Название: Калейдоскоп
Фандом: Bleach
Дисклеймер: отказываюсь от прав на вселенную и персонажей
Предупреждение: OOC, AU
Рейтинг: R
Пейринг: Гин/Рукия
берегите мозг, флафф флаффом
Глава пятая
Никогда не понимал эту странную фразу: «В человеке может нравиться все». Но, если говорить о тебе… Мне, действительно, нравится в тебе все. То, как ты весела и стремительна, когда не знаешь, что я рядом. То, что, когда ты улыбаешься, твои глаза темнеют. Твои рисунки, которые, как ты считаешь, я просто не имел возможности видеть. То, что тебе грустно, когда ты дочитываешь хорошую книгу. То, как танцует твой меч. То, что ты так на меня не похожа. То, каким я становлюсь, когда смотрю на тебя. То, что ты думаешь, что не заслуживаешь внимания, хотя есть люди, которые бы, не раздумывая, отдали за тебя жизнь. Неужели такое возможно? Открывать для себя человека каждый день снова и снова и любить его все сильнее… Или так бывает, только когда влюбляешься в тебя, Рукия?..
Из портала Гин вынес ее на руках – Рукия была без сознания. Она не сразу пришла в себя, ей все еще казалось, что она внутри темной непроницаемой пещеры. Потом она почувствовала на лице дуновенье ветра и с трудом открыла глаза.
Как оказалось, она лежала на земле. Трава никогда не казалась ей такой мягкой и свежей, а воздух таким упоительным. Перед ее взглядом было небо с одной-единственной луной. Зато она была круглой и красивой.
Гин появился из ниоткуда, приподнял ее за плечи и поднес к губам невесть откуда взявшуюся фляжку.
– Вот. Выпей.
Она помотала головой.
– Выпей, – настойчиво повторил он.
Она поперхнулась первым же глотком. Гин не убирал фляжку от ее губ, и она через силу продолжала пить странную обжигающую горло жидкость. Потом ей стало легче дышать, и она поспешно вытерла заслезившиеся глаза.
– Все было не так уж плохо, поверь мне, – заметил Ичимару, завинчивая фляжку.
Рукия видела звезды. Ее голова все еще покоилась на сгибе локтя Гина, и это было так удобно.
– Ты был прав, – прошептала она, прочерчивая взглядом линии между звездами и отыскивая созвездия. – Я слабая.
– Хм…
– Сейчас я даже не понимаю, чего я так испугалась.
– А ты всего боишься, Рукия-чан… Всего-всего…
– Нет, – нахмурилась она.
– О. Только пришла в себя и уже спорит.
Внезапно она вспомнила. Поколебавшись, Рукия выпрямилась и тревожно посмотрела Гину в лицо.
– Ичимару, тебе больно?
Она взяла его за правую руку, и Гин вздрогнул, попытался высвободиться, но она не отпустила. На тыльной стороне его ладони были глубокие порезы.
– Я не думала, что ты будешь так за меня держаться, – прошептала она потрясенно. – Я так боялась… Я думала…
Она оборвала свою речь и отчаянно замотала головой. Ичимару понимал, что ужас нахлынул на нее снова, а ведь она едва успокоилась. Остается надеяться, что память будет к ней милосердна.
В ладонях Рукии засиял голубоватый свет, и Гин почувствовал, как стягиваются раны на его руках.
– Не трать энергию, это пустяки.
– Нет, – на ее лице были отблески от кидо. – Я не хочу, чтобы тебе было больно из-за меня.
С его губ слетел тихий смех.
– Мне всегда из-за тебя больно.
– Прости меня, – она явно не восприняла его слова как шутку.
Заклинание уже угасло, но руки Кучики все еще были на ладонях Гина. Она не торопилась разрывать контакт, а он-то уж точно не стал бы это делать первым. Рукия подняла взгляд на уровень его груди и пробормотала:
– Спасибо.
– Тебе спасибо, Рукия-чан.
– Я рада, что мы спаслись. Вместе.
– Я, конечно, не верю сейчас своим ушам, но слышать такое мне приятно.
Рукия слабо улыбнулась. Если кто-то и должен сомневаться в собственном слухе, так это она.
«… я люблю тебя…»
Она вздрогнула и осторожно убрала руки с его пальцев.
– Ичимару, – оглядываясь, спросила она негромко. – А мы где? Что это за место?
– Я не знаю. Попробуй установить координаты с помощью передатчика. Я почти уверен, что мы в Руконгае, но…
Кучики послушно поднялась и достала передатчик из-за пазухи. С ума сойти, неужели она, наконец, вернется в Сейрейтей… Ее друзья и брат, наверно, с ума сходят.
Она вернется в Сейрейтей и тогда…
Рукия вздрогнула.
Тогда Ичимару… Что будет с ним? Хогьеку нет, Готею больше нет смысла оставлять Гина в живых. Значит, его убьют?..
