рукия-чан… Я и так слишком часто отступал, чтобы не давить на тебя, а теперь отступать уже точно некуда…»
Как ему было горько и сладко в это мгновенье, когда он все теснее прижимал к себе эту невероятную девчонку…
И ожидал от нее удара в любое мгновенье.
Но Кучики не шевелилась. Жесткая ткань его хаори касалась ее безвольно опущенных рук; в объятьях Ичимару было так тепло и спокойно, что она не хотела двигаться. Гин усмехнулся.
- Ты меня удивляешь… Похоже, ты растерялась, если я все еще цел и невредим?
- Ичимару, я тебя убью… - пообещала она без выражения.
- Не утруждай себя, Рукия-чан. Тебе не придется пачкать руки.
Эти слова заставили ее нахмуриться. Она вздернула голову.
- О чем ты…
И осеклась, его лицо было слишком близко.
Когда губы Гина разомкнулись, и Рукия ощутила его дыхание на своих губах, ее сердце дало перебой. От прикосновения она отшатнулась как от касания каленым железом. Гин зажмурился и разочарованно хмыкнул.
- Рукия, Рукия, - прошептал он. – Какая ты жестокая…
Она не понимала, чего он от нее ждет. Ясно было одно - Ичимару колебался, а она в своем оцепенении вряд ли стала бы его останавливать. Шли мгновенья, потом Гин отстранился. Бросив взгляд на его лицо, Рукия оцепенела.
- Ты сошел с ума, Ичимару… - прошептала она. – Ты с ума сошел… Ты, правда, считаешь, что сможешь это сделать?
- Это так важно? – он снова вернулся к издевательскому тону.
- Не надо, - побелевшими губами проговорила она. – Он же убьет тебя…
- Ты такая смешная… - Гин качнул поднятой рукой. - Волнуйся лучше за Куросаки Ичиго.
- Ичиго дерется не с ним.
- Это еще не значит, что твой друг победит.
- Но ты точно не победишь.
- Ну спасибо, Рукия-чан.
«Зря я, что ли, столько времени наблюдал за ним…»
Беспокойство на лице Рукии помогло Ичимару пережить удар, который претерпело его самолюбие из-за несостоявшегося поцелуя. Самое главное, чего он хотел, – напоследок посмотреть в ее глаза, в которых не было ненависти, - он получил. Гин наклонил голову, снова улыбаясь.
- Bye-bye, Рукия-чан, - сказал он и спокойно поправил сам себя. – Хотя, скорее всего, мне следует сказать тебе «Прощай».
Он прошел мимо нее, мимо убитого им арранкара, лежащего на полу, и покинул здание.
С тихим вздохом Рукия упала на колени.
Ичимару Гин отправился сражаться с Айзеном. Полку героических идиотов прибыло.

Гин провалялся в постели две недели, а когда пришел в себя, Рукии не было рядом с ним. Но он все еще чувствовал ее реяцу.

4.
Он увидел ее снова спустя два дня после того, как покинул госпиталь. В Сейрейтее уже вступила в свои владения зима, но впадать в спячку никто не собирался. У шинигами было полно забот, связанных с окончанием войны. До Гина никому не было дела, он был героем и предателем в одном лице, и все предпочитали держаться от него подальше. Только Рангику относилась к нему мягко, но всякий раз, глядя на нее, Гин чувствовал вину за все, через что она прошла по его вине. Похоже, Мацумото сама это понимала, и со временем их беседы становились все короче и отстраненнее.
Ичимару не знал, какое будущее его ждет. Он бродил по улицам, размышляя о том, во что обошлась победа Готею, и повлияет ли полученный урок на руководство шинигами.
На Рукию Гин наткнулся почти случайно. За столько дней концентрации на ее духовной силе, он настолько привык к ее реяцу, что ощутив ее чуть сильнее, просто почувствовал, как ему становится лучше. Спохватившись наконец, Гин окинул взглядом местность и увидел тонкую фигуру Кучики у канцелярской лавки.
Сейчас, глядя на нее издали, он с трудом верил в то, что Рукия оставалась рядом с ним, когда он был так близок к смерти.
Помедлив немного, Ичимару приблизился к ней.
- Рукия-чан.
- Ичимару, - она спокойно повернулась к нему. Значит, почувствовала, что он рядом, если не удивилась. На ее ресницах подрагивали снежинки, это было так мило. – Я могу чем-то помочь?..
Эта вежливая речь заставила Гина усмехнуться.
- Почему ты так холодно со мной разговариваешь? – с наигранной обидой спросил он. - А-а, Рукия-чан, неужели после бессонных ночей, проведенных у моей постели, твое сердце не оттаяло?
К удивлению Ичимару Рукия смутилась. Но отрицать ничего не стала.
- Я просто… - она отвела взгляд, стискивая в руках какой-то бумажный сверток. – Капитану Унохане не хватало людей, и я…
- Хорошо, - легко согласился Гин. – Все равно, я рад.
Снегопад усиливался. Гин смотрел на Рукию как раньше, пристально и насмешливо, а она как прежде, не могла выдержать этот взгляд. Но было что-то еще. Сдерживать рвущуюся наружу нежность ему казалось просто невыносимым.
Ичимару хотелось пробежаться пальцами по ее волосам и лицу, поднять ее подбородок и заставить смотреть на него. Теперь, после того, как она проявила заботу о нем, ему казалось, что он тоже немного имеет право на нее. Хотя, конечно, это все его эгоистичные надежды.
- А что это у тебя? – прервал затянувшееся молчание Ичимару, кивнув на сверток, который держала Рукия.
- Чернила. Брату для каллиграфии…
- Ты очень заботлива.
- Мне пора, - негромко обронила она.
- Пойдем вместе. Нам по пути.
Кучики не стала спорить, и они медленно двинулись по заснеженной дороге вперед.
«Я думал, что умру… Поэтому зашел так далеко в тот день. А теперь, видимо, мы не сможем вернуться на исходные позиции. Ей явно неловко…»
Гин посмотрел на черноволосую головку Рукии, пытаясь придумать тему для разговора. Лихорадка словно унесла изрядную долю яда в его сердце, и ему стало не так просто иронизировать.
- В твоем внутреннем мире много снега, ведь так? – проговорил он мягко.
- Солнца тоже много, - отозвалась она не задумываясь.
- О, а ты не слепнешь там? – тонкая улыбка коснулась его губ.
Рукия уязвленно на него посмотрела.
- А что в мире твоего меча? – спросила она резким тоном, который ему так в ней нравился.
- Ну, - Гин замер. Удивленная Рукия тоже остановилась, глядя на его серьезное лицо. – Болота. Котлованы с серой. Мертвая пусты…
- Ну хватит, - оборвала она его.
Она шагнула вперед и, поскользнувшись, потеряла равновесие. Гин без раздумий подхватил ее за руку, и их пальцы переплелись. Рукия покраснела, а Ичимару тихо усмехнулся.
- Как тебе кажется? – спросил он, сжимая ее пальцы. – Что там?
- Не знаю… - отозвалась она, не глядя на него.
- Ну, подумай.
- Может быть… ветер?..
- Ветер? – он искренне удивился. - Какой?
- Разный, - она старалась высвободить руку, но Гин сделал вид, что не замечает этих попыток. - Зависит от того, что ты чувствуешь в данный момент.
- Хм… А сейчас?
- Возможно… - начала она осторожно и осеклась. – А что ты чувствуешь?
Гин укоризненно покачал головой.
- А то ты не знаешь…
- Я же не всевидящая.
- Чувствую то же, что и ты…
Она вздрогнула.
- Ты чувствуешь…
- Вот именно, - Гин вздохнул и поднял голову вверх, точно решил поговорить с небом. -
Я чувствую, что мне холодно, этот снег остановится или нет?
Кучики резко вырвала руку и отступила.
- Тогда иди домой! – прошептала она яростно и побежала по скользкой дорожке в сторону поместья Бьякуи.
Ичимару солгал. Он вовсе не хотел, чтобы снегопад прекращался. Ему нравилось это зрелище.

