…needless to say I'll stand in your way… ©
Автор: Тамми
Название: Лепестки на ветру
Фандом: Bleach
Дисклеймер: отказываюсь от прав на вселенную и персонажей
Предупреждение: OOC, AU
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Гин/Рукия
читать дальше
Как быстро летят листья… Похоже на золотистый дождь, удивительно красиво…
Его ладони легли на ее запястья.
– Опусти меч немного, – проговорил Гин ей на ухо.
Рукия попыталась исправить стойку и вдруг вздохнула.
– Мм… Знаешь, Гин…
– Что? – у него самый красивый голос на земле.
– Ты уверен, что… – она повела плечом. – В процессе обучения ты должен так сильно ко мне прижиматься?
– Концентрируйся, – его губы скользнули по ее виску, да он издевается над ней…
– Не могу, – возразила она со смешком. – Ты слишком близко.
– И так будет всегда. Смирись с этим обстоятельством.
Кидо, восстанавливающее ткани организма, отнимало немало реяцу у целителя. У раненого оно и вовсе вытягивало последние силы. Поэтому серьезные раны трудно было вылечить сразу, боль была слишком мучительна.
Рукия так устала от боли.
– Рукия-чан… ты знаешь, что я чувствую каждый твой взгляд, направленный на меня?
Рукия в растерянности отступила, избегая смотреть на Ичимару.
– Неужели ты не в восторге от тех моих слов, Рукия-чан? – Гин улыбнулся. – Разве ты не рада, что я тебя люблю?
Она сделала шаг назад и наткнулась спиной на ствол дерева.
– Не знаю…
Гин бережно взял ее лицо в ладони.
– Какая же ты красивая… И ты моя. Моя ведь, Рукия-чан?
У нее перехватило дыхание, когда он прильнул к ее губам, и она зажмурилась.
– Неужели ты… – фыркнул он, обрывая поцелуй. – О, как это мило…
– Что? – Рукия покраснела, чувствуя себя неловко.
– Ничего… – покачал он головой. – Просто я так счастлив…
«Вот бы проспать лет сто…»
Ичимару не одобрил бы подобного настроя.
Ей порой чудилось знакомое прикосновение: руки Гина на ее лбу, щеках, волосах… Будь он рядом с ней, ничего плохого бы не произошло.
Его руки обнимали ее так нежно… Рукия не могла прийти в себя.
– Ты так дрожишь, – Гин вздохнул, легко целуя ее.
– Не обращай внимания, – прошептала она. – Я справлюсь…
– Ты так говоришь, как будто я тебя пытаю. Рукия, глупая моя, не бойся…
Она с трудом преодолела оцепенение и попыталась расслабиться.
– Вот так… – Гин провел пальцами по ее губам. – Я не стану накидываться на тебя как голодный зверь… Во всяком случае, пока… Да открой ты глаза, поверь, мир еще не начал рушиться.
Рукия не выдержала и фыркнула.
– Не смеши меня!
– Я тебя люблю, – проговорил он, целуя ее веки. – Ну что в этом страшного?
Слезы катились по ее щекам, стоило ей открыть глаза – все расплывалось. Призрак Ичимару был рядом с ней неотступно. Она не могла запретить себе думать о нем.
Звала его с непередаваемым отчаянием в голосе, ей было так больно, она могла себе позволить эту слабость… Но Ичимару не приходил.
Рукия не знала, сколько она пролежала под капельницей. Когда ее отпустили в поместье Кучики, и она впервые оказалась вне больницы, увидела, что на деревьях уже раскрылись листья. Весна пришла, а Рукия все проспала.
Дома она узнала, что в Обществе Душ объявили военное положение. Все контакты с Генсеем были оборваны. Из-за этого к ней не смогли пробиться Гриммджо, Ренджи и Орихиме. Хотя, может, оно и к лучшему… Не хотелось бы ей напугать друзей.
Ичиго приходил каждый день, рассказывал ей новости об отрядных делах, приносил кучу подарков от ее подчиненных. Рукия неизменно встречала его в саду под любимой сакурой брата, там она теперь проводила большую часть дня. И сегодня он тоже пришел с корзиной фруктов.
– Когда тебе можно будет вернуться к делам? – спросил он, опускаясь рядом с ней на траву.
– Капитан Унохана сказала, что я не скоро восстановлю подвижность, – с сожалением отозвалась Рукия. – Не уверена, что смогу драться. А о шунпо вовсе стоит пока забыть.
– Ясно…Ну, что поделаешь. Тех Пустых все равно найдут.
– Они манипулируют пространством, – Рукия рассматривала фрукты, случайно наткнулась на сушеную хурму и отодвинула от себя корзину.
– Тебе уже сказали?
– Не думала, что Хогьеку может дать такой эффект… Очень странно. Но объясняет, почему шинигами были застигнуты врасплох. Я даже не заметила удара. За такой атакой трудно уследить.
– Ничего, он уследит.
Рукия нахмурилась.
– Кто?
– Ичимару твой драгоценный.
Лицо Ичиго было невозмутимо. Рукия посмотрела на него пару секунд и резко бросила:
– О чем ты? При чем тут он?
Ичиго хмыкнул, закидывая руки за голову.
– А он уходит, Рукия. Где-то через час, как только кеккай с ворот снимут.
– Куда уходит?!
– Ну… Полагаю, на охоту за Пустыми. Он как-то вдруг проникся патриотизмом…
Рукия сжалась.
– Ичиго, – прошептала она, глядя в землю. – Зачем ты мне это говоришь?
Куросаки посмотрел на нее с горьким пониманием и негромко заговорил:
– Однажды мне было очень плохо. Я вел себя как идиот. И тогда одна моя подруга явилась из ниоткуда, дала по башке и заставила действовать. Она сумела найти те слова, которые задели меня за живое, и помогла взять себя в руки.
– И у нее отличный удар ногой, признай, – хмыкнула она, отворачивая от него лицо.
– Дело не в том, и, кстати, ты такая садистка! – возмутился Ичиго, позабыв горестный тон. – Бить человека в бинтах!
Рукия рассмеялась. Ичиго тоже улыбнулся и мягко сказал:
– Я думаю, может, я могу ей чем-то помочь? Например, сказать, что поступать по правилам не всегда значит поступать правильно. Понимаешь меня?
– Как никогда…
– Тогда почему ты медлишь?
Рукия зажмурилась.
– Боюсь, – всхлипнула она.
Встревоженный немного, Ичиго несколько мгновений не сводил с нее глаз, а потом выдохнул и оперся спиной на ствол дерева, под которым они сидели.
– Ты не видела, что с ним было, когда он почувствовал, что тебя ранили, – сказал он вдруг.
– И что с ним было? – голос Рукии звучал глухо.
– Во-первых, он перестал улыбаться. Половина окружающих тут же грохнулись в обморок. Во-вторых, его лицо стало цвета той дорогой рисовой бумаги, на которую молится твой транжирный брат.
– Не оскорбляй моего брата, – огрызнулась Рукия по привычке.
– И он так рванул в шунпо, что я почувствовал себя ущербным. Скорость – моя стихия, а Ичимару – дурак.
– Не говори так о нем…
Ичиго думал о том, что его нарочито-веселый тон поможет подавить странное чувство, которое он испытал тогда…
Конечно, он не видел ни того, как Ичимару перестал улыбаться, ни как он бросился к ней… Просто не успел заметить. Зато, когда он нагнал его… Когда увидел, как Гин держит бездыханную Рукию в своих руках…
Ичиго не мог представить себе прежде, что Ичимару способен на такое выражение лица.
– Рукия.
Она упрямо не поднимала на него глаз, и Ичиго вздохнул.
– Я буду на твоей стороне, даже если ты решишь воскресить Айзена. Ради тебя самой я прошу: не сдавайся.
Он потрепал ее по волосам и поднялся.
