Колесо
Люди, живущие грядущим днем, с радостью предаются размышлениям о том, «что сбудется в жизни со мною». Ожидание праздника лучше праздника. Трейлер к фильму лучше фильма. Превью книги все чаще оказывается лучше самой книги.
читать дальшеЧто касается меня — меня ждал отпуск, немножко бюджетный, но что поделаешь? Как часто говорится разными умниками-заумниками: получаешь всегда то, что заслужил, и раз уж во мне соединились худшие черты от трудоголика и попрыгуньи-стрекозы, приходится довольстоваться малым.
Сейчас я была в «промежутке». Обычно «промежутком» считался вечер пятницы, когда рабочая неделя закончилась, но выходные еще не наступили; славное, полное счастливого предвкушения время. Нечто похожее было и теперь: я закончила всю работу, но отпуск официально начинался только завтра... Уже свобода, но еще не перевернулись песочные часы. Это лучше всего.
Я гуляла по осеннему лесу. Осенний лес, как звучит! С детства мне казалось, что подобные прогулки продлевают жизнь. И сегодня вроде бы ничего не предвещало беды, все было вполне мирно. Шорохи, птичьи голоса, хруст веток... Гармоничная лесная симфония.
И вдруг (вот оно, художественное «вдруг!») совсем рядом зазвучал крик кукушки. Интересно, почему она все еще не в теплых краях…
Правило, действующее во все времена: не хочешь слышать ответа — не задавай вопрос. Даже в шутку. И мне бы спросить «песен еще не написанных сколько» и т. п. Банальность мышления меня и сгубила.
— Кукушка-кукушка, сколько мне осталось жить?
Гробовая тишина. Умолкла не только кукушка, исчезли все звуки. Как будто кто-то нажал на вселенский Mute.
Че-пу-ха!.. Никто не верит в такие глупые приметы. Однако, что это за странное чувство, будто меня выдернули из реальности и время остановилось?
Спохватившись, я почему-то посмотрела на наручные часы. Секундная стрелка преспокойно бежала вперед. Забавно то, что прежде у моих часов не было секундной стрелки.
Вот тут-то и началась вся эта свистопляска. Пестрый ковер из осенних листьев выдернули из-под моих ног. Я падала на землю, и перед глазами танцевало багряное, золотистое и голубое.
Земную жизнь пройдя до половины я очутилась в сумрачном...
1.
Bon voyage
... лесу.
Как говорится, ниже земли не упадешь. И это правда — я лежала на холодной земле. Смотрела в ясное небо. И предавалась размышлениям. Странно, может быть, но меньше всего меня сейчас интересовал тот факт, что моя душа вылетела из тела...
Нет, я думала о другом.
Почему фею Мери Поппинс так тянуло в обычную английскую семью? А девочку Люси Певенси привлек шкаф-портал? Почему дочь волшебника Уна отправилась в паб протирать пивные кружки, а обычный парень Том выманил магическую книжку у ее отца? Чего так не сиделось в волшебных мирах Арабелле и Варваре-красе?
Правда ли, что самые счастливые люди те, кто чувствует себя на своем месте? Жестоки ли дельфины? Как поладить с вредной кошкой? Можно ли разбавить ассоциативную цепочку «время — (течет — вода) — рыба»?
Где свет в конце туннеля? И где туннель?
Последние вопросы имели прямое отношение к моему нынешнему состоянию, и это помогло опомниться. Я без труда встала с земли, и оглянувшись поняла, что никакого моего тела там не валяется.
Утешает... Наверное.
Вот только лес вокруг меня был другой — деревья с синими листьями и сизый туман впереди. И как оказалось, в этом месте я больше не одна.
Всю свою юность я мечтала встретить человека, лицо которого скрывает капюшон. Ведь это так интригующе, даже лучше маски, потому что маска — это откровенное позерство.
Так вот, Человек стоял, прислонившись спиной к дереву, и лениво метал искры из-под ногтей. Искры ударялись в ствол ближайшей сосны и растворялись в коре со странным шипением.
Что же, вежливость требует уважать привычки других людей. Моя сестра в состоянии грусти начинала отрывать длинные тонкие полосы от листа формата A4. Это помогало ей успокоиться, хотя могло довести до бешенства меня. Так или иначе я с детства получила своеобразный иммунитет и равнодушно относилась к чужим причудам.
Добрый день.
Слова возникли в моей голове, однако тишину леса не нарушило ничто. Человек поднял голову, и я смогла разглядеть часть скрытого капюшоном лица, а точнее улыбку в духе Чешир... Гамельнского крысолова.
Воспитанная в лучших традициях голливудских фильмов я сразу поняла, кто передо мной.
— Ангел смерти.
Я не имею никакого отношения к смерти.