5.
Кучики Бьякуя сидел в общей комнате и читал стихи о любви, когда Рукия влетела внутрь. Раскрасневшееся лицо и сверкающие глаза обычно сдержанной сестры удивили его.
- Все хорошо? – спокойно спросил он.
- Да, брат, - выдохнула она. – Я просто бежала.
- Зачем? За тобой кто-то гнался?
Рукия перевела дыхание и всплеснула руками.
- Знаете, нет.
Глава клана Кучики провел пальцем по подбородку, не спуская глаз с Рукии.
- Ты какая-то… взволнованная.
- О, нет, вам показалось… Вот, это вам, - она протянула ему чернила.
- С чего вдруг? - приподнял бровь Бьякуя.
- Просто так.
Что бы там ни говорили, Бьякуя знал свою сестру. Он знал, что когда ее голос вот так подрагивает и движения становятся порывистыми как у подростка, это значит, что в ней кипят эмоции, которыми ей отчаянно хочется с кем-нибудь поделиться. Бьякуя положил сверток на столик и заметил:
- А я уж решил, что у тебя ко мне очередная безумная просьба.
Рукия опустила подбородок, покусывая губы, чтобы скрыть улыбку.
- Нет… - прошептала она.
- Вот и хорошо, - мягко сказал Бьякуя. – Не заставляй меня больше творить добро направо и налево.
- Ну, вы и так добрый…
Вздохнув, Бьякуя закрыл книгу. Рукия смотрела перед собой, ее явно занимали какие-то мысли.
- Вы, все-таки, добрее, чем хотите казаться… - задумчиво продолжала она. - Помните, как вы вытащили котенка из пруда?.. Или… еще что-то там…
Кучики-старший посмотрел на нее чуть ли не с иронией.
- Рукия. С тобой точно все хорошо? Ты будто в облаках витаешь.
- Да, я знаю…
- Что знаешь?
Рукия рассеянно посмотрела на Бьякую и спохватилась. На ее лице отразился ужас.
- Брат! Простите, что я сказала?
Бьякуя покачал головой и поднялся.
- Давай поужинаем пораньше? Тебе, кажется, нужно отдохнуть.
- Л-ладно.
После того, как брат вышел, Рукия зажмурилась, пару раз хлопнув себя ладонью по лбу.
«О-а, Ичимару, все из-за тебя!..»

После ужина, во время которого Бьякуя удостоверился, что его сестра не в себе, Рукия немного посидела на веранде, пытаясь все обдумать, а потом отправилась в постель.
«Еще даже солнце не село», - подумала она недовольно, но ей так хотелось уснуть и перестать думать о чепухе.
Было приятно вытянуться на футоне в своей тихой светлой комнате. Кучики рассеянным взглядом смотрела на свои сложенные на подушке руки и вспоминала дни, проведенные в госпитале с Ичимару. Тогда она не думала об этом, но теперь ей казалось, что ей было так же тяжело, как и ему. Когда Гин метался в горячке на кровати, она начинала переживать из-за неспособности облегчить его страдания, ей так хотелось, чтобы он пришел в себя.
Однажды, когда она сидела рядом с его койкой, Гин вздрогнул и открыл глаза. Рукия обрадованно наклонилась к нему.
- Ичимару…
Но он не отозвался. Он не видел ее. Вероятно, ничего не видел, в его красных глазах не было осмысленного выражения.
С губ девушки сорвался вздох. Поколебавшись, она подняла руку и несмело коснулась пальцами его спутанных волос. Гин вздрогнул и прикрыл глаза. Его дыхание выровнялось. Рукия сощурилась и поняла: больше отрицать нет смысла. Он реагирует на ее реяцу. Да уж… Ну почему у нее нет способности вот так усмирять Пустых? Это было бы намного полезнее…
- Ичимару… Слышишь меня?
Она провела пальцами по его лбу и, наклонившись ближе, прошептала ему на ухо:
- Пока я не пойму, что произошло между нами в тот день, когда ты сражался с Айзеном… ты не умрешь.