– Он уходит, Рукия. Очень скоро.
Рукия безотрывно смотрела, как Ичиго покидает сад, а потом встала.
Рукия сама не заметила, как оказалась у Врат. Гин уже был там, вокруг него стояли люди из третьего отряда. Он сразу заметил ее, сказал что-то подчиненным и приблизился к ней.
Ей казалось, что она не видела его тысячу лет.
– Я не знал, что тебя уже выписали, – сказал он негромко. – Мои поздравления, Рукия-чан.
Рукия отвела глаза.
– Ты уходишь на миссию? – ее голос прозвучал как-то тонко.
– Да, как видишь… – он сделал шаг к ней. – Прости, что не носил тебя цветы, боялся, что получу ими по лицу.
Ее лицо омрачилось.
– Я бы так не сделала.
Гин тихо усмехнулся, но в его лице не было иронии.
– Скучаешь по мне, Рукия-чан?
Рукия подобрала бы другое слово. Ей душу выворачивало.
Она сама отказалась от того, что ей было так важно. Когда она была между жизнью и смертью, ее душу терзало одно лишь горькое сожаление.
– Очень…
Рукия запрокинула голову вверх, точно хотела удержать слезы.
– Все как будто… перевернулось… А теперь ты уходишь… А когда вернешься, уйду я… И так будет всегда, да?
– Ну, вероятно, пока мы в Готее, – отозвался он безразличным голосом.
– Ичимару.
Он молча смотрел на нее. Рукия поспешно провела ладонью по глазам.
– Прости, – это слово наконец сорвалось с ее губ. – Ты был прав.
Гин не знал, в чем именно он был прав. Он понимал только одно: она мучается. В ее глазах была та же боль, как тогда…
С того момента, как он нашел ее в лесу окровавленную, в трех секундах от гибели, он не мог прийти в себя. Она чуть не погибла, потому что он ушел и оставил ее одну. Она была такой сильной и не смогла противостоять Пустому. Потому что его не было рядом.
Рукия так и не научилась играть с ним на равных, а он не пощадил ее, и в итоге, чуть не заплатил собственным рассудком. Он все еще помнил ее кровь на своих руках, помнил, как на секунду она пришла в себя от беспамятства и открыла глаза. Помнил ее долгий взгляд, обращенный к нему.
Если жизнь хотела застать его врасплох, в тот момент ей это удалось. В то мгновенье ему изменила вся выдержка, все хладнокровие. Он почувствовал, как исчез ее пульс, и чуть не обезумел. Страх сковал его горло, он даже не мог взять себя в руки, чтобы начать ее лечить.
Если бы она умерла… Если бы медики ее отряда не примчались вовремя… У него разрывалось сердце от одной этой мысли, никогда прежде он не испытывал такой боли и такого страха.
Гину казалось, что в тот день в нем что-то сломалось. Его собственная игра вдруг обесценилась.
Да, он тосковал без нее, он сердился, но он не терял ни на одно мгновенье уверенность в том, что вернет ее, что она снова будет в его руках. Он даже не думал о том, что может ее потерять. Из-за такой дурацкой ссоры.
Лгать себе нет смысла. На самом деле ему ведь хотелось ее спровоцировать. Поставить перед выбором. Узнать всю степень ее привязанности к нему. Хотелось доказательств, хотелось убеждаться снова и снова, успокоить в очередной раз сердце, которое так долго любило безответно. Ичимару почти ненавидел себя за это.
Если она говорит, что любит, значит, так и есть. И не нужно было заставлять ее разрываться. Он сильнее ее. Он справится со всем.
«Со всем, кроме твоей смерти…»
О, вся эта заварушка с Пустыми не была его войной. Плевал он на этот муравейник по имени Готей. До того момента. До того, как он поднял свою раненую девочку на руки. Теперь он сам опустит занавес в этом дурацком спектакле. Свадьба расстроена, Рукия чуть не погибла… Теперь у него стимулов более чем достаточно.
А потом он вернется к ней и залечит все раны, которые ей нанес.
– Мне пора.
Рукия опустила голову, весь ее вид выдавал отчаяние, и он не выдержал. У нее защемило сердце, когда она почувствовала прикосновение его пальцев к своим волосам.
– Береги себя. Люблю.
Слова прозвучали, как гром, Рукия прерывисто выдохнула, изумленно вскидывая голову, и шагнула вперед, но Гин уже отвернулся от нее и пошел к Вратам.
Он вернул ей надежду…
У него это всегда получалось, в любой ситуации.
Прошло три дня – Гин не возвращался. Рукия места себе не находила.
Она наконец встретилась с Иноуэ, получила привет от Улькиорры и выслушала насмешливую отповедь Гриммджо, и Ренджи ее чуть не прикончил за то, что она едва не умерла. Ее друзья все еще дорожили ею, каким странным ей это казалось…
И все же мысли ее были с Ичимару, в душе теплился огонек надежды, и она так хотела его увидеть.
«Не могу больше ждать…»
Сколько шансов, что она сможет выйти в шикай, если потребуется? Ее реяцу все еще была нестабильна. Не стоит лезть в драки, однозначно, но сидеть и ждать ей больше не хватало терпения.
Она должна встретиться с Ичимару.
Рукия знала, в каком районе Руконгая находится Гин. Ее беспокоило то, что он так задерживается. Неужели не может найти этих Пустых? Он не должен все делать в одиночку.
Она подумывала о том, чтобы сказать Ичиго, но поразмыслив, изменила решение. Все будет хорошо, и она вернется быстро.
Вместе с Гином.
Уже покидая Сейрейтей, она оглянулась и бросила взгляд на белые стены, вспоминая слова Куросаки.
«Придется снова учиться быть смелой…»
Местность была холмистой. Рукия оглядывалась по сторонам, вид бархатистой зелени радовал ее, и она вспоминала детство. Когда-то они с Ренджи так легко взбегали по пологим горкам вверх, а потом бросались вниз с невероятной скоростью, мечтая, чтобы добрый ветер подхватил их и унес из Инудзури. Жаль, что таких ветров не бывает. Хотя, может, и не жаль. Есть же прелесть в том, чтобы управлять самому своей судьбой. Не зря же Гин так любит этот принцип.
Вспомнив об Ичимару, Рукия прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на его реяцу. Ее волосы колыхал ветер.
«Гин.. Где ты?»
Она почувствовала мерцание духовной силы. Но это был не Ичимару.
Рукия процедила сквозь зубы свое излюбленное ругательство, подцепленное на улицах Руконгая, и рванула меч из ножен.
У Пустого были абсолютно бессмысленные глаза. И маска была разбита. Но он не был арранкаром. Впрочем, это не отметало того факта, что он был силен.
Наученная горьким опытом, Рукия мгновенно окружила себя кеккаем. В этот раз она себя защитит.
– Второй танец. Белая рябь.
После двух попыток она поняла, ее атаки в релизе слишком медленные для монстра, манипулирующего пространством.
Нужно подпустить его ближе.
Рукия зажмурилась на мгновенье и сняла кеккай. Она уследит за Пустым, пусть даже он будет двигаться в доли секунды.
Она заглушила в себе панику, которую вызывали воспоминания о последнем ранении и боли. Она даже перестала думать об Ичимару.
И испытала непередаваемое удовлетворение, когда ее клинок разрубил Пустого напополам.
Легкое прикосновение к плечу заставило Рукию вздрогнуть, она резко повернулась, на размахе нанося удар, но его с легкостью парировали. Ее взгляд наткнулся на знакомую улыбку.
Рукия отступила, глядя на Ичимару в полном недоумении.
Она уже и забыла, ради чего сюда пришла.
– Что ты делаешь, Рукия-чан? – в голосе Гина звучала нежность. Она не совсем понимала, о чем он говорит, просто вслушивалась в звук любимого голоса. – Пытаешься меня убить ударом, которому я сам тебя научил?