– Ну как?
Ее рука дернулась, и Кучики, не раздумывая, отключила передатчик.
– Рукия-чан, что такое? – Гин поднялся, глядя на нее. – Почему так долго?
– Он разрядился, – сказала она глухо. Ее взгляд был устремлен вперед, мимо Гина. Ичимару был уверен, что она ничего сейчас не видит.
– Разрядился? – ровно повторил он. – Надо же, как не вовремя. Ладно, можно попробовать сосредоточиться на…
– Ох, Ичимару! – не выдержала она, поворачиваясь к нему. – Давай передохнем хотя бы! И вообще… я есть хочу. Убежит, что ли, Сейрейтей?
На лице Гина смешались недоумение и ирония.
– Как пожелаешь, – сказал он тихо.
Рукия смотрела на него, чувствуя себя странно виноватой.
«Зачем я это делаю?»
Забавно – она ведь вернулась в свой мир. Только в ее внутреннем мире все перевернулось.
Через несколько минут ходьбы у Рукии ноги промокли от росы. Ичимару был необычайно тих, и это порядком тревожило девушку. Еще когда она лечила его, она почувствовала, как нестабильна его реяцу. Рукии не хватало смелости спросить, все ли с ним в порядке, но она старалась не терять его из виду.
«Он спас меня…»
В ее памяти то и дело всплывали образы пещеры, и ей казалось, что в ушах начинает звенеть. Неужели это…
Ичимару положил руку ей на плечо, и она подскочила.
– Смотри, там дом впереди, – сказал он, не обращая внимания на ее реакцию.
– О…
– Давай попросимся на ночлег?
– И кто нас пустит? – скептически отозвалась она. – Кстати, рассвет скоро…
– Ну попытаемся хотя бы.
Он шагнул вперед, и Рукия не выдержала:
– Ичимару… С тобой все нормально?
– А что? – улыбнулся он. – Я выгляжу странно?
– Да…
– Все хорошо, Рукия-чан. Надо же, когда еще я услышу такую заботу в твоем голосе…
Она почувствовала, как внутри закипает гнев.
– Может быть, хватит меня дразнить?! – крикнула она, зажмурившись, и Гин невольно отступил. – Почему ты всегда так говоришь? Такое ощущение, что я монстр какой-то! Да, я хочу знать, все ли с тобой хорошо, что в этом такого ужасного?!
– Ничего, – негромко ответил он, и она осеклась. – Что ты, Рукия-чан… Ты кто угодно, но только не монстр.
Рукия не верила самой себе. Она вот так сорвалась перед Ичимару и из-за чего? Да что с ней творится, черт возьми?
Не поднимая на него глаз, Рукия безмолвно пошла за ним к маленькому дому. Что ж, остается уповать на добросердечие хозяев.
На стук вышла хмурая пожилая женщина.
– Извините, – с чарующей улыбкой произнес Гин. – Мы с женой заблудились, не могли бы мы у вас переночевать?
Рукия вспыхнула от возмущения и яростно проговорила:
– Мы не…
– …причиним много беспокойства, – закончил за нее Гин.
Оглядев их с ног до головы, женщина проворчала:
– Шинигами?.. Совсем обнаглели? Идите-ка.
Дверь захлопнулась, и Гин повернулся к Рукии.
– Добро как оно есть…
– Брось. Мы не внушаем доверия, оба.
– Чуть дальше гостиница, – раздался недовольный голос из-за двери, и тяжелые шаги оповестили о том, что хозяйка вернулась в кровать.
– Пойдем…
– Ты доживешь? – недовольно, всеми силами стараясь скрыть тревогу, спросила Рукия.
– Ты во мне сомневаешься? Ты разбиваешь мне сердце, Рукия-чан.
– У нас нет денег, все равно.
– Есть, у меня.
– Да уж… – протянула она. – Ты в сад не можешь выйти не прихватив пакет с хурмой, фляжку с саке и кошелек?
– И Хогьеку не забудь.
– Ичимару, ты точно не умрешь у меня на руках? – спросила она мертвым голосом.
– Нет.
– Вот видишь! – воскликнула она в отчаянии. – Ты на себя не похож!
– Почему это? – спросил он медленно.
– Потому что будь все нормально, ты бы ответил что-то вроде: «Ты хочешь меня оскорбить?», или «На твоих руках я готов даже умереть», или…
– Я готов умереть на твоих руках, Рукия-чан, – сказал он так тихо, что она с трудом уловила его слова. – Но я не хочу, чтобы ты мучилась чувством вины, как когда-то. Поэтому я не умру. Пойдем, и не бойся за меня.
У нее перехватило дыхание.
«Что со мной, что? Почему мне так больно? И почему мне так за него страшно? Он так хорошо знает меня, знает лучше, чем кто бы то ни было, почему?»