6.
С одной стороны, хорошо, конечно, что брат забавляется, а не сердится. С другой стороны, она, вероятно, выглядит крайне глупо в глазах Бьякуи и Укитаке.
Хорошо еще, что Ичимару не знает… И не узнает, она взяла с брата слово, а слово Кучики тверже алмаза.
Когда ее отправили с документацией к восстановленному в правах капитану третьего отряда, Рукия только вздохнула. Чего и следовало ожидать.
«Лейтенант Кира, прошу, будьте на месте!» - мысленно взмолилась она, когда оказалась перед дверью в кабинет Ичимару.
- Офицер тринадцатого Отряда, Кучики Рукия, - отрапортовала она без запинки. – Капитан Ичимару, лейтенант Кира, прошу позволения войти!
- Входи, Рукия-чан, - донесся ленивый ответ.
Поморщившись, Рукия открыла дверь и вошла в кабинет. Увидев Киру за столом, она испытала невероятное облегчение. Хотя Ичимару тоже тут был, стоял у окна.
- Я принесла бумаги...
- Чудесно, - без энтузиазма перебил ее Гин. – Изуру, ты вроде хотел разобраться с новыми рекрутами?
- Верно! – спохватился Кира. – Благодарю за напоминание, капитан. Простите, Кучики-сан…
- Я тоже пойду, - мгновенно сказала Рукия, поспешно опуская на стол принесенные документы.
- А, пожалуйста, задержись, Рукия-чан! – Ичимару выпустил из пальцев занавеску и повернулся к Кучики. – У меня пара вопросов по поводу этих бумаг.
- В общем-то, мне пора… - запротестовала она.
- Пожалуйста, это ведь всего лишь работа...
Кира закрыл за собой дверь, и Рукия осталась наедине с Ичимару.
- Что вы хотели спросить, капитан Ичимару?
- Хм… Дай подумать…
- Ты меня разыгрываешь, - сердито проговорила она и повернулась к двери.
- Нет, - спокойно сказал Гин. - Вообще-то, я хочу тебя поблагодарить, Рукия-чан.
- За что? – удивилась она.
- За то, что я жив.
На лицо Рукии набежала тень. Приблизившись к Ичимару, Кучики настороженно спросила:
- Почему ты так говоришь? Моей заслуги нет. Ты выжил, потому что ты…
- Настырный ублюдок, да я помню, - Рукия вздрогнула, услышав эти слова. - Но дело не только в этом. Ой, что это с тобой?
Она пристально на него смотрела, и Гин вежливо улыбнулся.
- Что значит «я помню»? – спросила она сухо. – Ты что-нибудь еще помнишь?
- А… - Гин задумчиво провел рукой по лбу. – Если ты насчет того, то да, я припоминаю…
- Насчет чего? – ее голос упал до шепота.
- Ну, ты же знаешь, о чем я…
Гин понимающе посмотрел на нее, и у Рукии голова пошла кругом.
- Ичимару, я…
- Зови меня Гин, я думаю в таких обстоятельствах, это вполне уместно.
- Все не так! – отчаянно воскликнула она. – Я просто хотела понять. Это было странно, почему ты… Поэтому я хотела, чтобы ты мне объяснил, что произошло тогда…
- Значит, тебя беспокоит то, что было между нами в тот день, - кивнул он с усмешкой.
Удивленная Кучики нахмурилась.
- Да, а ты о чем говорил?
- Ни о чем. Я тебе все объясню, Рукия-чан, - Гин бросил короткий взгляд в окно и снова повернулся к ней. - Есть одна вещь, которая очень важна для меня.
- Что?
- Классика жанра.
Рукия недоуменно моргнула.
- Что?
Гин сцепил пальцы в замок и снисходительно улыбнулся.
- Видишь ли… Все нужно делать по правилам. Вот когда я был злодеем, я разве не был классическим злодеем, который внушает ужас всем и плетет козни?
Поворот разговора заставил Рукию рассвирепеть.
- Что ты мелешь? – прошипела она.
- А перед тем, как я пошел на героическую биту, - как ни в чем не бывало, продолжал Гин, - у меня должно было быть страстное прощание с какой-нибудь красавицей.
Кучики сузила глаза.
- Ясно. То есть ты попросту нарвался на меня и решил, что я сойду на роль «прощального элемента».
- Я нарвался? – притворно возмутился Гин. – Ты сама меня нашла. Кстати, Рукия-чан, ты тоже подчиняешься законам жанра. Ты же сидела у кровати несчастного раненого. Как это романтично.
Вскинутая перед его лицом ладонь остановила его речь.
- Ты просто идиот, Ичимару.
Рукия гневно тряхнула волосами и развернулась к двери.
На ее плечо легла горячая рука.
- А что ты хотела услышать? – шепнул Гин ей на ухо. – И что ты готова услышать? Ну давай, скажи: «Я хочу услышать правду», и я обещаю тебе море веселья со своей стороны… Ты этого хочешь?
Рукия застыла, чуть не поперхнувшись собственным дыханием.
- Ну… - нежный шепот лился в ее ухо, и она, словно завороженная этим голосом, не могла пошевелиться. – Что выберет Рукия-чан? Она же смелая? Но не когда речь идет об Ичимару Гине. Или теперь она думает, что бояться его уже не надо? Но ведь она не уверена на все сто процентов… Она хочет услышать правду. И боится ее услышать. Наверняка, думает сейчас: «Зачем я вообще…»
«… затеяла этот дурацкий разговор!» - Рукия зажмурилась. Гин отпустил ее плечо и коснулся пылающей щеки. Он провел по ее коже пальцами раз, другой…
- Давай так. Либо ты мне скажешь, что у тебя на уме… либо мы с тобой идем пить чай.
Убил всю атмосферу.
- Чай? – выдавила она из себя.
- Да.
Рукия медленно повернула голову и изумленно на него посмотрела.
- Но почему я должна…
Гин нетерпеливо хмыкнул.
- Потому что. Ты же не хочешь продолжать этот страшный разговор на тему «Почему Рукия и Гин были в шаге от того, что по всем законам клана Кучики можно расценивать как преступление».
- Преступление? – с вызовом повторила она. - Я ничего страшного не сделала.
- Это пока, - многообещающе улыбнулся Гин.
- Меня ждут в штабе, - отрезала она.
Ичимару беспечно отмахнулся.
- Я тебя прикрою потом перед капитаном Укитаке.
- И куда ты хочешь пойти?
- Здесь в двух шагах. В моей комнате.
Рукия почувствовала, как ее глаза приобретают форму любимых блюдец Бьякуи.
- Ну уж нет! – воскликнула она.
- Ты, что не доверяешь мне? – удивился Гин.
- РАЗУМЕЕТСЯ, НЕТ!
- Да ладно тебе… Неужели тебе не интересно, как я живу?
Рукия на секунду задумалась. Весомый аргумент.
Вообще-то она ничего не теряет. Гин еще не окреп после болезни, в случае чего она с ним справится.
Нет, она не была наивной. Просто пыталась верить в собственные силы.

