…needless to say I'll stand in your way… ©
Автор: Тамми
Название: Venio
Фандом: Bleach
Дисклеймер: отказываюсь от прав на вселенную и персонажей, а также на все цитаты, представленные в фике
Предупреждение: OOC, AU.
Рейтинг: R
Пейринг: Гин/Рукия, Улькиорра/Орихиме, Гин/НЖП
От автора: Сиквелл к фику «Связанные». Написан в честь Дня рождения моего дорогого друга L666, ей же с любовью и посвящается.
First… Понимаю, что не смогу удержать тебя просьбами. Если ты решишь уйти… Разве что-то сможет тебя остановить? Но я хочу, чтобы ты знал: если ты останешься здесь, если ты останешься со мной, я буду счастлива, счастливее всех на земле.
Когда Зимняя война закончилась, многие шинигами и даже арранкары испытали облегчение, которое могло показаться постыдным для воинов. Никто не признавался в этом ни друг другу, ни самому себе. Победителям оставалось только ждать того, что время залечит раны, унесет боль утрат, и все вновь вернется на круги своя. Цепляясь за эту хрупкую надежду можно было жить дальше с осознанием того, что все было не зря.
И никто не говорил вслух о том, что Айзен появился не просто так. Такие как он всегда возникают на страницах истории в нужное время и становятся катализатором для общества. Но само имя Айзена было предано забвению, до такой степени дошло ожесточение переживших войну. Худшим наказанием для него посчитали похоронить память о нем, будто Айзена Соске, бывшего капитана Готей-13, лидера арранкаров, единственного шинигами, которому удалось потрясти Дворец, считавшийся символом незыблемости, никогда не существовало. А между тем его сила привела в движение само устройство миров. И никто из шинигами не догадывался о том, что затишье будет кратким, и вскоре земля и небо снова содрогнутся.
Потому что об одном измерении — самом опасном и самом замкнутом из всех — которое тоже затронула вышедшая из-под контроля энергия, не вспомнил никто из шинигами.
Никто. Кроме одного.
— Ку-чи-ки-сан!..
Рукия вздрогнула, отрываясь от своих мыслей, и увидела напротив лицо Орихиме. Длинные волосы девушки закатное солнце окутало нежным золотистым сиянием, подчеркивая их и без того яркую красоту.
— Что такое, Иноуэ? — спросила Рукия, невольно улыбаясь.
— Можно мне посидеть с вами?
— Конечно.
Ловко перешагнув через ямку на земле (Рукия сидела на холме), Орихиме присела рядом с Кучики, и, проследив за задумчиво-тревожным взглядом подруги, тоже стала смотреть на закат.
Прошло три с половиной месяца после того, как Кучики окончательно оправилась от горячки. Подробностей о болезни Рукии Орихиме не знала, все, что рассказали ей Ичиго и Ренджи, сводились к тому, что однажды Рукию нашли на пороге поместья Кучики в полубессознательном состоянии. Это произошло через три недели после ее бегства из Сейрейтея.
Почему Рукия ушла, что с нею произошло за время исчезновения, и как она вновь оказалась дома, Орихиме не знала. До нее дошли смутные слухи о том, что Рукия пропала уже не в первый раз, но тогда ее отсутствие скрыл брат.
Бьякуя вел себя довольно странно даже по меркам Кучики: когда Рукия металась в горячке, он не допускал к ней никого, в том числе и семейных докторов. Впрочем, сам он находился при сестре практически неотлучно, но это делало ситуацию еще более необычной.
Так или иначе, история эта недолго обсуждалась. Никто не хотел проблем с родом Кучики, особенно теперь, когда власть, некогда принадлежащая Готею и Совету Сорока Шести, плавно перешла в руки верхушки аристократии. И не было сомнений в том, что Бьякуя — главный претендент на роль нового лидера Сейрейтея.
В Обществе Душ плелись интриги и устанавливались новые порядки, а в Каракуре тем временем действовал отряд Куросаки Ичиго, защищающий город-центр скопления духовной энергии. В Сейрейтее их называли «Летучий отряд Куросаки». Между собой они употребляли слово «отряд», да и то редко. Гриммджо окрестил их «толподурки». Вообще-то он хотел сказать «толпа придурков», но с языка сорвалось нечто невразумительное, потому что арранкар налакался саке. Прозвище, как ни странно, прижилось.
К Ичиго примкнули Ренджи, Улькиорра с Орихиме, Садо, Исида и Рукия. Гриммджо наотрез отрицал принадлежность к отряду, однако каждый вечер к ужину заявлялся в штаб, которым стал дом Ичиго.
В отличие от Нелл Гриммджо не собирался начинать новую жизнь, его и старая вполне устраивала, вот только в ней уже не было места вражде с бандой Куросаки. А впрочем война все поставила с ног на голову.
Удивительно было еще и то, что Гриммджо, постоянно цапавшийся с Ичиго, поселился в комнате, смежной с комнатой Куросаки. Орихиме однажды озадаченно произнесла, что Джаггерджак может поддаться инстинктам и придушить Ичиго во сне. Услышав эту фразу, Рукия хохотала как ненормальная, к полному недоумению и Иноуэ, и Улькиорры.
Орихиме оставалась с друзьями из дани уважения прошлому, и ни разу Улькиорра не упрекнул ее в связи с его бывшими врагами. По отношению к Иноуэ он всегда проявлял исключительную мягкость — его характер не позволял позабыть о горе, причиненном им девушке, которую он так отчаянно любил. Поэтому он готов был терпеть присутствие Ичиго и остальных в своей жизни.
Рукия присоединилась к отряду самая последняя. Ей попросту невыносимо было находиться в Сейрейтее.
— Кучики-сан, можно мне с вами поговорить?
В глазах Рукии мгновенно вспыхнула тревога.
— Что-то случилось? Что-то с Улькиоррой?
— Нет! – испуганно открестилась Иноуэ. — Нет, с ним все в порядке… Правда, я не уверена, что он в восторге… от всего происходящего. Но он такой добрый, что не говорит мне ничего по этому поводу.
Рукия слабо улыбнулась, успокаиваясь. Отношения Улькиорры и Орихиме были феноменом, противоречащим устройству миров и людей. Может, поэтому их связь была такой крепкой.
— Речь о вас, Кучики-сан… — смущенно пробормотала Иноуэ. — Я немного беспокоюсь. Но если вы не хотите говорить, не надо!
Глядя на Орихиме, Рукия чувствовала, как сердце наполняется привязанностью. Ичимару не понимал. Он говорил, что сожаление о невозможности идеальной дружбы всегда разделяло ее и Иноуэ. Да будь она чуть ближе, была бы частью самой Рукии.
Улыбка ее вдруг погасла, лицо омрачилось, когда Рукия поняла, что вновь нарушила собственный запрет и подумала о нем.
— Кучики-сан… — пролепетала Орихиме расстроено. — Извините меня, я не хотела вас огорчать…
— Дело не в тебе, — спохватилась Рукия. — Я просто… не могу все рассказать. Сама мало что помню…
Орихиме посмотрела на нее, прикидывая в уме, метафора ли это или Рукия говорит серьезно, а потом слегка нахмурилась.
— У вас… как бы амнезия?
— Что-то в этом роде. Я пытаюсь вспомнить, но все как в тумане. Я не помню, что было…
«…когда он был рядом со мной», — едва не сорвалось с ее губ.
— Думаю, я могу помочь, — заявила Орихиме решительно.
— Вряд ли, — покачала головой Рукия. — Возможно, я не могу вспомнить потому, что не хочу этого…
Она сама была не уверена в искренности этих слов. Но безотчетный страх перед прошлым все-таки был. Что сделал с нею Ичимару? Почему они расстались? Как она вернулась домой?
Она смутно припоминала, как вытягивала руку перед каминным пламенем, и через мгновенье пальцы Гина переплетались с ее. Помнила, как он склонялся над нею, чтобы поцеловать, как завораживающе звучал его тягучий голос.
— Вас так сильно беспокоит это?
Рукия не успела ответить — раздался резкий сигнал передатчика.
— Кучики-сан! — Орихиме мгновенно оказалась на ногах. Рукия спокойно достала передатчик из-за пазухи и посмотрела на экранчик.
— Это на севере города. Мы ближе всех, пойдем.
— Хорошо!
Благодаря владению шунпо Рукия ушла вперед и вскоре была на месте. Реяцу исходила из детского парка Юмисава, где Кучики часто бывала с Ичиго и его сестрами. В мощной духовной силе угадывалась энергия Пустого, и вскоре он сам предстал перед глазами Рукии.
Девушка без раздумий достала меч.
— Танцуй…
Мимо нее едва не опалив волосы пронесся огненный шар. Ошеломленная Рукия повернула голову и наткнулась на холодный взгляд знакомых зеленых глаз.
— Ты мне загораживаешь дорогу, Кучики Рукия.
— Как видишь, я уже приняла бой, — язвительно отозвалась Рукия.
Улькиорра ничуть не изменился в лице.
— Все, что я вижу, — это Орихиме в опасности. Отойди.
Скользнув взглядом в сторону, Рукия увидела Орихиме в добрых трех метрах от места, где они стояли.
— Действительно, — пробормотала она, чувствуя себя глупо. Просто абсурдно, как ревностно Улькиорра защищает девушку, которую когда-то держал в плену.
— Рукия! — раздался голос слева. — Отойди, я с ним справлюсь!
— Ичиго, это обычный Пустой! — взорвалась она. — Что на вас нашло?
Куросаки подбежал к ней, держа меч наперевес.
— Я сам справлюсь! Иди к Иноуэ!
Рукия закатила глаза. Нет, эти двое не собираются никого защищать. Они просто соскучились по битвам.
И неизвестно, как долго продолжался бы спор, и как скоро подтянулись бы Ренджи, Садо, Исида и Гриммджо, если бы рядом с раненым Улькиоррой Пустым не возникло новое лицо. Мужчина с черными волосами словно вынырнул из ниоткуда и спокойно огляделся по сторонам, не обращая внимания на ревущего над его головой Пустого.
На незнакомце был современный стильный костюм темно-красного цвета. С первого взгляда на лицо прибывшего можно было сказать: «Дьявольски красив».
Рукия изумленно посмотрела на него, и он вдруг перехватил ее взгляд.
— Прошу прощения, вы ведь шинигами? — спросил он вежливо.
— Ты видишь нас? — нахмурился Ичиго. — Хотя это неважно! Отойди от Пустого!
Кучики закрыла глаза рукой. «Ты видишь нас…» Отличный вопрос существу, которое только что появилось из воздуха. Ичиго просто гений.
Пришелец с недоуменным видом повернулся и наконец обратил внимание на Пустого. И тогда произошло самое невероятное — он щелкнул пальцами, и ревущий монстр в одну секунду исчез.
Удивился даже Улькиорра.
— Это наш, – пояснил незнакомец дружелюбно. — Я еще раз прошу прощения, вы ведь шинигами?
Рукия резко повернулась к Шифферу.
— Арранкар? — шепнула она одними губами.
— Впервые его вижу, — отозвался тот хладнокровно.
— Мне действительно жаль прерывать вашу беседу! — вновь вмешался незнакомец. Он по-прежнему оставался на значительном расстоянии от них, поэтому ему приходилось повышать голос. — Но если вы шинигами, вы наверняка слышали о таком человеке как Ичимару Гин? Он, кажется, был капитаном какой-то вашей организации. Мне очень нужно его найти, с ним моя сестра!
Рукии показалось, что мир потемнел вокруг нее. Стиснув зубы, она сделала шаг назад, будто собиралась сбежать, и тут же услышала рядом голос Ичиго.
— Что ты сказал?
Незнакомец глубоко вздохнул и неспешно приблизился. Все его движения напоминали пляску пламени — плавную и неуловимую.
— Я должен найти Ичимару Гина, — сказал он спокойно. Сейчас было видно, какие странные у него глаза — словно темный янтарь и никаких зрачков. — Вы не могли бы мне помочь? Это очень важно.
— Ты знаешь Ичимару? — настаивал Ичиго.
Похоже, незнакомец сделал нелестные выводы о мыслительных способностях Куросаки потому, что заговорил еще медленнее.
— Я знаком с ним, и я его ищу. Я послал за ним своих демонов, но в этом городе они след потеряли.
— В этом городе? — вырвалось у Рукии наконец. — Здесь?
Взгляд странных глаз снова был прикован к ней.
— Кто вы такой? — раздался вдруг голос Орихиме.
И все мгновенно почувствовали себя идиотами. Ичиго впрочем решил исправиться.
— Вот именно! Кто ты такой вообще?
— Меня зовут Сайто, — их собеседник легко поклонился.
— Где был Ичимару Гин? — Рукия шагнула вперед. — Вы знаете, где конкретно?
Сайто пристально на нее посмотрел, точно пытался ее вспомнить и не мог. Потом медленно проговорил:
— В последний раз его видели в местной белой башне. Честно говоря, не представляю где это.
— Здесь есть только одна белая башня, она заброшена, — сказал Ичиго. — Там еще собирались делать музей. В двух шагах…
Не раздумывая и не слушая дальнейших слов Ичиго, Рукия бросилась в шунпо.
— Кучики-сан! — встревожено крикнула Орихиме и устремилась следом.
Оклики друзей едва дошли до сознания Рукии, а вскоре она была слишком далеко, чтобы их слышать. Она бежала вперед, горло перехватило от волнения. Если есть хотя бы крохотный шанс… Хотя бы один шанс не испытать привычное отчаяние…
Она была уже в этой белой башне, не помня себя от волнения, ворвалась в первую попавшуюся комнату и застыла.
Стену украшал большой пергамент со словами, выведенными знакомым почерком.
Иероглифы заплясали перед ее взглядом — разочарование едва не помутило рассудок.
Все это время он был рядом… Обессиленная Рукия упала на колени.
Гину отчаянно хотелось спать. Последние дни выдались слишком бурные: пришлось сражаться с армией странных похожих на мутировавших Пустых существ и скрываться-скрываться-скрываться... Ичимару не сомневался, что монстры, напавшие на него, — это посланцы от грозного брата Сацу, и это ужасно веселило его — везде ведь эти старшие братья! Сама Сацу была в бешенстве, как и подобает младшей сестре, пытающейся сбежать от тотального контроля. Она даже рвалась в бой, но Гин с присущей ему иронией объяснил, что его нравы слишком старомодны и в помощи женщин во время битвы он не нуждается.
Приятно было вновь сразиться, хотя пришлось быть таким осторожным и глушить реяцу по максимуму. Не хватало еще того, чтобы его заметило это новое формирование Сейрейтея, которым руководил Куросаки Ичиго. Тогда желающих снести голову бедному Гину только прибавилось бы.
Что ж, сейчас Ичимару в Уэко Мундо, можно расслабиться.
Гин лежал на спине, подложив руки под голову. В комнате было темно, и белые стены казались серыми, интерьер был довольно унылый. Лас Ночес — не лучшее место для жизни, но одно из двух, куда он мог прийти. Привести Сацу в дом, где когда-то жила Рукия, казалось неправильным даже Ичимару. Не то чтобы он был сентиментален, просто с логикой у Гина все было в порядке, во всяком случае с той, что управляла его сердцем.
В спокойной тишине раздался негромкий звук шагов. Ичимару уже изучил эту четкую поступь — каждый шаг как щелчок — и звучала она для Гина как похоронный марш.
Итак, поспать спокойно ему не дадут. Словно в подтверждение его скорбных мыслей, дверь отворилась.
— Гин? — раздался негромкий голос, и в дверном проеме показалась стройная женская фигура.
Притворяться спящим себе дороже… Самолюбивая женщина, которая поставила себе цель определенного рода, обладает энтузиазмом Зараки Кенпачи.
— Довольно поздно, Сацу-сан… — протянул он. — Чем обязан?
Она вошла в комнату, улыбаясь.
— Думаю, есть немного причин, по которым женщина приходит в комнату мужчины в столь поздний час?
Ичимару отвел взгляд.
— Все эти намеки пробуждают во мне желание спрятаться в глубоком окопе и не показываться оттуда лет триста… — пробормотал он и со вздохом заговорил громче. — Сацу-сан, тонким искусством спасти женскую честь, не оскорбив при этом саму женщину, я никогда не владел. Поэтому можно я вас прямо попрошу сменить цель?
— Все это прозвучало довольно грубо, — заметила Сацу, присаживаясь на кровать.
— Вовсе не потому, что я сам не свой от счастья, — парировал Гин, мужественно подавляя желание отодвинуться или вовсе сбежать из Уэко Мундо.
— У тебя испортилось настроение? Из-за того, что мы покинули город, где продается мороженое?
— Как быстро вы меня раскрыли.
Ее глаза блеснули в полумраке.
— Почему ты так упорно отвергаешь меня? — спросила Сацу напрямик. — Я могу дать тебе неограниченную власть.
— Нет, спасибо, — хмыкнул Гин. — Неограниченная власть нужна только людям с ограниченными умственными способностями. К тому же, открытая власть скучна, а я коварен.
На щеках Сацу заиграли ямочки.
— Сам не понимаешь, почему сопротивляешься моему чувству. Мы ведь так похожи с тобой…
— Надеюсь, это не прозвучит слишком мелодраматично. Для меня есть только одна женщина.
— О… — маленькая ручка выскользнула из широкого рукава кимоно и оказалась рядом с рукой Ичимару. — Что-то не верится…
— Правда всегда неправдоподобна.
— Просто ищешь очередной способ от меня улизнуть. Вот и придумываешь всякие глупости…
Гин прикрыл глаза, вспоминая слова Рукии: «Довольно странно видеть тебя галантным с женщинами, учитывая то, что обычно ты их разрезаешь пополам».
Сейчас она едва ли поставила бы ему в вину разрезание женщин.
Господи, как просто было бы убивать всех людей, которые тебе досаждают. Гин был убежден, что совесть ничуть бы его не мучила.
— Сацу-сан, — предупреждающе произнес он, когда прикосновение вышло за рамки каких бы то ни было приличий.
— Поведать, как опасно дразнить наполовину демона? — прошептала она.
— Я бы предпочел демона полностью, — честно сказал Гин. — То, что вы наполовину женщина, — наказание.
Сацу мгновенно встала с кровати.
— Грубиян, — отрезала она, изящным движением откидывая длинные волосы с лица. — И почему я тебе все прощаю?
— Потому что я ваш ключ в Сейрейтей.
— И вовсе не поэтому! — вспыхнула она. — Я бы прекрасно справилась сама!
— О… — Гин усмехнулся. — Так наша сделка расторгается?
— Еще чего!
Взмахнув летящим подолом кимоно, Сацу стремительно выбежала из комнаты. Гин свободно вздохнул.
