…needless to say I'll stand in your way… ©
Автор: Тамми
Название: Северное сияние
Фандом: Bleach
Дисклеймер: отказываюсь от прав на вселенную и персонажей
Предупреждение: OOC, AU
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Гин/Рукия
читать дальше
Огонь заполнил собой все. Одно только яростное пламя она могла разглядеть сквозь пелену слез. Когда это было? Давно, слишком давно.
Она не помнила, умерла ли в тот день или нет. Наверно, ее испепелил огонь Сокьеку.
Но это невозможно: ведь Гин обещал ее спасти…
Рукия тревожно дернулась во сне.
Он пришел тогда? Пришел за ней? Спас?
Нет, пришел не он.
Но почему она видит лицо Ичимару среди огня?
Может, она действительно погибла в тот день? Все кончилось для нее уже тогда? Потому что Гин ушел, он оставил ее. Тогда кто ее спас? Неужели она и впрямь ждала Ичимару?
Ее спас кто-то другой. Человек, который никогда не причинит ей боли. Не Ичимару. Потому что Ичимару разжег огонь, на который ее бросили, а не потушил его. А другой человек пытался ее спасти, не понимая даже, что она давно умерла, он рисковал жизнью ради девушки, которая давно сгорела…
– Ичиго!
Рукия вздрогнула и открыла глаза. Сердце ее колотилось, всполохи Сокьеку все еще стояли перед глазами. С трудом переводя дыхание, она осознала: жар, который ей снился, не исчез. Совсем рядом с ней горел костер. Рукия приподнялась и увидела Ичимару – тот сидел у огня и лениво ломал сухие ветки.
– Ичиго тут нет, Рукия-чан, – заметил он вполголоса.
Рукии казалось, что она все еще во власти сна. Потрескиванье поленьев, искры, взметающиеся в небо, – все казалось ей ненастоящим. Рукия смотрела на безмятежное лицо Гина в свете костра, и с каждым ударом сердца в ее крови разливался яд ненависти.
«Уничтожь его».
Медленно, Рукия поднялась и подошла к костру. Все это время Ичимару не спускал с нее глаз, точно почувствовал в ней угрозу.
– Быть беде, – насмешливо проговорил он, когда она села рядом. – Не нравится мне этот взгляд.
Она едва слышала его. В душе Рукии все переворачивалось, и она не знала, как скрыть рвущее ей грудь чувство. Девушку переполняли незнакомые эмоции, с которыми трудно было совладать, и все они были направлены на человека, сидящего в двух шагах от нее.
Гин вдруг повернул к ней голову, и их взгляды скрестились. Рукия стиснула зубы, в ней забурлила отчаянная ярость. Казалось, ее изнутри царапает когтями чудовище, нашептывающее без остановки, что Ичимару должен исчезнуть.
– Что такое? – Гин улыбнулся ей, подкидывая дрова в костер. – Скучаешь по Куросаки-куну?
«Уничтожь его».
Ее бросило в холодный пот, но она продолжала бороться. Рукия отчаянно хотела проснуться до конца, однако что-то удерживало ее в полубессознательном состоянии.
– Ты выглядишь так, будто вот-вот расплачешься… – заметил Гин, отряхивая руки. Он снова улыбнулся ей, и Рукия задрожала.
Огонь горел рядом с ними. Огонь горел в глазах Гина. И впервые в жизни ей хотелось коснуться этого огня, он не пугал, а завораживал. Интересно, с каких пор она позабыла о вечном страхе обжечься.
Но в ней самой сейчас пылало темное пламя, которое иссушало ее, затуманивало разум. Рукия безотрывно смотрела на Ичимару и вдруг сделала движение ему навстречу.
Ее рука коснулась бы его лица, если бы Гин не был проворнее.
– Рукия-чан! – протянул он. – Ты рассудка лишилась? Если ты хотела меня напугать, тебе это почти удалось. Забыла, кто перед тобой?
Она растерялась, не понимала, почему этот странный человек удерживает ее руку. В ней начала подниматься иррациональная ярость.
– Ты боишься, Ичимару? – сорвалось с ее губ.
– Ну, ты напоминаешь мне сейчас миленького оборотня, так что, пожалуй, да, я боюсь.