7.
Гин жил скучно. Это все, что пришло в голову Рукии, когда она оказалась в его комнате. Ничего примечательного или пугающего в обстановке. И ради этого она пришла?
- Здесь мило, - коротко бросила она.
Ичимару закивал.
- Ты не представляешь, сколько значения для меня имеет домашний уют.
Покосившись на него, Рукия пыталась понять, смеется он над ней или нет.
- Ичимару, давай я приготовлю чай, - предложила она, когда он начал разбираться в наборе для чайной церемонии.
Гин покачал головой.
- Позволь мне тебя удивить.
- Я не люблю сюрпризы в твоем исполнении, - пробормотала она.
Ичимару улыбнулся, но промолчал. Рукия не пожалела, что он настоял на своем, как выяснилось, чай он готовил чуть ли не так же хорошо, как Бьякуя и определенно лучше капитана Укитаке.
«Забавно. Его общество бывает почти сносным… когда он не пытается меня морально раздавить…»
Эта мысль заставила ее помрачнеть. Рукия смотрела на маленький столик, за которым они сидели, гадая, что будет дальше. Через некоторое время, когда молчание уже становилось тягостным, она спросила:
- Тебе не тяжело снова быть в Готее?
- Почему ты спрашиваешь? Боишься, что я снова сбегу?
Рукия не поддалась на его дразнящий тон и задумчиво ответила:
- Все делают то, что хотят… Если ты считаешь, что тебе здесь не место, значит, так тому и быть. Только тебе решать.
- А-а… Ну а если, я хочу быть где-то, но не могу?
- Если ты хочешь быть где-то всем сердцем, значит там и есть твое место.
Гин перестал улыбаться.
- Это не твои слова, - его голос прозвучал непривычно жестко.
- Не мои, - Рукия отхлебнула чай.
- Живешь чужим умом?
- Кто знает.
- Тобой было бы крайне легко манипулировать.
- Если память мне не изменяет, ты только этим и занимался.
- Бьешь меня моим же оружием, - Гин диву давался: их словесная дуэль длилась на удивление долго, и Рукия умудрялась даже не сдавать позиции.
- Да ладно… - недоверчиво протянула она. - Не верю.
- Почему?
- Если бы это было так, ты бы ни за что не признался.
Гин рассмеялся и сел ближе к ней.
- У тебя обо мне ошибочное мнение.
Рукия посмотрела ему в глаза.
- Ичимару. Зачем ты меня сюда позвал?
- Твое общество мне приятно, - пожал плечами он.
Еще несколько мгновений она смотрела на него, словно ожидала, что он что-то добавит, а потом отвела глаза и снова пригубила кружку.
- Ясно.
И снова молчание. Рукия уже подумывала о том, что пора уходить, когда Гин снова завел разговор.
- Мне вот что любопытно… - медленно проговорил он, глядя на кружку в своих руках. – Не слишком ли Готей погорячился, вернув мне пост капитана? Это настолько на них не похоже, что я начинаю опасаться ловушки…
Рукия почувствовала, как ее лицо заливает краска.
- Специалист по ловушкам – ты, - буркнула она. - Может, капитан Ямамото тебе доверяет.
- Возможно… Хотя сомнительно.
- Ну какая теперь разница! – бросила она раздраженно, и Гин удивленно на нее глянул.
- Что такое? Тебе не нравится тема нашего разговора?
- Нет… просто…
Ичимару прочистил горло и подлил ей чаю.
- Ты что-то знаешь об этом? - спросил он, с любопытством глядя на нее.
- Ну я-то откуда могу знать…
- От брата, например? – с нажимом проговорил он.
- Нет, он мне ничего не говорил.
Гин пристально на нее посмотрел.
- Рукия-чан, ты же не станешь меня обманывать?
Рукия дернулась.
- С чего я…
И тут от ее неловкого движения из кружки, которую она держала, выплеснулся чай, ошпарив тыльную сторону ее ладони.
- Черт!
- Ты обожглась? – Гин поставил кружку. – Покажи мне…
- Пустяки…
- Да? Ну все равно.
Он взял ее за запястье, поднес ее руку к своим губам, и у Кучики оборвалось сердце.
- Не на-до… Э…
Ичимару подул на обожженное место и бросил на Рукию быстрый взгляд.
- Что не надо?
Рукия отвела взгляд.
- Я сама могла это сделать.
Гин улыбнулся и мягко сказал:
- Разве не приятно, когда есть люди, готовые тебе во всем помочь?
Кучики не поднимала голову, она чувствовала, как в груди бьется тревога. Ее рука все еще была слишком близко к губам Ичимару, и Рукия боялась даже шевельнуть ею.
- Все нормально? – спросил Гин. Она его скоро убьет за это неискоренимое ехидство.
- Да…
С его губ сорвался вздох.
- Чего ты боишься? – его голос зазвучал серьезно. Рукия не могла заставить себя посмотреть на него, поэтому не знала, какое у него сейчас лицо. – Того, что я все решу за тебя? Или того, что тебе самой придется решать?
- Я ничего не боюсь, - огрызнулась она.
- А меня ты боишься?
«Ну, конечно, так я и признаюсь…»
- Я тебя просто не понимаю, - тихо ответила она.
- Хочешь понять?
Рукия молчала. Гин отпустил ее руку, скользнул к ней одним движением и поднял ее голову за подбородок. Происходящее вдруг стало казаться ей нереальным.
- Ичимару, что… - он легко поцеловал ее, оборвав ее речь. И тотчас отстранился. Рукия опустила взгляд на его губы.
- Ну как? Очень страшно? – мягко спросил Гин. – Или тебе нужно время на осознание?
«Действительно».
Тот факт, что ее поцеловал Ичимару Гин, похоже, до ее сознания дойдет нескоро. Голову Рукии наполнял туман. Ей все больше казалось, что происходящее - всего лишь странный сон.
Рукия медленно подняла руку и прижала ладонь к щеке Гина. Тот судорожно выдохнул и коснулся губами ее запястья.
- Не бойся, - прошептал он. – Не бойся меня…
Она покачала головой. Ичимару пристально посмотрел на нее, Рукия потянулась к нему, и он сжал ее в объятьях.
«Наконец-то…» (Кому из них принадлежала эта мысль, оставляю решать вам, – от авт.)
Он поцеловал ее, уже не сдерживаясь, и она зажмурилась. Сердце Рукии бешено колотилось, и ей хотелось лишь одного: чтобы он был счастлив… Когда Гин отодвинулся, ее дыхание было сбивчивым, а ресницы трепетали.
Ичимару погладил ее по щеке, а потом его пальцы скользнули в ее волосы, и он притянул ее голову на свою грудь. Рукия готова была рассмеяться, но она просто вздохнула, чувствуя, как рядом с ней бьется сердце этого собственника. Гин гладил ее по волосам, не в силах больше скрывать свои чувства.
- Ничего плохого с тобой никогда больше не случится, Рукия, я…
Его оборвал стук в дверь.
- Капитан Ичимару! Разрешите обратиться!
Гин разочарованно вздохнул. Воспользовавшись тем, что он отвлекся, Рукия выскользнула из его объятий, торопливо пересекла комнату и выскочила за дверь, чуть не сбив с ног пришедшего с докладом офицера.