Он покачал головой с осуждающим видом.
– Кстати, твои навыки не улучшились.
Рукия тяжело дышала, упрямо стискивая рукоять меча.
– Все кончилось, дорогая. Он мертв. Ты узнаешь меня? Опусти меч.
Ее пальцы ослабли, она выронила меч и неловко опустилась на землю. Ичимару присел рядом с ней, заключая ее в кольцо объятий. Ей сразу стало теплее, но почему-то в действиях Гина она не видела энтузиазма.
– Тебе меня жаль? – выдохнула она. – Ты не любишь меня больше… Нет…
– Как ты пришла к такому выводу?
– Я знаю… Я знаю, я все это заслужила… Я хотела любить тебя правильно… потому что я люблю тебя… Не прощай меня, я знаю, что виновата, но я все еще тебя люблю…
– Ну наконец-то я услышал что-то знакомое.
Он взял ее лицо за подбородок.
– Ты плачешь…
Рукия покачала головой, а его пальцы стирали слезы с ее щек. И каждое прикосновение заставляло ее сердце сжиматься от боли и счастья.
– Рукия-чан… Не плачь, ты же не хочешь, чтобы я тоже плакал?
Она смотрела ему в лицо в полной растерянности, все ее чувства перемешались.
Рукия всегда понимала, что с Ичимару будет трудно. Но прежде она не знала, как невыносимо будет без него. Губы ее задрожали.
– Гин!.. – всхлипнула она, и он прижал ее к себе.
– Какой же ты ребенок…
– Гин, прости меня, прости…
– Тише-тише…
– Прости… – рыдала она. – Я не понимала даже… как это будет больно…
Он прижимал ее к себе все крепче, встревоженный тем, что она так отчаянно плачет, не зная, пойдут ли ей на пользу такие рыдания, станет ли ей легче…
«Неужели это я виноват? Неужели это из-за меня?»
– Я не стал любить тебя меньше, – прошептал он, прижимая ее к себе так сильно, что ей стало больно. – Это невозможно… Не плачь, Рукия, не плачь из-за меня. Теперь все будет хорошо, теперь-то точно. Твое мнение отныне не имеет значения.
Она вдруг расхохоталась, и Гину показалась, что у нее настоящая истерика.
– Почему… – задыхаясь от смеха, проговорила она. – Почему мне все… говорят так, я, наверно, такая идиотка…
– Возможно…– он ослабил объятья и поцеловал ее в лоб. – Но ты моя любимая идиотка…
– Эй! – возмутилась она, хотя голос еще срывался от слез.
Он чувствовал, как она вздрагивает в его руках. Вот ведь сумасшедшая. Вечно она сметает все барьеры в его душе, вызывает в нем всплеск эмоций, с которыми даже ему трудно совладать.
«Этой любви слишком много для моего крохотного сердца».
Пожалуй, она действительно была той слабостью, которую он никогда не сможет преодолеть. Впрочем, он и не хотел.
– Зря я пошел у тебя на поводу… – прошептал он в ее волосы. – Не нужно было тебя отпускать.
– Не говори так, это все моя вина…
– Если бы, Рукия-чан… Я так хотел, чтобы ты была только моей…
– Я тебя люблю, – прошептала она, сжимая в пальцах его косоде.
– Что?
– Люблю тебя…
– Я тебя не слышу.
Она резко выпрямилась.
– Пять секунд как помирились, а ты опять со мной играешь?!
Он улыбнулся.
– Я ужасен, да?
Она опустила голову, недовольно хмурясь.
– Да, – буркнула она, вытирая лицо тыльной стороной ладони. – Но я все равно тебя люблю.
– Ты сказала это пять раз за десять минут, – Ичимару хмыкнул. – Реко~орд…
Ее губы задрожали.
– Я готова повторить это тысячу раз, если ты меня простишь…
С лица Ичимару исчезла улыбка. Рукия подняла взгляд, когда его пальцы скользнули по ее щеке. Гин наклонился к ней и прошептал в ее губы:
– Лучше не убегай больше…
Поцелуй получился коротким, Рукии не хватило дыхания.
– Я отвыкла, – горько усмехнулась она, чувствуя себя крайне глупо.
– Вот и хорошо… Значит, ты ни на ком не практиковалась?
Когда-то она бы его побила за такой тон. И, возможно, весьма скоро эта привычка вернется. Но не сейчас. Она согревалась в его руках, и с каждым его новым поцелуем возвращалась к жизни, ее страх и боль исчезали.
Он не выпускал ее из своих рук. Они были в его комнате, и Рукия смотрела на серый пейзаж за окном, все еще не оправившись от потрясения; она боялась, что утро не наступит.
– Сколько часов до рассвета? – шепнула она.
– Может, полчаса…
– Хорошо… Ночь какая-то долгая вышла.
– Ты просто устала.
– Может быть; ты, наверно, тоже.
– У нас еще будет время поговорить об этом, – он поцеловал ее в висок. – Подумай о чем-нибудь хорошем.
Рукия прижалась к нему, зажмурившись.
– Боюсь уснуть…
– Да… Я тоже.
Она подумала с мгновенье и выпрямилась.
– Гин, давай пойдем на улицу? Походим немного?
Он улыбнулся и кивнул.
– Давай.
Они пробродили до рассвета вдали от домов, и когда солнце показалось на горизонте, устроились под сливой на мягкой траве. Рукия хотела постоянно слышать голос Ичимару.
– Гин.
– Мм?
– Знаешь… Ты просто идеален и в ненависти, и в любви.
Гин перевел на нее взгляд и вздохнул.
– Не говори так, не дай бог, совесть разбудишь.
– Я хотела сделать тебе комплимент, – возразила она. – Ты просто великолепен.
– Что я слышу, – пропел Гин, убирая волосы с ее лица. – И от кого… Рукия, может, нам иногда стоит ссориться? По пустякам?
Она молчала, в ее глазах светилось понимание, и Гин вдруг понял, как сильно она повзрослела за эти печальные дни.
Он взял ее руку, приложил их ладони друг к друг, точно сравнивая, и зарылся губами в ее волосы.
– Никогда не думал, что так далеко зайду в мазохизме… – прошептал он. – Я… Когда ты… Рукия, никогда больше так не делай.
Она покачала головой и с чувством произнесла:
– Никогда, Гин. Никогда больше я тебя не предам, клянусь.
– Я не об этом.
Рукия удивленно подняла на него взгляд.
– Никогда не подвергай себя опасности. Я знаю теперь: есть то, чего я не смогу вынести. Никогда не рискуй собой. Обещаешь?
Ее губы тронула горькая улыбка, и она произнесла слова, которые прежде никому не говорила:
– Ты меня защитишь?
Он спокойно кивнул.
– Тогда обещаю.
– И еще, начни снова есть, пожалуйста.
Она вздохнула и опустила голову на его грудь.
– Гин. Ты, безусловно, лучший человек на земле, – прошептала она.
– Этот день я запомню надолго… – рассмеялся он. – Сомневаюсь, что ты будешь так щедра на комплименты в будущем…
– Не думаю, что тебя это расстраивает… Ты ведь все равно знаешь, что я думаю о тебе…
– Можешь думать, что хочешь. Я же сказал, твое мнение не имеет значения, я все равно тебя не отпущу.
Она улыбнулась.
– Спасибо…
Сердце Рукии снова билось ровно, в ее душе словно выпрямилась тайная пружина. И теперь она могла спокойно уснуть в его объятьях под цветущей сливой, лепестки которой так красиво разлетались на ветру.
– Я полагаю, особой угрозы уже нет. Стараниями лейтенанта Кучики и вашего покорного слуги были уничтожены самые сильные представители этого вида.
Ямамото кивнул и произнес своим скрипучим голосом:
– Благодарю за подробный доклад, капитан Ичимару.