К счастью, я удержалась от приступа демагогии и не стала разъяснять этому презренному, что к смерти имеет отношение все сущее.
Положим, этот человек не Вергилий. Хотя вряд ли мое воображение породило бы что-то настолько... античное.
Вы на пороге Волшебной Страны. Если так будет проще.
Слова ударились об нарощенный с годами скепсис, как о щит.
О волшебстве я знала многое. Идеальный рецепт полетов — хорошее настроение, что демонстрировали дядя Мери Поппинс и Питер Пен (ступа и пропеллер запатентованы). Палки и посохи — типичные орудия волшебников. Живая вода — панацея, как и молодильные яблоки. Если животное ударится оземь, есть реальный шанс, что оно обернется добрым молодцем. Клубки надежнее путеводителей Дорлинг Киндерсли. Ни о каком магическом коммунизме не может быть и речи, добро всегда получает больше, чем зло. (И если бы речь шла о классическом волшебном мире, мое положение здесь было бы крайне шатким благодаря последнему пункту).
Хотя это неважно. Не верю в такие вещи. К тому же, я не Дороти, Элли, Алиса, Люси, Джейн, Венди, эт сетера; другими словами, чистотой души я не обременена.
— И как отсюда выбраться?
А вы сначала тут побудьте. Наше гостеприимство бесплатно.
Ага, ну конечно! Демьянова уха а-ля маджикаль.
Я шаркнула ножкой как Страшила Трижды Премудрый.
— Вы, конечно, извините, но раз я не мертва, значит, жива, и завтра у меня начинается отпуск. Так что мне пора. Нырнуть в него с головой, как говорится.
Это не очень-то хорошо. В любом случае, вам придется пройти через лес, до «чертова колеса», а оттуда вас и выбросят.
Выбросят? Звучит ужасно.
— А иначе никак?
А как же иначе?
Этот проклятый Человек копирует мои интонации. Как раздражает…
— Выходит, я должна пройти по этому странному лесу как Алиса по Стране Чудес, и все это без определенной цели. Ка~акое непродуктивное задание.
Чем плоха цель выбраться отсюда? Кстати, чем дольше вы здесь пробудете, тем длиннее будет кома...
— Какая еще кома?
Увы, у взрослых людей нет такого преимущества как «сон ребенка». Поэтому путешествия по странам чудес для них чреваты последствиями.
На секунду мне показалось, что я сделана из бумаги, и меня пропускают через шредер. Это, что, шутка подсознания? Ладно, волшебство и все такое, но наносить удар по моему и без того хрупкому здоровью непростительно!
Так что, на вашем месте я не терял бы времени.
— А дорогу покажете?
В общем-то, я сказала это без особой надежды на добросердечие. И все-таки исчезать посреди диалога невежливо.
Мне ничего не оставалось, я пошла вперед. Что еще делать, в сказках всегда так поступают.
Темный-темный лес... Ладно, не так уж страшно. Не страшнее тех снов, где у меня выпадают все зубы сразу.
2.
Логово Крестной Феи
Рассмотрев вблизи деревья, я убедилась в своей догадке — листья были вырезаны из бумаги. Это просто за пределами моего понимания. Представить не могу, что кто-то сидел и вырезал листья от нечего делать. Странно даже для волшебной страны.
Окружение больше напоминало грубоватые декорации, а мшистая земля под ногами — старый потертый ковер. Игрушечный городок плюс Догвилль. Показавшаяся впереди избушка, к удивлению моему, не выглядела нелепо. Когда я подошла вплотную, поняла, что это Пряничный домик.
Вывеска на двери гласила
Госпожа Неподарок
Обожаю говорящие имена, сразу ясно на что рассчитывать. Я оглядела покосившуюся крышу из пряника, леденцовые окна и подумала: современная Гретель, знакомая со словом «диета», не попалась бы в такую очевидную ловушку злобной старой карги...
— Между прочим, дети не всегда объедаются сладким. И чтоб ты в мои годы выглядела как «старая карга».
Дверь распахнулась настежь и на пороге домика появилась старуха с лицом потомственной француженки. На ее плечах покоился шикарный боа, который поверг бы в ужас всех представителей «гринпис».
— Долго будешь стоять? — старуха поманила меня длинной узкой трубкой. — Входи, я превращу тебя в красавицу.
Ах-ха.
— Спасибо, но я как-то довольна своей внешностью, — ответила я в лучших традициях self-made woman 21 века.
— Это тебе так кажется.
— О, я уверена.
В следующую секунду старуха щелкнула меня по носу и заговорила голосом королевы садистов.
— Не спорь со старшими, это раз. Думаешь, мне по душе подобная квалификация? Я не поклонница отношений «фея-крестница». Мне больше нравится «госпожа и ее рабыня».