Ее уже нет в комнате, а он все еще чувствует под пальцами шелк ее волос, а на губах – вкус ее губ. Гин смотрит перед собой, не в силах поверить в то, что произошло.
Он поцеловал ее, это неудивительно. Она ответила ему… Разве такое… Разве такое возможно? Значит, он ей небезразличен?
На одну секунду он почувствовал, как радость сдавила его сердце, и тут же пришел страх. Страх того, что он попросту ошибся. Нужно найти ее и убедиться. Хватит уже играть. Один раз Ичимару чуть не умер. Так и не сказав ей ничего. Достаточно. Он и так слишком долго вел себя как ребенок, пытающийся обратить на себя внимание понравившейся девочки. Чего только он ни делал, чтобы она испытала к нему хоть какие-то чувства.
Теперь все будет по-другому.
- Капитан Ичимару… - пробормотал офицер, все еще стоявший у двери.
- Ах… - Гин нацепил на лицо устрашающе-ласковую улыбку. - Ты кто?
- Восьмой офи…
- Восьмой? Сколько ты служишь в третьем отряде?
- Пять лет.
- И до сих пор не понял, что главный тут Изуру? Иди к нему…
- Но капитан! – возразил офицер. – Вас вызывает главнокомандующий Ямамото!
Гин почувствовала досаду. Пока он будет выслушивать скучные наставления капитана первого отряда, Рукия успеет сбежать в Генсей. Ладно, выбора нет…

8.
Снежинки, падающие на ее губы, тут же таяли. Ничего удивительного. К губам словно прилила вся кровь.
«Гин».
Ей казалось, что она чуточку во всем разобралась. Когда Гин ее обнимает, ей не кажется, что он хочет ее подчинить. Ей кажется, что он хочет ее защитить от всего на свете. Идет ли это на подсознательном уровне, или он понимает, что испытывает нечто подобное, Рукия не знала. И еще, он всегда прижимает ее к себе так, словно это в последний раз.
Хотя в их случае подобные настроения весьма актуальны.
Ей хотелось вернуться к нему. Но она не сделала этого. Он сам придет, если сочтет нужным. А она не будет прятаться.