«Вот поэтому такие как я никогда не будут захватывать мир. Место прочно занято демагогами с манией величия и истеричными, эм, то есть великими женщинами…»
В любое другое время Гин, может быть, и поддался бы от нечего делать, но в последние дни он скучал по даме сердца, поэтому развлечения на стороне казались оскорбительными для его возвышенного настроя.
Он вновь вспомнил о Рукии, которая совсем недавно была так близко, и мысленно послал ей извинения за то, что использовал ее как щит от кокетства другой. Впрочем, как всегда Гин не чувствовал себя по-настоящему виноватым.
— Спокойной ночи, моя Рукия.
Засыпать с ее именем на устах стало привычкой.
Оказывается, все это время Гин был совсем рядом с ней.
Что он тут делал? Когда он узнал, что она здесь? Почему он избегает встречи?
Почему он ее бросил?
Глупо задавать вопросы в пустоту, а единственный человек, который мог бы на них ответить, предпочел сбежать, оставив нелепую записку. В его стиле, конечно.
Рукия сидела в полном одиночестве в квартире Орихиме. После того, как она прочла послание Ичимару, способность соображать здраво вернулась к ней, и она поспешила назад, чтобы расспросить загадочного Сайто. Но того и след простыл.
По лицам друзей Рукия поняла, что ее поведение их, мягко говоря, удивило. Ичиго предложил ей пойти домой отдохнуть с таким видом, словно она рассыпалась на части на его глазах.
— Перестань обращаться со мной как с больным младенцем, — пригрозила она.
— Рукия, ты рванула с места, чтобы найти Ичимару. Ты больной на всю голову младенец.
И не поспоришь. Она сама не понимала, что ею ведет, неудивительно, что окружающим она кажется сумасшедшей.
Чтобы продемонстрировать, что Ичиго ей не указ, Рукия не пошла к нему и воспользовалась приглашением Орихиме. Сейчас Улькиорра и Иноуэ были в супермаркете, а Рукия сидела в гостиной и пыталась забыть об услышанных словах Сайто.
«С ним моя сестра».
Сердце ее сжалось от боли, думать о том, что значит это заявление, Рукия не могла. Впрочем, тут и гадать особо не приходилось.
Наконец тишину, стоящую в комнате, нарушил звук открывающейся входной двери, и Рукия услышала звонкий голос Орихиме в прихожей.
— Кучики-сан, мы пришли вас накормить, — заявила Иноуэ, входя в комнату. В ее руках были бумажные пакеты с продуктами, вошедший следом Улькиорра был нагружен еще сильнее.
Рукии хватило сил выдавить слабую улыбку. Но предлагать помощь на кухне она не стала. Как бы в приступе отчаяния ей не посчастливилось нарезать собственные пальцы вместо колбасы.
Орихиме, не знавшая сердечных терзаний, быстро сделала бутерброды из белого хлеба с горчицей и сыром, которые оказались на удивление вкусными, и занялась приготовлением «настоящего ужина». Рукия была даже рада, что есть возможность избежать разговора, она взяла у Иноуэ чашку с чаем и вновь ушла в гостиную пережевывать свое горе. Место для размышлений было подобрано идеальное.
Улькиорра никогда не задавал лишних вопросов. А Орихиме даже если начинала с излишней порывистостью утешать Рукию, быстро понимала, что ее заносит и меняла тему разговора. Они не знали, что творится с Рукией, хотя у Улькиорры были свои соображения.
Жаль, что быть здесь вечно Рукия не сможет. Все-таки, она лишняя в этом доме, к тому же…
Странно было смотреть на них со стороны. Между Орихиме и Улькиоррой родилась связь, которую не разорвать, однако Рукия не могла отделаться от мысли, что этот арранкар любит Иноуэ куда сильнее, чем та его. Есть что-то горькое в незавершенной любви, в чувстве, которому не было дано шанса, смогла ли Орихиме преодолеть это до конца? Смогла ли отпустить в своем сердце Ичиго?
Рукия очень сомневалась.
А впрочем, ее взгляд был взглядом стороннего наблюдателя, и не стоит думать об этом впредь. У каждого человека свои мотивы, свои мысли, свои чувства, на которые никто не может наложить запрет.
И если уж быть совсем с собой честной, придется признать, что каждый раз замечая взгляд Улькиорры на Орихиме — пристальный и понимающий — Рукия вспоминала о другом человеке, том, который смотрел точно так же на нее саму.
Так же… Только вечно улыбался.
Осторожно потягивая горьковатый ромашковый чай, Рукия размышляла о бренности бытия и несущественности сущего. Спокойствие вновь вернулось к ней — хватило краткого взгляда на идиллию, царящую между Шиффером и его подругой. Гин в свое время научил ее смотреть на жизнь философски. Она и так натворила немало дел, пытаясь найти человека, которому никогда не была нужна.
Чай помог расслабиться, и вскоре Рукия почувствовала, как слабость сковывает ее тело. Она прикрыла глаза, решив поддаться всего на мгновенье.
Почти сразу раздался звук отодвигающейся двери — это Орихиме вошла в комнату. Уже в полудремоте Рукия почувствовала, как на нее накидывают плед.
Мгновенье спустя она спала и видела сон.
Сперва ей снилось, что она смотрит в глубокий темный колодец. Что она пытается там разглядеть, неизвестно даже ей. Ичимару стоит рядом с ней, он дает ей какое-то кольцо, и она принимает его, но оно неожиданно выскальзывает из пальцев и падает в воду.
Рукия вздрогнула всем телом и, проснувшись на мгновенье, услышала:
— Тише, Кучики-сан…
Сон изменился.
— Я раньше здесь не была, — звучит ее собственный голос.
— Я тоже, — отзывается Гин.
Рукия поворачивается и смотрит на него — Ичимару улыбается.
— Хорошо, если честно, я был здесь однажды, но недолго.
В потемневшем от времени зеркале она видит, как Гин подходит к ней ближе. Образы размыты. Теперь их отражение напоминает старинный портрет.
Его рука нежно отводит волосы с ее затылка, и прикосновение холодных пальцев заставляет ее вздрогнуть.
— Взгляни, — вырывается у нее, и она указывает на зеркало. — Это не я…
— Не ты? — с его губ слетает смех. —Может быть… Все может быть. В зеркале не ты и не я, и мы не здесь, но если уж это не мы, то и терять нам нечего?
Шелк кимоно соскальзывает с ее плеч, и Рукия с замиранием сердца ощущает прикосновение его губ на своей коже.
«Я помню…»
Все это было на самом деле.
— Тише, Кучики-сан.
Она цепляется за гаснущие образы сна, но слишком поздно — сейчас она чувствует только ладонь Орихиме на своей руке.
Когда Рукия открыла глаза, приходя в себя, поняла, что ее лицо залито слезами. Ей стало стыдно за этот всплеск эмоций, пусть даже невольный.
— Прости, — сказала она, избегая взгляда Иноуэ. — Плохой сон.
Орихиме смотрела на нее, не убирая пальцев с запястья Рукии.
— Кучики-сан, почему вы зовете его по имени? — произнесла она еле слышно.
— Я хочу, чтобы ты была осторожна.
Орихиме отвлеклась от складывания матраса и с легким удивлением посмотрела на Улькиорру.
— Осторожна? — она попыталась улыбнуться. — То есть даже больше чем обычно?
— Вот именно. Я не имею в виду привычку спотыкаться на ровном месте.
Орихиме не выдержала и рассмеялась, тогда Улькиорра шагнул к ней и взял за локоть. Под его серьезным взглядом улыбка в ее глазах погасла.
— Улькио…
— Послушай меня внимательно. Не стоит ввязываться в дело, в котором замешан Ичимару Гин.
— Я должна помогать моим…
— Нет, не должна. Я не буду рисковать особенно теперь, когда мне есть что терять.
Глаза Орихиме расширились. Для Улькиорры подобные слова могли считаться сенсационным признанием.
Сама Иноуэ не раз повторяла, что любит его, однако от него не слышала такого никогда.
С растерянностью во взгляде Орихиме наблюдала, как он садится на диван, мрачно глядя перед собой.
— Улькиорра, ты знаешь что-то, — прошептала она и подбежала к нему. Она взяла его лицо в ладони и заставила посмотреть ей в глаза.
— Угомонись.
— Что? — настаивала она. — Что замышляет Ичимару? Кто был этот человек? Что угрожает Кучики-сан?
— Кучики? — в его голосе мелькнула нотка удивления. — При чем тут она?
— Я чувствую, что это все связано! Ичимару и исчезновение Кучики-сан! Прошу, скажи мне!
— Орихиме.
Слова замерли на ее губах.
— Ичимару Гин — не тот человек, которого можно победить одной лишь силой. И на пути его к Кучики Рукии ты не вставай. Он уничтожит и меня, и тебя.
Иноуэ страшно побледнела. Она знала лучше других, как силен Улькиорра, как он уверен в себе, и его заявление повергло ее в смятение. Почти забытое воспоминание о том, что произошло над куполом Лас Ночес, окончательно ее испугало.
— Никогда этого не будет, — проговорила она и обняла его почти с отчаянием. — Никто тебя не уничтожит! Я этого не допущу!
Его рука легла на шелк ее волос, и ей стало спокойнее.
— Обещай мне.
— Что угодно.
— Не рискуй из-за этой девчонки.
Ее сердце сжала тоска.
— Обещаю, — сказала она еле слышно.
Рукия не находила себе места. Похоже, у Иноуэ появились подозрения, которые рано или поздно приведут к печальным выводам, и когда узнают все, Рукия столкнется с массовым непониманием.
Она не так этого боялась, но ей уже негде было прятаться. Вернуться в Сейрейтей значит предстать перед глазами Бьякуи.
Ее лицо потемнело при этой мысли.
Она оказалась вновь в Сейрейтее не по своей воле. Она даже не помнила, как это произошло. Во время скитаний по Уэко Мундо ею овладела сильная лихорадка — результат истощения сил. Рукия ослабла, и в какой-то момент ее окружили Пустые. Она помнила это четко, помнила, как достала меч, но выйти в шикай так и не смогла. Катана упала на землю, и Рукия не видела больше ничего.
Далее воспоминания становились обрывочными и смутными. Пришла в себя она на пороге особняка Кучики и увидела над собой звездное небо. Потом появился Бьякуя.
С того момента, как он поднял ее на руки и отнес в комнату, начался его безмолвный уход за сестрой. Позже Рукия думала о том, как невыносимо Бьякуе было видеть в бессознательном состоянии девушку, которая так напоминала его любимую жену, вероятно, это ударило его по старым ранам, и Рукия не находила себе оправдания.
Но тогда, во власти горячки, она вовсе не думала о Бьякуе. Она повторяла имя Гина.
Брат спас ее. Он отвел от нее смерть своими руками, как уже сделал однажды. И ни разу не сказал о том, что она говорила в бреду. Он даже не обмолвился словом по поводу ее бегства.
Тогда Рукия поняла, что не сможет и дальше искать Ичимару. Когда она уходила, ей казалось, что она берет собственную жизнь в свои руки. Теперь она знала, как ошиблась.
Она покинула Сейрейтей с осознанием, что рано или поздно вернется и попросит у Бьякуи прощения.
Вчера она едва не потеряла уважение к самой себе. Хуже всего то, что она заставила волноваться Орихиме. И теперь еще труднее стало отрицать, что к Гину она равнодушна…
Он вернул ей силу и бросил ее. После этого он избегал ее, а теперь даже завел себе спутницу.
Пожалуй, никогда еще жизнь не казалась настолько печальной…
От размышлений Рукию отвлекла резкая перемена ветра. Вихревой поток вдруг ударил ей в лицо, и вскинув голову девушка увидела быстро темнеющее небо. Это было похоже на смерч, но Рукия мгновенно определила реяцу, вплетенную в ветер. Пустые.
Хорошо, что она не в гигае.
Соде но Шираюки выскользнула из ножен.
— Танцуй…
Закончить фразу ей не удалось — мир вокруг вдруг резко потемнел, словно ее накрыло гигантской ладонью. Рукия не растерялась и выпустила в воздух огонек кидо, но он тотчас сжался и исчез.
«Что происходит?»
Тьма исчезла в один миг, вокруг девушки вновь появился город, но свет радовал недолго. Мир стремительно менялся: то погружался в темноту, то озарялся светом, такое ощущение складывалось, что кто-то поворачивает огромный магический калейдоскоп, заставляя картину преобразовываться по своей прихоти.
У Рукии кружилась голова. С такой магией девушке не приходилось сталкиваться. Казалось, что вспышки тьмы и света сводят ее с ума, наполняют душу. В жужжащей тишине она явственно расслышала слова.
«Нельзя удерживать своевольных принцесс силой».
У Рукии дыхание перехватило, и почему-то слезы показались на глазах.
— Гетцуга Теншо!
Она пришла в себя в одно мгновенье и поняла, что стоит посреди площади, сжимая рукоять катаны в ладонях. А прямо перед ней поднимается из-под земли гигантский червеобразный Пустой.
— Рукия! — Ичиго оказался рядом с ней, и Рукия сбросила с себя оцепенение. — Ты в порядке?
— Что это было? — спросила она еле слышно. — Эта смена тьмы и…
— Да, мы тоже видели, я не знаю. Сейчас отойди!
Пустой качнулся в их сторону, и Рукия с Ичиго отскочили в шунпо.
— Хадо № 33, Сокацуй! — крикнула Рукия, выставляя перед собой ладонь. Заклинание ударило в маску Пустого и срикошетило.
Ичиго поднял меч.
— Я разрублю его с ближнего удара, — сказал Куросаки спокойно.
Рукия кивнула и проговорила:
— Второй танец. Белая рябь.
Отвлеченный ледяной волной, Пустой устремился к Рукии, когда Ичиго нанес ему удар в голову.
Кучики вернула меч в ножны, и в ту же секунду Ичиго возник рядом с ней. Пустой разлетался сверкающим прахом, но все еще был в сознании.
И тогда раздался его голос — рокочущий, как крик, нежный, словно шепот.
— Врата Ада… откроются… скоро…
Глаза Рукии расширились, но Пустой окончательно развоплотился.
— О чем это он? — повернулся Ичиго к Рукии.
— Надеюсь, он хотел нас припугнуть, — отозвалась та задумчиво. — С Адом лучше не шутить.
— Да уж, — Ичиго явно припомнил единственный раз, когда он видел Врата. — Но это был странный Пустой.
— И ситуация странная.
Несколько месяцев назад
После их разговора в саду прошло несколько часов. Утро сменило ночь, но Рукии так и не хватило смелости вновь заговорить с Ичимару.
Гин вел себя так, словно ничего не произошло, и Рукия даже начала задаваться вопросом: а было ли то, из-за чего она так терзалась? Гин поцеловал ее под сенью деревьев или это приснилось ей?
— Мы…
Ичимару отвлекся от катаны, лезвие которой он проверял на наличие зазубрин, и взглянул на Рукию.
— Что ты сказала?
— Мы сегодня будем сражаться? — спросила она как можно более спокойно.
Ичимару улыбнулся.
— Смотря как.
— Ты передумал? — спросила она громче, и он покачал головой.
— Вовсе нет. Но взгляни на небо. Снова собирается дождь.
Рукия приблизилась к выходу и, застыв на пороге, посмотрела на темное небо.
— Ичимару… — сказала она негромко. — Может, нам стоит поговорить о том, что было?
Ответа не последовало. Рукия не отрывала взгляда от свинцово-синих туч.
— Я должна вернуться в Сейрейтей… — сказала она еле слышно.
— Ты больше не чувствуешь себя пленницей?
— Не знаю… — не обращая внимания на иронию в его голосе, серьезно сказала она.
Она вспомнила о том, что недавно могло стать залогом ее свободы, и повернулась к Гину.
— Тебе нужно заступничество перед Готеем?
— Рукия-чан, — заметил Гин, сдувая пылинку с лезвия. — Готея больше нет.
— Официально нет. Но ты ведь понял, о чем я говорю. Мы можем вернуться вместе. Ты вправе требовать справедливого суда…
— Справедливого? От людей, которые сбрасывали пленных в ров с Пустыми? Или уничтожили целый клан потому, что испугались за собственные привилегии? Уволь.
— Ты знаешь причины.
— А ты, Рукия-чан, знаешь учебники.
Рукия присела напротив него, пряча ладони в широких рукавах. Снаружи прогрохотал первый гром.
— В истории есть много уклончивых объяснений и эвфемизмов, которые позволяют и дальше существовать патриотизму, — проговорил Гин, улыбнувшись ей. — Но по сути, Рукия-чан, там глубоко копать не надо, чтобы понять: Совет Сорока Шести были жестоки даже в сравнении с Айзеном.
— Звучит так, будто ты хочешь оправдаться.
— Это то, во что тебе хочется верить. То, что Ичимару Гин — мерзавец и подлец, а Сейрейтей — образец добродетели.
Она невольно рассмеялась.
— Когда ты говоришь о добродетели, я чувствую себя странно.
Гин отложил Шинсо.
— Дождь, — заметил он, и спустя мгновенье Рукия услышала тяжелый стук падающих капель.
«Не люблю дождь… Раньше не любила».
Гин увидел, как она вздрогнула, но не придал этому значения.
— Речь не о добродетели, — вернулась она к разговору. — О справедливости.
Ичимару пожал плечами.
— Возможно, большинство людей боятся вовсе не несправедливости, а силы, превышающей их собственную.
— Звучит разумно, — согласилась она. — Но так не всегда бывает, Ичимару.
— Знаю. Капитан Айзен — пример того, как глупо была растрачена сила…
Рукия вспомнила, но не о силе Айзена, а о собственном страхе. И неожиданно заговорила об этом вслух.
— Я ненавидела ужас, который он внушал нам.
— Значит, тебе все-таки хватило ума испугаться.
Она разозлилась бы, но не теперь, когда ее охватили воспоминания.
— В той битве мне показалось, что я заглянула в собственную душу, — сказала Рукия с усилием. — Я так боялась, что он окажется прав. Что у нас не было шанса сражаться с ним с самого начала… Боялась его абсолютной жестокости. Страх — неплохой генератор. Особенно если боишься потерять что-то ценное. Но ты смог бы представить, что чувствует человек, когда над головой его друга, самого дорогого друга нависает меч? Это чувство все время только усиливалось, ведь под угрозой были все мы… Весь Сейрейтей из-за одного лишь человека…
— Пожалуй, это спорное утверждение.