Черт бы побрал мое подсознание! Откуда в нем такое?! А эта старуха даже помолодела, когда вошла в образ.
— Ну-у?
Я вскинула руки.
— Ладно, ладно, только плетку не доставайте...
Мы вошли в дом, и мне в нос ударил резкий запах старых духов и пудры. Выкрашенные в желтый цвет стены были обвешены зеркалами и плакатами с изображением принцесс, а все свободное пространство на полу занимали шкатулки, платья, блестки, пуховки и духи с пульверизатором.
Бедная ведьма. А ведь когда-то она была на верном пути готики.
Отрыв среди своего добра пуфик на изогнутых ножках, госпожа Неподарок швырнула его мне.
— За что вас так понизили? — спросила я тихо.
— Дети... Дети стали слишком быстро взрослеть. Их уже не заманить сладостями. Туалетная вода DIOR — другое дело. Сядь, пришло время менять имидж.
Н-да. Нужно больше времени проводить с пожилыми людьми, не то мир превратится в будуар.
Ведьма махнула руками, и с пола взлетели кружева, сантиметр, ножницы и мел.
— Первое — лента в волосах, — бормотала колдунья. — Пышные рукава... Передник... Юбка с оборками... И корзинка...
Хотя я не хотела спорить, столь кардинальные изменения во внешнем виде не могли не вызвать мой протест. Прошли времена, когда я мечтала сидеть на скале у моря и расчесывать волосы как Лорелея. И уж тем более, бежать по дорожке вприпрыжку с корзинкой в руке и напевать «если долго-долго-долго» мне не к лицу.
Пора было бы возмутиться, но летающий сантиметр напоминал удавку, которая в любой момент грозила меня придушить, а летающие ножницы... В общем, ножницы опасны даже когда они не летают.
— Почему вы согласились этим заниматься?
Как видите, я честно пыталась быть милой и разговорчивой.
— А что же мне делать в этой глуши? Скука смертная. Все надоедает. Есть только три вещи, на которые можно смотреть бесконечно: текущая вода, огонь и падающие фигуристы. Но у меня и в том, и в другом, и в третьем дефицит.
3.
Фан(а)тик обыкновенный
— Готово! Можешь посмотреть в зеркало.
Подготовившись к худшему, я приблизилась к ближайшему стенному зеркалу. Оттуда на меня взглянул печальный Труп Невесты.
— Однако... — проговорила я с удивлением.
— Не то зеркало, — буркнула старуха, складывая сантиметр, который вдруг лишился своей прыткости.
Я шагнула к следующему — пародия на Белоснежку.
— Даю тебе последнюю попытку! — пригрозила ведьма.
— Мадам, только не нервничайте.
Третье зеркало (заветный третий раз), видимо, удовлетворило ожидания старушки. Теперь на мне было черное платье из тафты, с пышной юбкой, черная лента в волосах и черные чулки на ногах.
Славься, мода Тьмы.
— Все зависит от того, в какое зеркало смотришь...
— Не настолько же, — отозвалась я, хотя в принципе была довольна своим внешним видом. И потом: тут все равно все ненастоящее, славно, что не приходится разгуливать в костюме леди Годивы.
Ведьма махнула рукой.
— Теперь иди. Тебе же нужно добраться до «чертова колеса».
— Спасибо, — я покинула дом с легким сожалением. Только она начала мне нравиться…
Ну да ладно, теперь мои чудесные новенькие черные туфли цокали по каменной тропинке. Интересно, откуда здесь взялась каменная тропинка, раньше кругом был мох.
Мой взгляд снова скользнул к туфлям. А не сработает ли тройной удар каблуков и фраза «Нет места лучше дома»?
Только я об этом подумала, как мимо моего уха просвистела стрела.
Простите меня, Джуманджи, я не собиралась халтурить!
Но странное измерение не успокоилось. Вторая стрела едва не унесла с собой мою милую черную ленточку.
— Признай или умрешь!
Повернувшись на звук страстного голоса, я увидела среди деревьев девушку с индейским луком в руках. Ей на вид было лет пятнадцать, и она была одета в синее с ног до головы.
— Признавай, — потребовала она приблизившись. Нацеленный на меня лук сильно нервировал.
— Чт...
— То, что Leaches самый крутой футбольный клуб в мире!
I'll be goddamned.
Футбольный фанат в волшебной стране? Нет, стоп. Футбольный фанат в моей голове?! Фанатам вообще не место рядом со мной, они нарушают космическую гармонию!
— Leaches лучший, это клуб победителей! Я люблю этот клуб и докажу тебе...
— Мадемуазель Жермон, при чем здесь право я? Любите вы хоть черта. На здоровье.
Меня все меньше радует собственное подсознание. Пора отсюда выбираться, пока я не увидела чего похуже и не нажила комплексов.