– Ты слабак! – яростно выдохнула она. – Ты просто морочишь всем голову, пытаешься показаться таким непонятным, таким крутым, а сам даже не можешь взять то, чего хочешь!
Его улыбка стала воистину пугающей. Если бы Рукия увидела такое лицо Ичимару лет пять назад, она бы в ад сбежала.
– Рукия-чан, ты с ума сошла, – тихо проговорил Гин. – Разговариваешь со мной таким тоном… Это непростительно. Тебе показать, что бывает, когда маленькие девочки пытаются играть во взрослые игры?
– Я не маленькая девочка! – выкрикнула она, сверкнув глазами. – Я живая, я хочу быть живой, а ты мертв, слышишь меня, Ичимару? И навсегда таким останешься, потому что боишься, боишься, что тебя ранят сильнее, чем ты сможешь вынести! Поэтому ты бежишь от всех. Ведь проще причинять боль другим, а не терпеть ее самому, да?
Она ждала гнева, ехидства, возможно удара, но не того, что последовало.
Гин рассмеялся, и это разом потушило ее злость. Рукия оцепенела, ей казалось, что она вышла из-под гипноза.
Это было так странно. Даже затуманенное сознание Рукии отметило, что мелодичный смех Гина, который она слышала впервые в жизни, звучал вполне искренне, точно не имел ничего общего с улыбкой Ичимару, фальшивой его улыбкой, да и с самим Ичимару.
– Н-да, у каждого есть темная сторона… – Гин покачал головой и многозначительно взглянул на ошеломленную Рукию. – Не думал даже, что у тебя она такая.
Он вздохнул и отпустил ее руку.
– Знаешь, если захочешь снова меня соблазнить, попробуй сказать «Пожалуйста, Гин». Ничего не обещаю, но даже тогда у тебя будет больше шансов, чем сейчас. Посиди тут и успокойся, живая девочка.
Он поднялся, обошел оцепеневшую девушку и направился прочь.
Разум Рукии начал проясняться, как только Гин скрылся за деревьями. Ее сотрясали волны крупной дрожи, и кровь то закипала, то застывала в жилах. Рукия боялась, что еще немного, и ее вывернет наизнанку. Дуновение ветра, коснувшееся вдруг ее разгоряченной кожи, не принесло спасения.
С трудом поднявшись, Рукия пошла вперед, пытаясь отделаться от невыносимых мыслей. Она больше не могла отрицать, что не владеет собой. Она только что была готова убить Ичимару.
О нет, все было гораздо хуже. Она…
Рукия задохнулась, ухватившись за горло, и внезапно поняла, что ощущает свежесть воды совсем рядом. Разглядеть что-то было трудно, но впереди явно пруд или озеро. Шагнув вперед на слабых ногах, Рукия потеряла равновесие и упала, не успев испугаться или вскрикнуть.
Рукия не почувствовала прохлады воды, которая сомкнулась над ней. Не почувствовала, как перестала дышать.
Она лишилась сознания, и из черноты, окутавшей ее мозг, всплыли странные слова:
«Отдай мне».
Гин прежде боялся того, что Рукия отравлена. Теперь же он понял: Рукия сошла с ума. Иначе объяснить ее странное поведение нельзя. Еще немного, и он ощутил бы прикосновение ее руки к своей щеке. Еще немного и…
Ичимару мысленно вернулся в прошлое, во времена Академии, когда они с Бьякуей сдавали курс «Основы поведения шинигами: как владеть собой». Кучики его едва не провалил, все потому, что не мог реагировать спокойно на невинные шутки…
Сейчас Гин не стал бы над ним смеяться. Во всяком случае, в глубине души.
Но ее слова… Рукия, Рукия, как жестоко… Гину это почти понравилось: какова, а? Конечно, бедная девочка палит пушкой по воробьям, но если бы она была хоть немного проницательнее, смогла бы его задеть.
Ичимару не отказался бы преподать ей пару уроков жизни прямо там, но что-то в ее глазах… Это не Рукия. А соблазнять рехнувшегося чертика с ее лицом, нет, конечно, в этом есть определенная прелесть, вот только Рукия его мелко нашинкует, когда придет в себя.