— Да, — усмехнулась она. — Ведь с ним был ты…
— Я говорил не об этом. Впрочем, неважно… Капитан Айзен заставил тебя страдать, моя Рукия…
— Я не видела, как он умер и до сих пор в это не верю. Я все еще ненавижу его…
Гин ждал. Ему было непросто воспринимать то, что она говорила, потому что он считал, что это лишь начало, прелюдия перед вынесением приговора ему самому.
Рукия повернула к нему голову.
— Ичимару… Я плохой человек?
Шум дождя усилился. Гин взглянул в окно на печально поникший сад.
— Эта ненависть… — прошептала Рукия. — Временами мне кажется, что она разъедает меня… Мы победили по случайности. Все могли погибнуть… Еще совсем немного, и Айзен…
— Почему ты думаешь об этом?
Ее губы дрогнули. Но она не ответила.
—Кого ты так боялась потерять? — продолжал Гин. — Расскажи мне. Твой брат? Абараи-кун? Рукия-чан спокойно шла на собственную казнь. А теперь она говорит такие вещи последнему человеку, перед кем стоило бы открывать душу…
— Ты ведь не понимаешь меня, да? — ее губы изогнулись в горькой усмешке. — Считаешь, что жизнь человека — разменная монета…
— Так и есть. Так происходит на практике…
— И тебе нравится играть по этим правилам.
— Я не из тех людей, которые бросаются на морской вал, который в любом случае сшибет.
— Ты боишься смерти?
— Безусловно. А ты?
— Боюсь смерти близких.
— Вот как. Может, все-таки скажешь кого?
— Это так важно, Ичимару? Ничего не изменится… Я верила, что мои друзья сильны, верила в то, что они смогут бороться с вами. И я видела, как им причиняют боль.
— Бороться с нами… — проговорил он еле слышно. — Знаешь, я никогда не боялся за Тоуссена-сана, за капитана Айзена или за арранкаров. Возможно, одиночество — лучший выход.
— Ты сам себе не веришь.
— Почему это?
— Потому что я здесь, рядом с тобой.
На мгновенье его взгляд обжег ее, и вновь его лицо стало невозмутимо.
— Ты хочешь спросить меня, почему?
— Почему? — отозвалась она. — Почему я все еще здесь?
— Почему я пошел за ним.
Ее глаза расширились. Прошло несколько тягостных мгновений, после чего Рукия еле слышно прошептала:
— Я боюсь это узнать…
Он хмыкнул.
— Ты прошла через войну с Айзеном, но так и не поняла: хуже всего неизвестность. Когда ты видишь врага и понимаешь его силу, ты знаешь, что есть шанс с ним бороться. Ведь нет ничего непоколебимого. Тот мальчишка, имени которого ты так и не назвала сейчас, инстинктивно понял это и нашел рычаг, который помог сбросить капитана Айзена в небытие. Вы же попросту признали его выдающуюся силу, но не попытались даже разобраться, в чем эта сила состоит. А ведь он был так самодоволен, так уверен в себе, что понять его было бы очень просто…
— Ты ведь сам боялся его.
— Был бы дураком, если бы не боялся. Но это не значит, что я считал его непобедимым.
Она вдруг протянула к нему руку, и Гин сжал ее в своих ладонях.
— Я схожу с ума, — улыбнулась она. — Я почему-то хочу тебе верить…
— Верить, что я воплощение благородства, а не марионетка?
Они были уже так близко друг к другу, практически объятья. Рукия пыталась подавить дрожь, но волнение было сильнее ее.
Ее учили спокойно смотреть на смерть товарищей, как пристало шинигами. Но защищать сердце от трепета близости другого человека ее не научили.
— Это все ты, Ичимару, — вполголоса сказала она. — Держишь меня взаперти, я с ума схожу… Лезут разные мысли…
— Ты сама себя держишь взаперти, — отозвался Гин и, притянув ее к себе, поцеловал.
Это не было похоже на прошлые поцелуи, теперь им обоим не хотелось торопиться. Рукия чувствовала, как нежно легли его руки на ее плечи, как знакомая вязкая реяцу вновь оплетает ее — духовную силу рядом с Рукией Ичимару никогда не сдерживал, и это всегда делало его присутствие таким осязаемым, хотя он не так быстро решился на первое прикосновение. Она и сейчас помнила, как он впервые дотронулся до нее, под неусыпным взглядом Бьякуи положил руку на ее плечо. Она едва не получила сердечный удар тогда.
Вдруг Гин отстранился. Рукия удивленно на него взглянула.
— Ичи…
— Прости, — он улыбнулся. — Ты не чувствуешь, и я тоже немного увлекся… Но я уже замерзаю.
У нее глаза на лоб полезли. Холод — это последнее, что ей сейчас пришло бы на ум. Вот огонь, пожалуй…
— Из-за дождя? — покосилась она на него.
Гин чуть приподнял бровь и взял ее за запястье. Рукия взглянула на собственную руку и с трудом удержалась от восклицания, увидев на кончиках пальцев иней.
— Ты истощена морально и физически, — сказал Ичимару. — А то, что происходит сейчас… — он с усмешкой коснулся губами ее ладони, и Рукия покраснела. — …вызывает в тебе волнение, да? Вот твоя реяцу и реагирует…
«Черт бы ее побрал», — мысленно закончила его фразу Рукия, выпрямляясь.
— Не смотри на меня, как будто я виноват, — Гин улыбался, сжимая ее пальцы. — Все прекрасно. Я могу целовать тебя при свете дня.
— Дождь играет нам на руку, — отозвалась она, глядя на него.
— Да… Он закрыл нас от всех.
Название: Venio
Фандом: Bleach
Дисклеймер: отказываюсь от прав на вселенную и персонажей, а также на все цитаты, представленные в фике
Предупреждение: OOC, AU.
Рейтинг: R
Пейринг: Гин/Рукия, Улькиорра/Орихиме, Гин/НЖП
От автора: Сиквелл к фику «Связанные». Написан в честь Дня рождения моего дорогого друга L666, ей же с любовью и посвящается.
First… Понимаю, что не смогу удержать тебя просьбами. Если ты решишь уйти… Разве что-то сможет тебя остановить? Но я хочу, чтобы ты знал: если ты останешься здесь, если ты останешься со мной, я буду счастлива, счастливее всех на земле.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ДА РАЗВЕРЗНУТСЯ ВРАТА АДА
ДА РАЗВЕРЗНУТСЯ ВРАТА АДА
Постараюсь я все пути
Позади тебя уничтожить…
Позади тебя уничтожить…
Когда Зимняя война закончилась, многие шинигами и даже арранкары испытали облегчение, которое могло показаться постыдным для воинов. Никто не признавался в этом ни друг другу, ни самому себе. Победителям оставалось только ждать того, что время залечит раны, унесет боль утрат, и все вновь вернется на круги своя. Цепляясь за эту хрупкую надежду можно было жить дальше с осознанием того, что все было не зря.
И никто не говорил вслух о том, что Айзен появился не просто так. Такие как он всегда возникают на страницах истории в нужное время и становятся катализатором для общества. Но само имя Айзена было предано забвению, до такой степени дошло ожесточение переживших войну. Худшим наказанием для него посчитали похоронить память о нем, будто Айзена Соске, бывшего капитана Готей-13, лидера арранкаров, единственного шинигами, которому удалось потрясти Дворец, считавшийся символом незыблемости, никогда не существовало. А между тем его сила привела в движение само устройство миров. И никто из шинигами не догадывался о том, что затишье будет кратким, и вскоре земля и небо снова содрогнутся.
Потому что об одном измерении — самом опасном и самом замкнутом из всех — которое тоже затронула вышедшая из-под контроля энергия, не вспомнил никто из шинигами.
Никто. Кроме одного.
Глава первая,
в которой мы узнаем, кто такие «толподурки», и знакомимся с Сайто
в которой мы узнаем, кто такие «толподурки», и знакомимся с Сайто
Друзей много — радуйся, есть кому отвезти тебя в дурдом.
— Ку-чи-ки-сан!..
Рукия вздрогнула, отрываясь от своих мыслей, и увидела напротив лицо Орихиме. Длинные волосы девушки закатное солнце окутало нежным золотистым сиянием, подчеркивая их и без того яркую красоту.
— Что такое, Иноуэ? — спросила Рукия, невольно улыбаясь.
— Можно мне посидеть с вами?
— Конечно.
Ловко перешагнув через ямку на земле (Рукия сидела на холме), Орихиме присела рядом с Кучики, и, проследив за задумчиво-тревожным взглядом подруги, тоже стала смотреть на закат.
Прошло три с половиной месяца после того, как Кучики окончательно оправилась от горячки. Подробностей о болезни Рукии Орихиме не знала, все, что рассказали ей Ичиго и Ренджи, сводились к тому, что однажды Рукию нашли на пороге поместья Кучики в полубессознательном состоянии. Это произошло через три недели после ее бегства из Сейрейтея.
Почему Рукия ушла, что с нею произошло за время исчезновения, и как она вновь оказалась дома, Орихиме не знала. До нее дошли смутные слухи о том, что Рукия пропала уже не в первый раз, но тогда ее отсутствие скрыл брат.
Бьякуя вел себя довольно странно даже по меркам Кучики: когда Рукия металась в горячке, он не допускал к ней никого, в том числе и семейных докторов. Впрочем, сам он находился при сестре практически неотлучно, но это делало ситуацию еще более необычной.
Так или иначе, история эта недолго обсуждалась. Никто не хотел проблем с родом Кучики, особенно теперь, когда власть, некогда принадлежащая Готею и Совету Сорока Шести, плавно перешла в руки верхушки аристократии. И не было сомнений в том, что Бьякуя — главный претендент на роль нового лидера Сейрейтея.
В Обществе Душ плелись интриги и устанавливались новые порядки, а в Каракуре тем временем действовал отряд Куросаки Ичиго, защищающий город-центр скопления духовной энергии. В Сейрейтее их называли «Летучий отряд Куросаки». Между собой они употребляли слово «отряд», да и то редко. Гриммджо окрестил их «толподурки». Вообще-то он хотел сказать «толпа придурков», но с языка сорвалось нечто невразумительное, потому что арранкар налакался саке. Прозвище, как ни странно, прижилось.
К Ичиго примкнули Ренджи, Улькиорра с Орихиме, Садо, Исида и Рукия. Гриммджо наотрез отрицал принадлежность к отряду, однако каждый вечер к ужину заявлялся в штаб, которым стал дом Ичиго.
В отличие от Нелл Гриммджо не собирался начинать новую жизнь, его и старая вполне устраивала, вот только в ней уже не было места вражде с бандой Куросаки. А впрочем война все поставила с ног на голову.
Удивительно было еще и то, что Гриммджо, постоянно цапавшийся с Ичиго, поселился в комнате, смежной с комнатой Куросаки. Орихиме однажды озадаченно произнесла, что Джаггерджак может поддаться инстинктам и придушить Ичиго во сне. Услышав эту фразу, Рукия хохотала как ненормальная, к полному недоумению и Иноуэ, и Улькиорры.
Орихиме оставалась с друзьями из дани уважения прошлому, и ни разу Улькиорра не упрекнул ее в связи с его бывшими врагами. По отношению к Иноуэ он всегда проявлял исключительную мягкость — его характер не позволял позабыть о горе, причиненном им девушке, которую он так отчаянно любил. Поэтому он готов был терпеть присутствие Ичиго и остальных в своей жизни.
Рукия присоединилась к отряду самая последняя. Ей попросту невыносимо было находиться в Сейрейтее.
— Кучики-сан, можно мне с вами поговорить?
В глазах Рукии мгновенно вспыхнула тревога.
— Что-то случилось? Что-то с Улькиоррой?
— Нет! – испуганно открестилась Иноуэ. — Нет, с ним все в порядке… Правда, я не уверена, что он в восторге… от всего происходящего. Но он такой добрый, что не говорит мне ничего по этому поводу.
Рукия слабо улыбнулась, успокаиваясь. Отношения Улькиорры и Орихиме были феноменом, противоречащим устройству миров и людей. Может, поэтому их связь была такой крепкой.
— Речь о вас, Кучики-сан… — смущенно пробормотала Иноуэ. — Я немного беспокоюсь. Но если вы не хотите говорить, не надо!
Глядя на Орихиме, Рукия чувствовала, как сердце наполняется привязанностью. Ичимару не понимал. Он говорил, что сожаление о невозможности идеальной дружбы всегда разделяло ее и Иноуэ. Да будь она чуть ближе, была бы частью самой Рукии.
Улыбка ее вдруг погасла, лицо омрачилось, когда Рукия поняла, что вновь нарушила собственный запрет и подумала о нем.
— Кучики-сан… — пролепетала Орихиме расстроено. — Извините меня, я не хотела вас огорчать…
— Дело не в тебе, — спохватилась Рукия. — Я просто… не могу все рассказать. Сама мало что помню…
Орихиме посмотрела на нее, прикидывая в уме, метафора ли это или Рукия говорит серьезно, а потом слегка нахмурилась.
— У вас… как бы амнезия?
— Что-то в этом роде. Я пытаюсь вспомнить, но все как в тумане. Я не помню, что было…
«…когда он был рядом со мной», — едва не сорвалось с ее губ.
— Думаю, я могу помочь, — заявила Орихиме решительно.
— Вряд ли, — покачала головой Рукия. — Возможно, я не могу вспомнить потому, что не хочу этого…
Она сама была не уверена в искренности этих слов. Но безотчетный страх перед прошлым все-таки был. Что сделал с нею Ичимару? Почему они расстались? Как она вернулась домой?
Она смутно припоминала, как вытягивала руку перед каминным пламенем, и через мгновенье пальцы Гина переплетались с ее. Помнила, как он склонялся над нею, чтобы поцеловать, как завораживающе звучал его тягучий голос.
— Вас так сильно беспокоит это?
Рукия не успела ответить — раздался резкий сигнал передатчика.
— Кучики-сан! — Орихиме мгновенно оказалась на ногах. Рукия спокойно достала передатчик из-за пазухи и посмотрела на экранчик.
— Это на севере города. Мы ближе всех, пойдем.
— Хорошо!
Благодаря владению шунпо Рукия ушла вперед и вскоре была на месте. Реяцу исходила из детского парка Юмисава, где Кучики часто бывала с Ичиго и его сестрами. В мощной духовной силе угадывалась энергия Пустого, и вскоре он сам предстал перед глазами Рукии.
Девушка без раздумий достала меч.
— Танцуй…
Мимо нее едва не опалив волосы пронесся огненный шар. Ошеломленная Рукия повернула голову и наткнулась на холодный взгляд знакомых зеленых глаз.
— Ты мне загораживаешь дорогу, Кучики Рукия.
— Как видишь, я уже приняла бой, — язвительно отозвалась Рукия.
Улькиорра ничуть не изменился в лице.
— Все, что я вижу, — это Орихиме в опасности. Отойди.
Скользнув взглядом в сторону, Рукия увидела Орихиме в добрых трех метрах от места, где они стояли.
— Действительно, — пробормотала она, чувствуя себя глупо. Просто абсурдно, как ревностно Улькиорра защищает девушку, которую когда-то держал в плену.
— Рукия! — раздался голос слева. — Отойди, я с ним справлюсь!
— Ичиго, это обычный Пустой! — взорвалась она. — Что на вас нашло?
Куросаки подбежал к ней, держа меч наперевес.
— Я сам справлюсь! Иди к Иноуэ!
Рукия закатила глаза. Нет, эти двое не собираются никого защищать. Они просто соскучились по битвам.
И неизвестно, как долго продолжался бы спор, и как скоро подтянулись бы Ренджи, Садо, Исида и Гриммджо, если бы рядом с раненым Улькиоррой Пустым не возникло новое лицо. Мужчина с черными волосами словно вынырнул из ниоткуда и спокойно огляделся по сторонам, не обращая внимания на ревущего над его головой Пустого.
На незнакомце был современный стильный костюм темно-красного цвета. С первого взгляда на лицо прибывшего можно было сказать: «Дьявольски красив».
Рукия изумленно посмотрела на него, и он вдруг перехватил ее взгляд.
— Прошу прощения, вы ведь шинигами? — спросил он вежливо.
— Ты видишь нас? — нахмурился Ичиго. — Хотя это неважно! Отойди от Пустого!
Кучики закрыла глаза рукой. «Ты видишь нас…» Отличный вопрос существу, которое только что появилось из воздуха. Ичиго просто гений.
Пришелец с недоуменным видом повернулся и наконец обратил внимание на Пустого. И тогда произошло самое невероятное — он щелкнул пальцами, и ревущий монстр в одну секунду исчез.
Удивился даже Улькиорра.
— Это наш, – пояснил незнакомец дружелюбно. — Я еще раз прошу прощения, вы ведь шинигами?
Рукия резко повернулась к Шифферу.
— Арранкар? — шепнула она одними губами.
— Впервые его вижу, — отозвался тот хладнокровно.
— Мне действительно жаль прерывать вашу беседу! — вновь вмешался незнакомец. Он по-прежнему оставался на значительном расстоянии от них, поэтому ему приходилось повышать голос. — Но если вы шинигами, вы наверняка слышали о таком человеке как Ичимару Гин? Он, кажется, был капитаном какой-то вашей организации. Мне очень нужно его найти, с ним моя сестра!
Рукии показалось, что мир потемнел вокруг нее. Стиснув зубы, она сделала шаг назад, будто собиралась сбежать, и тут же услышала рядом голос Ичиго.
— Что ты сказал?
Незнакомец глубоко вздохнул и неспешно приблизился. Все его движения напоминали пляску пламени — плавную и неуловимую.
— Я должен найти Ичимару Гина, — сказал он спокойно. Сейчас было видно, какие странные у него глаза — словно темный янтарь и никаких зрачков. — Вы не могли бы мне помочь? Это очень важно.
— Ты знаешь Ичимару? — настаивал Ичиго.
Похоже, незнакомец сделал нелестные выводы о мыслительных способностях Куросаки потому, что заговорил еще медленнее.
— Я знаком с ним, и я его ищу. Я послал за ним своих демонов, но в этом городе они след потеряли.
— В этом городе? — вырвалось у Рукии наконец. — Здесь?
Взгляд странных глаз снова был прикован к ней.
— Кто вы такой? — раздался вдруг голос Орихиме.
И все мгновенно почувствовали себя идиотами. Ичиго впрочем решил исправиться.
— Вот именно! Кто ты такой вообще?
— Меня зовут Сайто, — их собеседник легко поклонился.
— Где был Ичимару Гин? — Рукия шагнула вперед. — Вы знаете, где конкретно?
Сайто пристально на нее посмотрел, точно пытался ее вспомнить и не мог. Потом медленно проговорил:
— В последний раз его видели в местной белой башне. Честно говоря, не представляю где это.