Удивительно, но огонь энтузиазма в глазах Фанатки погас.
— Скажи, что Leaches лучший клуб на планете, — почти попросила она.
— Leaches лучший клуб на планете, — повторила я тотчас. — Хотя меня это мало волнует. Я в футболе не разбираюсь, чего ты хочешь от меня?
— Ну... — она опустила лук. — Просто иногда хочется поговорить с кем-то об этом. Оно требует выхода. Фанатство. Я покажу тебе мое собрание наклеек с…
— Лучше покажи мне в какой стороне «чертово колесо».
— Ладно! — на удивление быстро согласилась она. — А пока мы будем идти туда, мы можем немножечко поговорить о Leaches?
— Avec plaisir.
И Фанатку прорвало.
— Это самый замечательный клуб в мире! И руководит им...
Сейчас я не могла с уверенностью вспомнить, но кажется, когда-то я тоже любила некоторые вещи так, что захлебывалась от восторга. Фанатство похоже на укус бешеной собаки. Им хочется поделиться с другими... Интересно, что же я любила.
Я отвлеклась от своих мыслей, когда Фанатка, шагающая рядом со мной, издала негодующий крик.
— Что еще?
— Извини, мне пора! Иди прямо, не ошибешься!
Она понеслась в другую сторону, к какой-то ярко-красной толпе.
Чудно, уберусь-ка я от греха подальше.
4.
Alter Ego
Спустя пару минут быстрой ходьбы, читайте «бегства», я наткнулась на старинный телефон, который стоял на пеньке. Никогда не видела такой привлекательной антикварной вещицы. Может, он как в «Матрице» вернет меня в реальность?
Поверить не могу, что меня выручит стрессогенное телефонное общение.
— Используешь дальнозвук?
Я подняла голову и увидела парящего в воздухе белокурого мальчика с крылышками за спиной и золотой арфой в руках. Крылья явно были бутафорными, они совсем не шевелились.
— Как глупо думать, что аппарат, отключенный от сети, способен принимать сигналы.
— Конечно, ведь аппарат, стоящий на пеньке в абсурдной стране, — верх нормальности.
Мальчик с хлопком испарился и вдруг возник рядом со мной.
— Я провожу тебя к поэту.
— К Овидию, что ли?
Неужели я ошиблась насчет своего мозга и античности?
Мой собеседник тронул струны арфы и задумчиво проговорил:
— Интуиция на нуле. Не открытый канал при рождении.
— Это же...
— Не обращай внимания, — покровительственно проговорил он. — На Олимпе вошло в моду гадание по таблице Пифагора, вот мы все его и заучили.
— Как это возможно, гадать по дате рождения, если вы родились до нашей эры...
— Ничего-ничего, Пифагор ведь тоже жил до вашей эры.
Меня охватил ужас. Единственный вид гадания, которому я свято верила, вполне возможно, был ошибочен! Все потому что я родилась не в той эре!
— Так ты пойдешь?
Я опомнилась и стряхнула глупую нумерологическую панику.
— Извини. Мне сейчас не до поэзии и не до любви.
— Право слово. Даже Купидон не всегда держит лук натянутым. Хотя если мое общество так смущает, я могу и Гермеса прислать.
— Нет уж... (Торгашей мне не хватало) Лучше покажи, где «чертово колесо».
— Показать-то я могу, но эстафета не будет засчитана, пока ты не придешь на каждую базу.
Этот мир переполнен поклонниками спорта? Вот это сюрприз...
— Тебе ведь не понравится ходить по кругу?
— Мне вообще здесь не нравится…
Вскоре мы вышли на светлую поляну. Точнее, шла я, а Купидон летел рядом, брынча на арфе. Вдруг он издал радостное восклицание.
— О, смотри, кто тебя ждет!
Я взглянула в указанном направлении, но никого не увидела. А когда обернулась, поняла, что и Купидон пропал. Ненавижу эти штучки.
Впереди шумел ручей. Я подошла к нему, привлеченная быстрым потоком серебристой воды, и увидела на другом берегу...
Себя.
Вот этого я с самого начала и боялась... Это самое странное чувство — стоять и глазеть на кого-то с твоим лицом.
— Привет, — сказала она наконец.
— Привет, — отозвалась я.
— Можно к тебе?
Опасаясь вопросов с подвохами в этом страшном месте (и памятуя о том, что нечистая сила обретает мощь, когда получает приглашение), я не сразу ответила.
Тогда она вынула что-то из кармана. Связанная нитка.
— Сыграем?
5.
Дерево невыполненных пунктов
— Это называется «колыбель для кошки».
— Я этого не знала, — сказала она, будто извиняясь. — Кажется, мы называли это просто веревочкой. Или ниточкой.