Гин улыбнулся и пошел к двери, где его ждала Рукия.
– Пойдем?
Она наклонила голову, не глядя ни на кого в зале, кроме него.
На улице было так тепло, Рукия счастливо улыбнулась, а потом обратилась к Ичимару:
– Гин…
– Что, моя любовь? – повернулся он к ней.
– Что мы теперь будем делать? – спросила она осторожно.
– А что ты хочешь? Давай пойдем поедим.
– Нет, я о другом… – Рукия запнулась, и Гин почувствовал, как дрогнула ее рука в его ладони. – Мы с тобой… Мы…
– Мы с тобой, – фыркнул он. – Этого достаточно.
– Я… Ты сможешь меня простить когда-нибудь?
Ичимару остановился.
– Уже простил, – сказал он серьезно. – Я всегда любил тебя такую, какая ты есть. Со всем твоим глупым идеализмом.
– Но…
– Это правда. Так что не думай об этом.
– И все-таки…
– Рукия-чан, – протянул Гин насмешливо. – Ты, что, не веришь мне?
Рукия замерла, побледнев, и Ичимару даже немного пожалел о своих словах. Совсем немного…
– Верю, – сказала она твердо.
– Да?.. – его пальцы пробежались по ее волосам. – Абсолютно?
– Абсолютно.
– Даже если на самом деле я все еще плету заговор? – поднял он бровь.
– Да.
– Даже если я соблазнил тебя, чтобы завладеть богатством клана Кучики?
– Да.
– Даже если…
– Гин, – отрезала она. – Даже если ты на самом деле Айзен.
Ичимару обнял ее и шепнул на ухо:
– На тебя не повлиял тот фактор, что я потрясающий любовник?
Рукия нахмурилась, а потом решительно заявила:
– Да, в какой-то мере. Но это не значит, что я не ценю твой богатый внутренний мир.
Он усмехнулся, она обвила его шею руками и улыбнулась, ожидая поцелуя.
– Рукия-чан? – спросил он, вглядевшись в ее лицо.
– Что, Гин?
– Ты… Ты еще не успела сжечь свадебное кимоно?
«Точно…» – подумала она и фыркнула.
– А ты не заложил мое кольцо?
Конец
Послесловие от автора: Не люблю навязывать свое мнение, но в этот раз навяжу.
А если точнее, дам обоснуй своим действиям. В принципе, это больше говорит обо мне как о человеке, так что не хотите, не читайте.
Итак… Почему я их снова соединила? (Кроме того факта, что мне дороги ваши нервы, добрые люди, подписавшиеся на мой дневник
)
Потому что я верю, что два сложных человека могут быть вместе, если любят друг друга. Если любят друг друга чуточку сильнее, чем себя. Гин, которого я подаю в гиноруках, всегда любит Рукию с незапамятных времен, обратите внимание. Чтобы он за столько лет не разобрался в том, чего хочет, с его-то умом? Мне кажется, что он готов к компромиссам, если речь идет о ней, потому что я пока не видела, чтобы что-то заботило его сильнее. (Ну, не считая Ран). Повторюсь, для меня те моменты в манге, где Гин рядом с Рукией, единственная его любопытная характеристика. Потому что у него нет айзеновского мотива или какого-то другого, чтобы задевать ее. Значит, он делает это по собственной воле. С Ичимару у меня, вообще, проблем нет. Что бы там ни говорили о нем, да, он дико загонный, но у него трезвый рассудок и с логикой все в порядке. Возможно даже, ему не нужна так внешняя свобода, о которой многие любят твердить.
ИМХО, для такого человека важнее чувствовать себя свободным в душе. Он уходит, он приходит, он вообще не задумывается о том, что, когда он оставляет кого-то в одиночестве, что это неправильно, и я его понимаю. Не пришивать же себя к человеку, которого любишь! И он ни у кого не отнимает права поступать так же.
Но для меня это вовсе не значит, что он обязан шастать по бабам, по мужикам и уничтожать вселенную за вселенной, только чтобы кому-то доказать, что он может делать все, что хочет.
Мой скудный жизненный опыт, кстати, говорит о том, что мужики вообще стали ленивы, аж жуть…
Так что, Гин для меня вполне целостный персонаж. Фига се…
Я кстати, вообще не удивилась, когда вы все встали на сторону Гина, ведь для нас он подарок небес.
Ну, а Рукию никто, кроме моей Вел, в этом фике особенно поддерживать не был готов.
Конечно, она должна была принимать Ичимару таким, какой он есть.
Значит ли это, что должна была измениться она? Какую Рукию в таком случае любил Гин? Чего он от нее ждал?
Я, как правило, стараюсь, абстрагировать себя от персонажей, но сейчас скажу, что я на своем месте не стала бы учить Рукию уму-разуму. Девяносто процентов из ста, я загнала бы себя в ту же яму в подобной ситуации.
Рукия - мой любимый женский персонаж, и мне крайне близки ее загоны, но…
Она заражена идеализмом. Хуже болезни человечество еще не придумало, на мой взгляд. (Я Маюри, Маюри, Маюри…) И она в таких отношениях будет немного тормозить, по-моему, это неизбежно. Простите меня за то, что даже любимую героиню я не могу выписать совершенством, я же не Химефан, мне нравятся ее недостатки даже в сочетании с легкой гордыней. Но и это не значит, что она не способна на моральное развитие. На ошибках учатся.
Может, в этот раз она почувствовала, как плохо было ей, и станет мудрее уже от этого. Это же Рукия. Скидка на то, что Ичимару она вчера ненавидела и не доверяла ему, больше не будет работать, и это хорошо.
И тут уже речь идет не просто о влюбленности. Теперь Рукия не будет относится к Гину, как к коварному соблазнителю, который вскружил ей голову. Особенно мне хотелось показать это в момент ее ранения. Она думала только о нем, и если бы ее чувства были поверхностными, в свой вроде бы последний час, она бы прощалась с друзьями, просила у всех прощения и т.п.
Иногда отношения рассыпаются на ровном месте. Иногда становятся крепче после испытаний. Я сама люблю тенденции и закономерности. Но я против стереотипов. Да, Гин и Рукия разные. И первый камешек на их пути мог стать роковым.
А мог и не стать. Раз на раз не приходится.
Так что, долгой им жизни и всего-всего…
И не кидать в меня камнями! Все спойлеры я дала правдивые.
1 Рукия ничего не склеивала. Склеил все Гин.
2 Гин ушел. Правда, на миссию, но все же…
3 Свадьбы не было.
4 Все счастливы
5 Ичиго был Рукии ближе всех.
Спасибо всем, кто дочитал ЭТО до конца
Название: Лепестки на ветру
Фандом: Bleach
Дисклеймер: отказываюсь от прав на вселенную и персонажей
Предупреждение: OOC, AU
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Гин/Рукия
читать дальше
Часть третья
Весна
Весна
Как быстро летят листья… Похоже на золотистый дождь, удивительно красиво…
Его ладони легли на ее запястья.
– Опусти меч немного, – проговорил Гин ей на ухо.
Рукия попыталась исправить стойку и вдруг вздохнула.
– Мм… Знаешь, Гин…
– Что? – у него самый красивый голос на земле.
– Ты уверен, что… – она повела плечом. – В процессе обучения ты должен так сильно ко мне прижиматься?
– Концентрируйся, – его губы скользнули по ее виску, да он издевается над ней…
– Не могу, – возразила она со смешком. – Ты слишком близко.
– И так будет всегда. Смирись с этим обстоятельством.
Кидо, восстанавливающее ткани организма, отнимало немало реяцу у целителя. У раненого оно и вовсе вытягивало последние силы. Поэтому серьезные раны трудно было вылечить сразу, боль была слишком мучительна.
Рукия так устала от боли.