Последняя мысль заставила Гина улыбнуться. Он погрузил лицо в ладони, сдерживая смех, и опустился на землю. Знала бы Кучики-сан, что он чувствует на самом деле…
Ичимару был достаточно умен, чтобы не принять внезапно вспыхнувшую в Рукии страсть на свой счет. Когда он найдет того, кто смешал ее кровь с ядом, он будет убивать его долго и жестоко.
Урахара Киске испытывал привязанность к Руконгаю. Здесь так просто спрятаться от всех и заниматься необходимыми делами без риска быть потревоженным.
Но сейчас экс-капитан двенадцатого отряда, стоящий посреди унылого пустыря, явно не пылал энтузиазмом. Впрочем, не в привычках Урахары было отступать, если уж он что-то решил.
Сеть бакудо, начертанная на земле, горела энергетическим огнем. Урахара опустился на одно колено и негромко забормотал:
– Рассыпанный прах, сломанные крылья, тлеющий уголек, разлившаяся река, последний миг сумерек, отражение луны в стекле, горная песня, танец белых листьев. Призыв.
Небо потемнело до черноты и почти сразу же вспыхнуло ярким сиянием. В воздухе закружились серебряные искры, они соединялись в разные формы и разлетались вновь. Урахара терпеливо ждал, наблюдая, как сверкающее облачко обращается то в животных, то в растения, то в людей. Наконец оно приняло форму самого Урахары и на этом удовлетворилось. Киске ничего не сказал, хотя ему хотелось сокрушенно покачать головой.
Странное существо плавно опустилось на землю и, взглянув на Урахару, улыбнулось.
– Привет, отец.
Название: Северное сияние
Фандом: Bleach
Дисклеймер: отказываюсь от прав на вселенную и персонажей
Предупреждение: OOC, AU
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Гин/Рукия
читать дальше
Глава девятая
Огонь заполнил собой все. Одно только яростное пламя она могла разглядеть сквозь пелену слез. Когда это было? Давно, слишком давно.
Она не помнила, умерла ли в тот день или нет. Наверно, ее испепелил огонь Сокьеку.
Но это невозможно: ведь Гин обещал ее спасти…
Рукия тревожно дернулась во сне.
Он пришел тогда? Пришел за ней? Спас?
Нет, пришел не он.
Но почему она видит лицо Ичимару среди огня?
Может, она действительно погибла в тот день? Все кончилось для нее уже тогда? Потому что Гин ушел, он оставил ее. Тогда кто ее спас? Неужели она и впрямь ждала Ичимару?
Ее спас кто-то другой. Человек, который никогда не причинит ей боли. Не Ичимару. Потому что Ичимару разжег огонь, на который ее бросили, а не потушил его. А другой человек пытался ее спасти, не понимая даже, что она давно умерла, он рисковал жизнью ради девушки, которая давно сгорела…
– Ичиго!
Рукия вздрогнула и открыла глаза. Сердце ее колотилось, всполохи Сокьеку все еще стояли перед глазами. С трудом переводя дыхание, она осознала: жар, который ей снился, не исчез. Совсем рядом с ней горел костер. Рукия приподнялась и увидела Ичимару – тот сидел у огня и лениво ломал сухие ветки.
– Ичиго тут нет, Рукия-чан, – заметил он вполголоса.
Рукии казалось, что она все еще во власти сна. Потрескиванье поленьев, искры, взметающиеся в небо, – все казалось ей ненастоящим. Рукия смотрела на безмятежное лицо Гина в свете костра, и с каждым ударом сердца в ее крови разливался яд ненависти.
«Уничтожь его».
Медленно, Рукия поднялась и подошла к костру. Все это время Ичимару не спускал с нее глаз, точно почувствовал в ней угрозу.
– Быть беде, – насмешливо проговорил он, когда она села рядом. – Не нравится мне этот взгляд.
Она едва слышала его. В душе Рукии все переворачивалось, и она не знала, как скрыть рвущее ей грудь чувство. Девушку переполняли незнакомые эмоции, с которыми трудно было совладать, и все они были направлены на человека, сидящего в двух шагах от нее.