— Здесь есть только одна белая башня, она заброшена, — сказал Ичиго. — Там еще собирались делать музей. В двух шагах…
Не раздумывая и не слушая дальнейших слов Ичиго, Рукия бросилась в шунпо.
— Кучики-сан! — встревожено крикнула Орихиме и устремилась следом.
Оклики друзей едва дошли до сознания Рукии, а вскоре она была слишком далеко, чтобы их слышать. Она бежала вперед, горло перехватило от волнения. Если есть хотя бы крохотный шанс… Хотя бы один шанс не испытать привычное отчаяние…
Она была уже в этой белой башне, не помня себя от волнения, ворвалась в первую попавшуюся комнату и застыла.
Стену украшал большой пергамент со словами, выведенными знакомым почерком.
БИНГО, РУКИЯ-ЧАН. ЖАЛЬ, ЧТО С ОПОЗДАНИЕМ.
Иероглифы заплясали перед ее взглядом — разочарование едва не помутило рассудок.
Все это время он был рядом… Обессиленная Рукия упала на колени.
Глава вторая,
в которой мы понимаем, что влюбленная женщина страшнее Апокалипсиса
в которой мы понимаем, что влюбленная женщина страшнее Апокалипсиса
Она была похожа на меня.
Черты лица, цвет глаз, волос и даже
Тон голоса — все родственно в нас было,
Хотя она была прекрасна.
Черты лица, цвет глаз, волос и даже
Тон голоса — все родственно в нас было,
Хотя она была прекрасна.
Гину отчаянно хотелось спать. Последние дни выдались слишком бурные: пришлось сражаться с армией странных похожих на мутировавших Пустых существ и скрываться-скрываться-скрываться... Ичимару не сомневался, что монстры, напавшие на него, — это посланцы от грозного брата Сацу, и это ужасно веселило его — везде ведь эти старшие братья! Сама Сацу была в бешенстве, как и подобает младшей сестре, пытающейся сбежать от тотального контроля. Она даже рвалась в бой, но Гин с присущей ему иронией объяснил, что его нравы слишком старомодны и в помощи женщин во время битвы он не нуждается.
Приятно было вновь сразиться, хотя пришлось быть таким осторожным и глушить реяцу по максимуму. Не хватало еще того, чтобы его заметило это новое формирование Сейрейтея, которым руководил Куросаки Ичиго. Тогда желающих снести голову бедному Гину только прибавилось бы.
Что ж, сейчас Ичимару в Уэко Мундо, можно расслабиться.
Гин лежал на спине, подложив руки под голову. В комнате было темно, и белые стены казались серыми, интерьер был довольно унылый. Лас Ночес — не лучшее место для жизни, но одно из двух, куда он мог прийти. Привести Сацу в дом, где когда-то жила Рукия, казалось неправильным даже Ичимару. Не то чтобы он был сентиментален, просто с логикой у Гина все было в порядке, во всяком случае с той, что управляла его сердцем.
В спокойной тишине раздался негромкий звук шагов. Ичимару уже изучил эту четкую поступь — каждый шаг как щелчок — и звучала она для Гина как похоронный марш.
Итак, поспать спокойно ему не дадут. Словно в подтверждение его скорбных мыслей, дверь отворилась.
— Гин? — раздался негромкий голос, и в дверном проеме показалась стройная женская фигура.
Притворяться спящим себе дороже… Самолюбивая женщина, которая поставила себе цель определенного рода, обладает энтузиазмом Зараки Кенпачи.
— Довольно поздно, Сацу-сан… — протянул он. — Чем обязан?
Она вошла в комнату, улыбаясь.
— Думаю, есть немного причин, по которым женщина приходит в комнату мужчины в столь поздний час?
Ичимару отвел взгляд.
— Все эти намеки пробуждают во мне желание спрятаться в глубоком окопе и не показываться оттуда лет триста… — пробормотал он и со вздохом заговорил громче. — Сацу-сан, тонким искусством спасти женскую честь, не оскорбив при этом саму женщину, я никогда не владел. Поэтому можно я вас прямо попрошу сменить цель?
— Все это прозвучало довольно грубо, — заметила Сацу, присаживаясь на кровать.
— Вовсе не потому, что я сам не свой от счастья, — парировал Гин, мужественно подавляя желание отодвинуться или вовсе сбежать из Уэко Мундо.
— У тебя испортилось настроение? Из-за того, что мы покинули город, где продается мороженое?
— Как быстро вы меня раскрыли.
Ее глаза блеснули в полумраке.
— Почему ты так упорно отвергаешь меня? — спросила Сацу напрямик. — Я могу дать тебе неограниченную власть.
— Нет, спасибо, — хмыкнул Гин. — Неограниченная власть нужна только людям с ограниченными умственными способностями. К тому же, открытая власть скучна, а я коварен.
На щеках Сацу заиграли ямочки.
— Сам не понимаешь, почему сопротивляешься моему чувству. Мы ведь так похожи с тобой…
— Надеюсь, это не прозвучит слишком мелодраматично. Для меня есть только одна женщина.
— О… — маленькая ручка выскользнула из широкого рукава кимоно и оказалась рядом с рукой Ичимару. — Что-то не верится…
— Правда всегда неправдоподобна.
— Просто ищешь очередной способ от меня улизнуть. Вот и придумываешь всякие глупости…
Гин прикрыл глаза, вспоминая слова Рукии: «Довольно странно видеть тебя галантным с женщинами, учитывая то, что обычно ты их разрезаешь пополам».
Сейчас она едва ли поставила бы ему в вину разрезание женщин.
Господи, как просто было бы убивать всех людей, которые тебе досаждают. Гин был убежден, что совесть ничуть бы его не мучила.
— Сацу-сан, — предупреждающе произнес он, когда прикосновение вышло за рамки каких бы то ни было приличий.
— Поведать, как опасно дразнить наполовину демона? — прошептала она.
— Я бы предпочел демона полностью, — честно сказал Гин. — То, что вы наполовину женщина, — наказание.
Сацу мгновенно встала с кровати.
— Грубиян, — отрезала она, изящным движением откидывая длинные волосы с лица. — И почему я тебе все прощаю?
— Потому что я ваш ключ в Сейрейтей.
— И вовсе не поэтому! — вспыхнула она. — Я бы прекрасно справилась сама!
— О… — Гин усмехнулся. — Так наша сделка расторгается?
— Еще чего!
Взмахнув летящим подолом кимоно, Сацу стремительно выбежала из комнаты. Гин свободно вздохнул.
«Вот поэтому такие как я никогда не будут захватывать мир. Место прочно занято демагогами с манией величия и истеричными, эм, то есть великими женщинами…»
В любое другое время Гин, может быть, и поддался бы от нечего делать, но в последние дни он скучал по даме сердца, поэтому развлечения на стороне казались оскорбительными для его возвышенного настроя.
Он вновь вспомнил о Рукии, которая совсем недавно была так близко, и мысленно послал ей извинения за то, что использовал ее как щит от кокетства другой. Впрочем, как всегда Гин не чувствовал себя по-настоящему виноватым.
— Спокойной ночи, моя Рукия.
Засыпать с ее именем на устах стало привычкой.
Глава третья,
в которой Орихиме кормит Рукию, а Рукия видит сон
в которой Орихиме кормит Рукию, а Рукия видит сон
— Вы называли это место Запредельем? — спрашивает Джуди.
— Я называл его Долинами.
— Я называл его Долинами.
Оказывается, все это время Гин был совсем рядом с ней.
Что он тут делал? Когда он узнал, что она здесь? Почему он избегает встречи?
Почему он ее бросил?
Глупо задавать вопросы в пустоту, а единственный человек, который мог бы на них ответить, предпочел сбежать, оставив нелепую записку. В его стиле, конечно.
Рукия сидела в полном одиночестве в квартире Орихиме. После того, как она прочла послание Ичимару, способность соображать здраво вернулась к ней, и она поспешила назад, чтобы расспросить загадочного Сайто. Но того и след простыл.
По лицам друзей Рукия поняла, что ее поведение их, мягко говоря, удивило. Ичиго предложил ей пойти домой отдохнуть с таким видом, словно она рассыпалась на части на его глазах.
— Перестань обращаться со мной как с больным младенцем, — пригрозила она.
— Рукия, ты рванула с места, чтобы найти Ичимару. Ты больной на всю голову младенец.
И не поспоришь. Она сама не понимала, что ею ведет, неудивительно, что окружающим она кажется сумасшедшей.
Чтобы продемонстрировать, что Ичиго ей не указ, Рукия не пошла к нему и воспользовалась приглашением Орихиме. Сейчас Улькиорра и Иноуэ были в супермаркете, а Рукия сидела в гостиной и пыталась забыть об услышанных словах Сайто.
«С ним моя сестра».
Сердце ее сжалось от боли, думать о том, что значит это заявление, Рукия не могла. Впрочем, тут и гадать особо не приходилось.
Наконец тишину, стоящую в комнате, нарушил звук открывающейся входной двери, и Рукия услышала звонкий голос Орихиме в прихожей.
— Кучики-сан, мы пришли вас накормить, — заявила Иноуэ, входя в комнату. В ее руках были бумажные пакеты с продуктами, вошедший следом Улькиорра был нагружен еще сильнее.
Рукии хватило сил выдавить слабую улыбку. Но предлагать помощь на кухне она не стала. Как бы в приступе отчаяния ей не посчастливилось нарезать собственные пальцы вместо колбасы.
Орихиме, не знавшая сердечных терзаний, быстро сделала бутерброды из белого хлеба с горчицей и сыром, которые оказались на удивление вкусными, и занялась приготовлением «настоящего ужина». Рукия была даже рада, что есть возможность избежать разговора, она взяла у Иноуэ чашку с чаем и вновь ушла в гостиную пережевывать свое горе. Место для размышлений было подобрано идеальное.
Улькиорра никогда не задавал лишних вопросов. А Орихиме даже если начинала с излишней порывистостью утешать Рукию, быстро понимала, что ее заносит и меняла тему разговора. Они не знали, что творится с Рукией, хотя у Улькиорры были свои соображения.
Жаль, что быть здесь вечно Рукия не сможет. Все-таки, она лишняя в этом доме, к тому же…
Странно было смотреть на них со стороны. Между Орихиме и Улькиоррой родилась связь, которую не разорвать, однако Рукия не могла отделаться от мысли, что этот арранкар любит Иноуэ куда сильнее, чем та его. Есть что-то горькое в незавершенной любви, в чувстве, которому не было дано шанса, смогла ли Орихиме преодолеть это до конца? Смогла ли отпустить в своем сердце Ичиго?
Рукия очень сомневалась.
А впрочем, ее взгляд был взглядом стороннего наблюдателя, и не стоит думать об этом впредь. У каждого человека свои мотивы, свои мысли, свои чувства, на которые никто не может наложить запрет.
И если уж быть совсем с собой честной, придется признать, что каждый раз замечая взгляд Улькиорры на Орихиме — пристальный и понимающий — Рукия вспоминала о другом человеке, том, который смотрел точно так же на нее саму.
Так же… Только вечно улыбался.
Осторожно потягивая горьковатый ромашковый чай, Рукия размышляла о бренности бытия и несущественности сущего. Спокойствие вновь вернулось к ней — хватило краткого взгляда на идиллию, царящую между Шиффером и его подругой. Гин в свое время научил ее смотреть на жизнь философски. Она и так натворила немало дел, пытаясь найти человека, которому никогда не была нужна.
Чай помог расслабиться, и вскоре Рукия почувствовала, как слабость сковывает ее тело. Она прикрыла глаза, решив поддаться всего на мгновенье.
Почти сразу раздался звук отодвигающейся двери — это Орихиме вошла в комнату. Уже в полудремоте Рукия почувствовала, как на нее накидывают плед.
Мгновенье спустя она спала и видела сон.
Сперва ей снилось, что она смотрит в глубокий темный колодец. Что она пытается там разглядеть, неизвестно даже ей. Ичимару стоит рядом с ней, он дает ей какое-то кольцо, и она принимает его, но оно неожиданно выскальзывает из пальцев и падает в воду.
Рукия вздрогнула всем телом и, проснувшись на мгновенье, услышала:
— Тише, Кучики-сан…
Сон изменился.
— Я раньше здесь не была, — звучит ее собственный голос.
— Я тоже, — отзывается Гин.
Рукия поворачивается и смотрит на него — Ичимару улыбается.
— Хорошо, если честно, я был здесь однажды, но недолго.
В потемневшем от времени зеркале она видит, как Гин подходит к ней ближе. Образы размыты. Теперь их отражение напоминает старинный портрет.
Его рука нежно отводит волосы с ее затылка, и прикосновение холодных пальцев заставляет ее вздрогнуть.
— Взгляни, — вырывается у нее, и она указывает на зеркало. — Это не я…
— Не ты? — с его губ слетает смех. —Может быть… Все может быть. В зеркале не ты и не я, и мы не здесь, но если уж это не мы, то и терять нам нечего?
Шелк кимоно соскальзывает с ее плеч, и Рукия с замиранием сердца ощущает прикосновение его губ на своей коже.
«Я помню…»
Все это было на самом деле.
— Тише, Кучики-сан.
Она цепляется за гаснущие образы сна, но слишком поздно — сейчас она чувствует только ладонь Орихиме на своей руке.
Когда Рукия открыла глаза, приходя в себя, поняла, что ее лицо залито слезами. Ей стало стыдно за этот всплеск эмоций, пусть даже невольный.
— Прости, — сказала она, избегая взгляда Иноуэ. — Плохой сон.
Орихиме смотрела на нее, не убирая пальцев с запястья Рукии.
— Кучики-сан, почему вы зовете его по имени? — произнесла она еле слышно.
Глава третья,
в которой прозвучит пророчество
в которой прозвучит пророчество
Ваш недостаток веры меня тревожит.
— Я хочу, чтобы ты была осторожна.
Орихиме отвлеклась от складывания матраса и с легким удивлением посмотрела на Улькиорру.
— Осторожна? — она попыталась улыбнуться. — То есть даже больше чем обычно?
— Вот именно. Я не имею в виду привычку спотыкаться на ровном месте.
Орихиме не выдержала и рассмеялась, тогда Улькиорра шагнул к ней и взял за локоть. Под его серьезным взглядом улыбка в ее глазах погасла.
— Улькио…
— Послушай меня внимательно. Не стоит ввязываться в дело, в котором замешан Ичимару Гин.
— Я должна помогать моим…
— Нет, не должна. Я не буду рисковать особенно теперь, когда мне есть что терять.
Глаза Орихиме расширились. Для Улькиорры подобные слова могли считаться сенсационным признанием.
Сама Иноуэ не раз повторяла, что любит его, однако от него не слышала такого никогда.
С растерянностью во взгляде Орихиме наблюдала, как он садится на диван, мрачно глядя перед собой.
— Улькиорра, ты знаешь что-то, — прошептала она и подбежала к нему. Она взяла его лицо в ладони и заставила посмотреть ей в глаза.
— Угомонись.
— Что? — настаивала она. — Что замышляет Ичимару? Кто был этот человек? Что угрожает Кучики-сан?
— Кучики? — в его голосе мелькнула нотка удивления. — При чем тут она?
— Я чувствую, что это все связано! Ичимару и исчезновение Кучики-сан! Прошу, скажи мне!
— Орихиме.
Слова замерли на ее губах.
— Ичимару Гин — не тот человек, которого можно победить одной лишь силой. И на пути его к Кучики Рукии ты не вставай. Он уничтожит и меня, и тебя.
Иноуэ страшно побледнела. Она знала лучше других, как силен Улькиорра, как он уверен в себе, и его заявление повергло ее в смятение. Почти забытое воспоминание о том, что произошло над куполом Лас Ночес, окончательно ее испугало.
— Никогда этого не будет, — проговорила она и обняла его почти с отчаянием. — Никто тебя не уничтожит! Я этого не допущу!
Его рука легла на шелк ее волос, и ей стало спокойнее.
— Обещай мне.
— Что угодно.
— Не рискуй из-за этой девчонки.
Ее сердце сжала тоска.
— Обещаю, — сказала она еле слышно.
Рукия не находила себе места. Похоже, у Иноуэ появились подозрения, которые рано или поздно приведут к печальным выводам, и когда узнают все, Рукия столкнется с массовым непониманием.
Она не так этого боялась, но ей уже негде было прятаться. Вернуться в Сейрейтей значит предстать перед глазами Бьякуи.
Ее лицо потемнело при этой мысли.
Она оказалась вновь в Сейрейтее не по своей воле. Она даже не помнила, как это произошло. Во время скитаний по Уэко Мундо ею овладела сильная лихорадка — результат истощения сил. Рукия ослабла, и в какой-то момент ее окружили Пустые. Она помнила это четко, помнила, как достала меч, но выйти в шикай так и не смогла. Катана упала на землю, и Рукия не видела больше ничего.
Далее воспоминания становились обрывочными и смутными. Пришла в себя она на пороге особняка Кучики и увидела над собой звездное небо. Потом появился Бьякуя.
С того момента, как он поднял ее на руки и отнес в комнату, начался его безмолвный уход за сестрой. Позже Рукия думала о том, как невыносимо Бьякуе было видеть в бессознательном состоянии девушку, которая так напоминала его любимую жену, вероятно, это ударило его по старым ранам, и Рукия не находила себе оправдания.
Но тогда, во власти горячки, она вовсе не думала о Бьякуе. Она повторяла имя Гина.
Брат спас ее. Он отвел от нее смерть своими руками, как уже сделал однажды. И ни разу не сказал о том, что она говорила в бреду. Он даже не обмолвился словом по поводу ее бегства.
Тогда Рукия поняла, что не сможет и дальше искать Ичимару. Когда она уходила, ей казалось, что она берет собственную жизнь в свои руки. Теперь она знала, как ошиблась.
Она покинула Сейрейтей с осознанием, что рано или поздно вернется и попросит у Бьякуи прощения.
Вчера она едва не потеряла уважение к самой себе. Хуже всего то, что она заставила волноваться Орихиме. И теперь еще труднее стало отрицать, что к Гину она равнодушна…
Он вернул ей силу и бросил ее. После этого он избегал ее, а теперь даже завел себе спутницу.
Пожалуй, никогда еще жизнь не казалась настолько печальной…
От размышлений Рукию отвлекла резкая перемена ветра. Вихревой поток вдруг ударил ей в лицо, и вскинув голову девушка увидела быстро темнеющее небо. Это было похоже на смерч, но Рукия мгновенно определила реяцу, вплетенную в ветер. Пустые.
Хорошо, что она не в гигае.
Соде но Шираюки выскользнула из ножен.