Гостиница располагалась на горячем источнике. Хозяин, не задавая лишних вопросов, дал им два соседних номера и спросил насчет еды. Рукия вдруг почувствовала себя ужасно усталой и голодной. Хотя сильнее всего было облегчение.
Она провела около двадцати минут в наполненной горячей водой ванне, и лениво глядя на поднимающийся от воды пар, она думала: в порядке ли Ичимару. Одеваясь в принесенную служанкой одежду, она думала о том же.
Когда она поспешно, чуть ли не давясь, жевала рис, Рукия поняла: ей надоело бороться с собой. А вдруг ему плохо?
Но уже отодвигая седзи в комнату Гина, Рукия почувствовала, что его реяцу бьется пусть все еще слабо, но уже ровно.
Ичимару лежал на футоне, и его глаза были закрыты, что, разумеется, не было показателем, но Рукия почему-то решила, что он спит. В углу, рядом с футоном, стояла плошка с топленым жиром, в котором плавал тонкий фитиль. Света он давал немного, но вдруг тревожил Ичимару?
Рукия неслышно подошла к самодельному фонарю и потушила его. Она уже собиралась выйти, когда услышала негромкий голос Гина:
– Побудь со мной.
Кучики недоуменно повернулась, думая, что ей почудилось.
– Что? Ты что-то сказал, Ичимару?
– Да. Побудь со мной немного, пожалуйста, – просто проговорил он и пожаловался как ребенок: – Мне все время снятся кошмары.
Рукия опустилась на колени рядом с его футоном и, взмахнув пальцами, пустила вверх огонек кидо.
– Ичимару, хочешь, я тебе принесу что-нибудь горячее? Может, тебе станет лучше. Чай или…
– Нет. Просто не уходи.
– Хорошо.
Тишина наполняла комнату, а потом Рукия задала Гину самый странный вопрос из возможных:
– Почему ты улыбаешься?
Ичимару поднял бровь.
– То есть, почему я улыбаюсь именно сейчас?
– Угу.
– Наверно, потому что… это забавно.
– Что?
– Мне действительно стоило спасти тебя давным-давно.
– Зачем?
– Ведь ты умеешь быть благодарной. Ты бы стала такой милой со мной, какая ты сейчас. Но я тоже когда-то был максималистом.
– Что ты хочешь сказать? – спросила она с усилием.
– То, что мне хотелось тогда, чтобы ты приняла меня сразу таким, какой я есть.
Рукии хотелось коснуться пальцев Гина, но смелости хватило только на то, чтобы поправить его одеяло.
– Ты перестарался, – покачала она головой.
– Думаешь?
– А кто начинает привлекать к себе внимание так, как это делал ты? Всякий раз, когда я видела тебя…
Ичимару приподнялся на подушках, с интересом глядя на нее.
– …мне хотелось убежать куда-нибудь, где ты меня никогда не найдешь.
Голова Ичимару снова упала на футон.
– Хм. Теперь мне грустно. Сейчас я буду плакать. Злая Рукия-чан. Я умру от разрыва сердца…
– Перестань, – Рукия рассмеялась, а потом серьезно добавила: – Мне кажется, я знаю, почему ты без сил. Ты ведь запечатал портал в тот мир?
– Пришлось.
– Надо было меня разбудить, я бы помогла.
– Насыщенные были дни, – заметил Гин с улыбкой, и его лицо разгладилось.
В молчании прошло несколько минут. Рукия смотрела на Ичимару, и ей казалось, что перед ней вовсе не тот человек, которого она когда-то знала. Впрочем, ей не особо хотелось об этом думать. Ее переполняла какая-то приятная усталость, клонило в сон. Пора возвращаться к себе.
– Ичимару…
Пальцы Рукии осторожно легли на его руку.
– Ты спишь? – шепнула она.
– Зависит от того, что ты собираешься сделать.
Он медленно открыл глаза, и лицо Рукии озарила улыбка.
– Спокойной ночи.
Гин поднял руку и прижал ладонь к ее щеке. Его взгляд был рассеянным.
– Ночь не будет спокойной, если Рукия-чан уйдет.
Его пальцы коснулись ее тяжелых от влаги волос, и Рукия невольно прикрыла глаза.
– Рукия-чан будет за стеной, – сказала она с усмешкой.
– А если она сбежит?
– Не сбежит.
– Тогда ладно, – Гин уронил руку и тотчас уснул.
Ресницы Рукии задрожали.
«Надо уходить, пока я ничего ужасного не натворила…»
Она шевельнула рукой и увидала, что пальцы Гина сжимают ее рукав. С ее губ сорвался нервный смешок.
– Издеваешься надо мной?
Осторожно, стараясь не побеспокоить его, она разжала его пальцы и поднялась. И торопливо пошла к двери.
Завтра будет веселый день…
«…если бы ты знала, как я тебя люблю…»
«Я хочу знать. И как же мне сказать тебе об этом?..»