Гин вдруг повернул к ней голову, и их взгляды скрестились. Рукия стиснула зубы, в ней забурлила отчаянная ярость. Казалось, ее изнутри царапает когтями чудовище, нашептывающее без остановки, что Ичимару должен исчезнуть.
– Что такое? – Гин улыбнулся ей, подкидывая дрова в костер. – Скучаешь по Куросаки-куну?
«Уничтожь его».
Ее бросило в холодный пот, но она продолжала бороться. Рукия отчаянно хотела проснуться до конца, однако что-то удерживало ее в полубессознательном состоянии.
– Ты выглядишь так, будто вот-вот расплачешься… – заметил Гин, отряхивая руки. Он снова улыбнулся ей, и Рукия задрожала.
Огонь горел рядом с ними. Огонь горел в глазах Гина. И впервые в жизни ей хотелось коснуться этого огня, он не пугал, а завораживал. Интересно, с каких пор она позабыла о вечном страхе обжечься.
Но в ней самой сейчас пылало темное пламя, которое иссушало ее, затуманивало разум. Рукия безотрывно смотрела на Ичимару и вдруг сделала движение ему навстречу.
Ее рука коснулась бы его лица, если бы Гин не был проворнее.
– Рукия-чан! – протянул он. – Ты рассудка лишилась? Если ты хотела меня напугать, тебе это почти удалось. Забыла, кто перед тобой?
Она растерялась, не понимала, почему этот странный человек удерживает ее руку. В ней начала подниматься иррациональная ярость.
– Ты боишься, Ичимару? – сорвалось с ее губ.
– Ну, ты напоминаешь мне сейчас миленького оборотня, так что, пожалуй, да, я боюсь.
– Ты слабак! – яростно выдохнула она. – Ты просто морочишь всем голову, пытаешься показаться таким непонятным, таким крутым, а сам даже не можешь взять то, чего хочешь!
Его улыбка стала воистину пугающей. Если бы Рукия увидела такое лицо Ичимару лет пять назад, она бы в ад сбежала.
– Рукия-чан, ты с ума сошла, – тихо проговорил Гин. – Разговариваешь со мной таким тоном… Это непростительно. Тебе показать, что бывает, когда маленькие девочки пытаются играть во взрослые игры?
– Я не маленькая девочка! – выкрикнула она, сверкнув глазами. – Я живая, я хочу быть живой, а ты мертв, слышишь меня, Ичимару? И навсегда таким останешься, потому что боишься, боишься, что тебя ранят сильнее, чем ты сможешь вынести! Поэтому ты бежишь от всех. Ведь проще причинять боль другим, а не терпеть ее самому, да?
Она ждала гнева, ехидства, возможно удара, но не того, что последовало.
Гин рассмеялся, и это разом потушило ее злость. Рукия оцепенела, ей казалось, что она вышла из-под гипноза.
Это было так странно. Даже затуманенное сознание Рукии отметило, что мелодичный смех Гина, который она слышала впервые в жизни, звучал вполне искренне, точно не имел ничего общего с улыбкой Ичимару, фальшивой его улыбкой, да и с самим Ичимару.
– Н-да, у каждого есть темная сторона… – Гин покачал головой и многозначительно взглянул на ошеломленную Рукию. – Не думал даже, что у тебя она такая.
Он вздохнул и отпустил ее руку.
– Знаешь, если захочешь снова меня соблазнить, попробуй сказать «Пожалуйста, Гин». Ничего не обещаю, но даже тогда у тебя будет больше шансов, чем сейчас. Посиди тут и успокойся, живая девочка.
Он поднялся, обошел оцепеневшую девушку и направился прочь.
Разум Рукии начал проясняться, как только Гин скрылся за деревьями. Ее сотрясали волны крупной дрожи, и кровь то закипала, то застывала в жилах. Рукия боялась, что еще немного, и ее вывернет наизнанку. Дуновение ветра, коснувшееся вдруг ее разгоряченной кожи, не принесло спасения.
С трудом поднявшись, Рукия пошла вперед, пытаясь отделаться от невыносимых мыслей. Она больше не могла отрицать, что не владеет собой. Она только что была готова убить Ичимару.