— Танцуй…
Закончить фразу ей не удалось — мир вокруг вдруг резко потемнел, словно ее накрыло гигантской ладонью. Рукия не растерялась и выпустила в воздух огонек кидо, но он тотчас сжался и исчез.
«Что происходит?»
Тьма исчезла в один миг, вокруг девушки вновь появился город, но свет радовал недолго. Мир стремительно менялся: то погружался в темноту, то озарялся светом, такое ощущение складывалось, что кто-то поворачивает огромный магический калейдоскоп, заставляя картину преобразовываться по своей прихоти.
У Рукии кружилась голова. С такой магией девушке не приходилось сталкиваться. Казалось, что вспышки тьмы и света сводят ее с ума, наполняют душу. В жужжащей тишине она явственно расслышала слова.
«Нельзя удерживать своевольных принцесс силой».
У Рукии дыхание перехватило, и почему-то слезы показались на глазах.
— Гетцуга Теншо!
Она пришла в себя в одно мгновенье и поняла, что стоит посреди площади, сжимая рукоять катаны в ладонях. А прямо перед ней поднимается из-под земли гигантский червеобразный Пустой.
— Рукия! — Ичиго оказался рядом с ней, и Рукия сбросила с себя оцепенение. — Ты в порядке?
— Что это было? — спросила она еле слышно. — Эта смена тьмы и…
— Да, мы тоже видели, я не знаю. Сейчас отойди!
Пустой качнулся в их сторону, и Рукия с Ичиго отскочили в шунпо.
— Хадо № 33, Сокацуй! — крикнула Рукия, выставляя перед собой ладонь. Заклинание ударило в маску Пустого и срикошетило.
Ичиго поднял меч.
— Я разрублю его с ближнего удара, — сказал Куросаки спокойно.
Рукия кивнула и проговорила:
— Второй танец. Белая рябь.
Отвлеченный ледяной волной, Пустой устремился к Рукии, когда Ичиго нанес ему удар в голову.
Кучики вернула меч в ножны, и в ту же секунду Ичиго возник рядом с ней. Пустой разлетался сверкающим прахом, но все еще был в сознании.
И тогда раздался его голос — рокочущий, как крик, нежный, словно шепот.
— Врата Ада… откроются… скоро…
Глаза Рукии расширились, но Пустой окончательно развоплотился.
— О чем это он? — повернулся Ичиго к Рукии.
— Надеюсь, он хотел нас припугнуть, — отозвалась та задумчиво. — С Адом лучше не шутить.
— Да уж, — Ичиго явно припомнил единственный раз, когда он видел Врата. — Но это был странный Пустой.
— И ситуация странная.
Глава четвертая,
в которой будут воспоминания о дожде
в которой будут воспоминания о дожде
Подчиняться тому, кто тебя спасает, не стыдно.
Несколько месяцев назад
После их разговора в саду прошло несколько часов. Утро сменило ночь, но Рукии так и не хватило смелости вновь заговорить с Ичимару.
Гин вел себя так, словно ничего не произошло, и Рукия даже начала задаваться вопросом: а было ли то, из-за чего она так терзалась? Гин поцеловал ее под сенью деревьев или это приснилось ей?
— Мы…
Ичимару отвлекся от катаны, лезвие которой он проверял на наличие зазубрин, и взглянул на Рукию.
— Что ты сказала?
— Мы сегодня будем сражаться? — спросила она как можно более спокойно.
Ичимару улыбнулся.
— Смотря как.
— Ты передумал? — спросила она громче, и он покачал головой.
— Вовсе нет. Но взгляни на небо. Снова собирается дождь.
Рукия приблизилась к выходу и, застыв на пороге, посмотрела на темное небо.
— Ичимару… — сказала она негромко. — Может, нам стоит поговорить о том, что было?
Ответа не последовало. Рукия не отрывала взгляда от свинцово-синих туч.
— Я должна вернуться в Сейрейтей… — сказала она еле слышно.
— Ты больше не чувствуешь себя пленницей?
— Не знаю… — не обращая внимания на иронию в его голосе, серьезно сказала она.
Она вспомнила о том, что недавно могло стать залогом ее свободы, и повернулась к Гину.
— Тебе нужно заступничество перед Готеем?
— Рукия-чан, — заметил Гин, сдувая пылинку с лезвия. — Готея больше нет.
— Официально нет. Но ты ведь понял, о чем я говорю. Мы можем вернуться вместе. Ты вправе требовать справедливого суда…
— Справедливого? От людей, которые сбрасывали пленных в ров с Пустыми? Или уничтожили целый клан потому, что испугались за собственные привилегии? Уволь.
— Ты знаешь причины.
— А ты, Рукия-чан, знаешь учебники.
Рукия присела напротив него, пряча ладони в широких рукавах. Снаружи прогрохотал первый гром.
— В истории есть много уклончивых объяснений и эвфемизмов, которые позволяют и дальше существовать патриотизму, — проговорил Гин, улыбнувшись ей. — Но по сути, Рукия-чан, там глубоко копать не надо, чтобы понять: Совет Сорока Шести были жестоки даже в сравнении с Айзеном.
— Звучит так, будто ты хочешь оправдаться.
— Это то, во что тебе хочется верить. То, что Ичимару Гин — мерзавец и подлец, а Сейрейтей — образец добродетели.
Она невольно рассмеялась.
— Когда ты говоришь о добродетели, я чувствую себя странно.
Гин отложил Шинсо.
— Дождь, — заметил он, и спустя мгновенье Рукия услышала тяжелый стук падающих капель.
«Не люблю дождь… Раньше не любила».
Гин увидел, как она вздрогнула, но не придал этому значения.
— Речь не о добродетели, — вернулась она к разговору. — О справедливости.
Ичимару пожал плечами.
— Возможно, большинство людей боятся вовсе не несправедливости, а силы, превышающей их собственную.
— Звучит разумно, — согласилась она. — Но так не всегда бывает, Ичимару.
— Знаю. Капитан Айзен — пример того, как глупо была растрачена сила…
Рукия вспомнила, но не о силе Айзена, а о собственном страхе. И неожиданно заговорила об этом вслух.
— Я ненавидела ужас, который он внушал нам.
— Значит, тебе все-таки хватило ума испугаться.
Она разозлилась бы, но не теперь, когда ее охватили воспоминания.
— В той битве мне показалось, что я заглянула в собственную душу, — сказала Рукия с усилием. — Я так боялась, что он окажется прав. Что у нас не было шанса сражаться с ним с самого начала… Боялась его абсолютной жестокости. Страх — неплохой генератор. Особенно если боишься потерять что-то ценное. Но ты смог бы представить, что чувствует человек, когда над головой его друга, самого дорогого друга нависает меч? Это чувство все время только усиливалось, ведь под угрозой были все мы… Весь Сейрейтей из-за одного лишь человека…
— Пожалуй, это спорное утверждение.
— Да, — усмехнулась она. — Ведь с ним был ты…
— Я говорил не об этом. Впрочем, неважно… Капитан Айзен заставил тебя страдать, моя Рукия…
— Я не видела, как он умер и до сих пор в это не верю. Я все еще ненавижу его…
Гин ждал. Ему было непросто воспринимать то, что она говорила, потому что он считал, что это лишь начало, прелюдия перед вынесением приговора ему самому.
Рукия повернула к нему голову.
— Ичимару… Я плохой человек?
Шум дождя усилился. Гин взглянул в окно на печально поникший сад.
— Эта ненависть… — прошептала Рукия. — Временами мне кажется, что она разъедает меня… Мы победили по случайности. Все могли погибнуть… Еще совсем немного, и Айзен…
— Почему ты думаешь об этом?
Ее губы дрогнули. Но она не ответила.
—Кого ты так боялась потерять? — продолжал Гин. — Расскажи мне. Твой брат? Абараи-кун? Рукия-чан спокойно шла на собственную казнь. А теперь она говорит такие вещи последнему человеку, перед кем стоило бы открывать душу…
— Ты ведь не понимаешь меня, да? — ее губы изогнулись в горькой усмешке. — Считаешь, что жизнь человека — разменная монета…
— Так и есть. Так происходит на практике…
— И тебе нравится играть по этим правилам.
— Я не из тех людей, которые бросаются на морской вал, который в любом случае сшибет.
— Ты боишься смерти?
— Безусловно. А ты?
— Боюсь смерти близких.
— Вот как. Может, все-таки скажешь кого?
— Это так важно, Ичимару? Ничего не изменится… Я верила, что мои друзья сильны, верила в то, что они смогут бороться с вами. И я видела, как им причиняют боль.
— Бороться с нами… — проговорил он еле слышно. — Знаешь, я никогда не боялся за Тоуссена-сана, за капитана Айзена или за арранкаров. Возможно, одиночество — лучший выход.
— Ты сам себе не веришь.
— Почему это?
— Потому что я здесь, рядом с тобой.
На мгновенье его взгляд обжег ее, и вновь его лицо стало невозмутимо.
— Ты хочешь спросить меня, почему?
— Почему? — отозвалась она. — Почему я все еще здесь?
— Почему я пошел за ним.
Ее глаза расширились. Прошло несколько тягостных мгновений, после чего Рукия еле слышно прошептала:
— Я боюсь это узнать…
Он хмыкнул.
— Ты прошла через войну с Айзеном, но так и не поняла: хуже всего неизвестность. Когда ты видишь врага и понимаешь его силу, ты знаешь, что есть шанс с ним бороться. Ведь нет ничего непоколебимого. Тот мальчишка, имени которого ты так и не назвала сейчас, инстинктивно понял это и нашел рычаг, который помог сбросить капитана Айзена в небытие. Вы же попросту признали его выдающуюся силу, но не попытались даже разобраться, в чем эта сила состоит. А ведь он был так самодоволен, так уверен в себе, что понять его было бы очень просто…
— Ты ведь сам боялся его.
— Был бы дураком, если бы не боялся. Но это не значит, что я считал его непобедимым.
Она вдруг протянула к нему руку, и Гин сжал ее в своих ладонях.
— Я схожу с ума, — улыбнулась она. — Я почему-то хочу тебе верить…
— Верить, что я воплощение благородства, а не марионетка?
Они были уже так близко друг к другу, практически объятья. Рукия пыталась подавить дрожь, но волнение было сильнее ее.
Ее учили спокойно смотреть на смерть товарищей, как пристало шинигами. Но защищать сердце от трепета близости другого человека ее не научили.
— Это все ты, Ичимару, — вполголоса сказала она. — Держишь меня взаперти, я с ума схожу… Лезут разные мысли…
— Ты сама себя держишь взаперти, — отозвался Гин и, притянув ее к себе, поцеловал.
Это не было похоже на прошлые поцелуи, теперь им обоим не хотелось торопиться. Рукия чувствовала, как нежно легли его руки на ее плечи, как знакомая вязкая реяцу вновь оплетает ее — духовную силу рядом с Рукией Ичимару никогда не сдерживал, и это всегда делало его присутствие таким осязаемым, хотя он не так быстро решился на первое прикосновение. Она и сейчас помнила, как он впервые дотронулся до нее, под неусыпным взглядом Бьякуи положил руку на ее плечо. Она едва не получила сердечный удар тогда.
Вдруг Гин отстранился. Рукия удивленно на него взглянула.
— Ичи…
— Прости, — он улыбнулся. — Ты не чувствуешь, и я тоже немного увлекся… Но я уже замерзаю.
У нее глаза на лоб полезли. Холод — это последнее, что ей сейчас пришло бы на ум. Вот огонь, пожалуй…
— Из-за дождя? — покосилась она на него.
Гин чуть приподнял бровь и взял ее за запястье. Рукия взглянула на собственную руку и с трудом удержалась от восклицания, увидев на кончиках пальцев иней.
— Ты истощена морально и физически, — сказал Ичимару. — А то, что происходит сейчас… — он с усмешкой коснулся губами ее ладони, и Рукия покраснела. — …вызывает в тебе волнение, да? Вот твоя реяцу и реагирует…
«Черт бы ее побрал», — мысленно закончила его фразу Рукия, выпрямляясь.
— Не смотри на меня, как будто я виноват, — Гин улыбался, сжимая ее пальцы. — Все прекрасно. Я могу целовать тебя при свете дня.
— Дождь играет нам на руку, — отозвалась она, глядя на него.
— Да… Он закрыл нас от всех.
@темы: fan-fiction, Гин/Рукия, Bleach
-
-
20.04.2010 в 01:11в которой Гин делает вид, что беспокоится, а Рукия навещает Урахару
— Тра-та-та, — пропела Сацу.
— Прошу прощения? — удивился Гин.
— Тра-та-та, — снисходительно отозвалась она.
Бровь Ичимару вопросительно изогнулась.
— И в чем причина столь бурной радости?
— В том городе, откуда мы сбежали, побывал Сайто. А потом там объявился наш дракончик! И распугал шинигами!
— Подумать только, — откомментировал Ичимару. — А когда начнется радостная часть?
Сацу мгновенно оказалась на локотнике его кресла, и Гин едва не шарахнулся в сторону.
— Сайто опустился до того, что попросил помощи у шинигами! — Сацу презрительно усмехнулась. — Никогда не понимала, почему мама возлагала на него столь высокие надежды. Он жалок, мой братец.
— Вы тоже не пренебрегаете помощью шинигами, — напомнил Гин.
Сацу оценивающе посмотрела на него.
— Ну нет, — сделала вывод она. — Это ведь ты…
— И?
— Это совсем другое!
Гин пожал плечами, в принципе, он был с нею согласен.
— А что насчет дракончика? — спросил он.
— Его убили, — отмахнулась Сацу.
— Вы знаете, кто?
— Конечно, не зря ведь мои бабочки там парили. Шинигами с оранжевыми волосами.
— Оранжевыми?
— Рыжими, — поправилась Сацу. — И еще с ним была девушка.
— Девушка. Тоже рыжеволосая?
— Нет, с черными волосами.
Гин поднялся с кресла и неторопливо прошелся по комнате.
— Все дороги ведут в Каракуру, — проговорил он негромко. — Не иначе этот город проклят.
— Времени не так много, — сказала Сацу, глядя на его спину. — Врата скоро откроются…
— Я должен вернуться, — негромко сообщил Ичимару.
Сацу нахмурилась.
— Вернуться в Каракуру? Там опасно!
— Вот именно…
— Ты рехнулся, Гин! Там ведь Сайто бродит!
По тонким губам Ичимару скользнула улыбка.
— Это повергает меня в ужас.
— Не говори только, что вдруг забеспокоился о старых друзьях.
Улыбка Ичимару стала еще более сладкой и пугающей.
— Из этого рыжеволосого шинигами я бы с удовольствием сделал канапе с помощью моей верной Шинсо.
— Тогда что?
— Сацу-сан, вы можете остаться здесь.
— Вот еще, — возмутилась она. — Решил сбежать от меня после всего, что между нами было?
— А что было? — в притворном ужасе осведомился Гин.
— Ну будет! Какая разница?
— Славьтесь Небеса, значит, вы не использовали приворотную магию?
— Вечно твои шуточки, — кисло сказала Сацу. — И все-таки, почему ты так рвешься в этот город?
— Мороженое, Сацу-сан, мороженое.
— Гин, ну скажи мне…
«Когда-нибудь она застанет меня врасплох, и прощай, обет верности…»
— О, разве это важно? — улыбнулся он наконец. — Просто пойдемте со мной, будет весело!
Сацу просияла.
— Значит, мы отправляемся в Каракуру.
Рукия была на пороге магазина Урахары, когда дверь неожиданно распахнулась. Перед Кучики появился сам владелец.
— Доброго дня, Кучики-сан! Вы сегодня не патрулируете город?
Девушка пожала плечами.
— Патруль… Ты-то, наверняка, знаешь, откуда лезет эта нечисть, — сказала она беззлобно.
Урахара хохотнул в веер.
— Что вы! Не переоценивайте мои способности!
— Мне не грозит тебя переоценить. Сюрпризы по твоей части…
— Кучики-сан, — укоризненно произнес Урахара. — Если бы я знал об угрозе вашей жизни, я бы вам сообщил.
— Хочется верить.
— Входите, прошу. Я как раз собирался полюбоваться солнцем, но красивая девушка лучше любых пейзажей.
— Какая неприкрытая лесть.
— Констатация факта, Кучики-сан, только и всего!
Уже разливая чай за низким столиком, Урахара небрежно осведомился:
— Простите мое любопытство, а почему вы вдруг вспомнили о старом торговце сладостями?
— Скажи уж, торговце неприятностями.
— И снова ужасные слова! Но все-таки?
Рукия поколебалась прежде, чем сказать.
— Урахара, в Уэко Мундо… не везде пустыня.
— О, — отозвался Урахара с видом старика, которому его пятилетний внук рассказал о том, что кошки охотятся на мышей.
— Там было одно место, похожее на сад…
— Эдемский? — в глазах Киске плясали чертики.
— Не смейся, я же вижу, что ты знаешь об этом.
Урахара склонил голову, и поля шляпы полностью скрыли его лицо.
— Кажется, это плато, окруженное горами… Оно единственное в своем роде.
Рукия кивнула со взволнованным видом.
— Горы там были.
— Кучики-сан, а откуда вы знаете об этом месте?
— Ты там был? — спросила она напрямик.
— Только в горах. Там духовные частицы совершенно изумительного строения.
— Значит знаешь, как туда попасть?
Урахара заинтересованно на нее взглянул.
— Зачем вам это?
— Мне очень нужно! — воскликнула Рукия.
— Не уверен, что смогу вам помочь.
— Но Урахара…
— Это слишком опасно, Кучики-сан.
— Опаснее, чем засунуть в мою душу Хогьеку? — сорвалось с ее губ.
Повисла тишина, и Рукия почувствовала, как ее сковывает озноб. Подобных слов она сама от себя не ожидала.
Урахара не смотрел на нее, и она уже думала о том, что нужно извиниться, хотя это было абсурдно — извиняться за то, что сделал он!
Вдруг Киске направил сложенный веер на потолок и весело отчеканил:
— О, как хорошо сказано, Кучики-сан! Что ж, окажу вам услугу, если это очистит меня от старых грехов.
Рукия закатила глаза.
— Значит, ты мне поможешь. Откроешь проход?
— Даже более того, — жизнерадостно объявил торговец. — Я пойду с вами!
— Что? — изумилась Рукия. — Это еще зачем?
— Я же говорил, что в восторге от воздуха в тех краях. Так что мы с вами на короткое время станем одной дружной командой.
— Но…
— Только так, Кучики-сан. Видите ли, я не в восторге от мысли о том, что в случае беды, мне придется убегать от вашего грозного брата по всему миру.