Очевидно, Гин был совсем другого мнения, потому что, когда он увидел ее в окружении офицеров в штабе тринадцатого отряда на другой день, в его взгляде на краткий миг проскользнуло настоящее облегчение.
Рукия отвернулась, чтобы не видеть его, ее сердце бешено колотилось, и она поняла, что переоценила себя. Видимо, не так-то просто сразу поверить человеку, которого она так боялась столько лет. Чтобы избежать разговора, Рукия стала медленно продвигаться к двери, пока Ичимару беседовал о чем-то с капитаном Укитаке.
Пристальный взгляд буквально впился в ее затылок.
«Отпусти меня, дай мне уйти…» - мысленно умоляла его она. Наконец она была у выхода и собиралась с облегчением вздохнуть, когда мягкий голос окликнул ее:
- Рукия-чан.
Рукия застыла, ругая богов, и повернулась к Гину вполоборота. Как назло, все умолкли, и когда Ичимару убедился, что привлек всеобщее внимание, он произнес с улыбкой:
- Спасибо за вчерашнее.
На одну секунду глаза Рукии широко распахнулись, и она покраснела.
Но потом справилась с собой и вежливо наклонила голову. И рванула из комнаты чуть ли не со скоростью шунпо. Ичимару смотрел ей вслед, игнорируя недоуменные взгляды окружающих. На его лице было до ужаса самодовольное выражение.

9.
К чести Ичимару, он не начал игру в кошки-мышки. Хотя, может быть, здесь свою роль сыграл двойной барьер, скрывающий реяцу, которым Рукия себя окружила.
Уже ближе к вечеру, покидая штаб, Рукия увидела брата, беседующего с Укитаке. Она сначала не обратила на это внимания, а потом услышала свое имя и имя Гина. Спрятавшись за угол здания, Рукия прислушалась к разговору.
- … что человек, который сажает деревья, не может быть плохим. Убедительный довод, не правда ли? Не понимаю, что с ней происходит…
Девушка зажмурилась, чувствуя, что ей грозит скорая смерть от смущения.
- Не знаю, просто она добрая, - мягко сказал Укитаке.
- Я это знаю, и я доверяю суждениям Рукии…
- Бьякуя!..
- О, чему вы радуетесь?
- Ты признал это вслух.
- Укитаке, я люблю и уважаю сестру, для вас это новость? В любом случае, эта просьба меня удивила. А если, по вашим словам, Ичимару тоже ведет себя странно…
- Ты слишком волнуешься. Если Кучики попросила тебя помочь вернуть Ичимару пост капитана, это еще не значит…
Готовая застонать от стыда, Рукия отступила и почувствовала, как ее рот накрыла чья-то ладонь.
- Какой интересный разговор, ты не находишь, Рукия-чан? – пропел Ичимару над ее головой.
От неожиданности Рукия даже не подумала его ударить. Ее бросило в дрожь. Однако находиться в объятьях Ичимару было не так уж неприятно. Скорее даже наоборот. Мгновенье за мгновеньем, и тепло его тела помогло ей успокоиться. И все-таки, ей казалось, что Гин прижимает ее к себе чуточку крепче, чем требовалось.
Рукия мысленно выругалась и протестующе завертела головой в разные стороны. Гин издал сдержанный смешок и уронил ладонь. Но руку с ее талии не убрал. Девушка запрокинула голову и взглянула на его исполненное иронии лицо.
Гин посмотрел на нее сверху вниз, взглядом, исполненным веселья и укоризны.
«Ну… вот», - подумала Рукия, опуская глаза. Ну и что. Она ничего не обязана ему объяснять. Наверно.
Наконец, Укитаке и Бьякуя всласть наговорились о странном поведении подчиненной и сестры и разошлись. Рукия вырвалась, от души наступив Гину на ногу.
- О… больно… - выдавил он из себя.
- Вот и нечего было стоять ко мне вплотную! – огрызнулась она.
Гин вздохнул и прикрыл рукой глаза.
- Ничего не хочешь мне сказать?
- Что? – мгновенно приготовилась к обороне она.
Гин пристально смотрел на нее.
- То, что сказал капитан тринадцатого отряда…
- То, что сказал капитан Укитаке, - уверенность слетела с Рукии, она отступила. – Эм… Понимаешь… Видишь ли… Просто…
- Скажи мне правду, - оборвал Гин ее попытку подобрать слова и улыбнулся с иронией. – Для разнообразия.
- Так и есть, - Рукия отвела взгляд. – Прости меня.
Повисло молчание, после которого Гин насмешливо спросил:
- За что мне тебя прощать?
Рукия недоуменно нахмурилась.
- То есть?
Ичимару шагнул к ней и пропустил меж пальцев прядь ее волос.
- Ты думала, что я начну кричать об оскорбленном достоинстве? Или что-то вроде: «Мне не нужна жалость благородных Кучики»? Ты такая милая, Рукия-чан… И ты заботишься обо мне… А почему?
- Что «почему»? – в отчаянии спросила она.
Гин улыбался, и Рукия просто не знала, что ей делать. С ней творилось что-то непонятное.
- Если ты мне хочешь что-то сказать, Рукия-чан, - мелодичным голосом сказал Гин. – Просто скажи.
И тут словно лопнула слишком долго натягиваемая тетива. Рукия резко выдохнула.
- Я тебя не понимаю! – воскликнула она, зажмурившись. – Ты просто не можешь остановиться! Я не знаю, что тебе нужно, почему ты вдруг стал таким, почему я тебе помогаю, почему все это так важно для меня!
Ичимару отвел взгляд. Рукия закрыла лицо руками.
- Все, что ты делаешь… я не понимаю, я не знаю, могу ли я верить тебе, я просто… я уже не знаю, могу ли я верить себе, мне кажется, что ты просто издеваешься надо мной, Ичимару! Я так не могу, не могу, я…
Вдруг она оказалась в его объятьях, он стиснул ее так крепко, что она не могла шевельнуться.
- Тише… Хватит, хватит уже, Рукия-чан… Хватит, пожалуйста. Ну конечно, ты не можешь меня понять. Я и сам-то себя через раз понимаю…
- Ичимару!.. – раздалось приглушенное восклицание.
- Все, молчу, молчу…
Рукия вздохнула и вцепилась пальцами в его хаори. Гин поцеловал ее в висок.
- Вот будет весело, если кто-нибудь на нас наткнется, - прошептала она.
- Да. Это будет конец твоей репутации.
- Точно…
- Ты уверена, что не совершила ошибку? А если Готей пострадает от моих действий?
Рукия покачала головой, не отодвигаясь от него.
- Ты же убил Айзена.
- Может, у меня были с ним личные счеты.
- Все равно… Я верю тебе…
Он молчал, и удивленная Рукия на него посмотрела.
- Что-то не так?
- Не думал, что когда-нибудь услышу от тебя эти слова, - сказал он без улыбки.
- Ну, теперь услышал, - Рукия улыбнулась и отступила. - Увидимся, Ичимару.
- Задержись на секунду.
Девушка выжидающе на него посмотрела. Гин взял ее руку и поцеловал ладонь.
- Давай встретимся вечером.
Он недоуменно вскинул бровь, когда она склонила голову набок и ехидно улыбнулась.
- По законам клана, над которым ты вечно смеешься, Ичимару… тебе следует попросить разрешения на встречи со мной, у моего брата.
Гин не успел ничего ответить, Рукия уже сбежала.