Узоры скользили с моих пальцев на ее. Какое умиротворяющее занятие, лучше любой медитации.
— Как-то это странно, — вновь заговорила она. — Ты же никогда не хотела близняшку.
— Лучше об этом не думать, виновато это дурацкое место... Здесь не прокатывают идеи о собственной неповторимости.
— А к Поэту ты пойдешь?
— Если выхода не будет.
— Он славный. Такой в прошлом тебе бы понравился.
Я не стала спорить, тем более, очередной узор моего двойника озадачил меня.
— Не можешь? — спросила она, когда пауза затянулась.
— Интересно. Я такого не помню даже.
Она перенесла нитку на мои руки и показала, как взять узор. Странно, но кроме внешности, мое спокойное и доброжелательное второе я ничем оригинал не напоминало. Наверное, лучшие мои черты кроются в глубинах подсознания.
— Листопад начинается, — заметила она, распутывая нитку.
— Бумажные листья, — отозвалась я одними губами.
— Особенно это дерево.
Она указала пальцем на крону дерева, под которым мы сидели. Его ветки сильно гнулись на ветру, нас осыпал бумажный дождь. Я перехватила один листок, и поняла, что мой двойник имел в виду.
У каждого человека есть свое хобби. Мои подруги любили коллекционировать флаконы из-под духов, варить мыло в домашних условиях и делать маски из папье-маше. Мой друг любил покупать стереосистемы и настраивать их. Что касается меня, я любила составлять списки о том, что я сделаю. И, как оказалось, сейчас я сидела под деревом, на котором вместо листьев были пункты из моего бесконечного wish-листа.
— Покататься на воздушном шаре, — прочла я. — Наверное, это было лет в десять.
— Восемь, — поправила меня второе я. — «Приключения Незнайки».
— Пробежка каждое утро... Да, благими намерениями... О! Стать великим музыкантом! Вот это навевает воспоминания!
Я подняла голову, разглядывая раскидистое дерево.
— Сколько планов, с ума сойти.
— Ну, просто это за много-много лет, — тактично заметил мой двойник и тут же спохватился. — То есть, не то чтобы тебе было много лет!
Чуть помедлив, я перестала ворошить листья и вытянулась на траве.
Буквы, слова, фразы... Интересно, если бы я не записывала каждое свое желание, они отложились бы в моей памяти? Как там говорил старик Конфуций? Тупой карандаш…
Письменная речь открывает возможности, и это забавно. Помню, когда я училась в университете, в одном лекционном зале можно было неплохо скоротать время за чтением надписей на партах.
Конечно, в большинстве своем это были выплеснутые негодования по тому или иному поводу, но иногда и потоки сознания, а также экспрессивные цитаты, которые видимо, автору надписи покоя не давали. (Ведь известно, если человеку что-то очень нравится, он спешит поделиться этим, пусть и весьма экстравагантным методом).
Фразы радовали разнообразием.
Мы с тобой под одним шерстяным одеялом
Разве не чудесно?
Или
Боль сладка
Данное открытие перебивал суровый клич ролевиков.
Дрогнет Запад и дрогнет Восток,
Сила, Сила в руке.
Девять Звезд — Синий цветок,
Синий цветок на клинке.
Видимо, клич был принят, потому что дальше следовали типично джедайские размышления
Сильный воин не жесток,
Кто не знает говорит,
Мягкость — это не порок,
Знающий всегда молчит.
Наша жизнь — воды глоток.
Кто-то думал о более приземленных вещах.
Женщины носят чулки и колготки,
И равнодушны к вопросам культуры.
Двадцать процентов из них — идиотки,
Тридцать процентов — набитые дуры.
Сорок процентов из них — психопатки,
В сумме нам это дает девяносто.
Десять процентов имеем в остатке,
Да и из этих-то выбрать непросто.
Спустя неделю на этой парте появился ответ, написанный бисерным почерком.
Носят мужчины усы и бородки,
И обсуждают проблемы любые.
Двадцать процентов из них — голубые,
Сорок процентов — любители водки.
Тридцать процентов из них — импотенты,
У десяти — с головой не в порядке.
В сумме нам это дает сто процентов,
И ничего не имеем в остатке.
На одной парте даже завязалась переписка.
Привет
Привет как дела?
Хорошо.
Ты он или она?
Оно.
Привет, а я она!
А как ты выглядишь?
Количество участников со временем увеличивалось. Славная университетская пора...
Я уже почти уснула, когда рядом с моим ухом зазвучала арфа.
— Может, хватит самопознания и воспоминаний? Поэт нас ждет, коктейли готовы.
Выпрямившись я взглянула на Купидона и вспомнила об ограниченном времени.
— Ладно, идем.