Рукия кисло улыбнулась. Ей вовсе не хотелось вернуться в дом Гина с Урахарой. Это место принадлежало только Ичимару и ей. Однако выбирать не приходилось.
— Значит, мы отправляемся в Уэко Мундо.
-
-
20.04.2010 в 01:13в которой Рукия вновь предается воспоминаниям, а Урахара наполняет пробирки
— Мне стоит предупредить Ичиго.
— Не волнуйтесь, Кучики-сан, — улыбнулся Урахара. — Я уже отправил Куросаки-сану сообщение.
Под сообщением торговец подразумевал кровавую надпись на стене, которая уже стала его своеобразной визиткой. Рукия, к счастью, об этом не догадывалась.
— Урахара, а ты точно сможешь открыть Гарганту сам? В прошлый раз тебе помогали…
— Не сомневайтесь. Со времен войны я так часто открывал проход, для меня это все равно что седзи отодвинуть. У нас не возникнет проблем. В конце концов, Кучики-сан прекрасно чувствует духовную силу. Мы не заблудимся в коридоре между мирами.
Рукия не особенно волновалась. Она уже однажды побывала в Гарганте — ничего особенного. Гин вовсе открывает проход между мирами одним щелчком.
Воспоминание об Ичимару заставило ее нетерпеливо цокнуть, и Урахара удивленно на нее посмотрел.
— В крайнем случае, я могу держать вас за руку.
— Не болтай ерунду, лучше открывай проход.
Есть ли хоть один шанс, что Ичимару будет там, в том доме? А она снова нарушала собственное обещание.
«У меня еще будет время подумать над этим».
— Готово.
Рукия подняла голову и увидела черную дыру перед собой.
— Вы не изменили своего решения? — спросил Урахара мягко. Его взгляд был проницателен, как всегда.
Она не ответила и первая шагнула в проход.
— Как ты нашел это место?
Гин перевел на нее взгляд и улыбнулся. Рукия чувствовала себя неважно и лежала на диване укутанная одеялами, как новорожденный птенчик пухом. Ичимару сидел рядом и временами подкидывал дрова в маленький камин.
— Секрет.
— Почему не расскажешь?
— А тебе так интересно?
— Угу.
Ичимару прилег рядом с ней, поддерживая голову рукой.
— Это было в то время, когда Гину было очень-очень скучно… Капитан Айзен выстругивал деревянных солдатиков, Тоуссен-сан ими восхищался, а я…
— Отлынивал от работы?
— Что-то в этом роде.
— А солдатики случайно не Эспада?
— Верно. Меня не привлекало это занятие, и я отправился путешествовать. Сначала я посещал Генсей. Потом решил осмотреть Уэко Мундо.
— Ты прежде слышал об этом доме?
— Да. Согласно легенде, один колдун построил его для своей возлюбленной.
Рукия рассмеялась.
— Глупость!
Гин тоже улыбнулся. Его рука обняла ее поверх одеял, и Рукия перевернулась на бок, чтобы видеть его лицо.
— И что это за легенда?
— Все-таки интересно?
— Пожалуй.
— Ничего особенного. В одном королевстве жила красивая, но своевольная принцесса. Что бы ей ни говорили, она поступала наперекор.
— Неразумно.
— Однажды ей вздумалось пойти к запретному месту — болотам, которые находились к западу от дворца. Принцесса пошла одна, чтобы продемонстрировать свою храбрость, но заплутала в топях.
— Так ей и надо.
Гин снова улыбался.
— А когда наступила ночь, она встретила страшного колдуна, который жил на болоте. Именно из-за него это место было запретным.
— И он ее заколдовал? — предположила Рукия.
— Вовсе нет.
— Убил?
— Все не так мрачно. Вывел ее к дворцу.
— Неправильный колдун.
— Нетипичная принцесса.
— А дальше что было?
— Принцесса немного притихла после своего приключения, и все придворные и ее отец очень этому обрадовались — наконец-то королевская дочь была спокойной.
— Урок пошел ей на пользу?
— Не совсем. Окружающие нескоро заметили, что принцесса начала чахнуть, и с каждым днем ослабевала все сильнее. Даже врачи во дворце не могли понять, чем больна королевская дочь.
Рукия выпуталась из одеял.
— Все-таки он ее заколдовал! — воскликнула она.
Гин иронично на нее взглянул.
— По королевству прошел слух, что принцесса умирает. Тогда-то колдун явился ко двору.
— О нет… — Рукию озарило. Ее глаза вспыхнули обвиняющим огнем. — Он пришел вытрясти денег из ее отца!
— Он абсолютно бесплатно исцелил принцессу, — торжественным тоном проговорил Гин, и Рукия досадливо цокнула. — Однако спустя день после ухода колдуна, принцесса исчезла из дворца.
— Ага! — ликующе провозгласила Рукия. — Похищение!
Ичимару тихо рассмеялся.
— Рукия-чан, я ведь с самого начала дал понять, что это сказка о любви… То, насколько далеко ты заходишь в отрицании, повергает меня в отчаяние…
— А, — Рукия смутилась. — Я забыла… О. Как банально…
— Прости, ты явно рассчитывала на триллер.
Рукия вновь опустилась на подушки и прикрыла глаза.
— Значит, этот дом… — прошептала она.
— Да… — его пальцы коснулись ее волос, и она невольно улыбнулась нежности жеста. — Колдун спрятал здесь свою принцессу. Он делал для нее гребни для волос, шкатулки, посадил деревья в саду, и она позабыла о том, что они в неприступных горах, далеко от всех других людей...
— И они жили здесь до конца своих дней? — спросила Рукия с легкой иронией.
Гин прижал к своим губам ее ладонь, и девушка приоткрыла глаза.
— Нет, она ушла, — спокойно ответил он. — Вернулась в свое королевство.
Неожиданно Рукия ощутила, что сердце забилось быстрее и тревожнее.
— Почему?
— Не смогла привыкнуть к этой жизни? — предположил он.
— Она не любила его?
— Она любила его меньше, чем тех, кого оставила.
— Почему же он ее не остановил?
— Нельзя удерживать своевольных принцесс силой.
Растерянность в ее сердце вдруг исчезла. Она осознала, как близко его лицо, и тревога рассеялась.
— Спи, моя Рукия.
Он поцеловал ее лоб, подбородок, и Рукия оплела руками его шею, привлекая его ближе.
— Мне не нравится твоя сказка, — сказала она тихо.
— Мне тоже.
-
-
20.04.2010 в 01:14Урахара мог и не говорить этого. Рукия смотрела на остроконечные горы, которые так часто являлись ей во сне, и не чувствовала ничего, кроме печали.
— Потрясающие духовные частицы, — заявил Урахара, извлекая из рукава пробирку.
— Я вернусь, — бросила Рукия не оборачиваясь.
— Эм, Кучики-сан…
Не желая выслушивать возражения, Рукия устремилась вперед в шунпо. Сейчас горы и ущелье не были для нее проблемой. И нужен был кто-то посильнее Урахары, чтобы ее удержать. Горы словно расступились перед нею, и спустя минуту Рукия очутилась перед знакомой дверью.
Дом был пуст, она поняла это еще на пороге. Гина не было здесь. Здесь давно уже никого не было.
Рукия вошла внутрь, ощущая странную потерянность в душе. Да, те же комнаты. Но их вид не будил в ней волнения. На столе, стоящем рядом с камином, где обычно Гин накрывал для них ужин, лежала книга в черной обложке. Рукия мгновенно ее вспомнила — вечерами они по очереди гадали на стихах в этой книге. А однажды Гин вывел чернилами ее портрет на форзаце — чистое баловство.
У Ичимару, кстати, был не лучший почерк, видимо, он пренебрегал уроками каллиграфии, которые вел Айзен. Однако портрет, который он начертил в одну минуту, показался Рукии очень точным.
Приблизившись, Рукия взяла книгу и с замиранием сердца осознала, что когда-то его пальцы касались крышки стола.
«Он оставил книгу. Почему он ее оставил? Все здесь так, будто мы были здесь вчера».
Она ничего не значила, эта книжонка? Или он просто оставил ее, чтобы не вспоминать? Выходит, и ей не стоит забирать ее?
Рукия как всегда все преувеличивала. На самом деле Гин попросту забыл книгу на столе. Впрочем, этого она не могла знать.
Она продолжала исследовать дом и с каждым шагом вспоминала. Теперь воспоминания вовсе не накатывали на нее как яркие видения. Все было так, словно она решилась подумать о прошлом, мысли о котором постоянно гнала.
О том, как Гин протянул ей руку помощи, и ее сердце раскрылось ему, как цветок открывается солнцу. О том, как он впервые ее поцеловал. Как возродилась ее сила. Рукия оказалась в спальне, в дальнем углу которой стояло темное старое зеркало.
В этом зеркале она когда-то увидела их отражения рядом. Потом Гин обнял ее, их лбы соприкоснулись, и он что-то прошептал в ее губы.
Рукия оперлась спиной на стену, не видя перед собой ничего. Воспоминания казались сном.
В ту ночь ее реяцу всколыхнулась. Ее меч вновь ожил.
Гин поддерживал огонь в камине до утра, она видела его смутную тень, когда на мгновенье пробуждалась от сна. Потом он возвращался к ней, и она вновь закрывала глаза, чувствуя себя защищенной в кольце его рук.
«А потом я сказала ему, что должна вернуться в Сейрейтей…»
Кажется, эти слова сорвались с ее губ, когда рассвет озарил небо.
Она сказала ему это.
Она сказала то, чего не чувствовала.
И он ее вернул на ту лужайку, откуда когда-то забрал.
Рукия закрыла лицо руками, чувствуя, как колени подгибаются.
Ичимару перенес ее спящую и оставил в Руконгае по ее же просьбе.
Он вернул ей контроль над реяцу и закончил все одним махом.
«Я искала его… Я так хочу его увидеть. И мне нечего сказать ему, я не найду нужных слов. Прости, Гин, я не это имела в виду? Да и вообще, зачем слушать утренний бред? Я хотела остаться с тобой. Ты мог бы просто не отпустить меня. Зачем ты меня послушал? Ты же лучше других знаешь, как часто я ошибаюсь…»
Но даже понимая ее лучше других, он не останавливал игру. Он знал, что она его ищет. И смеялся над каждым ее шагом.
Урахара сидел на камне, рассеянно водя кончиком трости по серому песку.
— Закончили, Кучики-сан? — спросил он, когда Рукия приблизилась.
— Да, — ее голос прозвучал очень бодро. — А ты?
Он продемонстрировал пробирку, наполненную сверкающим веществом, и поправил шляпу.
— Нашли, что искали?
— Думаю, да.
— Иногда только кажется, что все ответы в прошлом, — мягко проговорил Урахара.
Рукия хмыкнула.
— Философия? Я поняла. Значит, буду смотреть в будущее.
-
-
20.04.2010 в 01:15в которой вновь появляется Сайто
Рукия издали следила за детьми, играющими в парке, и невольно вспоминала себя в прошлом. Будучи ребенком она ненавидела Руконгай, но именно там она была свободна. Не было никаких правил, которые могли бы ее удержать. Сейчас все было иначе.
Воспоминания так ее увлекли, что она не почувствовала, как к ней подошли, и невольно вздрогнула, когда услышала рядом с собой слова:
— Дети кажутся откровенными и жестокими. Но в них нет зла потому, что на данном этапе жизни люди больше чувствуют, чем думают.
Она мгновенно узнала этот голос.
— Взрослые просто научились маскировать эгоизм под необходимость, — произнесла она где-то услышанную фразу.
Ее собеседник обошел дерево, рядом с которым она стояла, и остановился в двух шагах от нее. Краем глаза Рукия увидела, как он откинул ворох желтых листьев кончиком черного начищенного до блеска сапога.
— Я рад нашей новой встрече, Кучики Рукия-сан.
— Ну как? — поинтересовалась Рукия небрежно. — Нашли сестру?
— Нет, — Сайто покачал головой. — Она умеет играть в прятки, и спутник ее не уступает ей в этом.
Пронзительная тоска вдруг охватила Рукию. Внезапный порыв ветра стал благовидным предлогом для того, чтобы закутаться в пальто сильнее.
— Положение наше крайне незавидное. И я не хотел бы впутывать в наши дела Сейрейтей, но выбора у меня нет. Я не могу позволить сестре открыть Врата.
— Врата?
— Я объясню, если позволите.
— И я должна буду вам поверить?
Сайто усмехнулся.
— Вы мне не доверяете. Но я не сторонник хаоса. Если бы вы видели мой мир изнутри, поняли бы о чем я толкую.
— Ваш мир?
Сайто повел рукой в черной перчатке перед собой, и Рукия проследила взглядом в указанном направлении.
— Пройдемся туда? Вы замерзли, может, чашка чая вас согреет?
— Почему бы и нет.
Они пошли рядом по окутанной осенним светом аллее.
— Вы сегодня не патрулируете город? — спросил Сайто вежливым тоном.
— Нет, как видите.
— Я думаю, в последнее время вы часто сталкивались с необычными Пустыми.
— Что вы об этом знаете?
— Вообще-то они сбегают из моего мира.
— И все-таки, что это за мир?
— Ад, Кучики-сан.
Рукия из-под ресниц бросила взгляд на спутника. Он решил ее разыграть? Они наконец оказались в кафе, и Сайто помог ей сесть на стул за небольшой столик. Рукия не понимала, что ему нужно от нее, в голове крутилась только одна вялая мысль — этот человек знает Ичимару.
— Я демон, — любезно проинформировал Сайто Рукию. Та пристально смотрела на него. — Если быть точным, демон наполовину. Моя мать вступила в союз с человеком, и мы с сестрой стали результатом этой связи.
— О, понятно.
— Вы мне не верите?
— Почему? Все в вас выдает необычное происхождение. Демон так демон. Я уже не удивляюсь ничему.
Сайто улыбнулся. В этот момент к ним приблизилась официантка, которая принесла заказанный чай.
— Моя сестра Сацу… Она была регулировщиком энергии в Аду. Мы принадлежим к единственному знатному роду нашего мира. Именно нам поручено следить за Пустыми.
— Ваша сестра, это та, которая сейчас с Ичимару?
— Да. У меня одна сестра. Сацу, как мне кажется, задумала абсолютную глупость. Она хочет открыть Врата Ада и стать правительницей четырех миров. К несчастью, в лице Ичимару Гина она нашла себе помощника.
— Захват мира? — Рукия отхлебнула чай. — Типично для него.
— Вы хорошо знаете этого человека? — спросил Сайто вдруг.
Рукия следила за бабочкой, которая опустилась на край их стола.
— Нет, — сказала она честно.
— Но он вам небезразличен.
Девушка подняла на собеседника глаза.
— Он пытался меня убить.
Кажется, она все-таки переняла привычку Гина говорить полуправду.
— В таком случае странно, что вы живы, — заметил Сайто и одним движением прихлопнул бабочку. Рукия едва не вскрикнула от неожиданности.
— Никому нельзя верить, — пояснил Сайто с улыбкой и поднялся. Из его ладони просыпался черный прах. — Мое почтение.
— Куда вы? — нахмурилась она. — Вы ничего не объяснили.
— Простите, у меня появилось неотложное дело.
-
-
20.04.2010 в 01:15— Добрый день, Сацу-сан, — проговорил он негромко.
— Не добрый, — отозвалась та. — Мой брат никак не уймется!
— Ох уж эти старшие братья…
— Веселишься?
Глаза Сацу сузились.
— Он всерьез решил действовать через шинигами.
— Глупо. Девять из десяти не станут с ним разговаривать и попросту напорются на его меч в борьбе за… что-нибудь.
— А ему попался десятый из десяти.
— И?
— И кажется, она не против того, что он адское создание и враг всего сущего.
— Она?
— Да. Это девчонка.
Ичимару промолчал.
— Это дурная черта от нашей матери, — продолжала Сацу. — В Аду столько приличных девушек, так нет, ему нужна шинигами!
— Ваша ревность делает вам честь. Несмотря на то, что вы постоянно ругаетесь с Сайто-саном, вы явно его любите.
Сацу обворожительно улыбнулась.
— Я… не хочу сказать, что роман с шинигами — это так ужасно…
Гин едва заметно вздохнул. Начинается…
— Сацу-сан, воистину вы не умеете сдаваться. Разве вы не решили, что у вашего брата странный вкус?
— Мой брат меня не беспокоит. Он благоразумнее меня.
— И почему-то я в это верю.
Сацу пожала плечами и направилась к выходу.
— Значит, она согласилась ему помочь? — спросил Гин негромко.
— Шинигами?
— Да.
— Откуда мне знать? Он развеял мою бабочку.
— Что ж, шпионить нехорошо…
— Не читай мне морали.
— Не переживайте. Он нас не отследит.
— Я знаю, твой кеккай — это нечто необычное. Боюсь, что ты сорвешься.
— Прошу прощения?
— Неужели ты думаешь, что я не вижу, Гин? Ты все-таки переживаешь за этих шинигами. Когда Врата Ада откроются, что ты будешь делать? Спасать их всех?
— Подозревать меня в чем-то подобном смешно. Люди, которые ждут спасения от других, недостойны того, чтобы их спасали.
— Да ну? — колко произнесла Сацу. — И она?
— И она в первую очередь. Этот урок она давно уяснила.
— Уж не с твоей ли помощью?
— Не без этого.
— Ты здесь из-за нее?
Ичимару улыбнулся.
— Я существую из-за нее.
— Позволь тебе не поверить.
— Мне трудно вам что-то запретить.
— Я не сдамся.
— Что тут скажешь… Самые страшные люди — мазохисты с манией величия.
— Поверь, ко мне это не относится.
-
-
20.04.2010 в 01:16в которой Рукия размышляет
Ад. Никогда прежде она не задумывалась об этом измерении. Закрытый мир, откуда не возвращаются. Место, которым правят демоны, не вступающие в контакт с людьми или шинигами.
Рукия сцепила руки под подбородком, задумчиво глядя перед собой. Если Сайто ей не солгал, если речь идет о демоне из Ада, все они влипли хуже некуда. Во-первых, изолированное существование Ада было основой стабильности мирового устройства. Там концентрировалась такая нечисть, о которой лучше и не знать. И Пустые — самые безобидные из них. В конце концов, Пустые тоже когда-то были людьми.
Во-вторых, над этим измерением Сейрейтей не имеет никакой власти.
Правили Адом демоны — высшие создания, обладающие разумом, схожим с человеческим. Их усилиями сковывались и удерживались грешники, оборотни, монстры и мелкие пакостники. За всю историю, насколько Рукии было известно, демоны не поднимали бунта. Не покидали пределов отведенного им измерения.