- Ты влюбилась?
Рукия чуть не упала на татами. Она не ожидала, что брат задаст ей такой вопрос напрямик. Бьякуя смотрел на нее, терпеливо ожидая ответа, и она отозвалась:
- Да, брат…
Бьякуя кивнул и вернулся к супу мисо.
- Ладно.
«И это все?!»

10.
На другой день Ичимару отправили на задание. Рукия обрадовалась: в кои-то веки можно спокойно работать. Но покой ей только снился… В середине дня ее к себе вызвал Укитаке и обратился к ней со странной просьбой: убедить капитана третьего отряда сотрудничать со спецотрядом.
- Почему вы меня об этом просите? – подозрительно спросила она.
- Потому что нам Ичимару, скорее всего, откажет.
- А мне – нет?
Укитаке улыбнулся.
- Думаю, нет.
Когда Кучики выходила из штаба, ее переполняла ирония. Из нее пытаются сделать рычаг давления на самый опасный элемент Готея?
- Привет, принцесса.
Рукия повернула голову на звук знакомого голоса.
- О. Ты вернулся.
Гин улыбнулся, подходя ближе.
- Да. Ты скучала?
- Разумеется, - Рукия закатила глаза. - Худшие двенадцать часов в моей жизни. Ты даже всех победил?
- Не верится?
Она дразняще улыбнулась и с невинным удивлением протянула:
- Что же так? У твоих противников не было рук и ног?
- У них еще и голов не было, - приподнял бровь Гин. – Вот такие странные мутанты мне попались.
- Да? Ну, все равно, то, что ты победил, странно, - с наигранным сомнением заметила она.
- Ах ты… - Гин подхватил ее на руки, прижимая к себе, и Рукия расхохоталась. - Вот где ты научилась так язвить?
- Ты это всерьез спрашиваешь?
После короткого поцелуя Рукия сказала:
- Вообще-то, я должна тебе что-то сказать.
- Что?
- Хм, - ей не хотелось, чтобы он ее отпускал. И говорить о серьезных вещах тоже не хотелось. - Лучше потом скажу.
- Ну и ладно, - не стал спорить Гин. – Пойдем поедим?
«Оказывается, иметь отношения не так страшно», - подумала Рукия.

11.
Рукия так и не смогла начать разговор о спецотряде, и Гин узнал все сам. Его иронии не было предела.
- Мои скудные знания о том, что может угрожать Готею, - это единственная гарантия того, что завтра меня не отведут к Сокьоку.
- Вовсе нет! – горячилась Рукия. – Ты же в Готее! Почему бы не пойти руководству навстречу?
- Ты готова рискнуть моей бесценной головой?
Она вдруг почувствовала себя виноватой. Под пристальным насмешливым взглядом Ичимару растаяла вся ее уверенность.
- Пытаешься сделать из меня героя добра? – ласково проговорил Гин, вкладывая руки в рукава.
- Ты злишься… - вздохнула она.
- Скорее веселюсь.
- Это, что, плохая идея?
- Скажем, она не в моем вкусе.
- Ичимару, так надо. Если ты не сделаешь этого, я тебя не прощу.
- Ты пытаешься меня шантажировать? – Гин изумленно поднял бровь и окинул Рукию внимательным взглядом, точно думал, что она, как минимум, чудом уцелевшая иллюзия почившего с миром Айзена.
Рукия поморщилась.
- Какой же это шантаж? Я просто хочу, чтобы ты сделал то, что мне нужно, любой ценой.
Гин нежно отвел прядь с ее лица.
- Ну, это основа шантажа, мой падший ангелочек.
Кучики закатила глаза.
- Если ты этого не сделаешь, я…
- Ты - что? Давай выясним, как далеко тебя завело мое пагубное влияние.
Едва удерживаясь от того, чтобы не побить его, Рукия стиснула зубы и замолчала. Похоже, она ничего не добьется, Ичимару не будет делать того, что не хочет, как бы ни было это важно для нее.
Обдумывая непростую ситуацию, в которой она оказалась, Рукия нетерпеливо мотнула головой и наткнулась на ироничный взгляд Гина.
- Извини, - отвернувшись, мрачно проговорила она. – Видимо, не выходит у меня шантаж.
- Ничего, - Ичимару улыбнулся. – Научишься когда-нибудь.
- Да… Мне пора, пока.
Гин удержал ее за руку.
- Ты меня не поцелуешь?
- Кажется, я должна на тебя злиться…
Она поднялась на носки и коротко поцеловала его.
- Я увижу тебя вечером? – кажется, он вовсе не торопился ее отпускать.
- Теперь ты меня нескоро увидишь, Ичимару. Меня ждет длительный отчет перед капитанским советом.
Гин разжал объятья, и она побежала в сторону штаба тринадцатого отряда. Он смотрел ей вслед, пока она не скрылась за поворотом, а потом устало потер глаза. Сотрудничество со спецотрядом…
Впрочем, никто и не говорил, что счастье достается бесплатно.