– Рукия-чан… ты знаешь, что я чувствую каждый твой взгляд, направленный на меня?
Рукия в растерянности отступила, избегая смотреть на Ичимару.
– Неужели ты не в восторге от тех моих слов, Рукия-чан? – Гин улыбнулся. – Разве ты не рада, что я тебя люблю?
Она сделала шаг назад и наткнулась спиной на ствол дерева.
– Не знаю…
Гин бережно взял ее лицо в ладони.
– Какая же ты красивая… И ты моя. Моя ведь, Рукия-чан?
У нее перехватило дыхание, когда он прильнул к ее губам, и она зажмурилась.
– Неужели ты… – фыркнул он, обрывая поцелуй. – О, как это мило…
– Что? – Рукия покраснела, чувствуя себя неловко.
– Ничего… – покачал он головой. – Просто я так счастлив…
«Вот бы проспать лет сто…»
Ичимару не одобрил бы подобного настроя.
Ей порой чудилось знакомое прикосновение: руки Гина на ее лбу, щеках, волосах… Будь он рядом с ней, ничего плохого бы не произошло.
Его руки обнимали ее так нежно… Рукия не могла прийти в себя.
– Ты так дрожишь, – Гин вздохнул, легко целуя ее.
– Не обращай внимания, – прошептала она. – Я справлюсь…
– Ты так говоришь, как будто я тебя пытаю. Рукия, глупая моя, не бойся…
Она с трудом преодолела оцепенение и попыталась расслабиться.
– Вот так… – Гин провел пальцами по ее губам. – Я не стану накидываться на тебя как голодный зверь… Во всяком случае, пока… Да открой ты глаза, поверь, мир еще не начал рушиться.
Рукия не выдержала и фыркнула.
– Не смеши меня!
– Я тебя люблю, – проговорил он, целуя ее веки. – Ну что в этом страшного?
Слезы катились по ее щекам, стоило ей открыть глаза – все расплывалось. Призрак Ичимару был рядом с ней неотступно. Она не могла запретить себе думать о нем.
Звала его с непередаваемым отчаянием в голосе, ей было так больно, она могла себе позволить эту слабость… Но Ичимару не приходил.
Рукия не знала, сколько она пролежала под капельницей. Когда ее отпустили в поместье Кучики, и она впервые оказалась вне больницы, увидела, что на деревьях уже раскрылись листья. Весна пришла, а Рукия все проспала.
Дома она узнала, что в Обществе Душ объявили военное положение. Все контакты с Генсеем были оборваны. Из-за этого к ней не смогли пробиться Гриммджо, Ренджи и Орихиме. Хотя, может, оно и к лучшему… Не хотелось бы ей напугать друзей.
Ичиго приходил каждый день, рассказывал ей новости об отрядных делах, приносил кучу подарков от ее подчиненных. Рукия неизменно встречала его в саду под любимой сакурой брата, там она теперь проводила большую часть дня. И сегодня он тоже пришел с корзиной фруктов.
– Когда тебе можно будет вернуться к делам? – спросил он, опускаясь рядом с ней на траву.
– Капитан Унохана сказала, что я не скоро восстановлю подвижность, – с сожалением отозвалась Рукия. – Не уверена, что смогу драться. А о шунпо вовсе стоит пока забыть.
– Ясно…Ну, что поделаешь. Тех Пустых все равно найдут.
– Они манипулируют пространством, – Рукия рассматривала фрукты, случайно наткнулась на сушеную хурму и отодвинула от себя корзину.
– Тебе уже сказали?
– Не думала, что Хогьеку может дать такой эффект… Очень странно. Но объясняет, почему шинигами были застигнуты врасплох. Я даже не заметила удара. За такой атакой трудно уследить.
– Ничего, он уследит.
Рукия нахмурилась.
– Кто?
– Ичимару твой драгоценный.
Лицо Ичиго было невозмутимо. Рукия посмотрела на него пару секунд и резко бросила:
– О чем ты? При чем тут он?
Ичиго хмыкнул, закидывая руки за голову.
– А он уходит, Рукия. Где-то через час, как только кеккай с ворот снимут.
– Куда уходит?!
– Ну… Полагаю, на охоту за Пустыми. Он как-то вдруг проникся патриотизмом…
Рукия сжалась.
– Ичиго, – прошептала она, глядя в землю. – Зачем ты мне это говоришь?
Куросаки посмотрел на нее с горьким пониманием и негромко заговорил:
– Однажды мне было очень плохо. Я вел себя как идиот. И тогда одна моя подруга явилась из ниоткуда, дала по башке и заставила действовать. Она сумела найти те слова, которые задели меня за живое, и помогла взять себя в руки.
– И у нее отличный удар ногой, признай, – хмыкнула она, отворачивая от него лицо.
– Дело не в том, и, кстати, ты такая садистка! – возмутился Ичиго, позабыв горестный тон. – Бить человека в бинтах!
Рукия рассмеялась. Ичиго тоже улыбнулся и мягко сказал:
– Я думаю, может, я могу ей чем-то помочь? Например, сказать, что поступать по правилам не всегда значит поступать правильно. Понимаешь меня?
– Как никогда…
– Тогда почему ты медлишь?
Рукия зажмурилась.
– Боюсь, – всхлипнула она.
Встревоженный немного, Ичиго несколько мгновений не сводил с нее глаз, а потом выдохнул и оперся спиной на ствол дерева, под которым они сидели.
– Ты не видела, что с ним было, когда он почувствовал, что тебя ранили, – сказал он вдруг.
– И что с ним было? – голос Рукии звучал глухо.
– Во-первых, он перестал улыбаться. Половина окружающих тут же грохнулись в обморок. Во-вторых, его лицо стало цвета той дорогой рисовой бумаги, на которую молится твой транжирный брат.
– Не оскорбляй моего брата, – огрызнулась Рукия по привычке.
– И он так рванул в шунпо, что я почувствовал себя ущербным. Скорость – моя стихия, а Ичимару – дурак.
– Не говори так о нем…
Ичиго думал о том, что его нарочито-веселый тон поможет подавить странное чувство, которое он испытал тогда…
Конечно, он не видел ни того, как Ичимару перестал улыбаться, ни как он бросился к ней… Просто не успел заметить. Зато, когда он нагнал его… Когда увидел, как Гин держит бездыханную Рукию в своих руках…
Ичиго не мог представить себе прежде, что Ичимару способен на такое выражение лица.
– Рукия.
Она упрямо не поднимала на него глаз, и Ичиго вздохнул.
– Я буду на твоей стороне, даже если ты решишь воскресить Айзена. Ради тебя самой я прошу: не сдавайся.
Он потрепал ее по волосам и поднялся.
– Он уходит, Рукия. Очень скоро.
Рукия безотрывно смотрела, как Ичиго покидает сад, а потом встала.
Рукия сама не заметила, как оказалась у Врат. Гин уже был там, вокруг него стояли люди из третьего отряда. Он сразу заметил ее, сказал что-то подчиненным и приблизился к ней.
Ей казалось, что она не видела его тысячу лет.
– Я не знал, что тебя уже выписали, – сказал он негромко. – Мои поздравления, Рукия-чан.
Рукия отвела глаза.
– Ты уходишь на миссию? – ее голос прозвучал как-то тонко.
– Да, как видишь… – он сделал шаг к ней. – Прости, что не носил тебя цветы, боялся, что получу ими по лицу.
Ее лицо омрачилось.
– Я бы так не сделала.
Гин тихо усмехнулся, но в его лице не было иронии.
– Скучаешь по мне, Рукия-чан?
Рукия подобрала бы другое слово. Ей душу выворачивало.
Она сама отказалась от того, что ей было так важно. Когда она была между жизнью и смертью, ее душу терзало одно лишь горькое сожаление.
– Очень…
Рукия запрокинула голову вверх, точно хотела удержать слезы.