О нет, все было гораздо хуже. Она…
Рукия задохнулась, ухватившись за горло, и внезапно поняла, что ощущает свежесть воды совсем рядом. Разглядеть что-то было трудно, но впереди явно пруд или озеро. Шагнув вперед на слабых ногах, Рукия потеряла равновесие и упала, не успев испугаться или вскрикнуть.
Рукия не почувствовала прохлады воды, которая сомкнулась над ней. Не почувствовала, как перестала дышать.
Она лишилась сознания, и из черноты, окутавшей ее мозг, всплыли странные слова:
«Отдай мне».
Гин прежде боялся того, что Рукия отравлена. Теперь же он понял: Рукия сошла с ума. Иначе объяснить ее странное поведение нельзя. Еще немного, и он ощутил бы прикосновение ее руки к своей щеке. Еще немного и…
Ичимару мысленно вернулся в прошлое, во времена Академии, когда они с Бьякуей сдавали курс «Основы поведения шинигами: как владеть собой». Кучики его едва не провалил, все потому, что не мог реагировать спокойно на невинные шутки…
Сейчас Гин не стал бы над ним смеяться. Во всяком случае, в глубине души.
Но ее слова… Рукия, Рукия, как жестоко… Гину это почти понравилось: какова, а? Конечно, бедная девочка палит пушкой по воробьям, но если бы она была хоть немного проницательнее, смогла бы его задеть.
Ичимару не отказался бы преподать ей пару уроков жизни прямо там, но что-то в ее глазах… Это не Рукия. А соблазнять рехнувшегося чертика с ее лицом, нет, конечно, в этом есть определенная прелесть, вот только Рукия его мелко нашинкует, когда придет в себя.
Последняя мысль заставила Гина улыбнуться. Он погрузил лицо в ладони, сдерживая смех, и опустился на землю. Знала бы Кучики-сан, что он чувствует на самом деле…
Ичимару был достаточно умен, чтобы не принять внезапно вспыхнувшую в Рукии страсть на свой счет. Когда он найдет того, кто смешал ее кровь с ядом, он будет убивать его долго и жестоко.
Урахара Киске испытывал привязанность к Руконгаю. Здесь так просто спрятаться от всех и заниматься необходимыми делами без риска быть потревоженным.
Но сейчас экс-капитан двенадцатого отряда, стоящий посреди унылого пустыря, явно не пылал энтузиазмом. Впрочем, не в привычках Урахары было отступать, если уж он что-то решил.
Сеть бакудо, начертанная на земле, горела энергетическим огнем. Урахара опустился на одно колено и негромко забормотал:
– Рассыпанный прах, сломанные крылья, тлеющий уголек, разлившаяся река, последний миг сумерек, отражение луны в стекле, горная песня, танец белых листьев. Призыв.
Небо потемнело до черноты и почти сразу же вспыхнуло ярким сиянием. В воздухе закружились серебряные искры, они соединялись в разные формы и разлетались вновь. Урахара терпеливо ждал, наблюдая, как сверкающее облачко обращается то в животных, то в растения, то в людей. Наконец оно приняло форму самого Урахары и на этом удовлетворилось. Киске ничего не сказал, хотя ему хотелось сокрушенно покачать головой.
Странное существо плавно опустилось на землю и, взглянув на Урахару, улыбнулось.
– Привет, отец.
@темы: fan-fiction, Гин/Рукия, Bleach
-
-
22.08.2009 в 22:19-
-
22.08.2009 в 22:26Интересно, что это за существо такое в конце?! Я уж боюсь, что там Урахара изобрёл...
gaarik
Так нам, твоим читателям, ждать Танца иль нет?!*готов захныкать как маленький ребёнок*
-
-
22.08.2009 в 22:26-
-
22.08.2009 в 22:31Тамми, Это Ичиго и Рукия А ГиноРук образовался вследствие необычности пейринга и любви к Гину и Рукии?
-
-
22.08.2009 в 22:33Нет, вследствие того, что я извращенка
-
-
22.08.2009 в 22:34В смысле я не понял, собираешься ли ты в ближайшее время его дописывать...
-
-
22.08.2009 в 22:36захватыватьобъединять мир?-
-
22.08.2009 в 22:38-
-
22.08.2009 в 22:41Тамми, атлична, значит, договорились?)