Но если однажды такое и должно было произойти, если Ад когда-то и должен был взбунтоваться, то непременно при непосредственном участии Ичимару Гина.
Так его раз эдак. Ну чего ему неймется! Нашел себе очередного Айзена, только в юбке, сразу видно, что время даром не терял. Неужели он способен на подобную глупость?
Рукия криво усмехнулась.
Ичимару Гин. Способен на все. Пора свыкнуться с этой мыслью и перестать удивляться.
Вопрос в том, что он выиграет, если Врата Ада откроются. В конце концов, если рассуждать справедливо, захват мира никогда не был его целью. Издевательство над людьми — пожалуй.
Возможно, он… влюблен в эту Сацу. Если она хотя бы наполовину так же красива, как ее брат, это будет неудивительно. Рукия в отчаянии прикусила костяшки пальцев, чувствуя в сердце незнакомое тревожное ощущение.
Как все запуталось. Она даже не могла сердиться на него за то, что он плетет новый заговор, негодование становилось неискренним, к нему примешивалась дурацкая ревность…
Рукия вздохнула, с тоской вспомнив о тех благословенных временах, когда можно было спокойно ненавидеть Ичимару Гина, без предательской задней мысли о том, как хорошо было бы в пылу спора перейти к поцелуям и оказаться в объятьях этого подлого женоненавистника. Хотя в данный момент проблема состояла в том, что Гин не относился к женоненавистникам.
Ревность была Рукии незнакома. Уж так получилось. Она испытала грусть, когда ей пришлось оставить Ренджи, а он так просто ее отпустил. В глубине души уже тогда она понимала, что ему непросто, куда тяжелее, чем было ей. Возможно, в ней говорила женская гордыня или обида, впрочем, Рукия отчетливо помнила мысль, которая пронеслась в сознании, когда она снимала руку лучшего друга со своего плеча. «Это все». И действительно, их отношения не получили развития после того момента и никогда не получат, он всегда будет ей только другом.
С Кайеном все было проще и сложнее. Тогда она пыталась дотянуться до Мияко, но в ней не было ни горечи, ни отчаяния, она была как цветок, который тянется к высокому и непостижимому солнцу, и она росла в лучах этого чувства.
Совсем другое она испытывала, когда стояла у портрета Хисаны. Сестра невольно внушала ей трепетный страх, она казалась совершенством, потому только, что ее выбрал такой человек, как Бьякуя. Рукия понимала не без изрядной доли печали в сердце, что слабая зависть к Хисане не покинет ее никогда. Ведь она сама не оправдывала ожиданий Бьякуи.
Гин недвусмысленно дал понять однажды, что Орихиме была влюблена в Ичиго и ревновала к Рукии. Рукия долго размышляла об этом, прежде подобным мыслям она не дала бы хода, но теперь все изменилось. Люби она Ичиго, ревновала бы его к Орихиме? Это казалось невозможным. Ичиго, Иноуэ, Садо, Исида, Ренджи и она сама — все они казались звеньями одной нерушимой цепи, и не могло быть ничего, что подорвало бы их чувства. Ведь правда?
Нет, ревность была ей непонятна, но это было прежде, до того, как Гин ввел ее в свой перевернутый мир. Здесь ее сила стала слабостью, то, что прежде освещало ее путь, превратилось в тень. Здесь ей не за что было цепляться, только за Ичимару, а ему свойственно ее отпускать и отталкивать от себя.
Она помнила то ощущение, которое охватывало ее рядом с ним, — страх и отвращение. Она не испытывала это ни перед Пустыми, ни перед арранкарами, ни даже перед Айзеном. Те были ей отвратительны, но она могла взирать на них холодным взглядом инквизитора, человека, защищавшего свою гордость и своих друзей.
С Гином все было по-другому, она чувствовала себя жалкой и слабой и подвластной ему, словно его яд начинал струиться по ее жилам. Никакой речи о битве на равных не шло с самого начала.
Она ненавидела его тогда, верно, потому что чувствовала, что он сильнее во всем.
Но это было куда проще…
Сейчас у нее не осталось даже этой спасительной ненависти. Время пройдет, и она не обнаружит в себе сил для продолжения борьбы.
-
-
20.04.2010 в 01:17в которой Каракуру атакуют
— Из всех вас толподурков ты самая большая паникерша, — без обиняков заявил Гриммджо Рукии. — Какой к чертям Ад? Как ты могла купиться на такую чушь?
Рукия одарила его снисходительным взглядом.
— Представь, что сюда явятся демоны, — проговорила она негромко. — Тебя они точно прихватят с собой, Грим-мджо-чан.
На скулах Джаггерджака заиграли желваки.
— Я тебя убью, Орихиме тебя воскресит, и я убью тебя снова…
— И Орихиме снова ее воскресит, — закончил Улькиорра. — Это цепь бессмысленных действий, Гриммджо.
«Помощь приходит с неожиданной стороны», — фыркнула Рукия про себя, а Гриммджо исподлобья на нее взглянул.
— Уж поверь мне, тебя демоны тоже не оставят, — сказал он.
— Меня за что?
— За то, что не знаешь свое место, мелкая!
— Гриммджо, прекрати, — оборвал его Ичиго. — Рукия, ты считаешь, что Сайто говорил правду?
— Да ладно, Гриммджо, — игнорируя Ичиго, протянула Рукия. — Тебе же все равно с кем драться, не волнуйся.
— С чего это я буду защищать людей?
— Людей, которые придумали Playstation 3? — ехидно улыбнулась Рукия.
Джаггерджак почти смутился, когда она напомнила ему о его пагубной человеческой склонности.
— Кучики-сан, я не думаю, что этот человек солгал вам, — вступил в разговор Исида. — Его реяцу — это что-то необычное. Ничего общего с шинигами или Пустыми.
— И что с того? — закатил глаза Гриммджо. — От этого он стал демоном? Не нагнетай, очкарик…
— Гриммджо… — проскрежетал зубами Исида, но Рукия его перебила:
— Я верю Сайто. У него нет причин лгать.
— А у Ичимару куча причин в очередной раз устроить восстание, — подхватил Ичиго. Замечание для Рукии было как удар кнутом, но она постаралась не подать вида.
— Мне кажется, не стоит делать поспешных выводов, — пробормотала Орихиме с нервной улыбкой.
— Как раз в это я верю, — зевнул Гриммджо. — Ичимару — такой ублюдок.
Рукия закусила губу, а арранкар не унимался.
— Ему всегда хотелось власти, а приходилось гнить в тени Айзена. Поэтому он так любил отыгрываться на арранкарах. Улькиорра?
— Не жди от меня подтверждения, — чопорно отозвался тот. — Кстати, ты со своими фрассьонами обходился не лучше.
— Все равно Ичимару — гад, — Гриммджо заложил руки за голову.
— А кто спорит, — отозвались Ренджи и Ичиго хором.
Рукия чувствовала себя так, словно оказалась под светом рампы, хотя на нее никто не смотрел.
— Пойду подышу, — сказала она, поднимаясь.
— Кучики-сан… — заговорила Орихиме и тотчас умолкла, когда на ее запястье легла ладонь Улькиорры.
— Я ненадолго, — Рукия вышла и закрыла за собой дверь.
— А-а, — протянул Ичиго. — Рукия до сих пор боится Ичимару.
— Куросаки Ичиго, — проговорил Улькиорра холодно. — Твоим друзьям так повезло с тобой, ты знаешь их как никто.
Ичиго нахмурился.
— А чего тут сложного — они же друзья.
Лучше всего Рукии думалось, когда она находилась в непосредственной близости к небу. Поэтому сейчас она стояла на крыше одной из многоэтажек Каракуры и смотрела на бледный горизонт.
Что ж, нельзя сердиться на друзей за то, что они ненавидят Ичимару. Все логично — этот человек не сделал ничего хорошего никому из них. И все же ей было больно слышать, как его походя называют ублюдком.
Рукия вздохнула. Ичимару не хочет встречи, он бежит от нее. Может, злится, может, просто насмехается над ней. Но куда ей деться от своих чувств…
— Кучики Рукия-сан.
Девушка вздрогнула и повернувшись увидела Сайто.
— Вы… — удивленно протянула она. — Как вы меня нашли?
— Я почувствовал вашу реяцу, — ответил он приближаясь. — За свое исчезновение в тот день я приношу извинения.
— Не стоит, — отозвалась она, не сводя с него настороженного взгляда.
Сайто уже стоял напротив нее, его лицо было непроницаемо.
— Я пришел предупредить вас.
— О чем?
— Я чувствую колебания силы. В этом городе столько людей с мощной реяцу. Они — приманка для Пустых, которые вырываются из нашего мира.
— Почему вы этим не займетесь?
— Видите ли, я не могу приказывать всем нашим Пустым одновременно, управлять ими могла только моя сестра.
— Как это?
— Так уж повелось. В Аду правят женщины, мужчины обычно охраняют Врата. Однако моя мать нарушила традицию, назначив преемником меня. Тем не менее, именно Сацу обладает силой, которая нужна для правления.
Рукия чуть приподняла брови, и Сайто вполголоса добавил:
— Я полагаю, сестра очень обижена на меня… Я пытался уничтожать Пустых, которые вырвались после того, как Врата некому стало охранять. Но их много, они повсюду. А мне к тому же надо искать Сацу и Ичимару Гина.
— На вашем месте я бы сосредоточилась на Пустых, — сказала Рукия чуть более резким тоном, чем ей хотелось бы.
— Взгляните туда, — он указал вдаль на небо. — Энергия, которая концентрируется там. Это энергия Пустых.
Рукия встревожено подалась вперед.
— Этот город… в большой опасности.
— Простите, кажется, у меня сейчас нет времени на разговоры, — отрезала Рукия и рванула к лестнице.
— Кучики Рукия-сан.
Рукия повернулась на бегу. Сайто стоял к ней спиной, он был неподвижен, только волосы летели на ветру.
— Этот человек появится, как только вы окажетесь в опасности.
Рукию охватило смятение, но она преодолела себя и бросилась к выходу.
В ту же секунду люди, находившиеся в доме Куросаки Ичиго, вздрогнули как один ощутив мощную духовную силу Пустых.
-
-
20.04.2010 в 01:18Ичиго опустил меч, стирая пот со лба. Пустой, атаковавший его, рассыпался на духовные частицы.
— Ичиго!
— О, Рукия, — повернулся Куросаки. — Отлично, ты в порядке…
— Остальные?.. — девушка осмотрелась, но не увидела больше никого из друзей.
— Кто где. Эти Пустые появились так неожиданно, и их так много! Пришлось разделиться.
— Ясно, — коротко бросила она.
— Идеи, откуда они взялись, есть?
— Похоже, из Ада, — процедила Рукия сквозь зубы. — Но это лишь начало. Если мы не остановим их, пока не будет поздно, всплеск духовной силы привлечет Пустых в Уэко Мундо, и они тоже полезут в Каракуру.
— Дерьмо! — выругался Ичиго. — Мы везде не поспеем!
— Я вызываю подкрепление из Сейрейтея, — заявила Рукия решительно.
— Это займет много времени.
— И пусть. Лучше подстраховаться.
— Хорошо.
— А тебе не мешало бы навестить Урахару и обрисовать ему ситуацию, — серьезно сказала Рукия.
— Ты права! — кивнул Ичиго. — Будь на связи!
— Хорошо!
Ичиго скрылся в шунпо, а Рукия достала из-за пазухи передатчик и принялась лихорадочно вводить код. Наконец сигнал прошел, и связь была установлена.
— Штаб.
— Говорит Кучики Рукия, патруль Каракуры. Чрезвычайная ситуация ранга А.
— Объект?
— Весь город! — рявкнула Рукия в бешенстве.
— Ждите, ситуация уточняется.
Рукия закатила глаза, на другом конце провода повисла тишина. Спустя две минуты оператор заговорил вновь.
— Каракура по периметру была атакована Пустыми.
— Да что вы говорите! — пробормотала она. — Прошу выделить подкрепление, срочно!
— В данный момент резервные силы отсутствуют. Придется ожидать в течение двух часов.
— Ситуация критическая!
— Приношу извинения, но все действующие силы направлены на охрану Сейрейтея. Ожидайте в течение двух часов, пожалуйста.
Рукия с замиранием сердца сжала передатчик в ладони, а потом решительно произнесла:
— Прошу соединить меня с Кучики Бьякуей.
— Это невозможно, Кучики Бьякуя-сама в данный момент проходит процедуру инаугурации.
— Что? — прошептала Рукия потрясенно.
— Повторяю: Кучики Бьякуя-сама проходит церемонию инаугурации. Он был назначен главой нового формирования Готей-13.
«Ух ты, — подумала Рукия. — А мне ничего не сказал».
— К сведению приняла, — бросила она и отключила передатчик.
Отлично, придется справляться своими силами. Главное — не нервничать. На их стороне лучшие бойцы, два сильнейших арранкара и лучший целитель, которого можно пожелать.
Всплеск духовной силы привлек ее внимание, и Рукия мгновенно направилась к источнику. Пробежав несколько метров, она увидела впереди облако сизого тумана. Местность была пустынной, но Рукия не сомневалась, что здесь кто-то есть.
Она сбавила шаг, тревожно вглядываясь вперед. Чем ближе подходила, тем быстрее рассеивался туман перед ее глазами. Очень скоро взгляду девушки открылись четкие силуэты.
Пустой. А рядом с ним — женщина в кимоно. Душа-плюс? Человек?
«Нет», — внутренний голос прозвучал как набат тревоги.
Незнакомка стояла боком к Рукии. Это позволило разглядеть четкий профиль, струящиеся каскадом серебристые волосы, благородство черт. Необычная гармоничная красота поражала, и самым притягательным было странное сияние, окутавшее хрупкую фигурку, слишком манящее взгляд, чтобы можно было отвернуться.
Девушка медленно подняла руку к Пустому, и шелковый рукав скользнул вниз практически до локтя.
— Бедный, — раздался мелодичный голос. — Эти глупые шинигами напугали тебя? Ох уж этот братец… Не думала, что он напустит Пустых на город, чтобы нас приманить. Возвращайся домой.
Щелчок пальцев — и Пустой исчез.
Девушка опустила руку и негромко произнесла:
— Держать меч в ножнах во время атаки — верх безумия. Столь небрежное отношение к врагу может стоить тебе жизни, шинигами.
Рукия нахмурилась, глядя на незнакомку. Та медленно повернула к ней голову. И тогда Рукия увидела ее глаза — темные, цвета янтаря, точь-в-точь такие же, как у Сайто.
— Са… цу… — выдавила Кучики едва дыша.
— Мы знакомы? — спокойно отозвалась та.
В сознании Рукии что-то всколыхнулось, и собственный голос она услышала словно со стороны:
— Я знаю твоего брата.
— Ах верно, я тебя видела с ним… — кивнула Сацу. — Значит, ты помогаешь ему поймать меня?
Рукия стиснула зубы. Чувства, охватившие ее, с трудом поддавались описанию.
Но, как она неправдоподобно красива…
— Ты понимаешь, что подвергла город, невинных людей, опасности? — проговорила Кучики.
— Прошу прощения, шинигами-сан, за безопасность людей я не несу ответственности. Эта задача лежит на ваших плечах, ведь не просто так вы себя зовете хранителями баланса и регулировщиками энергии?
— Что ты задумала? — спросила Рукия сквозь зубы.
— Ничего, что касалось бы вас.
— Все, что угрожает безопасности Каракуры, касается меня. Отвечай!
— Как высокомерно, — протянула Сацу. — Твое имя, шинигами?
— Кучики Рукия, — сказала Рукия холодно.
Глаза ее собеседницы расширились и тут же сузились, сделав ее похожей на дракона. И мгновенно к ауре, кружившей вокруг нее, примешался темный огонь.
— Понятно… Значит, это тебя любит Ичимару Гин.
-
-
20.04.2010 в 01:20в которой скрещиваются клинки
Это уж было слишком.
— Это ты Рукия-чан? — сказала Сацу уже с иронией. — Девушка, от которой он убегает по всей Вселенной?
Рукия не могла вымолвить ни слова от негодования, она просто стояла и смотрела на собеседницу.
— Клянусь Хаосом. Я ожидала увидеть кого-то более впечатляющего. Теперь же меня начинает терзать подозрение, что Гин попросту мучается чем-то вроде комплекса старшего брата. Если не хуже…
— Я вижу тебе нравится болтать чушь, — отрезала Рукия. — Но я не собираюсь говорить с тобой об Ичимару.
— Как угодно, — фыркнула Сацу. — Ты мне ничего о нем и не расскажешь, ведь я знаю его куда лучше. Полагаю, что с цветка вашей странной любви уже давно облетели лепестки. В любом случае, Рукия, если ты не хочешь узнать, как поживает Гин рядом со мной, почему бы тебе не отправиться на охоту за Пустыми? Если уж ты хочешь защитить город?
— Возможно, мне стоит устранить тебя, как главную причину наших неприятностей? — приподняла Рукия бровь.
— Попробуй, конечно. Девушка, которая умудрилась утратить собственную силу дважды.
Слова обожгли Рукию как кислотой. Скрыть это не удалось.
— Почему у тебя такое шокированное лицо? — Сацу улыбнулась. — Он многое рассказывал о тебе. О том, какая ты самолюбивая и слабая…
— Замолчи! — выкрикнула Рукия, потеряв контроль над собой.
— Но я не представляю, насколько жалкой нужно быть, чтобы вызывать сочувствие даже у врагов. И ты считаешь, что можешь победить меня? Если ты возомнила себя защитницей мира, то скоро в этом мире нечего будет защищать.
— Я все-таки попытаюсь, — проговорила Рукия яростно.
— Если это поможет тебе что-то доказать… прошу.
Кучики взметнула руку.
— Хадо № 33: Сокацуй!
Сацу улыбнулась, она даже не двинулась с места. И Рукия увидела, как в одну секунду перед принцессой из Ада возник человек в белом хаори, который отмел разряд кидо взмахом руки.
Рукия застыла, не веря своим глазам.
— Нехорошо, Рукия-чан, — раздался тягучий голос. — Ты ведь не хочешь, чтобы Ад пошел на Сейрейтей войной за нападение на дочь Королевы?
-
-
20.04.2010 в 01:22— Жестокие же у вас игры, Сацу-сан, — такой же улыбкой ответил Гин. — Теряюсь в догадках… Отражающий щит?
— Ох, не начинай…
— Значит, я прав?
Сацу закатила глаза. Сейчас она не казалась идеальным демоническим созданием. Рядом с Ичимару она вдруг стала… обычной.
— И что? Заклинание ее же силы вернулось бы к ней! Ну не убило бы твою Рукию-чан заклинание ее силы?