Он взлетел выше, а я поднялась на ноги и махнула рукой двойнику. Она улыбнулась в ответ, но была слишком увлечена складыванием корабликов из листов с невыполненными пунктами.
Что удивительно — я никогда не умела делать бумажные кораблики. А не было ли желание научиться этому одним из пунктов?
6.
Amantes Sunt Amentes
Вот и кончилась гроза,
Вот и отгремела.
Удивленные глаза
Открывает небо.
Купидон закатил глаза и отодвинул передо мной завесу из густых ивовых ветвей. С его пальцев слетала золотая пыльца, точно он был не древнегреческим богом, а Тинкер Белл.
Песня смолкла. Едва я шагнула под огромную иву, на меня нацелился длинный палец Поэта.
— Ночевала тучка молодая на груди утеса-великана... А утром ее и след простыл.
Ошеломительное приветствие.
— Иногда утес сам с грохотом убегает от тучки, — вступилась я за свой пол.
Поэт был молод, кудряв и полон энтузиазма. К тому же, одет во фрак.
— Долго шла. Твоя душа не очень стремится к возвышенному.
— Она сказала, что ей не до любви, — сдал меня Купидон, наслаждаясь своим отражением в карманном зеркальце.
— Ты боишься любви? — набросился на меня Поэт.
— Это вряд ли, — промямлила я, отступая. Подобные разговоры я и в реальном мире саботировала.
— Ах, — он с драматичным видом прижал руку к сердцу. — Типичная перестраховщица. Начинаешь лечить раны, которые даже не получила.
Это еще что за выводы?!
— Женщины, женщины! — горестно заламывал руки Поэт. Обо мне он по-видимому позабыл. — Сначала надевают полосатое трико, едят сливы и кидают мячик собачке, и все для того, чтобы мужчина их заметил, а потом уходят, и что нам остается? Пить, камин топить и собаку купить!
Тут я не выдержала и расхохоталась, хотя ничего смешного в словах Поэта, конечно же, не было. Ответом мне был укоризненный взгляд.
— Черствое сердце, мертвое сердце. И тебя не разжалобить...
— Скорее всего.
Он внимательно посмотрел на меня, как ученый смотрит на образец, склонил голову набок и вдруг заговорил грустным голосом:
Стонет сизый голубочек,
Стонет он и день и ночь;
Миленький его дружочек
Отлетел надолго прочь.
— Классно! — оборвала я его. — Не надо мне подробно рассказывать о каждом виде любви.
— Пожалуйста, — обиделся Поэт. — Между прочим, это для твоей же пользы. Ну, если сердца нет, порадуй желудок!
И он мне дал ореховый коктейль в длинном бокале.
Сам Поэт пил яблочный, а Купидон потягивал клубничный. Не знаю почему, но эта компания меня развеселила, и настроение улучшилось неимоверно.
Так сидели они рядышком, оба уже взрослые, но дети сердцем и душою, а на дворе стояло теплое, благодатное лето!
В детстве, когда я ценила сильнее всего семейные узы, меня расстраивало то, что Кай и Герда не настоящие брат и сестра. Но повзрослев я оценила преимущества такого положения дел.
Как прекрасно описывал любовь Андерсен.
Хотя умер девственником, — шепнуло мне чудовищное подсознание
Жалко, что в этом мире ценность имеют в основном очевидные победы.
— Трещина мира проходит сквозь сердце поэта, — прошептал Поэт и вдруг обратился ко мне. — Неужели ты никогда не писала стихи?
— Писала, конечно.
— И ничего не получалось? — предположил он.
— Ага.
— Это так печально, так печально! Ведь надо чувствовать!
— Точно, — согласилась я, опустошив бокал.
— Тебе нужно все вспомнить.
— Я сейчас не очень дружна с поэзией.
— Ну прочитай «Я помню чудное мгновенье».
— Да я его отродясь не знала.
— Что? — он смотрел на меня так, словно я призналась в том, что ем детей. — Какой кошмар. Хорошо, тогда «Тень несозданных созданий».
Тут я немного приободрилась. Брюсов пользовался моей благосклонностью уже потому, что его заклеймили современники, презирали мои учителя и высмеивали пародисты. А еще он был странный, судя по всему, что только поднимало планку в моих глазах.
Так что я открыла рот в уверенности, что продекламирую «Творчество» как следует.
Глупость странных мирозданий
Исчезает лишь во сне.
Разобьется ожиданье
В слишком громкой тишине.
Вышел месяц из тумана
В слишком громкой тишине,
В царстве славного Салтана,
При лазоревой луне.
И печальные поэты
При лазоревой луне
Строчат мрачные сонеты
В диком творческом огне.
Время быстро утекает
В диком творческом огне.
Скука точно прилипает,
Скука ластится ко мне.