– Все как будто… перевернулось… А теперь ты уходишь… А когда вернешься, уйду я… И так будет всегда, да?
– Ну, вероятно, пока мы в Готее, – отозвался он безразличным голосом.
– Ичимару.
Он молча смотрел на нее. Рукия поспешно провела ладонью по глазам.
– Прости, – это слово наконец сорвалось с ее губ. – Ты был прав.
Гин не знал, в чем именно он был прав. Он понимал только одно: она мучается. В ее глазах была та же боль, как тогда…
С того момента, как он нашел ее в лесу окровавленную, в трех секундах от гибели, он не мог прийти в себя. Она чуть не погибла, потому что он ушел и оставил ее одну. Она была такой сильной и не смогла противостоять Пустому. Потому что его не было рядом.
Рукия так и не научилась играть с ним на равных, а он не пощадил ее, и в итоге, чуть не заплатил собственным рассудком. Он все еще помнил ее кровь на своих руках, помнил, как на секунду она пришла в себя от беспамятства и открыла глаза. Помнил ее долгий взгляд, обращенный к нему.
Если жизнь хотела застать его врасплох, в тот момент ей это удалось. В то мгновенье ему изменила вся выдержка, все хладнокровие. Он почувствовал, как исчез ее пульс, и чуть не обезумел. Страх сковал его горло, он даже не мог взять себя в руки, чтобы начать ее лечить.
Если бы она умерла… Если бы медики ее отряда не примчались вовремя… У него разрывалось сердце от одной этой мысли, никогда прежде он не испытывал такой боли и такого страха.
Гину казалось, что в тот день в нем что-то сломалось. Его собственная игра вдруг обесценилась.
Да, он тосковал без нее, он сердился, но он не терял ни на одно мгновенье уверенность в том, что вернет ее, что она снова будет в его руках. Он даже не думал о том, что может ее потерять. Из-за такой дурацкой ссоры.
Лгать себе нет смысла. На самом деле ему ведь хотелось ее спровоцировать. Поставить перед выбором. Узнать всю степень ее привязанности к нему. Хотелось доказательств, хотелось убеждаться снова и снова, успокоить в очередной раз сердце, которое так долго любило безответно. Ичимару почти ненавидел себя за это.
Если она говорит, что любит, значит, так и есть. И не нужно было заставлять ее разрываться. Он сильнее ее. Он справится со всем.
«Со всем, кроме твоей смерти…»
О, вся эта заварушка с Пустыми не была его войной. Плевал он на этот муравейник по имени Готей. До того момента. До того, как он поднял свою раненую девочку на руки. Теперь он сам опустит занавес в этом дурацком спектакле. Свадьба расстроена, Рукия чуть не погибла… Теперь у него стимулов более чем достаточно.
А потом он вернется к ней и залечит все раны, которые ей нанес.
– Мне пора.
Рукия опустила голову, весь ее вид выдавал отчаяние, и он не выдержал. У нее защемило сердце, когда она почувствовала прикосновение его пальцев к своим волосам.
– Береги себя. Люблю.
Слова прозвучали, как гром, Рукия прерывисто выдохнула, изумленно вскидывая голову, и шагнула вперед, но Гин уже отвернулся от нее и пошел к Вратам.
Он вернул ей надежду…
У него это всегда получалось, в любой ситуации.
Прошло три дня – Гин не возвращался. Рукия места себе не находила.
Она наконец встретилась с Иноуэ, получила привет от Улькиорры и выслушала насмешливую отповедь Гриммджо, и Ренджи ее чуть не прикончил за то, что она едва не умерла. Ее друзья все еще дорожили ею, каким странным ей это казалось…
И все же мысли ее были с Ичимару, в душе теплился огонек надежды, и она так хотела его увидеть.
«Не могу больше ждать…»
Сколько шансов, что она сможет выйти в шикай, если потребуется? Ее реяцу все еще была нестабильна. Не стоит лезть в драки, однозначно, но сидеть и ждать ей больше не хватало терпения.
Она должна встретиться с Ичимару.
Рукия знала, в каком районе Руконгая находится Гин. Ее беспокоило то, что он так задерживается. Неужели не может найти этих Пустых? Он не должен все делать в одиночку.
Она подумывала о том, чтобы сказать Ичиго, но поразмыслив, изменила решение. Все будет хорошо, и она вернется быстро.
Вместе с Гином.
Уже покидая Сейрейтей, она оглянулась и бросила взгляд на белые стены, вспоминая слова Куросаки.
«Придется снова учиться быть смелой…»
Местность была холмистой. Рукия оглядывалась по сторонам, вид бархатистой зелени радовал ее, и она вспоминала детство. Когда-то они с Ренджи так легко взбегали по пологим горкам вверх, а потом бросались вниз с невероятной скоростью, мечтая, чтобы добрый ветер подхватил их и унес из Инудзури. Жаль, что таких ветров не бывает. Хотя, может, и не жаль. Есть же прелесть в том, чтобы управлять самому своей судьбой. Не зря же Гин так любит этот принцип.
Вспомнив об Ичимару, Рукия прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на его реяцу. Ее волосы колыхал ветер.
«Гин.. Где ты?»
Она почувствовала мерцание духовной силы. Но это был не Ичимару.
Рукия процедила сквозь зубы свое излюбленное ругательство, подцепленное на улицах Руконгая, и рванула меч из ножен.
У Пустого были абсолютно бессмысленные глаза. И маска была разбита. Но он не был арранкаром. Впрочем, это не отметало того факта, что он был силен.
Наученная горьким опытом, Рукия мгновенно окружила себя кеккаем. В этот раз она себя защитит.
– Второй танец. Белая рябь.
После двух попыток она поняла, ее атаки в релизе слишком медленные для монстра, манипулирующего пространством.
Нужно подпустить его ближе.
Рукия зажмурилась на мгновенье и сняла кеккай. Она уследит за Пустым, пусть даже он будет двигаться в доли секунды.
Она заглушила в себе панику, которую вызывали воспоминания о последнем ранении и боли. Она даже перестала думать об Ичимару.
И испытала непередаваемое удовлетворение, когда ее клинок разрубил Пустого напополам.
Легкое прикосновение к плечу заставило Рукию вздрогнуть, она резко повернулась, на размахе нанося удар, но его с легкостью парировали. Ее взгляд наткнулся на знакомую улыбку.
Рукия отступила, глядя на Ичимару в полном недоумении.
Она уже и забыла, ради чего сюда пришла.
– Что ты делаешь, Рукия-чан? – в голосе Гина звучала нежность. Она не совсем понимала, о чем он говорит, просто вслушивалась в звук любимого голоса. – Пытаешься меня убить ударом, которому я сам тебя научил?
Он покачал головой с осуждающим видом.
– Кстати, твои навыки не улучшились.
Рукия тяжело дышала, упрямо стискивая рукоять меча.
– Все кончилось, дорогая. Он мертв. Ты узнаешь меня? Опусти меч.
Ее пальцы ослабли, она выронила меч и неловко опустилась на землю. Ичимару присел рядом с ней, заключая ее в кольцо объятий. Ей сразу стало теплее, но почему-то в действиях Гина она не видела энтузиазма.
– Тебе меня жаль? – выдохнула она. – Ты не любишь меня больше… Нет…
– Как ты пришла к такому выводу?
– Я знаю… Я знаю, я все это заслужила… Я хотела любить тебя правильно… потому что я люблю тебя… Не прощай меня, я знаю, что виновата, но я все еще тебя люблю…
– Ну наконец-то я услышал что-то знакомое.
Он взял ее лицо за подбородок.
– Ты плачешь…
Рукия покачала головой, а его пальцы стирали слезы с ее щек. И каждое прикосновение заставляло ее сердце сжиматься от боли и счастья.