— Как знать…
Ичимару повернул голову к Рукии.
— Намерения убить в этом кидо хватало…
«И как это понимать…»
Впрочем, она поняла его. Это было хуже всего.
Рукия безмолвно смотрела на Гина, он — на нее.
— Сацу-сан, вы нас не оставите с Кучики-сан наедине? — спросил Гин, не сводя глаз с Рукии.
— Не оставлю, Ичимару-сан, — ехидно отозвалась Сацу. — Ты забыл, что у нас каждая минута на счету?
— Я очень вас прошу. Я догоню вас, обещаю.
Сацу вздохнула.
— О Хаос… Ладно, я жду тебя.
Она растворилась в воздухе в мгновенье. Рукия смотрела на место, где недавно стояла ее соперница, когда Гин заговорил:
— Вот мы и встретились, Рукия-чан… Надеюсь, ты счастлива.
От Рукии ничто не укрылось. Ни последний взгляд Ичимару на Сацу. Ни ответная улыбка той. Они так хорошо понимали друг друга, словно были двумя половинками одного целого.
Непросто было сейчас посмотреть на человека, который всегда читал ее эмоции по лицу. Гин все видит. И ее ревность, и ее яростное нежелание в этой ревности сознаться.
— Рукия-чан?..
— Я знаю, что происходит, — оборвала она его, вновь переводя на него взгляд. — Этого и следовало ожидать, Ичимару? Ты не оставляешь попыток уничтожить нас всех.
— Ты дрожишь.
— Но опуститься до такого! — выплюнула она. — Пойти на сделку с Адом!
— Если мои сведения верны, ты сама приняла помощь от демона.
— Я хотела узнать правду. Я не заключала сделок.
— Даже если бы он указал тебе путь ко мне?
— О чем ты говоришь? Сайто сам не знал, где ты.
— А если знал бы, Рукия-чан? Расскажи мне, зачем ты так отчаянно меня искала? Почему теперь?
— Теперь? — отозвалась она в недоумении.
— Ты считаешь, что я не имею права на удивление?
«Гин, верни меня в Сейрейтей», — эхом прозвучали в голове ее собственные слова.
Рукия нашла в себе силы улыбнуться. Она собрала в кулак всю свою храбрость.
— Я знаю, я непоследовательна. Просто я очень хотела тебя увидеть. Но мы как всегда не совпадаем в желаниях, не правда ли, Ичимару?
Это был даже не вопрос.
«Дотянись до него! Не позволяй ему снова исчезнуть, ты этого не перенесешь!»
Ее лицо исказилось как от боли, и Гин невольно взял собственную реяцу под контроль. Воздух между ними больше не трещал электричеством. Даже ветер стих.
— Не говори так, — медленно сказал Гин. — Я вовсе не хотел, чтобы у тебя сложилось подобное мнение.
— Бинго, Рукия-чан, — проговорила она, глядя ему в глаза. — Жаль, что с опозданием.
— Однако я надеялся, что ты почувствуешь меня, — без запинки отозвался он. — Я был в Каракуре больше месяца. И твое сердце даже не екнуло.
Рукия наклонила голову. Она знала, что нужно собраться, но одно его присутствие заставляло ее дрожать.
— Что тебе рассказал Сайто? — поинтересовался Ичимару вполголоса.
— О твоей подруге? Знаешь, ты всегда отличался экстравагантностью, но, пожалуй, роман с демоном — перебор.
— Роман? Рукия-чан, неужели ревность?
— Я никогда не поддавалась чувствам, на которые не имела права.
Она обнажила меч, и Гин невольно скользнул взглядом по сверкающему клинку.
— Самый красивый меч Сейрейтея… — улыбнулся Ичимару. — И вновь против меня…
— Мы не поймем друг друга, — сказала Рукия честно. — Между нами продолжает стоять Готей.
— Однако ты не колеблешься в выборе.
— О, Ичимару, — протянула она, едва скрывая раздражение. — В выборе между чем и чем?
Его лицо озарила улыбка. Рукия была обижена. Оскорблена. Возмущена его поведением.
Но больше ни капли его не боялась.
И она была красива. Просто удивительно, что женщину могут так красить негативные эмоции, пусть даже праведное негодование.
Увы, Рукия истолковала его усмешку по-другому, и ее взгляд еще больше потемнел от ярости.
— Выходит, ты пытаешься защитить Сейрейтей? — лениво поинтересовался Ичимару, положив ладонь на рукоять Шинсо. — От меня?
В глазах Рукии промелькнула решимость.
— Я тебя остановлю.
— Что ж, попробуй, — лезвие Шинсо сверкнуло в лучах солнца.
Они встретились в шунпо, и их мечи скрестились, высекая искры. Это было странно, но Рукии всегда казалось, что их клинки странным образом приветствуют друг друга, издавая неповторимый мелодичный звон. Такого прежде не бывало в схватках.
— Неплохо, — прокомментировал Гин, приподняв брови.
— Для девушки, которая дважды теряла силу? — с чистой ненавистью отозвалась Рукия, нанося новый удар.
Гин парировал почти неохотно. Он понял, что Сацу не смогла сдержать свой демонический темперамент в разговоре с Рукией.
— Ты всерьез хочешь меня убить? — спросил он негромко.
— Я хочу тебя остановить. И сделаю все, что для этого потребуется.
Лезвие ее меча скользнуло почти до гарды Шинсо, и Гин сильным ударом отшвырнул Рукию от себя.
— Ты молодец, Рукия-чан, — еле слышно сказал он. И в следующую секунду нанес удар.
Рукия не поняла, что произошло дальше: ее клинок встретил лезвие противника, на предельной скорости сделал два полных оборота вокруг него и вынырнул под неожиданным углом, распоров рукав Ичимару. Гин, оказавшийся в невыгодной позиции, мгновенно отступил. Рукия перевела дыхание под исполненным изумления взглядом Ичимару. И тут она вспомнила, где узнала эту контратаку.
— Зеркало в зеркале, — медленно проговорил Ичимару и склонил голову вбок, глядя на нее с откровенной насмешкой.
Рукия закатила глаза, по непонятной причине сгорая от стыда.
— Ну прости, — без капли раскаяния в голосе пробормотала она. — Вообще-то я не хотела использовать в этой битве те приемы, которым научил меня ты.
-
-
20.04.2010 в 01:24в которой Орихиме приходит на помощь
Рукия нетерпеливо сжимала рукоять катаны, чувствуя себя как провинившаяся школьница, Ичимару же не торопился возобновлять бой.
— Ты злая женщина, — нарушил наконец молчание Гин. Его тон был исполнен неподдельного веселья. — Я все-таки учил тебя не для того, чтобы ты защищалась от меня.
— А-а, — безупречно копируя его интонации, протянула она. — То есть перед тобой я всегда должна быть безоружной и беззащитной?
— Тебе же будет лучше, — он становился все веселее. — Мне нравится тебя спасать.
— К черту иди, Ичимару, — отчеканила Рукия, хотя ей тоже хотелось рассмеяться. — Ты научишься меня уважать.
— Досадно будет к тому набору чувств, которые я испытываю по отношению к тебе, присоединить еще и уважение, — с притворным ужасом сказал он. — Хочешь, чтобы меня разорвало?
— Кстати, эта техника, — проговорила Рукия, пропустив его слова мимо ушей. — Так для тебя типична! Как говорит поговорка? Лишь в двойном зеркале видишь истинное отражение?
— И что это должно означать? — улыбнулся Ичимару.
— Да в этом же весь ты! — Рукия обвиняюще указала на него острием катаны. — Чокнутый, себе на уме, дважды обманщик. Ты делаешь вид, что не делаешь чего-то только для того, чтобы сделать это на самом деле!
Ичимару дважды прокрутил эту фразу в уме, но так и не понял ее смысла.
— Я делаю то, что делаю, а окружающие пусть трактуют мои действия, как им угодно, — язвительно проговорил он.
— Ты пытаешься захватить мир вместе с демоном Ада.
— Превосходно, думай так.
Рукия опустила меч. Ее веселье улетучилось. Почему он не может прямо ответить?
— Я скучал по тебе, Рукия-чан, — сказал Гин, увидев перемену в ее лице. — Мне почти жаль, что ты опоздала тогда в Каракуре…
— Тогда почему ты убегал? — прошептала она. — Почему ты бросил меня? Зачем ты заставляешь меня с собой бороться?
— Я должен быть с Сацу-сан.
Она шагнула к нему, охваченная смехотворной надеждой.
— Ты пытаешься за ней следить? Хочешь остановить ее?
— Нет. Ничего подобного. Больше не ищи меня. Ты все равно ничего не сможешь. И так будет лучше для тебя. Вдали от меня, моя Рукия…
Рукия почувствовала дрожь. Это обращение… Каким верным оно стало со временем.
«Гин, не оставляй меня снова…»
Она почти произнесла эти слова, когда по обе стороны от Ичимару возникли странные лисоподобные существа.
— Шикигами? — проговорил Ичимару полуудивлено. — Значит, Сацу-сан надоело ждать…
Рукия механически подняла меч, и один из демонических зверьков открыл пасть, извергая поток пламени. Девушка задохнулась от неожиданности.
— Тройной щит!
Перед глазами Рукии появилась золотистая стена. Кучики стремительно повернулась и увидела сосредоточенное лицо Орихиме.
— Кучики-сан, вы в порядке?
Гин усмехнулся. Жесткое выражение вернулось на его лицо.
— Надо же, подкрепление... Сама любимица капитана Айзена!
Иноуэ подбежала к Рукии, не упуская Ичимару из виду.
— Вся моя любовь и пламенный привет Улькиорре-куну, — проговорил Гин ядовито. — И бесплатный совет: тщательнее выбирайте себе противников.
— Вы не уйдете! — решительно сказала Орихиме, поднимая руку к заколкам. — Я остановлю вас!
— Вы наконец-то признали насилие? — Гин поднял руки и трижды хлопнул в ладоши, жест был таким издевательским, насколько это вообще возможно.
— Дело не в том! — вспыхнула Иноуэ. — Я пытаюсь защитить…
— Так или иначе, у меня нет времени на выслушивание основ двойной морали слабых людей, — Ичимару вновь повернулся к Рукии, и взгляд его смягчился. — Прощай…
Он исчез, вслед за ним скрылись и шикигами. Безмолвно стоящая Рукия почувствовала прикосновение к своему плечу.
— Кучики-сан, мне так жаль.
Побелевшие губы Кучики дрогнули в полуулыбке.
— Ничего, — выдавила она из себя. — Мы его остановим.
Орихиме смотрела на нее, не зная, как сказать, что она имела в виду совсем другое.
-
-
20.04.2010 в 01:24— Закончил, наконец?
— Откуда в вас столько нетерпения…
— Скажи спасибо, что я…
— Спасибо, Сацу-сан. Но не моя вина в том, что эта встреча состоялась.
— Только не говори, что не рад.
— Рад? Я люблю ее, я никогда этого не скрывал. По-вашему, мне радостно на ее глазах уйти с другой?
— Гин, даже твоему лицемерию должен быть предел, — повысила голос Сацу. — Ты ведь наслаждался каждой минутой этого представления. Ты упиваешься ее страданием из-за тебя. Все вы мужчины — эгоисты. Ревность и бессилие девушки, которая тебе небезразлична, — лучший подарок для садиста вроде тебя. Поэтому тебе стоит поблагодарить меня за внесенную лепту.
— Вы ведь вправду считаете, что видите все темные глубины моего сердца. Да уж… Тот факт, что ты способен всех понять, еще не значит, что поймут тебя.
Сацу хмыкнула.
— Будь я на твоем месте, я бы убила ее уже сейчас. Когда Врата Ада откроются, ее смерть будет куда мучительнее. Возможно, я оборву ее мучения, если возникнет необходимость.
Гин смотрел вдаль, и непонятно было, о чем он думает. Наконец он тихо произнес:
— Столько людей… столько людей в моем присутствии предлагали убить Рукию-чан, чтобы избавить ее от страданий… Неужели это все, чем можно помочь одинокому человеку?
— Слабому человеку.
— Как вам будет угодно.
Каракуровская ярмарка казалась одним большим цветным пятном. Или только мрачной Рукии таким виделся праздник. Орихиме, например, была в восторге.
Сегодня лучащаяся оптимизмом подруга не могла утешить Рукию в печали, поэтому она тихо ускользнула вместе со своим арранкаром. У всех ведь нормальные мужчины (да-да, в понимании Рукии рядом с Ичимару даже бывший Эспада казался нормальным), а Рукию угораздило влюбиться в невыносимого сумасшедшего эгоиста.
Девушка брела вдоль цветных палаток с похоронным видом. Черт знает что творится. Не время для фестивалей — человечеству угрожает Ад! В прямом смысле!
А впрочем, паниковать тоже не стоит. Бездействовать Готей не будет.
Готей. Новый Готей-13 под командованием Кучики Бьякуи. Жизнь действительно переменилась. Ну и пусть.
Тряхнув волосами, Рукия подошла к первому попавшемуся киоску со сладостями и купила себе пакет леденцов.
-
-
20.04.2010 в 01:271. Venio (лат.). Увидено мною в Draco Veritas Кассандры Клэр. А именно здесь
— Гермиона, что бы ты сказала, скажи я тебе «Venio»?
— Я бы спросила, не хотел бы ты, чтобы я привела в порядок запасную спальню?
— Что?
Гермиона улыбнулась:
— Это значит «я приду» или же «я иду» — причем в смысле, что это случится в ближайшее время. (с)
2.
Постараюсь я все пути
Позади тебя уничтожить…
Хименес «Одинокий друг»
3. Друзей много — радуйся, есть кому отвезти тебя в дурдом.
Вадим Мозговой
4.
Она была похожа на меня.
Черты лица, цвет глаз, волос и даже
Тон голоса — все родственно в нас было,
Хотя она была прекрасна.
Байрон «Манфред»
5. — Вы называли это место Запредельем? – спрашивает Джуди.
— Я называл его Долинами.
Стивен Кинг, Питер Страуб. «Черный дом»
6. Ваш недостаток веры меня тревожит.
Дарт Вейдер «Звездные войны. Эпизод IV»
7. Подчиняться тому, кто тебя спасает, не стыдно.
Макс Фрай «Ворона на мосту»
8. Я не намерен портить отношений ни с небесами, ни с адом, — у меня есть друзья и в той, и в другой местности.
Марк Твен.
9. You'll be fine, cherie. You've got people looking out for you.
X-Men: Evolution (Cajun Spice)
10. В раю должно быть все: и ад тоже!
Станислав Ежи Лец.
11. Ревность — это ощущение одиночества среди смеющихся врагов.
Элизабет Боуэн
12. Timeo Danaos et dona ferentes
Бойтесь данайцев дары приносящих.
13. Как и следовало ожидать, из тебя получилось настоящее чудовище.
Макс Фрай «Ворона на мосту»
14. Он всегда недолюбливал людей, которые «никого не хотели обидеть». Удобная фраза: произнес ее — и обижай кого хочешь.
Терри Пратчетт «Правда»
-
-
20.04.2010 в 02:48Порадовал Гин, так изящно и в то же время резко избегает приставаний демоницы. Умеет ведь быть прямым и грубым, когда прижмет.
Рукия, как всегда, в своем репертуаре, ничего не поймет, пока носом не ткнешь в очевидное. Особенно порадовало ее искреннее возмущение поведением принцессы из сказки. Действительно, девочка, очертя голову сующаяся во все возможные неприятности, ну как на такую не злиться?
— Куросаки Ичиго, — проговорил Улькиорра холодно. — Твоим друзьям так повезло с тобой, ты знаешь их как никто.
Пять баллов!
"Связанные" отличались от того, как ты обычно пишешь, а уж этот фик вообще воспринимается по-другому. Читается как-то непривычно, но довольно легко. Мне нравится.
И нескромный вопрос. А дальше?
-
-
20.04.2010 в 02:50Изначально. И ему повезло, что когда я писала, в манге он еще не дрался с Гином.
Прода выше
-
-
20.04.2010 в 03:05Да уж. Даже не представляю, как бы ты на нем отыгралась, о моя безобидная и добрая сторона!
Уже читаю. На сон можно смело забить, ибо ложиться спать на два часа нет никакого смысла.
-
-
20.04.2010 в 03:07Даже не представляю, как бы ты на нем отыгралась, о моя безобидная и добрая сторона!
Зато я представляю
-
-
20.04.2010 в 03:09Зато я представляю
Поделишься?
-
-
20.04.2010 в 03:11Поделишься?
Скажем так... Он бы выглядел полным идиотом на фоне не только Ичимару, но и остальных. Что может быть хуже?
-
-
20.04.2010 в 03:16Он бы выглядел полным идиотом на фоне не только Ичимару, но и остальных. Что может быть хуже?
А разве это не обычное его состояние?
-
-
20.04.2010 в 23:16-
-
21.04.2010 в 15:28Ты однозначно лучший автор ГинРуков.Я сказала.
Фик,нее все твои фики мне нравятся тем,что ты сохраняя стиль повествования каждый раз превносишь что-то новое.Вмешать в отношения Гина и Рукии третьего..это классно,неожиданно и заставляет воображение работать.Заставить Рукию беситься по углам это означает показать,что она взрослеет.Как я могу охарактеризовать твою Рукию?Взрослеющая,потому что каждая сильная привязанность делает нас взрослее и сильнее,а пережить и принять зависимость вообще драгоценное умение.Гин..а я его люблю,твоего особенно.И пусть пока мы не знаем,какой он настоящий,но я верю,что именно такой Ичимару спас Мацумото в детстве,я еще я уверена,что частичку такого,как у тебя,Ичимару сохранил и канонный Гин.А впечатлений от сюжета столько,что пока и сформулировать их сложно.Тут и монологи Гина,которые перечитываю по три раза,тут и Рукия говорящая с тем,кто не будет скрывать правды и смягчать действительность,тут и высказывания Гина об Орихиме.Как же я тебя люблю то
В общем,проще говоря,опять просто спасибо за просто чудесный рассказ.
-
-
21.04.2010 в 15:46-
-
21.04.2010 в 16:03Да не так уж чтоб совсем,мне кажется.
Но какой же смак ты каждый раз пишешь,просто умм.Спасибочки
-
-
04.06.2010 в 12:12это классно *________*особенно убило :Гриммджо окрестил их «толподурки». Вообще-то он хотел сказать «толпа придурков», но с языка сорвалось нечто невразумительное, потому что арранкар налакался саке.
вообще супер :3
Riana
Ты однозначно лучший автор ГинРуков.
согласна *
-
-
04.06.2010 в 12:13-
-
24.04.2011 в 09:56А продолжение есть????