Воплощение желаний
С лаской ластится ко мне,
Но печалит ожиданье
В слишком громкой тишине.
Поэт не сразу смог заговорить, а когда заговорил, едва не заикался от волнения.
— Какой ужас.
— Кажется, я перепутала некоторые строчки, — покаялась я.
— Если бы ты взяла стихотворение и вывернула его наизнанку, оно было бы больше похоже на оригинал, чем то, что ты прочла сейчас.
Вообще-то это нечестно. В уме я вполне могла проговорить стихотворение правильно, не виновата же я, что язык не слушается! Вполне вероятно, что это из-за орехового коктейля. Может, он не просто ореховый.
— В любом случае, мне пора — заметила я чопорно. — Я иду к «колесу».
Поэт вздохнул и вдруг утратил половину драматичности.
— Протяни ладони.
Я выполнила его просьбу, и в моих сложенных лодочкой руках оказалось яблоко.
— Откусишь с красного бока — станешь выше, откусишь с зеленого — ниже.
— …
— Что еще? — не вытерпел он.
— С красного бока чего?
— Яблока, конечно.
— А не гриба?
— Я разве похож на человека, который промышляет галлюциногенами? — возмутился он. — Яблоко есть символ Евы. Символ Афродиты. Хотя тебе не понять, жестокосердное создание.
— Слово «жестокосердный» вышло из употребления, — заметила я.
Поэт обреченно махнул рукой, и Купидон бросился его утешать. Я разгребла ивовые ветки и выбралась наружу, после чего недолго думая сунула яблоко в карман. Даже желание вырасти до метра шестидесяти сантиметров не заставит меня есть подозрительные фрукты. Найди себе другую Белоснежку.
7.
Яд Сальери
Понятия не имею, жива ли теперь эта традиция, но когда я стала школьницей, на первом уроке учительница попросила нас нарисовать любой рисунок, после чего собрала листы с нашими художествами, пообещав вернуть их в третьем классе. Предполагалось, что через три года мы будем жутко умиляться своим творениям (собственно так оно и было).
Что я тогда нарисовала? Принцессу на цветущем лугу. Кривоватый рисунок. С тех пор мои художественные таланты не улучшились.
И я всегда с большим уважением относилась к людям, которые умели и любили рисовать.
Поэтому, когда удалившись от жилища Поэта, я увидела человека с мольбертом, любопытство заставило меня остановиться.
Человек этот рисовал водопады.
— Какая милая картинка.
Вероятно, каждый кто общается с чокнутыми художниками, знает, что «милая картинка» — худшее оскорбление из возможных. Каюсь, я об этом забыла. Но реакция все же превзошла мои ожидания.
— Издеваешься, да? — Художник повернулся ко мне так стремительно, что с него слетел берет. — Так прямо и скажи, что это мусор и мазня!
Сплошные приступы немотивированной агрессии. И это все внутри меня.
— Да нет, — пролепетала я. — Очень даже ничего.
— Что ты мне врешь? Что я слепой, что ли? Или у тебя просто нет вкуса?!
Каждое из этих трех предложений он умудрился произнести с разной интонацией. Вау.
Художник выжидательно смотрел на меня, но я благоразумно молчала.
— Ты ничего не понимаешь.
— Чего так нервничать? Не нравится собственная картина, отдай мне. Я ее в ванной повешу.
— ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ ПОВЕСИТЬ МОЮ КАРТИНУ В ВАННОЙ?!
— Ну тут же водопады...
— Отлично!
Он схватил лист и разорвал его надвое, после чего сунул мне в руки.
— Колекционируй мусор.
Я мысленно оценила нанесенный ущерб. Тоже мне, не паззл, все-таки.
— Склею скотчем, — решила я, пожимая плечами.
— Ты нарочно меня злишь, да?!
Ей-богу.
— Но, кстати, так она действительно смотрится лучше, — благожелательно заметил он, глядя на дело рук своих.
Ничего себе переходы.
— Ага, — улыбнулась я. — Новое слово в искусстве.
— Верно.
— Забавно, что в моей голове такие муки творчества, — пробормотала я, размышляя, надолго ли он успокоился.
Художник посмотрел на меня как на ненормальную.
— Муки? Творчества?
— Хотя обычно я не пытаюсь делать то, чего не умею, — заметила я, складывая в трубочку обрывки картины.
— Но как ты узнаешь, что умеешь делать, если не пытаешься? — задал резонный вопрос Художник.
Я покачала головой, не желая пускаться в пространные и престранные объяснения.
— Интуиция. А этот лес — веселое местечко... Как бы мне добраться до «чертова колеса»?
— Ты хочешь подняться на нем?
— Вообще-то, нет...
Да.
Знакомый голос. Я повернулась и увидела Человека в капюшоне.