– Рукия-чан… Не плачь, ты же не хочешь, чтобы я тоже плакал?
Она смотрела ему в лицо в полной растерянности, все ее чувства перемешались.
Рукия всегда понимала, что с Ичимару будет трудно. Но прежде она не знала, как невыносимо будет без него. Губы ее задрожали.
– Гин!.. – всхлипнула она, и он прижал ее к себе.
– Какой же ты ребенок…
– Гин, прости меня, прости…
– Тише-тише…
– Прости… – рыдала она. – Я не понимала даже… как это будет больно…
Он прижимал ее к себе все крепче, встревоженный тем, что она так отчаянно плачет, не зная, пойдут ли ей на пользу такие рыдания, станет ли ей легче…
«Неужели это я виноват? Неужели это из-за меня?»
– Я не стал любить тебя меньше, – прошептал он, прижимая ее к себе так сильно, что ей стало больно. – Это невозможно… Не плачь, Рукия, не плачь из-за меня. Теперь все будет хорошо, теперь-то точно. Твое мнение отныне не имеет значения.
Она вдруг расхохоталась, и Гину показалась, что у нее настоящая истерика.
– Почему… – задыхаясь от смеха, проговорила она. – Почему мне все… говорят так, я, наверно, такая идиотка…
– Возможно…– он ослабил объятья и поцеловал ее в лоб. – Но ты моя любимая идиотка…
– Эй! – возмутилась она, хотя голос еще срывался от слез.
Он чувствовал, как она вздрагивает в его руках. Вот ведь сумасшедшая. Вечно она сметает все барьеры в его душе, вызывает в нем всплеск эмоций, с которыми даже ему трудно совладать.
«Этой любви слишком много для моего крохотного сердца».
Пожалуй, она действительно была той слабостью, которую он никогда не сможет преодолеть. Впрочем, он и не хотел.
– Зря я пошел у тебя на поводу… – прошептал он в ее волосы. – Не нужно было тебя отпускать.
– Не говори так, это все моя вина…
– Если бы, Рукия-чан… Я так хотел, чтобы ты была только моей…
– Я тебя люблю, – прошептала она, сжимая в пальцах его косоде.
– Что?
– Люблю тебя…
– Я тебя не слышу.
Она резко выпрямилась.
– Пять секунд как помирились, а ты опять со мной играешь?!
Он улыбнулся.
– Я ужасен, да?
Она опустила голову, недовольно хмурясь.
– Да, – буркнула она, вытирая лицо тыльной стороной ладони. – Но я все равно тебя люблю.
– Ты сказала это пять раз за десять минут, – Ичимару хмыкнул. – Реко~орд…
Ее губы задрожали.
– Я готова повторить это тысячу раз, если ты меня простишь…
С лица Ичимару исчезла улыбка. Рукия подняла взгляд, когда его пальцы скользнули по ее щеке. Гин наклонился к ней и прошептал в ее губы:
– Лучше не убегай больше…
Поцелуй получился коротким, Рукии не хватило дыхания.
– Я отвыкла, – горько усмехнулась она, чувствуя себя крайне глупо.
– Вот и хорошо… Значит, ты ни на ком не практиковалась?
Когда-то она бы его побила за такой тон. И, возможно, весьма скоро эта привычка вернется. Но не сейчас. Она согревалась в его руках, и с каждым его новым поцелуем возвращалась к жизни, ее страх и боль исчезали.
Он не выпускал ее из своих рук. Они были в его комнате, и Рукия смотрела на серый пейзаж за окном, все еще не оправившись от потрясения; она боялась, что утро не наступит.
– Сколько часов до рассвета? – шепнула она.
– Может, полчаса…
– Хорошо… Ночь какая-то долгая вышла.
– Ты просто устала.
– Может быть; ты, наверно, тоже.
– У нас еще будет время поговорить об этом, – он поцеловал ее в висок. – Подумай о чем-нибудь хорошем.
Рукия прижалась к нему, зажмурившись.
– Боюсь уснуть…
– Да… Я тоже.
Она подумала с мгновенье и выпрямилась.
– Гин, давай пойдем на улицу? Походим немного?
Он улыбнулся и кивнул.
– Давай.
Они пробродили до рассвета вдали от домов, и когда солнце показалось на горизонте, устроились под сливой на мягкой траве. Рукия хотела постоянно слышать голос Ичимару.
– Гин.
– Мм?
– Знаешь… Ты просто идеален и в ненависти, и в любви.
Гин перевел на нее взгляд и вздохнул.
– Не говори так, не дай бог, совесть разбудишь.
– Я хотела сделать тебе комплимент, – возразила она. – Ты просто великолепен.
– Что я слышу, – пропел Гин, убирая волосы с ее лица. – И от кого… Рукия, может, нам иногда стоит ссориться? По пустякам?
Она молчала, в ее глазах светилось понимание, и Гин вдруг понял, как сильно она повзрослела за эти печальные дни.
Он взял ее руку, приложил их ладони друг к друг, точно сравнивая, и зарылся губами в ее волосы.
– Никогда не думал, что так далеко зайду в мазохизме… – прошептал он. – Я… Когда ты… Рукия, никогда больше так не делай.
Она покачала головой и с чувством произнесла:
– Никогда, Гин. Никогда больше я тебя не предам, клянусь.
– Я не об этом.
Рукия удивленно подняла на него взгляд.
– Никогда не подвергай себя опасности. Я знаю теперь: есть то, чего я не смогу вынести. Никогда не рискуй собой. Обещаешь?
Ее губы тронула горькая улыбка, и она произнесла слова, которые прежде никому не говорила:
– Ты меня защитишь?
Он спокойно кивнул.
– Тогда обещаю.
– И еще, начни снова есть, пожалуйста.
Она вздохнула и опустила голову на его грудь.
– Гин. Ты, безусловно, лучший человек на земле, – прошептала она.
– Этот день я запомню надолго… – рассмеялся он. – Сомневаюсь, что ты будешь так щедра на комплименты в будущем…
– Не думаю, что тебя это расстраивает… Ты ведь все равно знаешь, что я думаю о тебе…
– Можешь думать, что хочешь. Я же сказал, твое мнение не имеет значения, я все равно тебя не отпущу.
Она улыбнулась.
– Спасибо…
Сердце Рукии снова билось ровно, в ее душе словно выпрямилась тайная пружина. И теперь она могла спокойно уснуть в его объятьях под цветущей сливой, лепестки которой так красиво разлетались на ветру.
Часть четвертая, или Эпилог
Лето
Лето
– Я полагаю, особой угрозы уже нет. Стараниями лейтенанта Кучики и вашего покорного слуги были уничтожены самые сильные представители этого вида.
Ямамото кивнул и произнес своим скрипучим голосом:
– Благодарю за подробный доклад, капитан Ичимару.
Гин улыбнулся и пошел к двери, где его ждала Рукия.
– Пойдем?
Она наклонила голову, не глядя ни на кого в зале, кроме него.
На улице было так тепло, Рукия счастливо улыбнулась, а потом обратилась к Ичимару:
– Гин…
– Что, моя любовь? – повернулся он к ней.
– Что мы теперь будем делать? – спросила она осторожно.
– А что ты хочешь? Давай пойдем поедим.
– Нет, я о другом… – Рукия запнулась, и Гин почувствовал, как дрогнула ее рука в его ладони. – Мы с тобой… Мы…
– Мы с тобой, – фыркнул он. – Этого достаточно.
– Я… Ты сможешь меня простить когда-нибудь?
Ичимару остановился.
– Уже простил, – сказал он серьезно. – Я всегда любил тебя такую, какая ты есть. Со всем твоим глупым идеализмом.
– Но…
– Это правда. Так что не думай об этом.
– И все-таки…
– Рукия-чан, – протянул Гин насмешливо. – Ты, что, не веришь мне?