12.
Дверь в кабинет была приоткрыта, Гин заглянул внутрь.
- Офицер Кучики занимается документацией, - проговорил он, подняв бровь. – Какое преувеличение…
Уронив голову на бумаги, Рукия спокойно спала. Гин подошел к ней и осторожно коснулся пальцами ее волос. Его улыбка была полна горькой нежности.
- Рукия-чан, - прошептал он, наклонившись к ее уху.
Рукия открыла глаза, все еще затуманенные сном. Гин погладил ее по щеке и нагнулся, чтобы поцеловать.
И получил сильный удар в челюсть локтем. Гин судорожно вздохнул и отступил.
- О-о… - проговорил он, ощупывая губы. – А я так стараюсь быть нежным и любящим…
- Прости, - без тени раскаяния сказала Рукия, вновь закрывая глаза. – Это инстинкт…
- Почему при виде моего лица в тебе говорит именно инстинкт разрушения?
Рукия не ответила. Гин легонько дунул на ее висок, и она поморщилась. Ичимару усмехнулся.
- Рукия, Рукия… Так спать вредно. Вставай.
- Нет, - неожиданно бодрым голосом ответила она.
- Отдохнешь в моей комнате.
- Как будто наедине с тобой я могу отдохнуть, - буркнула она.
- Вставай, - Гин взял ее за локоть.
Рукия поднялась, окинув комнату блуждающим взглядом.
- Катана…
- Я взял, идем.
- Отдай. Соде но Шираюки тебя не любит.
Какая дерзкая… Гин качнул головой, он поражался собственной снисходительности.
- А вот Шинсо тебя любит, - обиженно проговорил он.
- Ну и что.
«И я тоже», - подумал Гин, но не стал говорить этого вслух.

13.
Когда Кучики проснулась, за окном была уже глубокая ночь. На тумбочке рядом с кроватью, где лежала девушка, горела свеча. Рукия приподнялась, протирая глаза, и ее взгляд зацепился за небрежно брошенный на тумбочку распечатанный конверт, на котором стоял символ первого отряда.
Нахмурившись, Рукия развернула пакет и стала читать письмо. Одного прочтения не хватило, девушка просто не поверила своим глазам. Наконец, она отложила бумаги и встала.

Ичимару был в своем офисе, он не работал, конечно, просто сидел и чистил яблоко. Рукии всегда хотелось научиться вот так, одной стружкой, снимать кожуру с фруктов.
- Привет, - Рукия обвила шею Гина руками и поцеловала его в макушку. Тот изумленно приоткрыл глаза.
- Та-ак. С чего это ты такая нежная, Рукия-чан?
- Разве я не всегда такая? – улыбнулась она.
- Нет, - Гин потянул ее за руку, и через мгновенье она оказалась на его коленях. – Обычно ты такая в двух случаях. Если тебе что-то нужно. Или если ты чувствуешь себя в чем-то виноватой.
- Ничего подобного, - мотнула головой она.
- Ты что-то хочешь от меня?
- Глупости.
- Мм… Значит, что-то натворила?
- Слышать это от тебя – смешно.
Гин улыбнулся, продолжая чистить яблоко.
- Значит, ты просто хочешь побыть немного ласковой со мной?
- И что? Я же люблю тебя.
Ичимару вздрогнул, а потом обнял ее, зарываясь в ее волосы губами.
- Сегодня точно небо на землю упадет…
Рукия закрыла глаза и прошептала:
- Гин, спасибо…
- За что?
- Ты согласился, хотя был против…
- Хм… Ты уже знаешь?
- Нашла письмо в твоей комнате.
- Меня посылают в Генсей.
- Знаю… Прости.
- Это ты прости.
- Мне-то тебя за что прощать? – нежно прошептала она.
- Ты долго не увидишься с братом.
Рукия открыла глаза.
- То есть? – прошипела она подозрительно.
- Хочешь узнать, на каком условии я согласился на эту миссию? – Гин нахально улыбнулся. - На том, что офицер тринадцатого отряда Кучики Рукия будет меня сопровож… А! Рукия, у меня же нож в руках!.. Хватит меня бить, это опас…
Рукия замерла, а потом обняла его и прошептала на ухо:
- Еще раз спасибо… Не знаю, с каким лицом я бы выпрашивала у капитана Укитаке разрешение пойти с тобой…
Гин фыркнул и закатил глаза.
Если бы он с самого начала знал, что сможет покорить Кучики Рукию, он бы не отправился с Айзеном покорять жалкий мир.

@темы: fan-fiction, birthday, Гин/Рукия, Bleach