—Нееееееееееет, — как можно убедительнее протянула я.
Дааааааааааа.
Терпеть не могу, когда меня дразнят. Сразу хочется расчехлить воображаемый лук и всадить пару стрел в шутника.
— Не было такого уговора!
Интересно, а зачем же тогда было идти к «колесу»? Чтобы вас выбросили с него, ведь я ясно выразился.
— Все так буквально?
Плохо. Хорошую вещь «чертовой» не назовут, это я точно знаю.
Лучше времени зря не терять.
— Хорошо, — решилась я. — И где оно?
Человек указал пальцем в небо. Я вскинула взгляд и увидела в вышине плавающие по кругу кабинки, которые не поддерживало ничто.
— Колесо, — тоном разочарованного покупателя проговорила я.
Фигурально выражаясь.
— И как попасть туда?.. — я порылась в кармане. — Я все-таки должна использовать мега-яблоко роста?
Человек буквально вырвал яблоко из моих рук и вручил его Художнику.
— Возьми и передай Поэту, чтобы завязывал с приворотными зельями.
— Вы умеете нормально разговаривать, — проговорила я с неодобрением.
— Я вас посажу в кабинку. Только за последствия не ручаюсь.
— О… А еще говорят, что рыцарство умерло…
— Рыцарство умерло.
— А помощь беззащитной девушке?
— Понятие «беззащитная девушка» умерло вместе с рыцарством.
— Тогда почему? — искренне удивилась я.
— Ваше присутствие пагубно сказывается на здешней атмосфере, — проговорил Человек негромко.
— Можно подумать, что я…
Он взял меня за руку, и в следующую секунду мы сидели в кабинке, висящей слишком высоко над землей. Насколько высоко, я даже проверять не стала.
— Взгляните-ка, — Человек в капюшоне вытащил из-под ленты на моей голове листок. —Это с дерева невыполненных пунктов...
— Странно, что не заметила.
Он прочел надпись и со словами «Подумать только» передал мне листок.
— Ну такого я точно не желала! — возразила я. — И уж тем более не записывала.
— Может, из памяти стерлось. А красивое желание.
— Банальное и абсолютно мне не свойственное. Неужели я могла тратить на это время?
— А сейчас время вы тратите удачнее? Незапоминающиеся моменты и лишние хлопоты. Сказать по правде, никому не нужное время. Как Past Perfect Continuous.
О, надоедливая мораль вильнула куцым хвостом в конце приключения.
— Здесь вы могли бы кое-чему поучиться, вот только оставаться вам больше нельзя, — вдруг сказал Человек в капюшоне.
— Не очень-то хотелось.
— Это на всякий случай.
Самые противоречивые чувства испытает человек, которому отказывают в том, чего он не хотел.
— Конечно, если вы хорошо попросите… Вот только не думаю я, что такое возможно, — он коснулся пальцами края капюшона, и я бросила на него хмурый взгляд. — Скорей прольется дождь над Касабланкой... Но всему свое время. А который час?
Я машинально посмотрела на часы. В этот раз на циферблате не было лишних стрелок.
Уже поднимая голову, я знала что увижу вокруг. Исходная точка, а точнее, славный осенний лес.
Бр, никакой комы. И завтра у меня начнется отпуск! Пусть даже бюджетный.
Но какой же все-таки неприятный тип! Впрочем, лучше поскорее о нем позабыть. Полная негодования мысль заставила меня сжать руки в кулаки, однако совершенно неожиданно для себя я рассмеялась.
Ладно, пока не буду забывать.
Взяв курс на позитивный настрой, я вышла из леса (был страшный мороз, хорошо, не мороз, но похолодало). Передо мной открылась спортивная база, вокруг сновали люди. Кажется, проходили соревнования.
У самого выхода сидела цветочница с ведрами, полными букетов, и я решила побаловать себя астрами. А теперь можно отправиться домой и строить планы.
С каждым шагом на душе становилось все веселее. Букет в руке напоминал мне кисточку, казалось, я могу нарисовать ею все что угодно.
Mischief managed ©
Мой дневник теперь похож на дом без хозяина, наверное, при живом воображении можно увидеть паутину по углам, пустые бутылки на полу, пыль на занавесках и прочее. Я в безвременном офф-лайне. Друзья, которые писали мне на у-мыл, простите, что я не могу сейчас помочь вам решить какие-то задачи и ответить на какие-то вопросы. И, спасибо за заботу, со мной все в порядке, почему должно быть иначе))))
Я очень благодарна всем, кто поздравил меня с Днем Рождения. И должна сказать, veliri, Джо, Риана, Анаис, gaarik, L666, Ран-чан, Эми, Jenty, Старла, Вишня-чан, Хранитель Душ, [to be] — вы лучшие, самые классные друзья.
Vale.