Рукия замерла, побледнев, и Ичимару даже немного пожалел о своих словах. Совсем немного…
– Верю, – сказала она твердо.
– Да?.. – его пальцы пробежались по ее волосам. – Абсолютно?
– Абсолютно.
– Даже если на самом деле я все еще плету заговор? – поднял он бровь.
– Да.
– Даже если я соблазнил тебя, чтобы завладеть богатством клана Кучики?
– Да.
– Даже если…
– Гин, – отрезала она. – Даже если ты на самом деле Айзен.
Ичимару обнял ее и шепнул на ухо:
– На тебя не повлиял тот фактор, что я потрясающий любовник?
Рукия нахмурилась, а потом решительно заявила:
– Да, в какой-то мере. Но это не значит, что я не ценю твой богатый внутренний мир.
Он усмехнулся, она обвила его шею руками и улыбнулась, ожидая поцелуя.
– Рукия-чан? – спросил он, вглядевшись в ее лицо.
– Что, Гин?
– Ты… Ты еще не успела сжечь свадебное кимоно?
«Точно…» – подумала она и фыркнула.
– А ты не заложил мое кольцо?
Конец
Послесловие от автора: Не люблю навязывать свое мнение, но в этот раз навяжу.
А если точнее, дам обоснуй своим действиям. В принципе, это больше говорит обо мне как о человеке, так что не хотите, не читайте.Итак… Почему я их снова соединила? (Кроме того факта, что мне дороги ваши нервы, добрые люди, подписавшиеся на мой дневник
) Потому что я верю, что два сложных человека могут быть вместе, если любят друг друга. Если любят друг друга чуточку сильнее, чем себя. Гин, которого я подаю в гиноруках, всегда любит Рукию с незапамятных времен, обратите внимание. Чтобы он за столько лет не разобрался в том, чего хочет, с его-то умом? Мне кажется, что он готов к компромиссам, если речь идет о ней, потому что я пока не видела, чтобы что-то заботило его сильнее. (Ну, не считая Ран). Повторюсь, для меня те моменты в манге, где Гин рядом с Рукией, единственная его любопытная характеристика. Потому что у него нет айзеновского мотива или какого-то другого, чтобы задевать ее. Значит, он делает это по собственной воле. С Ичимару у меня, вообще, проблем нет. Что бы там ни говорили о нем, да, он дико загонный, но у него трезвый рассудок и с логикой все в порядке. Возможно даже, ему не нужна так внешняя свобода, о которой многие любят твердить.
ИМХО, для такого человека важнее чувствовать себя свободным в душе. Он уходит, он приходит, он вообще не задумывается о том, что, когда он оставляет кого-то в одиночестве, что это неправильно, и я его понимаю. Не пришивать же себя к человеку, которого любишь! И он ни у кого не отнимает права поступать так же.
Но для меня это вовсе не значит, что он обязан шастать по бабам, по мужикам и уничтожать вселенную за вселенной, только чтобы кому-то доказать, что он может делать все, что хочет.
Мой скудный жизненный опыт, кстати, говорит о том, что мужики вообще стали ленивы, аж жуть…
Так что, Гин для меня вполне целостный персонаж. Фига се…
Я кстати, вообще не удивилась, когда вы все встали на сторону Гина, ведь для нас он подарок небес.
Ну, а Рукию никто, кроме моей Вел, в этом фике особенно поддерживать не был готов. Конечно, она должна была принимать Ичимару таким, какой он есть.
Значит ли это, что должна была измениться она? Какую Рукию в таком случае любил Гин? Чего он от нее ждал?
Я, как правило, стараюсь, абстрагировать себя от персонажей, но сейчас скажу, что я на своем месте не стала бы учить Рукию уму-разуму. Девяносто процентов из ста, я загнала бы себя в ту же яму в подобной ситуации.
Рукия - мой любимый женский персонаж, и мне крайне близки ее загоны, но…
Она заражена идеализмом. Хуже болезни человечество еще не придумало, на мой взгляд. (Я Маюри, Маюри, Маюри…) И она в таких отношениях будет немного тормозить, по-моему, это неизбежно. Простите меня за то, что даже любимую героиню я не могу выписать совершенством, я же не Химефан, мне нравятся ее недостатки даже в сочетании с легкой гордыней. Но и это не значит, что она не способна на моральное развитие. На ошибках учатся.
Может, в этот раз она почувствовала, как плохо было ей, и станет мудрее уже от этого. Это же Рукия. Скидка на то, что Ичимару она вчера ненавидела и не доверяла ему, больше не будет работать, и это хорошо.
И тут уже речь идет не просто о влюбленности. Теперь Рукия не будет относится к Гину, как к коварному соблазнителю, который вскружил ей голову. Особенно мне хотелось показать это в момент ее ранения. Она думала только о нем, и если бы ее чувства были поверхностными, в свой вроде бы последний час, она бы прощалась с друзьями, просила у всех прощения и т.п.
Иногда отношения рассыпаются на ровном месте. Иногда становятся крепче после испытаний. Я сама люблю тенденции и закономерности. Но я против стереотипов. Да, Гин и Рукия разные. И первый камешек на их пути мог стать роковым.
А мог и не стать. Раз на раз не приходится.
Так что, долгой им жизни и всего-всего…
И не кидать в меня камнями! Все спойлеры я дала правдивые.
1 Рукия ничего не склеивала. Склеил все Гин.
2 Гин ушел. Правда, на миссию, но все же…
3 Свадьбы не было.
4 Все счастливы
5 Ичиго был Рукии ближе всех.
Спасибо всем, кто дочитал ЭТО до конца
@темы: fan-fiction, Гин/Рукия, Bleach
-
-
17.08.2009 в 16:26Смело
Ну, можно же впервые за много-много лет?
Я хотела бы писать по "Куску", но что-то меня вовсе не тянет разбивать там все на пейринги... То есть я шипперю Зоро / Нами, но не столь активно. Это аниме не нуждается в подобного рода страстях
Да, там акцент на дружбе. У меня самой нет яркого шипа. Мне нра Луффи/Робин и Михок/Робин, но... как-то им там всем пофигу любовь (Луффи особенно).
-
-
17.08.2009 в 16:28Не говори
Да, там акцент на дружбе. У меня самой нет яркого шипа. Мне нра Луффи/Робин и Михок/Робин, но... как-то им там всем пофигу любовь (Луффи особенно).
Ну, может, когда-нибудь. Нами / деньги... Может, Нами / мандарины?
-
-
17.08.2009 в 16:41Можно, и мандарины.
Хотя... Насчет любви в OP: ты заметила, что в минуты опасности Нами зовет Луффи? Впрочем, Робин, кажется, тоже...
-
-
18.08.2009 в 02:30Он же ГГ
К черту энту романтику
-
-
18.08.2009 в 13:58Думаешь поэтому?
К черту энту романтику
Как быстро ты ее послала. 0_0
-
-
08.09.2009 в 02:04ичиго кажется тут самым трезвым, гин местами ooc, но очень редкими местами.
пару раз хотелось набить гину лицо, но большую часть времени хотелось дать по шее рукии за непроходимую тупость. и это в её-то возрасте.
надрывно и прекрасно.
-
-
08.09.2009 в 02:23Спасибо, драма, конечно, решительно не мое, а вто флафф...
-
-
09.11.2009 в 19:56-
-
04.06.2010 в 11:59спасибо вам огромное
-
-
04.06.2010 в 12:04Если не ошибаюсь, друг |LenXen|? Никого не слушайте, пишите ГинРуки, их много не бывает!
-
-
04.06.2010 в 12:15о,да ..я ее знаю....
к сожалению хДД-
-
24.07.2010 в 13:11СПАСИБО
-
-
24.07.2010 в 20:46-
-
26.11.2010 в 01:00я безгранична Вам благодарна за сие творение...Спасибо)